Солнечный зайчик и лунный блик

— Зачем ты это сделал? — спокойно спрашивает Бараш настойчиво обнимая лежащего у него на коленях завёрнутого в плед Кроша.       Машина скорой помощи уехала десять минут назад. — Я случайно — говорит Крош и устав отпихиваться от Бараша расслабляется в его руках. — В самом деле? — продолжает расспросы Бараш, поглаживая его по голове.       Эти действия возымели убаюкивающий эффект на Кроша и его стало клонить в сон. Зевая он отвечает: — Я несколько дней подряд забывал выпить одни таблетки, а сегодня вспомнил об этом и… вот. Потом вспомнилось, как ты говорил, что не выпустишь меня из дома пока не вылечусь и я подумал, что может я стал и вовсе каким — нибудь инвалидом и чтобы не обременять тебя… — Солнце ты моё глупое — шепчет Бараш прижимаясь губами ко лбу Кроша — никакой ты не инвалид. Прогулки исключены потому, что это пока для тебя большая физическая активность.       За несколько дней до попытки самоубийства:       Крош безумно скучал по Ёжику и не мог поверить, что счастье бывшее совсем близко из-за роковой случайности бесследно исчезло. И теперь он сидит с дырой в боку, да и в сердце, в общем-то, в нахлебниках у Бараша. И сколько это продлится неизвестно.       Как-то Крош поинтересовался у своего благодетеля о том, когда сможет выйти на свежий воздух, но ответ Бараша его не порадовал: — В доме постоянно работают кондиционеры, ионизаторы и прочие подобные приборы по мере надобности. Воздух здесь не хуже чем на природе. — Но, а как же там прогулки… — Тебе ещё рано заниматься какими-либо физическими нагрузками.       Со временем Бараш показал все комнаты в своём большом доме. Все, за исключением двух. — А что тут? Я видел такую же дверь на первом этаже. Эти комнаты вообще, кажется, находятся друг над другом.       Бараш на секунду задумался, но тут же ответил: — Я планировал их под гостевые, но так как комнат в доме и без них достаточно, то я решил бросить эту затею. Теперь это просто пустые комнаты. В них, должно быть, довольно пыльно, лучше их пока пропустить.       Связь с внешним миром была только в его кабинете. Крош, зная какие там рождались произведения, предпочитал обходить его стороной.       Стёкла были бронированные. И как подозревал Крош, бронированные они были везде. И не спрашивайте каким образом он пришёл к таким мыслям.       Выход был только один, но и тот с мудрёным замком, ключ от которого Бараш всегда держал при себе.       Окна открывались только в столовой и в библиотеке и то на очень узенький промежуток. У остальных окон ручки отсутствовали вовсе.       Временами эти факты угнетали. Крош стал более рассеянным. И заметив, что порой забывает выпивать один вид таблеток хлопнул однажды всю горсть целиком, слабо осознавая последствия.       Видимо суицид был действительно единственным выходом отсюда.       Ёжик, не знающий всех причуд дома Бараша, но знающий о «ненормальности» его хозяина обрывал телефон Кроша звонками и засыпал смс. Однако его номер был по-прежнему недоступен. Ёжик в бессильной ярости сходил с ума и ненавидел себя за то, что оставил Кроша такому безумцу, как Бараш.