Кораблик

— Стало быть вы не из этих мест? — спросил Петя. Человек сидевший за ним и державший поводья, хмыкнул. Вопрос был несомненно глупым. Даже по виду сего господина было ясно, что он не отсюда. Волосы странные, да поведение его. Непонятно. Однако Петя, понимающий, что следует разрешить данный вопрос, решил идти напролом. Если этот некий мистер Вааг, как человек представился, был помощником Шварца, значит добра от него не жди. Граф хитер и плетет интриги не хуже паука. А еще Петя почему-то был уверен, что имя у странного путешественника не настоящее. Мистер Вааг пожевал травинку, да коня по боку похлопал. — Ты как, друг мой с четырьмя ногами, из этих мест будешь? — он явно издевался над бедным мальчиком, чья душа уже давно извелась от тревоги не только за свою жизнь, но и за жизнь Якова Вилимовича и Софьи Алексеевны. — Посейдон, ну ответь же! Конь не заговорил, да и вряд ли бы смог. Нет, волшебная скотина наверняка могла бы что-то ответить, однако Посейдон казался обыкновенным конем. В меру упрямым и в меру верным. Конь ходу прибавили и глуховатый стук копыт по земле стал чаще. Лицо мальчика и без того почти белое, посерело от тени недовольства. — Я вообще-то серьезно вас спрашиваю. — Дак и я пацан тоже серьёзно спрашиваю коня своего! Под плохо сдерживаемое хихиканье, Петя насупился еще больше. Мистер Саймон был непонятным и явно что-то скрывал. На простой вопрос мужчина не ответил, посмеялся над беднягой только. Ничего, как дома окажется, Петя как на духу все Якову Вилимовичу расскажет, а дальше уж не ему решать. — Не злись малец, больно ты чудной какой-то. — сказал Вааг, — Из мест я далеких. Тут впервые оказался. Вот и весь рассказ. Доволен? Петя ничего не ответил ему. Продолжая смотреть вперед, иногда бросая взгляд на конскую гриву, он все еще ожидал подвоха. Ему казалось, что из кустов выпрыгнет еще один помощник Шварца. Если не заставит к их сиятельству отвести, так прикончит. — Еб… Кхм, какие у тебя мысли интересные малец. — странно сказал мистер Саймон, будто бы подавился чем-то. — Мысли чужие читать некрасиво. — вспыхнул Петя, полуобернувшись. — Я же к вам в голову не лезу! Вааг аж хрюкнул от смеха — Ясен пень не залезешь, у тебя силенок и знаний не хватит. Ты себя-то видел? Тощий аки палка, еще и на ногах чудом стоишь. — Если я тощий и едва на ногах стою, это не значит, что я ничего не могу! — распаляясь еще больше, заявил мальчишка. — У меня хороший учитель и.. — Ага, ага, — покивал Саймон, — такой хороший, что про ментальный блок тебе ничегошеньки не объяснил. Да, парень, твой учитель просто очешуенный. Однако несмотря на забавную перепалку на душе Ваага стало куда спокойнее. Если у мальчика была сила спорить, значит еще не все потеряно. Дело было в том, что от мальчонки разило застоявшейся кровью, а тут ученым магом быть не надо, чтобы понять в чем дело. Пацан был проклят и весьма искусно. Маг, что сделал это, использовал не абы какую часть тела, а сразу горло. Поразил цель несколько раз. И дышать мальчику трудно бывало, наверняка его еще и рвало его скорее всего. Так что сделал этот маг все со знанием своего дела. — Мен... Ментальный что? — переспросил мальчик. — Странными словами говорите, мистер Вааг. Что ж догадка подтвердилась. Мальчонку вряд ли обучили хоть каким-то основам телепатии. Искусство это тонкое, Саймон знал не понаслышке. Сам к тому же долго тренировал сию способность. Тем не менее было как-то странно слышать подобный вопрос от мальчика-мага. Неужто совсем недавно пробудившийся? Поздновато как-то будет, даже по обычным меркам. Мистер Вааг вздохнул, поднимая указательный палец. — Ментальный блок, малец. Это когда ты разум свой блокируешь, чтобы твои мысли не читали. — учительским тоном, заговорил он, — Видишь ли, есть такая вещь как телепатия. Простым языком — чтение мыслей и вот с этим как я погляжу у тебя проблемы. — мужчина повернул голову, всматриваясь куда-то в даль. — Но чтением мыслей дело не. — Можно общаться мысленно, я знаю это. Их Сият... То есть мой учитель мне рассказывал об этом. — перебил его Петя. Ощущая себя так, словно решил самую трудную задачу по арифметике. — М, замечательно. Рассказать рассказал, а объяснить азы забыл? — ехидно поинтересовался маг. — Он говорит, что всему свое время должно быть. — скопировав жест рукой, ответил мальчик. Вааг хохотнул. — Ладно, беру слова назад. У твоего учителя мозги есть. Даже пообщаться с ним захотелось. Мальчика прошиб озноб. Какой же он дурак! Повелся, как рыба на червя! Ох, горе ему, сучьему сыну! Снова язык его подвел. — Он.. Он не может сейчас, — вжав голову в плечи, залепетал мальчик. — Понимаете дел т-так много.. — Тебя лечить наверное тоже к ним относится? — без тени шутливости, а то и язвы, уточнил маг. От холодного пота рубашка неприятно прилипла к спине. Петя лишь слегка радовался тому, что сидел к Ваагу спиной, пока тот управлял конем так сказать. Мужчина не мог видеть то, как глаза мальчонки забегали от волнения, что переходило в страх. Казалось он побледнел ещё больше, чем было. Если кожа его была словно серой, то теперь наверное была белой как снег. Может он и не мог видеть всего этого, однако в воздухе ощущалось все очень ярко. Мальчишка боялся чего-то. Трясся так, что зубы вот-вот застучат. Саймон прищурился, вновь вглядываясь в пространство между деревьев. Дело пахло хреново если быть точным. Что-то мальчонка утаивал. Имя учителя не назвал, тут правильно поступил. Но почему так страшиться то? Ученик темного мага что ли? Хотя сам-то светлый вроде бы. Понять трудно, Петя истощен и буквально на неведомой силе держится. Вааг мог бы проникнуть в его сознание, но это уже лишнее. Меньше всего ему хотелось напугать мальца сильнее того, что сейчас. Сердце Пети тарабанило так, что могло бы пробить кости. М-да. Посейдон вдруг остановился. Кажется и Петино сердце на миг пропустило удар. — Что дрожишь? Поверь пацан, то, что в тебе сидит учуял бы самый слабый и глупый колдун. Не сочти за грубость, но от тебя несет застоявшейся кровью. — слезая с коня, прокряхтел мужчина. Оказавшись на земле, он прищурил глаза, вглядываясь в почти бесцветное лицо Пети. — Думаешь, что я прибыл убить тебя или твоего учителя? Осторожный кивок служит ответом. Жаль становится мальчика. Ему только двенадцать стукнуло, а он запуганный почти как зверек. Слова лишнего сказать боится. Глядя в испуганные глазенки, Вааг вдруг понимает, что и сам не прочь поболтать с умельцем Шварцем, по вине которого страдает невинный ребёнок. Именно, что ребенок еще. Пете нужно радоваться жизни, строить планы на свое будущее. Он должен грызть гранит науки, веселиться с друзьями. В конце концов самая пора влюбляться только началась! Но вместо этого у него запах крови, расшатанные нервы и страх. Саймон уверен, что кровь мальчик терял мучительно. Приступы наверняка случались неожиданно и не дай Звёзды, если мальчонка захлебнётся собственной кровавой рвотой. Эта мысль заставила его опустить голову. Вааг много чего не любил. Например, хреновый ром, выпендрежников и несправедливость. И вот от последнего кулаки сами собой сжались. Пацана было жаль и захотелось помочь. За всю его жизнь он много повидал и подобное тоже видел. Мальчишка не был виноват в том, что произошло. Как он мог перейти дорогу темному колдуну? Чем так разозлил? Что сделал? С ветки взлетела птица. Где-то вдалеке каркнула ворона. А потом стало тихо. И тишина пугала больше, чем звук. — "Вот и все," — думал Петя, — "Вот и пришел твой конец дурак. Сейчас достанет кинжал и за шкирку схватит. Может горло перережет или задушит и закопает где-то. Перед этим, наверное, в голову залезет. Их Сиятельство потом найдет и тоже убьёт! Сучий сын, ну почему ты рот свой грязный открыл?!" В носу защипало, в глазах все помутилось от выступивших слез. Петя старался прятать их, слезы, сколько себя помнил. Как только его швырнули на порог школы, как впервые он получил розги. Слезы — слабость. А он должен быть сильным. Ему сырость разводить, как будущему гардемарину, нельзя. Гардемарины сильные, ловкие, умные, а самое главное они смелые. — "Якорь в глотку, пацан, ну что же ты... Молодец, напугал его." — пронеслось в мыслях, однако вслух Саймон другое сказал, — Послушай Петя, правда послушай. Я оказался тут случайно, понимаешь? О тебе и Шварце вашем я никогда не слышал. Эй, ну не плачь, ладно? Ну чего ты? — Вы в-ведь врете. Если убивать пришли, т-так убейте у-уже! — шмыгая носом, севшим голосом пробормотал Петя. — Только.. Только Их Сиятельство не троньте! Дочь у него есть. Отрада единственная после гибели жены… Про некого "Их Сиятельство" и его дочь, спрашивать смысла не было. Не только истерика, что вот-вот захватит мальчика этому была причиной. Застыв с открытым ртом, маг просто смотрел на бедного мальчишку и не знал, что ответить. Да и как сказать что-то в такой ситуации? Зажмурился мальчонка так крепко, что искрам из глаз в пору полететь. — "Плохой из меня гардемарин бы вышел, а Чародей равновесия и подавно." — подумалось Пете. Наступившее безмолвие нарушил хруст…