Рандеву

Зуко стоит вместе с Соккой, Катарой и Тоф, наблюдая за нервным срывом Аанга. Они прибыли на остров Хейя три дня назад, и, хотя в первую ночь всем снились кошмары из-за столкновения с Хамой, Аангу постоянно становилось хуже, до такой степени, что Зуко не уверен, когда ребенок в последний раз спал. Аанг, наконец, убегает, крича что-то о холодном водопаде, а Зуко качает головой и поворачивается к своему отряду. — Я пойду за ним, — показывает он, закатывая глаза. — У меня есть идея, как уложить его сегодня спать, — говорит Катара, закусив губу и с беспокойством глядя в ту сторону, куда убежал Аанг. — Давайте, вы двое, мне нужна ваша помощь, — она утаскивает Сокку и Тоф, в то время как Зуко вздыхает и направляется за Аангом. Он не уверен, почему удивлен, обнаружив недосыпающего Аватара головой в ручье, но это заставляет его подбежать, чтобы убедиться, что идиот случайно не утопился. Он тянет Аанга за воротник туники, и тот возмущенно фыркает, а затем обмякает, когда Зуко смотрит на него. Он ставит Аватара на ноги и делает ему резкие знаки: — Я знаю, что ты сейчас очень напряжен, но у нас нет времени на поиск и обучение следующего Аватара, так что будь добр, сохраняй себе жизнь, пока Озай не будет побежден, пожалуйста. Аанг морщится, и Зуко понимает, что был слишком резок. Он вздыхает, молча спрашивает Агни, почему Аватар должен быть ребенком, не получает ответа и пощипывает переносицу. — Давай, — складывает он, — пойдем выпьем чаю и немного успокоимся. Я купил брикет хорошей ромашки на нашей последней остановке на рынке. Они возвращаются в лагерь, где, к счастью, тихо, так как Сокка и девочки находятся в другом месте. Зуко разводит крошечный костер и проходит через успокаивающий ритуал приготовления чая. Руки Аанга дрожат, когда он берет чашку у Зуко, но они успокаиваются, когда он делает глоток. Зуко смакует свой чай, легко погружаясь в медитативное дыхание. — Зуко? — тихо спрашивает Аанг. — Ты думаешь, я готов к этому? Зуко ставит свою чашку и смотрит Аангу в глаза, прежде чем показать: — Да. — Но… что, если… что, если я не смогу этого сделать? — шепчет Аанг. — Молния Азулы заблокировала мою последнюю чакру, поэтому я не могу перейти в состояние Аватара. Что, если я не смогу победить Озая без этого? Я не могу снова потерпеть неудачу, как это было в Ба Синг Се. Зуко на мгновение задумывается, глядя на синее море вдалеке. Затем он достает дядин кинжал из сапога и протягивает его Аангу. — Что там написано? — спрашивает он. Аанг осторожно держит кинжал, как будто это особенно скользкий морской чернослив, и вглядывается в символы на лезвие. — Никогда не сдавайся без боя, — читает он. Он озадаченно моргает, глядя на Зуко. — Иногда сражения идут не так, как ты ожидаешь, — медленно показывает Зуко, слыша, как в ушах свистят камни Хуженя. — Является ли это результатом твоих действий или чьих-то еще, не имеет значения. Все, что ты можешь сделать, это выжить и сделать все, что в твоих силах. Если мы победим завтра, отлично. Если нет, то мы выживем, перегруппируемся и попробуем еще раз. До тех пор, пока мы не сдадимся, у нас будет еще один шанс. Они тихо сидят вместе, потягивая чай и наблюдая, как солнце медленно опускается в море, пока не приходят остальные, чтобы показать, над чем они работали весь день и вечер. Оказывается, это кровать, сделанная из земляной платформы, покрытой шерстью полудюжины диких коалоовец, которые называют остров своим домом. После еще нескольких заверений и объятий Аватар стаскивает ботинки и сворачивается калачиком на кровати, почти сразу засыпая. Остальная часть отряда возвращается в лагерь и укладывается спать в ожидании завтрашнего долгого дня. Как обычно, на следующее утро Зуко просыпается первым, как раз в тот момент, когда лучи Агни пробиваются сквозь горизонт и окрашивают чистое небо в нежные цвета. Он обдумывает возможность разбудить Аанга для медитации, но решает, что ему больше нужен сон. Поэтому он идет один к ближайшему утесу, обращенному на восток, и медитирует, наблюдая за восходом солнца. Когда он заканчивает, то переходит в полный поклон и прижимается лбом к траве. «Великий Агни, Дух Солнца, освети наш путь к победе. Акаи из клана Юянь, помоги мне защитить своих». Он встает, в последний раз низко кланяется и идет готовиться. Катара проснулась и занята завтраком, чайные принадлежности Зуко уже приготовлены и ждут его. Они обмениваются кивками, пока Зуко раскладывает свое оружие для последней проверки. Как только он заканчивает и прежде чем может начать осмотр, Катара машет перед его носом миской с отварным мясом, окрашенным в розовый цвет его любимым порошком огненного чили. Зуко складывает «спасибо» и начинает есть. Следующим просыпается Сокка и сразу же снова начинает изучать свои карты, механически жуя, когда Катара сует ему в руки миску и ложку. Тоф подходит, зевая и протирая глаза, и тоже получает миску. Как только посуда для завтрака вымыта и убрана, Зуко начинает осмотр. Он отлично заботится обо всем своем оружии, но так приятно перебирать его перед большим сражением. Сначала лук — он натирает тетиву воском и смазывает дерево маслом, ищет любые признаки износа, которые могут помешать работе. Затем стрелы, он убирает те, у которых погнуто оперение или деформировано древко, снимает наконечники с выброшенных стрел и откладывая их в сторону, чтобы позже прикрепить к новым. Он отмечает, что у него в общей сложности пятьдесят стрел, разделенных на два колчана — по двадцать пять со стальными и метеоритными наконечниками и еще десять свободных наконечников. Затем мечи — Зуко полирует лезвия, пока не сможет ясно видеть свое отражение, оттачивая края, пока они не расщепят падающий волос. Наконец, его четыре дюжины метательных ножей — он проверяет баланс и затачивает кончики каждого, чтобы они летели точно. Проверка завершена, Зуко все убирает и заваривает чай для группы, когда Аанг, наконец, выходит на поляну, выглядя более отдохнувшим, чем за последние дни. Он доедает свой завтрак, пока Катара с беспокойством вглядывается в накатывающую полосу тумана. — Сокка, ты думаешь, что туман задержит вторжение? — спрашивает она. Сокка сияет, когда туман рассеивается, открывая знакомый крейсер, окруженный небольшим флотом кораблей Племени Воды. — Это и есть вторжение! Аанг и Тоф кидаются к берегу, к которыму причаливают корабли Племени Воды, в то время как «Илонг» бросает якорь на глубоководье сразу за импровизированной гаванью. Сокка и Катара спешат обнять Хакоду, когда он и Бато сходят на берег, в то время как Зуко отстает и приветствует вождя с Пламенем. Хакода озорно улыбается и медленно складывает знаки: — Рад тебя видеть, принц Зуко. — Папа! Когда ты выучил язык рук Юянь? — восклицает Сокка, сияя, в то время как Зуко глупо разевает рот. — На Илонге некоторое время были гости, которые оказались рады научить любого, кто просил, — отвечает Хакода, указывая на бронированный баркас, который только что причалил к берегу. Высаживаются двое мужчин в форме огненного флота, в одном Зуко узнает капитана Джи, а в другом… Командир Тошиаки низко кланяется Зуко, который небрежно отвечает на приветствие, прежде чем броситься к бывшему командиру отряда с прерывистым вздохом. Тошиаки крепко обнимает его, его руки, закаленные стрельбой из лука, теплые и крепкие. Зуко чувствует себя в безопасности так же, как когда дядя обнимает его. Он неохотно отстраняется и быстро складывает: — Где вы все были?! Я ничего не слышал ни от кого с тех пор, как Кай оставил ту записку! Отделение Чихезе с вами? Все ли сбежали от Чжао? Командир ухмыляется и поднимает руку, и Зуко замирает, как будто прошел всего день с тех пор, как он был под командованием этого человека. — Все в порядке, кадет, — складывает он, и Зуко чувствует, как его охватывает облегчение. — Все отделения пошли своими путями, чтобы ускользнуть от адмирала Чжао, но мы смогли вновь собраться в безопасном месте чуть ранее этим летом. Отделению Чихезе была назначена своя миссия, а отделение Банли отказалось участвовать в этой миссии и вернулось в Янсиму. Отделения Хайли и Мисе добровольно присоединились к силам вторжения. Зуко приветствует два отделения, собравшихся позади командира, и все они кланяются с Пламенем в ответ. — Вы понимаете последствия, если мы потерпим неудачу? — спрашивает он. Капитан Манами из отделения Мисе выходит вперед. — Мы понимаем риск, ваше высочество, — складывает она, темные глаза лучницы горят. — Но правление тирана продолжалось достаточно долго. Мы должны увидеть, как это закончится. Зуко кивает и поворачивается к своим друзьям. — Они здесь, чтобы помочь нам. — Я так и думал, — тянет Сокка, ухмыляясь. Все знакомятся, и командира снова обнимают, на этот раз Аанг, который выкрикивает: «Ты папа-командир Зуко!» узнав, кто он такой. Зуко чуть не падает от смеха, глядя на лицо Командира. Сокка безуспешно пытается ознакомить отряд с планом, и Зуко сочувственно похлопывает его по плечу, когда он снова опускается рядом с ним, уступив место Хакоде. В какой-то момент он должен был сорваться, учитывая, что на самом деле Сокка никогда не обучался публичным выступлениям, и учитывая, как он нервничает по поводу успеха плана. Хакода собирает войска (и святой Агни, Зуко хочет, чтобы у него была харизма Хакоды, когда он вырастет), а затем все расходятся, чтобы сделать последние приготовления. Зуко направляется обратно в лагерь, чтобы закончить сборы и пристегнуть оставшееся оружие. Кто-то позади него привлекает внимание, и он оборачивается, чтобы найти капитана Джи и командира Тошиаки. У командира на лице уже традиционная раскраска лучников Юянь и держит в руке банку. — Ваше высочество, мы можем где-нибудь поговорить наедине? — тихо спрашивает капитан Джи. Зуко озадаченно кивает и ведет их туда, где он сложил свое оружие после осмотра. В остальном лагерь заброшен — даже место для костра, оставшееся с утра, стерто, вероятно, Аангом (покорение Тоф никогда не бывает таким аккуратным, если она сама этого не хочет, и большую часть времени ее это не волнует). Он поворачивается к двум мужчинам и вопросительно поднимает бровь. — Мы получили разведданные от верховного генерала Шину о том, что тиран планирует массированную атаку на западное Царство Земли, — сообщает Джи. Он достает сложенный лист бумаги из-под нагрудника и протягивает его Зуко, который разворачивает его и быстро просматривает, прежде чем вернуть. — Воздушный десант? Что, во имя Агни, это значит? — спрашивает Зуко, нахмурившись. — Насколько достоверна эта информация? Джи и Тошиаки обмениваются взглядами. Джи берет банку с краской для лица, чтобы Тошиаки мог сложить: — Пока неясно, ваше высочество. Получение разведданных из Кальдеры может быть проблематичным из-за большой текучки кадров. Это также первый случай, когда верховный генерал переписывался с Орденом Белого Лотоса. Он отправил это сообщение Воздушному Лотосу Пиандао, вложенное в более общее послание, и мастер Пиандао отправил его нам с инструкциями не показывать никому, кроме вас. Черт, Зуко прямо сейчас это не нужно. — Сохраняйте конфиденциальность до дальнейшего уведомления, — складывает он. — Мы разберемся с этим после вторжения. Это только отвлечет всех. — Он колеблется мгновение, затем спрашивает: — Существует ли план по освобождению верховного генерала Айро из столичной тюрьмы? — Да, ваше высочество, — немедленно отвечает Тошиаки. — Я бы предпочел сейчас не вдаваться в подробности, но будьте уверены, что верховный генерал Айро будет освобожден. Зуко вздыхает с облегчением, и Тошиаки мягко сжимает его плечо. Собравшись с силами, Зуко расправляет плечи и складывает: — Спасибо за вашу информацию и вашу службу. Его офицеры кланяются с Пламенем, и Джи протягивает ему банку с краской для лица. — Команды хотели быть уверены, что ты сможешь надеть свою маску, — складывает Тошиаки с гордой улыбкой. Зуко ухмыляется и, завязав волосы в пучок в стиле Юянь, позволяет командиру нанести ему на глаза маску клана. Джи также отдает ему головную повязку Юянь, которую Зуко аккуратно завязывает. В сопровождении своих офицеров Зуко возвращается в гавань. Отдан приказ подниматься на борт кораблей, и Зуко отдает честь Джи, направляясь обратно к Илонгу. Его команда толпится вокруг него, и Зуко делает глубокий вдох, когда они отправляются на остров Чжунъян — столицу Народа Огня. Пора покончить с этим раз и навсегда.