Солнечный зайчик и лунный блик

— Нюша, вставай, концерт через пол часа! — легонько трясёт спящую вокалистку гитаристка Панди. — Бля-я-я-я-ять… — только и вырывается у Нюши, понявшей, что за это время нужно навести утренний марафет, загримироваться и соорудить причёску.       В дверь стучится их продюсер и не дожидаясь ответа распахивает её настежь. За что и получает в лицо подушкой от Нюши.       Нюша красится, Панди споро укладывает ей волосы, Андр, их продюсер, причитает, наглаживая Нюшин костюм. — Ну прото красотки! — сдувает он с них несуществующие пылинки перед выходом.       Панди фыркает, закатывая глаза и вновь возвращается к проверке своей электрогитары. Нюша самодовольно кивает.       Их рок-группа «Чёрный Ловелас» существует со времён её первого курса. Они быстро набрали популярность и сейчас собирали полные залы и стадионы, их зовут на телевидение, просят интервью, заваливают предложениями, а фанаты готовы целовать каждый их шаг. В особенности Нюшу. Её неоднократно звали замуж, постоянно зовут в рестораны и клубы, заваливают подарками и признаниями. Она — звезда и купается роскоши и всеобщей любви. Однако струны души самой Нюши любовь больше не трогает. Она смирилась с этим, считая своё остывшее сердце расплатой за славу и признание.       Первое время с группой ей помогал Бараш, который сразу же заимел откуда-то большие деньги. И Нюша догадывалась, что с этим не всё чисто. Однако даже от деликатных расспросов он отмахивался. Со временем махнула рукой и Нюша и чтобы хоть как-то отблагодарить Бараша подкидывала ему и его бандитам, по мере надобности, вип-билеты на концерты её группы.       С учёбой у неё, по понятным причинам, не сложилось. И Нюша забила на неё, подкидывая денег в в свой универ за хорошую успеваемость и вовремя закрытые сессии.       Панди искоса любуется Нюшей и искренне верит в то, что им не суждено быть вместе. Но она всегда может быть рядом и ей этого вполне достаточно. Нюша пыталась устроить личную жизнь если хотя бы не себе, то своей подружке, таская её за собой по клубам и ресторанам. Панди от всех открещивалась, особенно от мужиков. Нюша обнимала её и говорила, что всё ещё у неё сложится. — Может быть. — отвечала Панди.       Они живут вместе в одной огромной квартире, делят поровну обязанности, смотрят сериалы на широком экране их телевизора, нередко репетируют и создают в процессе что-то новое. Во время разъездов по гастролям живут всё также совместно. Панди всегда носит Нюшины вещи. От огромного чемодана и гитары, до походной косметички и телефона. Телефон Нюши никогда не умолкает. И поэтому всегда находится в беззвучном режиме.       Образ Панди — это эпатаж, цепи, кольца, неоновый макияж и широкие стрелки, крупные серьги, шипы и булавки, латекс, откровенные наряды, демонстрирующие хорошо развитую мускулатуру. И при всём этом — длинные чёрные волосы. Она — вызов всему хорошему, обычному, светлому и правильному. Для всех она холодная, неприступная, токсичная и высокомерная. Только с Нюшей она становится ванильной лужей, готовой ради своей Богини на всё.       И если Панди — это угольный карандаш, то Нюша — масляная розовая пастель, оставляющая свой след везде и во всём. Мечтательность, яркость, открытость, щедрость, требовательность, упорство и недюжий ум. Она имела много талантов, но всерьёз горела лишь по музыке.       Образ Нюши — милые платьица простого кроя неизменно пастельных тонов, рюши, нюдовый макияж с красными сердечками или цветными звёздами и луной на щеках, цветы в распущенных вьющихся волосах. Только с Панди Нюша может быть самой собой, посылать к чёрту телефон, смеяться во всё горло и болтать обо всём на свете.       У Панди нет цели есть только путь. Цель Нюши — навсегда остаться в умах поколений, оставить свой громкий и скандальный музыкальный след. Панди, как истинный панк, живёт настоящим, хейтит власть и зачастую перешивает или чинит что-либо себе и Нюше.       Барашу же действительно не повезло заиметь дела с местными бандитами. Вот только не так, как это представлялось Нюше, потому что он сам в последствие возглавил их преступную группировку.       Надо бы сказать, что он изначально вовсе не планировал становиться во главе местного преступного мира. И первую пару порученных ему злодеяний совершил только ради того, чтобы от него отстали те, что разглядели в нём потенциал. С лёгкой подачи этих же лиц Бараш побывал в двух горячих точках и вернувшись оттуда живым и при деньгах заслужил всеобщий почёт.       Со временем он понял, что новая жизнь помимо шрамов и немерянных денег давала власть и доступ ко всему, чего только можно было желать. В том числе и к слежке за субъектом своих страстных желаний. И тогда преступный гений Бараша расцвёл. Вместе со своей группой сорвиголов и мастеров на все руки он за время учёбы поколесил по миру. В дальнейшем, правда, некоторые из стран напрочь запретили ему и его команде въезд.       Они проворачивали всякого рода аферы, обчищали счета богачей, занимались защитой некоторых крупномасштабных мафиози, а вернувшись домой стали контролировать наркотрафик в семи соседних городах, прикрываясь корочками и охранным агентством, а также имели в распоряжении самые крупнейшие и прибыльные ночные клубы. О некоторых проворачиваемых ими делах и вовсе нельзя было упоминать вслух. И нельзя сказать, что убийства играли в них малую роль. При этом Бараш блестяще учился и подтягивал интеллектуальный уровень соучастникам своих преступлений, на досуге пописывал книги, которые в будущем стали одним из его прикрытий и хорошим источником доходов, ведь Бараш всегда был на высоте.       Бараш один сидит на горячем песке и закуривая сигарету всматривается в потрёпанную его нынешним образом жизни фотографию. Вокруг него земля залита кровью и устлана покорёженными трупами. На фотографии солнце в зените, здесь же на песочные барханы плавно ложится вечер. Там всё зелёное и свежее, лица смотрящих в кадр улыбчивые и счастливые. Здесь на несколько километров ни одного кустика. Плотная рубаха Бараша насквозь пропитана потом и кровью, больше ненужный, рваный и несколько раз пробитый бронежилет валяется за его спиной. Мёртвые лица, окружающие его со всех сторон, больше ничего не выражают.