прикоснись

      Пак Чимин громко хохочет, разливая свой неприлично дорогой и яркий коктейль на блестящую барную стойку, на которой танцует. Ему хорошо, свободно и очень весело. Ему всего 20 и он молод, красив и ему кажется, что он может покорить все мировые и вселенские вершины, и влюбить в себя каждого человека Земли. Чимин до неприличного пьян и под скоростью, и едва ли ему есть дело до завтрашнего зачёта в университете у самого вредного и неподкупного преподавателя или до того, сколько родительских денег он потратит сегодня в этом клубе. — О-ох, что-то я знатно утомился! — Чимин падает на стул рядом с Тэхёном за барную стойку и крепко-крепко обнимает его, посмеиваясь над чем-то своим. — О-о, ну ещё бы! — Тэхён пытается перекричать музыку, и обнимает далеко не по-дружески юношу за талию и смеётся, обнажая белые зубы. — Но мне здесь уже так скучно! Может в другой клуб поедем? Парней классных нет, девчонок тоже, да и я здесь, мне кажется, уже всё выпил. — Чимин сейчас готов к любым свершениям и геройствам, хоть на край света или в другую страну работать простым дворником. Именно поэтому он всегда выпивает со своим более спокойным другом. — Хм…у меня у друга тусовка сейчас и знаешь кто там будет? — Тэхён играет бровями и Чимин заинтригованно смотрит на своего одногруппника, широко раскрыв свои глаза. — Намджун! И он уже в подпитии! — Тэхён знает, как давно Чимин хотел оседлать этого шикарного парня с архитектурного. Чимин энергично хлопает его по плечу, пытаясь скорее проглотить лимонную дольку, которую до того жевал. — Тогда едем естественно! Вот, вот прямо сейчас, я аж протрезвел! — Юноша спешно натягивает свою разрисованную джинсовку, бросает, не считая, купюры бармену, радостному, что эта парочка наконец покидает их. Чимин тянет не сопротивляющегося Тэхёна за собой, последний на ходу вызывает им такси.       Друг (хотя вообще возлюбленный, но при намёках на это Тэхён всегда опускал глаза и стыдливо заливался краской) Тэхёна был с факультета МДИ, Хосок — активист, спортсмен и просто парень, которого знает каждый человек и собака из университета. Учился он сам и очень успешно, даже несмотря на то, что тусовки в квартире устраивались регулярно, благо деньги его добрых родителей позволяли жить на широкую ногу, ни в чём себе не отказывая.       Хосок встречает их пьяной улыбкой, рассеянным взглядом и полупустой бутылкой тэкилы, притягательно поблескивающей в свете домашней светомузыки. Хосок с Тэхёном вваливаются в квартиру, пропахшую чужими тяжёлыми духами и запахом тел, беспорядочно двигающихся в полутьме. — Ну всё, зайчик, я до Намджуни-и! — Хохочет Чимин, и Тэхён кивает, толкая его в плечо, желая удачи. Сам же он скорее идёт к Хосоку, собирающего стол для игры в карты.       Намджун находится в спальне и он до обидного почти трезв, потому и зажат в углу, играя в телефоне, изредка поднимая взгляд на толпу. Он не особо горел желанием приходить на такую крупную вечеринку, но умоляющему взгляду Хосока отказать было сложно, и Намджун не смог.       Чимин грубо расталкивает целующиеся парочки и падает на подлокотник кресла, в котором сидел Намджун, ловкими пальцами отнимая чужой телефон. Юноша поднимает глаза на парня с театрального, который попал туда скорее из-за денег родителей, нежели из-за какого-то особенного таланта. Чимин был накрашен до ужаса пошло, разодет в коротенький топ, открывающий крепкие мышцы живота, и пах приятным цветочным запахом дорогого парфюма. Намджун не мог вспомнить название, но его бывшая была с таким же. Он почти готов высказать этому идиоту всё, что думает о нём и его нахальности, но не успевает открыть даже рта. — Ну привет! Скучаешь? — Чимин нависает над Намджуном словно змей, и тот чувствует себя в половину меньше, чем есть на самом деле. Слова недовольства так и остаются на языке. — Да нет, ну, немного. А что такое и какое тебе дело? — Конечно, Намджун видел, как к людям подходят другие и флиртуют, да и сам часто становился чьим-то объектом воздыханий, но довольно быстро отвязывался от них, даже когда не был в отношениях.       Но Чимин отличался какой-то особой энергетикой, такому почему-то не получалось ответить грубо и уж тем более не послать. Парень соблазнительно улыбается и наклоняется ближе. — Могу помочь развлечься. Что думаешь об этом? — Шепчет, касаясь губами уха. Намджун хочет подняться и уйти, но Чимин прижимает его к креслу обманчиво хрупкой рукой. Юноша вздыхает и решает в этот раз подчиниться, в конце концов именно за этим и приходят обычно на вечеринки. — Что ж, я думаю, что я не против. Только все комнаты уже заняты до нас. — Намджун надеется, что Чимин сейчас состроит грустную мордашку и уйдёт, но тот прежде, чем притянуть к себе и поцеловать говорит: — Зато балкон Хосока всегда свободен, поверь мне, уж я-то об этом знаю, и никто кроме меня ещё не додумался использовать это место для утех. — Чимин пьяненько хихикает, облизывая свои пухлые губы. — Там холодно… — Слабо протестует раскрасневшийся Намджун. Чимин цокает и закатывает. — А мы согреем, Намджун. Ну, не ломайся, пошли-и, — Чимин переплетает пальцы с чужими и Намджун окончательно сдаётся, позволяя этому человеку тащить себя сквозь толпу пьяных студентов.       Выход на балкон есть только на кухне, которая сейчас, скорее всего, пустует, всё равно вся мебель и еда из неё вынесены, им никто не сможет помешать.       На балкон они вваливаются уже целуясь, Чимин жаден до прикосновений, поцелуев-укусов и чужих несдержанных стонов. Намджун отбрасывает вечное стеснение прочь, когда рядом такой парень. Чимин прижимает Намджуна к стене и лезет горячими ладонями под рубашку, пока языком вылизывает чужой рот. Их страстное занятие прерывает сухой кашель. — Я вам не мешаю? — Намджун испуганно замирает, когда слышит чужой надтреснутый голос, Чимин медленно разворачивается и на лице его отображается всё вселенское раздражение и ненависть к людям. Намджун открывает глаза. Перед ними, опираясь спиной на перила, стоит самый загадочный и странноватый парень университета с факультета МДИ — Мин Юнги. Он не то напуган, не то раздражен их появлением на облюбованном им балконе, волком смотрит из-под длинной чёрной чёлки, закутанный весь в безразмерную тёмную одежду, рядом стоит полупустая бутылка с алкоголем. Намджун уже хочет уйти, весь запал пропал, в то время, как стеснение вернулось, а Чимин заинтересованно склонил голову и смотрит, почти не моргая и не дыша. — Нет, ты нам не мешаешь, но можешь присоединиться, сладкий. — Чимин плавно подходит к парню, а Намджун торопиться скорее уйти, потому что разные и противоречивые слухи ходили об этом Юнги, главные из них — что он невероятно агрессивный. Ну, а проблемы Чимина — это проблемы Чимина. — Уйди, пожалуйста, я вас сюда не звал. — Юнги звучит жутко недовольно, обнимая бутылку с виски, как будто она была спасательным кругом, но пьяному Чимину иногда было всё равно на чужие слова и желания в целом. — Да брось, тому парню ведь понравилось, стеснительный только очень. И тебе понравится, я уж постараюсь. — Чимин хочет обнять парня, но тот резко дёргается в сторону и почти кричит: — Очень за него рад, уйди к нему и продолжите своё занятие, но ко мне не лезь! — Чимин подаётся вперёд и прижимает Юнги бёдрами к перилам и обнимает за талию. Парень начинает дёргаться и вскрикивать, пока в конце концов не падает на колени. Чимин поднимает бровь, удивлённо присвистывая: — Что, так сразу? — Но замечает, как того трясёт: Юнги обнял себя за плечи и плачет, конвульсивно содрогаясь. Чимин садится рядом на корточки. — Эй, ты чего? Если ты и правда против, то ладно, я пойду, ну ты это, не плачь. — Сейчас Чимин словно немного протрезвел и хочет обнять Юнги и как-то успокоить, но тот больно бьёт его по рукам и кричит: — Не трогай меня! — Плач переходит в рыдания и истерику. У Чимина паника подступает к горлу, он понимает, что то, что происходит с человеком перед ним похоже на паническую атаку, приблизительно, потому что в конце концов он не был искусен в определении чужих отрицательных эмоций. — У меня гаптофобия. Мне плохо. — Еле выговаривает Юнги. Чимин не знает такого понятия и малодушно думает оставить парня с его проблемами тут и спокойно пойти веселиться, но совесть протестует против этого решения. — Блин, тебе водички может? — Чимин чешет затылок. — Или на помощь кого позвать? Юнги судорожно кивает, тихо шепчет «Позови Хосока», Чимин мимолётно думает, что голова слетит с этой тоненькой шейки. Чимин никогда не видел людей в припадках, он напуган не меньше этого странного полудурошного, поэтому быстро поднимается на ноги и бежит к хозяину дома. Тот обнаруживается у закусок, счастливо поедающего бутерброд. — Хосок, там это, Юнги плохо, паничка у него или истерика, я не психолог, хз, не разбираюсь. — Хосок моментально перестаёт жевать, ищет среди лежащего алкоголя бутылку минералки и идёт за Чимином, иногда даже перегоняя его. Юнги всё там же, на балконе, но уже в меньшей истерике. — Что ты сделал?! — Хосок смотрит грозно, и Чимин выставляет руки в защитном жесте. Если про человека ходят слухи, что он агрессивный, то это не страшно, но если про человека говорят только положительное, но никто никогда не видел его в гневе — это заставляет сильно напрягаться. — Просто приставал. — Хосок разозлено шипит и ставит бутылку рядом с Юнги, сохраняя расстояние. Юноша хватает воду и крупными, жадными глотками пьёт. — У него гаптофобия, еблан, он не выносит чужих прикосновений. Мои только и то редко, я стараюсь не травмировать лишний раз. Это мой одногруппник и друг. Юнги, пойдём, у меня для тебя специально комната свободная есть, я тебя через людей проведу, отдохнёшь. Идиот, и чего я раньше так не сделал. — Юнги поднимается и идёт рядом с Хосоком, едва не касаясь его плеча. Чимин заинтересован. Ему ещё никогда не отказывали в сексе, и он никогда раньше ещё не слышал о такой фобии.       Утро Чимина началось с неприятной сухости во рту и лёгкой головной боли. Он дома, одет и даже никого нет на другой стороне кровати. Виной тому парень с МДИ со своей странной фобией. После того, как его увёл Хосок, веселиться стало просто невозможным, поэтому Чимин вызвал такси и уехал домой отсыпаться. Сейчас пары он всё равно проспал, торопиться было некуда, появилась возможность поискать новую информацию.       Чимин не спеша поднялся и пошёл умываться, на ходу запуская ноутбук. Надо найти страничку Юнги в соцсети, всякие странные ребята всегда его интересовали, Тэхён вон чего стоит, но он не парень его, друг, но тем не менее.       Уже причёсанный и прилизанный, Чимин ел быстро заказанные суши и листал однообразные статейки о фобии, выяснил, что гаптофобия в общих чертах — это боязнь прикосновений. Чуть позже парень обнаружил себя листающим страницу Хосока, где Юнги был на фотографиях и вполне обнимающийся со всеми, но фото были трёхлетней давности. Потом зашёл на страницу самого Юнги, благо, она была открытой. Художник на аватарке был таким сказочно красивым среди мраморных статуй и золота, музей какой-то, наверное. Все фото с друзьями остались где-то в прошлом, потом пара фотографий с больницы, рядом какой-то парень, но объяснений что случилось не было, и всё. Дальше только одинокие фотографии, иногда мелькали его собственные своеобразные картины и даже развращённый и пресыщенный удовольствиями Чимин не мог не восхититься. Какие-то мозаики, бытовая живопись, видимо, этот человек любил своё занятие и когда-то был довольно известным в соцсетях. Надо будет завтра в университете к нему подойти, извиниться, если Хосок не побьёт, конечно, раз он так о нём трепетно заботится.       Чимин никогда не вставал к первой паре и то, что он пришёл на неё, настолько удивило преподавателя, что пришлось нести ему воды, а старосте обмахивать журналом посещаемости.       У Юнги следующая пара должна быть в этом же корпусе, так что далеко бежать не придётся. Парень нашёлся почти сразу же. Он стоял в конце коридора, один, Хосока рядом не было, одногруппники с ним даже не пытаются разговаривать, и в целом никто не трогает. Чимин осторожно появляется рядом с чужим плечом. — Привет! — Юнги шарахается от него, напугано озираясь. — Чего тебе?! Итак едва не изнасиловал, теперь опять здесь. Но тут народа больше, уж извини! — Юнги говорит сквозь зубы, почти шипит. Чимин чувствует острый укол совести, но старается не отводить взгляд. — Прости, я тогда реально перебрал немного, да и потрахаться очень люблю, но я б правда тебя не тронул в случае чего! Видишь, сейчас вот даже не касаюсь тебя. Хотя тогда ты меня здорово напугал. — Чимин от внезапного волнения трёт пальцами свою шею. — Вот уж спасибо. Не строй из себя жертву, я весь день в себя вчера приходил, пока меня панички ебали сильнее, чем мог бы ты. — Юнги садится на подоконник. — Что? Не сильнее бы! — Чимин хмыкает, но не бесится, в конце концов ситуация была не та. — Хочешь проверить? — Юнги суёт руки поглубже в карманы и весь словно сжимается. — Что?! Нет! Это я так, просто, к слову… — Чимин отводит глаза. — Я даже и не знал, что существует такая фобия. Гаптофобия. Мда. Но теперь знаю! — Чимин вновь веселится. Юнги хмурится, но решает поговорить, всё равно среди людей этот странноватый ему ничего не сделает. — Видишь моих одногруппников? — Юнги кивает на толпу людей у кабинета, Чимин кивает, ожидая крутой истории. — Никто из них меня не трогает, вообще. Я сразу пришёл то ли на лекцию, то ли на практику, состояние ебаное такое было, что в памяти не отложилось, сразу сказал, у меня гаптофобия, когда вылечусь — хз, просьба не трогать, отъебаться и не сочувствовать, а они, сука, все такие понимающие оказались, что аж плакать хочется, и правда никто не лезет и не трогает. Я им за это благодарен. — Юнги качает головой. — А Хосок? — Чимину правда очень любопытно. Юнги издаёт звук отдалённо похожий на хриплый смех. — Хосок мой друг почти с младенчества, так что ему многое можно. Его я просто не в силах оттолкнуть. Ну давай, не ходи кругами, задай главный вопрос, я ж вижу, как тебе хочется. — Юнги снова весь как будто зажался. Чимин вздыхает. — А из-за чего это вообще? Что случилось? Два года назад же всё вроде ок было, ну, если судить по фоткам. — Чимин почти открыто говорит, что специально искал информацию о Юнги, но ничуть этого не смущается, в прочем его собеседник только понятливо кивает. — А откуда, как ты думаешь, берётся эта залупа? — Юнги покачивает ногами, сидя на подоконнике. Чимин пожимает плечами. — Ну, из-за изнасилований, или каких-то других травмирующих ситуаций, что-то вроде посттравматического расстройства, это, если верить статьям, конечно. — А ты подготовился, молодец. — Чимин несколько раз с гордой улыбкой кивает. — Я в аварию жуткую попал, слава Богу и врачам, ни я, ни мой таксист не погибли, хотя тот остался без ноги, но и мне досталось знатно, так ещё и из машины долго достать не могли. Потом оно как-то само появилось, почти внезапно. Ну и партнёр у меня, кстати, еблан был. Да, партнёр, не партнёрша. — Юнги настолько всё равно на мнение Чимина и остальных, что он говорит об этом достаточно громко. — Ну, я вчера тоже с Намджуном ввалился знаешь, тоже не в нарды играя. — Чимин смеётся, Юнги только понимающе хмыкает и легкомысленный юноша уже готов поклясться, что слегка влюблён. — Может сходим куда? — Чимину хочется потрясти Юнги за плечо, но он не хочет, чтобы люди на них обращали внимание, а если у гаптофоба начнётся истерика — это будет весьма проблематично. Юнги смотрит на него с раздражением. — Нет. Найди себе для прогулок кого-нибудь другого. — Юнги внезапно хочет, чтобы Чимин от него отстал. Ему всё равно не понять его боязни, его страха и боли, такие вообще мало чего понимают. Они избалованы с рождения и потом либо не хотят смотреть на людей ни с какой позиции, кроме как со своей собственной, либо поняли какие люди на самом деле слишком рано и больше не хотят задумываться о чужой душе, чтобы больше не было больно. По всему своему поведению, а возможно и происхождению (Юнги не знал и не хотел, кто родители этого неразумного юноши), Чимин напоминал первых. Возможно им это когда-то перерастётся или же случится что-то, что разобьёт розовые очки, а отдача от этого удара будет такая, что сломает его, Юнги знал, что судьба редкостная сука и учит ценить, любить, понимать и дорожить только через адскую боль и потери.       Выныривает Юнги из своих размышлений уже тогда, когда место Чимина занял Хосок, а самого будущего актёра не было нигде видно. — Прогнал этого идиота. Ты в себя ушёл, а он тут тёрся. И чего только надо? — Хосок смотрел на всех враждебно, если те хоть одной мыслишкой смели задеть чувства Юнги и тот был ему за это благодарен. Возможно они были друзьями только из-за любви Хосока к Тэхёну, иначе бы давно встречались и это были бы самые комфортные отношения. Юнги пожимает плечами, мол, итак всё понятно — мальчику захотелось новую игрушку и Хосок совершенно с ним согласен.       Занятия проходят для Юнги почти мимолётно, он больше рисует у себя в потрёпанной книжке для зарисовок, смотрит в окно, наблюдая за прыгающими по веткам птицами и записывая давно ставшие скучные лекции на диктофон. Одногруппники не интересуются больше им, не пытаются помочь, а девчонки давно не распускают разные неприятные сплетни. Жизнь идёт мимо и именно мимо Юнги, но он давно перестал этим тяготится, с момента, когда его психиатр посмеялся над ним и сказал, что теперь художник просто обречён на одиночество, потому что гаптофобия лечится долго, с препаратами, с терапией и ни у одного человека нет столько терпения. После того приёма Юнги не выходил из квартиры почти полгода, пока не позвонили из университета, сказав, что он в списках на отчисление. Тогда Юнги решил, что искусство будет его единственным спутником и партнёром, а другом, пока у него не закончится терпение, будет Хосок. Этого было вполне достаточно.       На выходе из университета Юнги снова встретился Чимин со своей шумной компанией. Художник хмурится и с пренебрежением смотрит на девушек, с восхищением смотрящих на этих холёных красавцев. Он понимал их когда-то в прошлой жизни, когда любил удовольствия и отдавался им без раздумий. Чимин видит одиноко идущего сгорбленного человека со сведёнными плечами и, оставляя ребят, идёт к нему, Юнги подавляет желание прибавить шаг, чтобы не выглядеть жалко. — Ты меня теперь преследовать вздумал? — Художник слишком устал сегодня от пребывания в обществе и хочет побыть один, но его желания снова не учитываются никем. Чимин улыбается. — Нет, просто решил ещё пообщаться, а то утром ты что-то замолчал, а потом меня твой друг прогнал. Я ему, кажется, не очень нравлюсь. — Чимин сводит брови к переносице. — Хосоку, скажу по секрету, вообще никто не нравится. А теперь идти, тебя там твои ждут. Я не нуждаюсь в собеседниках. — Юнги отворачивается и продолжает идти. — Юнги, но я же не сделаю тебе плохо и не причиню зла! Я извлёк урок! — Чимин звучит обиженно и Юнги хмыкает. — Все мы делаем друг другу плохо. — Художник резко сворачивает в подворотню, оставляя Чимина в одиночестве, замершего в непонимании. Вся идеальная картинка мира начинает давать трещину. Чимин задумывается: а зачем ему этот парень и что он из этого получит? Весь вечер он проводит в бессмысленных размышлениях, не приводящих к удовлетворительному ответу.