μοῖρα θέων // Fate Of The Gods

HARRY

      Похороны леди Нарциссы были назначены на утро воскресенья. Драко и Скорпиус отбыли в Малфой-мэнор до понедельника, оставив нас нервничать в Хогвартсе. Понятное дело, что на саму церемонию допускались только члены семьи, поэтому Альбус сидел на завтраке как на иголках, как будто это была и его потеря. Даже однокурсники дали ему побыть наедине с собой, отсев подальше. Мне было так тяжело смотреть на его состояние, что я вышел из-за преподавательского стола и пересел за стол Слизерина. Может быть, моя поддержка сейчас и не к месту, но я хотел хоть как-то обозначить своё участие.              — Переживаешь за Скорпиуса? — тихо спросил я у Альбуса, слегка приобняв его за плечи.              — И да, и нет, — еле слышно отозвался он, не отрывая стеклянного взгляда от своей чашки с кофе. — Ты хорошо знал леди Нарциссу?              — Почти не знал.              — Когда я в первый раз переступил порог Малфой-мэнора, мистер Люциус был в бешенстве из-за того, что Скорпиус притащил в дом Поттера, да ещё и самого похожего на… В общем, даже профессор Малфой и миссис Астория не могли сказать ничего против. Только леди Нарцисса за меня заступилась и попросила дать мне шанс. Она сразу поняла, что я не такой, как ты, даже несмотря на половину крови Уизли.              Я ничем не выдал своего удивления и не стал перебивать Ала: ему явно надо было выговориться.              — К четвёртому курсу я перестал быть для мистера Люциуса Поттером, — шмыгнув носом, продолжил он. — Я стал просто мальчиком, другом Скорпиуса. Он даже разозлился на вас с мамой, когда узнал, как вы ко мне относитесь, и извинился за то, что тоже так поступал. Я ведь не был виноват в том, что родился именно Поттером.              Люциус просил прощения у ребёнка?! Просто невероятно.              — Как думаешь, он знает о вас? — осторожно спросил я.              — Мне кажется, они с леди Нарциссой всё поняли ещё раньше нас самих. Извини, если обижу тебя, но эти люди мне небезразличны. В то время, как старшие Уизли считали меня прокажённым и недостойным их семьи, Малфои относились ко мне как к собственному ребёнку. Я никогда этого не забуду.              — Понимаю, — я вздохнул. — Когда-то твоя бабушка так же приняла меня в семью Уизли…              — Сразу после того, как узнала, что её дочь в тебя влюбилась, — перебил меня Ал. — Ты был для них подарком судьбы, как рог изобилия. Ты же даже очнуться не успел, как женился на Джинни Уизли, думая, что это полностью искренне.              — Считаешь, что это был план по обогащению?              — Да, по большей части.              Я тоже иногда так думаю. До кусочка наследства Блэков через Нимфадору добраться не получилось, потому что Андромеду не так легко обвести вокруг пальца, а вот я — лёгкая мишень. Со мной не было никаких проблем.              — От меня ничего не ждали и ничего не требовали, как грандиозных достижений от Джеймса и удачного замужества от Лили, — Альбус прикрыл глаза ладонью, чтобы я не увидел его слёз. — В доме Малфоев я был обычным ребёнком, просто слегка потерянным. Леди Нарцисса и миссис Астория учили нас со Скорпиусом танцевать, мистер Люциус заставлял читать классику, а профессор Малфой показал нам основы анимагии, чтобы легче управляться с алабаями. А вы что в меня вложили?              Вопрос был риторическим, хотя я бы в любом случае не смог на него ответить. Уже ничего не вернуть и не исправить… Брошенный ребёнок при живых родителях — худшее, что можно себе представить.              Ал отставил чашку в сторону и посмотрел на наручные часы.              — В двенадцать начнутся поминки. Я вызову Кикимера, чтобы он переправил меня прямо отсюда.              — Тебя приглашали?       — Ты меня слушал вообще?! — от моего вопроса он чуть ли не взбесился. — Я же сказал, что мне не всё равно. Я не собираюсь отсиживаться в стороне, когда дорогие мне люди переживают такую трагедию!       Всё-таки мне ещё очень далеко до понимания того, что творится внутри моего среднего ребёнка. Пока я это осознавал, Ал поднялся со скамьи и уставился на меня сверху вниз как будто с ожиданием. Или с осуждением — это я тоже не понимаю.       — Ясно, — выдохнул он, отводя разочарованный взгляд от моего недоумевающего лица. — Я передам соболезнования от твоего имени. Но дойди хотя бы до церкви в Хогсмиде, поставь свечку за ту женщину, благодаря которой ты жив.       — Извини, но я правда не могу понять, издеваешься ты или говоришь серьёзно, — меня уже начало раздражать то, что Альбус разговаривает со мной одними претензиями.       — Ладно, объясню прямо, — он помрачнел ещё сильнее. — Профессор Малфой потерял мать. Вспомни, что ты чувствовал, когда погиб твой крёстный, и прими правильное решение.       Меня как будто током по вискам прошибло. Даже представить себе не могу, как сильно сейчас страдает Драко. Мне в какой-то степени повезло, я своих родителей не знал вообще, а он внезапно лишился одного из самых близких людей, хотя ещё не полностью отошёл от смерти жены. Наверное, это невыносимо больно.       Не дождавшись от меня ответа, Альбус развернулся и быстрым шагом направился к выходу из зала, оставляя меня в раздумьях. Разумеется, я хочу быть рядом с Малфоем сейчас, чтобы он понимал серьёзность моих чувств к нему, но Малфои — не последние люди в магической Британии, и на поминках наверняка будут и пресса, и мои бывшие коллеги по Министерству…       Времени уже было около часа после полудня, а я всё никак не мог решиться. Если пойду, то завтра утром всей стране будет известно, что я там был, Джинни опять может закатить истерику, но Альбус прав: я не могу оставить без внимания смерть человека, который рискнул своей жизнью, солгав Тёмному лорду. Я победил только благодаря леди Нарциссе. Весь магический мир в неоплатном долгу перед ней.       Я прикрыл глаза и настроился на мысленную связь с Алом:       — Через десять минут открой мне ворота.

***

             Несмотря на ясный апрельский день, за несколько минут ожидания перед воротами Малфой-мэнора я до дрожи замёрз от пронизывающего до костей ветра. Меня, кажется, не ждут, как в прошлый мой визит сюда, иначе я вошёл бы без проблем. Наконец дверь парадного входа приоткрылась, и в моём направлении двинулась тонкая чёрная фигура Альбуса. Когда он подходил к середине аллеи, откуда-то из-за угла выскочила огромная собака и с гулким лаем понеслась к нему. У меня сердце в пятки ушло от испуга, я даже крикнуть не мог — да и не успел бы, — не говоря уж о том, чтобы достать волшебную палочку, но страшная псина, добежав до совершенно невозмутимого Ала, закружилась вокруг его ног, виляя хвостом и радостно подвывая. Продолжая идти и придерживая белоснежного алабая за цепь на кожаном ошейнике, мой средний ребёнок поднял руку как будто в приветственном жесте, и чугунные ворота открылись створками внутрь. На ватных ногах я сделал пару шагов по аллее.              — А собака зачем? — только и смог выдавить из себя я.              — Её зовут Антарес, — Альбус крепче сжал в руке цепь. — Это моя собака. Мне её подарил мистер Люциус на позапрошлый Новый год.              — Выглядит как машина для убийств, — с плохо скрываемым ужасом я наблюдал, как собака обнюхивает меня.       — Так и есть. Но без моей команды она никого не тронет.       — А почему такое странное имя выбрал?       — Антарес — альфа Скорпиона.       Всё, понял. Этого стоило ожидать. Свою кошку Скорпиус назвал Альбиной — производная от «Альбус», — а Альбус назвал собаку в честь самой яркой звезды созвездия, под которым родился Скорпиус. Кажется, они чуть ли не патологически подсели друг на друга.       Перед тем, как войти, Ал отпустил собаку и на пару секунд уставился прямо ей в глаза, после чего она рысью побежала обратно за угол. Анимагическая телепатия, которая так мне и не далась.       В холле было тихо и неподвижно, как будто здесь остановилось время. Альбус повёл меня в коридор слева, в гостиную. Эту локацию я знал: там нас пытали после поимки в лесу. И теперь я по своей воле туда возвращаюсь. Может, у меня Стокгольмский синдром?       Не пойму, поминки это или светский приём, разве что без музыки. Знакомых лиц действительно оказалось очень много: люди из Министерства, репортёры, даже сам министр. Не без тревоги я заметил в числе представителей прессы фирменную афро-причёску Джоэла Айронсайда, самого большого любителя ковыряться в грязном белье знаменитостей, к которым, к сожалению, я отношусь. Джинни очень любит жёлтый журналец «Звёздные тайны», на который он работает. Не хотелось бы оказаться на страницах этого сомнительного издания.       — Я пойду в часовню, — тихо сказал мне Альбус и быстро исчез из комнаты.       Я наугад двинулся вглубь зала и почти сразу увидел Драко. Он стоял ко мне спиной и разговаривал с какой-то молодой блондинкой, лица которой я не различил из-за чёрной вуали. Только подойдя ближе я понял, что это Флёр. Видеть здесь её совсем неудивительно: лет пять назад она работала вместе с Малфоем в посольстве Франции.       Как можно осторожнее я прикоснулся к плечу Драко. Он чуть вздрогнул и повернулся ко мне.       — Не думал, что ты появишься, — его голос был сухим и бесцветным.       — Почему? — аккуратно поинтересовался я.       — Слишком печёшься о своей репутации. Вдруг кто-то поймёт не так.       Я стыдливо опустил глаза.       — По правде говоря, я действительно не собирался заваливаться без приглашения.       — Альбус заставил?       — Ну, не заставил. Просто кое-что объяснил. Я не только отец хреновый, но и…       Я запнулся на полуслове, потому что этот вопрос мы ещё не обсуждали. Кто мы друг другу? Партнёры? Друзья с привилегиями?       — Ты бы лучше помалкивал, — шепнул мне Драко, глядя куда-то в сторону. — Айронсайду только дай повод какую-нибудь хрень написать. Хочешь, чтобы всё вскрылось именно сегодня?       Не успел я ничего ответить, как на моё плечо опустилось что-то тяжёлое и холодное. Это была серебряная голова кобры — навершие трости Люциуса Малфоя. Кажется, меня всё-таки ждёт разговор.       По его лицу невозможно было понять ровным счётом ни одной эмоции. Несмотря на полгода Азкабана, на свои без двух минут семьдесят он не выглядел, хотя его платиновые волосы уже изрядно разбавились седыми.       — Всё-таки изволил дойти до моего дома за столько-то лет, — протянул Люциус в своей манере. — У меня накопилась масса вопросов к тебе.       «Отвлеки Айронсайда»,— мысленно попросил я Драко и вздохнул, глядя на его отца. — Слушаю Вас.       Мы отошли к окну, подальше от нежелательных ушей. Для общественности я был идеальным мужем и отцом, на страницах газет и журналов регулярно появлялись наши счастливые фотографии. Даже меня самого они раздражали: всё было искусственно и чисто для проформы. Самыми честными были, наверное, случайные кадры, на которых Альбус гулял по Косой аллее в компании Скорпиуса и Тедди. В прессе поведение моего среднего ребёнка понимали абсолютно поверхностно, да и поводов думать по-другому он не давал. Никаких провокационных поступков, резких ответов на вопросы: со стороны он просто держался обособленно из-за другого круга общения. Ничего не выдавало в нём ни обиды, ни злости на свою же семью. Отношения с младшим Малфоем он тоже удачно скрывал от вездесущих журналистов.       — Отчитывать тебя я не собираюсь, — после театральной паузы начал Люциус, — но порой мне кажется, что только Люпину не наплевать на Альбуса. По крайней мере, из всей вашей сумасшедшей семейки он один приводил брата и забирал его.       — Я об этом даже не знал, — ответил я. — Думал, что Ал всё это время проводит в квартире Тедди.       — Ещё лучше. Даже я не такой отвратительный отец, как ты. Будь в этом мальчике хоть капля моей крови, я бы отсудил его у тебя. Хотя, после окончания Хогвартса он и так будет перебираться сюда, настолько вы все его достали.       Я достал пачку с сигаретами и приоткрыл окно. Конечно, я не рассчитывал на то, что Ал останется на площади Гриммо, но очень неприятно осознавать, что он просто убегает в другую семью.       — А что насчёт Скорпиуса? — я решился задать животрепещущий вопрос. — На нём остановится ваш род. Вас это устраивает?       — Бред, — отмахнулся мистер Малфой. — В двадцать первом веке возможно всё, если у тебя есть деньги. А они есть. Не хотелось бы, конечно, чтобы в моих правнуках текла кровь осквернителей рода, но вряд ли это будет заметно. В конце концов, ни у кого язык не повернётся назвать Альбуса наполовину Уизли.       — Раз относительно моего сына вы уже всё решили без меня, то я тоже кое-что решил относительно Вашего сына, — откуда-то во мне появилась уверенность в том, что я говорю. — О нас ведь Вы тоже знаете?       Люциус резко приставил к моему подбородку навершие своей трости. Его глаза загорелись дьявольским огнём.       — Даже не думай, что я позволю Драко связаться с женатым мужчиной, — прошипел он практически мне в лицо. — Он и так уже опустился ниже плинтуса из-за тебя. Разведёшься — поговорим, если, конечно, вообще разведёшься.       М-да, быстро же он охладил мой пыл. Сколько бы Малфой не загонял мне о том, что ему наплевать на репутацию, но для бывших Пожирателей смерти она важна как ни для кого другого. Разбираться в нашей ситуации никто не будет, и его как крайнего обвинят в том, что он разрушил самую образцовую семью страны. Нам действительно нужно быть осторожнее, раз уж порознь находиться у нас не получается.       Убедившись в том, что я осознал ситуацию, Люциус довольно усмехнулся и развернулся по направлению к кучке министерских служащих, взмахнув полами мантии. Я вспомнил, что точно так же делал Снейп.

***

ALBUS

      Хорошо, что Джоэла Айронсайда заметно издалека: будь его причёска менее пышной, мы бы подставились уже тысячу раз. Как только он появился в поле нашего зрения, Скорпиус сразу же слинял подальше, а я остался ждать папу: почему-то я был уверен, что он придёт, и в итоге не ошибся. Хоть убей, но я не понимал, как можно не хотеть быть рядом с любимым человеком в трудную минуту. Пусть вслух они с профессором Малфоем никогда о своих чувствах не говорили, но мойры выбора им не оставили, особенно после завершения обряда. Почему я вообще направляю взрослого человека? Ах точно, я же хочу, чтобы они с мамой развелись. Мерзкое желание, исполнение которого ничего не исправит, но я не могу избавиться от его навязчивости. Хочу, чтобы этой женщины больше не было в моей жизни и чтобы обстоятельства больше не заставляли нас делать вид, что мы любим друг друга. Этот мой ресурс для неё не предназначен: есть другие люди, которым я с гораздо бóльшим желанием готов отдать любовь.       Часовня находилась чуть поодаль от поместья, и о её появлении здесь известно только то, что построена она была в восемнадцатом веке. Каменный пол маленькой постройки давно разрушился от влажности и ветра, крыша просвечивалась и протекала, а единственный ряд дубовых скамеек, каким-то чудом уцелевших под неконтролируемым воздействием природы, был покрыт песком и пылью. Зато сохранилось большое витражное окно над алтарём: разноцветное стекло изображало геометрически правильную фигуру, похожую на раскрывшуюся астру. Я пытался воспроизвести этот рисунок в одной из первых своих картин, но тогда и понял, что чёткие формы — это не моё.       Скорпиус сидел на скамье и рассматривал цветной узор, который солнечные лучи, проходящие сквозь витраж, создали на остатках каменных плит пола. Я опустился рядом с ним.       — Всё нормально? — Малфой отвлёкся от своего меланхоличного занятия.       — Да, вроде того, — я пожал плечами.       — Я переживаю за своих. Сначала мама, теперь бабушка, и обе так внезапно… Может, это расплата за грехи?       — Убийства в ходе войны так и не смогли доказать. Формально и мистер Люциус, и профессор Малфой невиновны.       Скорпиус усмехнулся.       — «Формально».       Я взял его за руку.       — Если ты думаешь, что это проклятие или карма, то оно уже остановилось. Женщин в вашей семье больше не осталось.       — Если это проклятие работает по такому принципу, то мне стоит начать переживать и за тебя, — Малфой не смог удержаться от предсказуемого подкола.       — Хоть я и снизу, но между мной и женщиной разница примерно в шесть дюймов, так что, думаю, я в безопасности.       Несмотря на повод, по которому мы сейчас здесь, а не в школе, Скорпиус в успокоении не нуждался, потому что всё выжал из себя ещё вчера. Совершенно без грязных намерений я слегка приобнял его за пояс, но в ответ он как-то резко придвинулся ко мне ещё ближе и поцеловал, пользуясь моим секундным замешательством. Уже чисто автоматически я скользнул рукой к ремню на его джинсах, но почти сразу же её и убрал: в таких обстоятельствах неуместно предаваться похоти, тем более в часовне.       — Прости, — выдохнул я в губы Малфоя, пытаясь собрать в кучу остатки силы воли.       — Бог простит, — он ухмыльнулся и вернул мою руку обратно на свою ширинку.       Хотя, с другой стороны, разве мы уже не достигли дна приличия? Даже если бы ещё и не достигли, я в любом случае не в состоянии отказать Скорпиусу, чего бы он ни захотел.       — Как скажешь, — я съехал со скамейки и встал на колени прямо в пыль. — Постараюсь побыстрее, чтобы не рисковать.       — Даже Айронсайд не посмеет напечатать такие снимки, — Малфой снял куртку и поднял футболку к подбородку. — Это тебе не прогулка за ручку.       Скорпиус довольно редко позволял мне спускаться вниз, потому что из-за моего пирсинга в языке кончал очень быстро и потом грустил из-за этого. Но сейчас обстоятельства заставляли экономить каждую секунду.       Пытаясь растянуть себе удовольствие хотя бы на пару-тройку минут, я крепко сжимал губы на члене Малфоя и медленно брал почти до упора, надавливая изнутри языком, чтобы чувствовалось движение металлической штанги. Скорпиус шумно дышал через нос: по частоте выдохов я прикидывал, как скоро ждать оргазм. Пока вполне успешно удаётся ходить по краю, хоть и прошло уже минут, наверное, пять, и я на всякий случай ещё раз телепатически просканировал обозримое пространство на предмет лишних глаз, не отрываясь при этом от своего основного занятия.       И мы оказались не одни.       Пришлось экстренно заканчивать. Боясь открыть глаза, я ускорил движения головой, и не прошло и десяти секунд, как Малфой громко и протяжно застонал, а по задней стенке моего горла потекла обжигающая горько-солëная сперма.       Стараясь не выдать своей паники, я медленно поднялся с колен и посмотрел в сторону развалившегося дверного проёма, готовясь выхватить из-за пояса волшебную палочку. Даже если это не Айронсайд — хотя, это точно не он, потому что Антарес по моей команде тупо не пустила бы его в эту сторону, — неприлично вот так подсматривать, не обозначая своё присутствие даже вежливым кашлем.       Эту чёрную куртку с золотой вышивкой Версаче я узнаю из тысячи. Наверное, я даже рад, что обнаружил нас именно Тедди. Малфой наконец пришёл в сознание после оргазма и заметил, что я залип на что-то за его спиной, поэтому побледнел на глазах и резко обернулся.       — Две минуты и сорок семь секунд, — Люпин посмотрел на наручные часы и усмехнулся. — Хорошая работа.       Тед всегда был моей каменной стеной, моим братом и лучшим другом в одном лице. Мы видели друг друга в массе неловких ситуаций: и голыми, и пьяными, пару раз накуренными, а уж сколько раз я видел его секс с Викторией из-за привычки не закрывать двери, вообще не сосчитать. Да что там скрывать, моя нездоровая тяга к инцесту началась, наверное, именно с Люпина: на нём я в четырнадцать лет учился целоваться. Мы были с ним очень близки с моего осознанного детства, а после моего поступления в Хогвартс сблизились ещё сильнее на почве того, что нас обоих не любит моя мать. Растили Тедди папа и леди Андромеда, а мама ему завидовала, потому что Гарри Поттер любил его сильнее, чем её. Люпин был рождëн уже при деньгах и с элитной родословной, на четверть Блэком. Это открывало перед ним множество перспектив даже несмотря на ликантропию, и отец практически не влиял на это, а Уизли всегда от него зависели. И мама, и бабушка, и Джеймс с Лили.       — Что ты здесь делаешь? — спросил Скорпиус у моего брата, выдыхая с облегчением.       — В целом здесь или конкретно здесь? — уточнил Тедди.       — Здесь, в часовне.       — Я же знаю, что это ваше тайное место. Только не думал, что настолько.       — Не делай вид, что тебе противно, — я снова уселся рядом с Малфоем и закурил, чтобы перебить вяжущее ощущение во рту.       — Напротив, как раз об этом я и хотел поговорить с вами, — Тед забрался на парапет, который отделял алтарь от остального пространства, как попугай на жёрдочку. — Точнее посоветоваться.       Очень интересно. Что за тема такая, раз он хочет знать мнение нас обоих? Этот вопрос я и озвучил брату.       — Я попал под хитрожопые манипуляции восемнадцатилетнего подростка, — вздохнул Люпин.       — Ты про Луи? — в один голос спросили мы со Скорпиусом.       — Про Луи. Он… совсем не как Виктория.       Таких, как она, нужно ещё поискать. Они с Тедди встречались три года, и все эти три года были полны неадекватной экспрессии. Виктория была маленькой тёмной копией Флëр: капризной, обидчивой и эгоцентричной, но очень красивой и по-гриффиндорски амбициозной. Но в двадцать лет ей явно было ещё рано заводить серьёзные отношения. Она ни в хрен не ставила увлечения и работу Люпина, хотя он стоически терпел и её танцы на пилоне, и полуголые фотосессии. Да, денег всё это приносило немало, но опять же только ей. Быт был на Тедди, он вёл его добровольно, чтобы Виктория могла заниматься любимым делом, и всё бы ничего, но раз в месяц наступало полнолуние. Хоть мой брат и не обращался, но зверь в его голове выступал на первый план. Тедди становился раздражительным и нетерпеливым, и вот тогда и начинались претензии, разборки, битьë посуды, жёсткий секс с наручниками и ремнями, и так все три дня полной луны, а в остальной цикл Виктория припоминала ему все слова и обиды, сказанные и сделанные в болезненном бреду. Не знаю, зачем она подыгрывала этим приступам, ведь все знали, что в период полнолуния Люпина вообще лучше не трогать. Сейчас уже почти год прошёл с тех пор, как Виктория уехала во Францию, а Тед вышел из этих больных отношений. Всем как будто стало спокойнее.       — И чем же он отличается от сестры? — я, разумеется, понимал это, но хотелось узнать видение Тедди.       — Он заботится обо мне. Этого оказалось достаточно для того, чтобы я поплыл, — пояснил Люпин, отводя взгляд.       — Позволь напомнить, что у Луи сомнительная репутация, — тактично отметил Малфой, но Тед лишь отмахнулся:       — Да знаю я, что он шлюха. Он рассказывал мне обо всех своих парнях. Я, собственно, и понял, что что-то со мной не так, когда начал ревновать. Не хочу, чтобы он продолжал спать с кем попало.       — Хочешь, чтобы только с тобой? Готов подставиться? Луи, насколько мне известно, актив.       — Откуда же тебе известно? — Тедди усмехнулся, но Скорпиус не стал вестись на провокацию:       — Рэй Ливингстон рассказывал.       — Смотри мне, — в шутку пригрозил Люпин. — Во-первых, Луи универсал. По крайней мере, так он сказал мне. Во-вторых, как будто ты бы, умник, не подставился, если бы Ал захотел.       — Ладно, один-один.       — Тогда что тебя беспокоит? — ещё раз спросил я.       Тедди ненадолго задумался, но всë-таки ответил:       — Я боюсь, что Луи меня пошлёт. Вдруг ему вообще не нужны отношения? Он ведь ни с кем не встречался больше месяца. Да и разница у нас почти в семь лет.       — Джеймс с Ливией даже не разговаривал до того, как подкатить, и ничего, всё получилось.       — Джеймс и Ливия — отдельная история. Через нашего братца хоть и прошла половина Хогвартса, но любил-то он только Лив. И остановился в итоге на ней.       — А у Луи с тобой разве по-другому?       Тедди чуть не свалился с парапета от неожиданности. Нам стало понятно, что он даже не подозревал, что манипуляция оказалась чётко продуманным планом.       — Хочешь сказать, что Луи тоже давно в меня влюблён? Я, что, совсем долбозвон?       — Это очевидно, — Малфой пожал плечами. — Он же тебя чуть ли не облизывает.       — Вы двое так себя вели пять лет, а замутили только сейчас, хотя до последнего в один голос орали, что просто друзья.       — Замутили же.       Люпин снова замолчал на пару минут, осознавая информацию, после чего закурил.       — Билл будет в восторге от того, что я сплю с его сыном, хотя только недавно перестал спать с дочерью…       — Кажется, ты уже принял решение, раз говоришь в настоящем времени, — я усмехнулся. — Раз коллективный сеанс психотерапии закончился, то предлагаю возвращаться.       Все вместе мы поднялись и направились к выходу, попутно отряхиваясь от песка и пыли. Через десять дней у Флёр будет день рождения, и я даже готов на него пойти, чтобы посмотреть на то, как все отреагируют на эту новообразованную парочку. Луи никого из своих бывших не знакомил с Уизли, соответственно, никто своими глазами не видел рядом с ним парней. Думаю, в сознании бабушки нет серьёзного восприятия того, что он гей, но у неё появится прекрасная возможность осудить его за это. А Тедди обязательно перепадёт за предательство: все уже привыкли к тому, что он носился за Викторией, как верный пёс; им даже скорую свадьбу пророчили, а тут внезапно Люпин всё забыл и переключился на её младшего брата. Кажется, по нашей семье уже можно снимать высокорейтинговый сериал, настолько много всего в ней происходит.

***

HARRY

             Всё-таки я правильно сделал, что пришёл. Когда на пороге гостиной появился Тедди Люпин, я вспомнил, что ещё один человек из моей семьи переживает огромную потерю. Может быть, даже сильнее остальных. Быстро окинув нас с Драко взглядом, Тед направился прямиком к Люциусу и что-то тихо ему сказал. Старший Малфой в ответ коротко кивнул. Парой минут позже мои догадки подтвердились: Андромеда не была на церемонии вместе с остальными, а решила проститься с сестрой без посторонних глаз, поэтому и отправила внука сюда одного. Андромеда рано потеряла родителей, от рук Пожирателей погиб её муж, в битве за Хогвартс убили её единственную дочь и старшую сестру, а теперь умерла и младшая. Остался только Тедди. А я ещё иногда позволяю себе убиваться из-за того, что потерял слишком многих…              Я отправил Люпина на поиски Альбуса и Скорпиуса, но он уже полчаса как сквозь землю провалился.              — Разве у тебя с детьми нет подсознательной связи? — Драко закурил уже третий раз за этот промежуток времени, хотя на моей памяти он вообще не курил.              — Ал закрывает канал со своей стороны. Недавно я попытался наугад залезть в его голову и увидел то, что не должен был. В общем, открыт он только во время полной потери контроля, если ты понимаешь, о чём я.              До сих пор, кстати, не знаю, что делать со знанием того, что мой ребёнок пассив. Изо всех сил стараюсь об этом не думать.            Вернулись три мушкетёра не одни: Тедди держал под руку свою бабушку, миссис Андромеду Тонкс. Они с Нарциссой так и не наладили общение после войны, но сейчас это уже не имело значения. Вчетвером дети и средняя из сестёр Блэк подошли к Люциусу. Андромеда опустилась на диван рядом с ним и осторожно взяла его за руку. В любой другой день старший Малфой даже не посмотрел бы в сторону предательницы крови, но сегодня ему было не до гордости и принципов.            Дети не отходили от них ни на шаг: Альбус и Тедди стояли за спиной Андромеды, как два ангела-хранителя, Скорпиус — за спиной своего деда.            — Вся семья в сборе, — прокомментировал эту грустную картину Драко, глядя на то, как Джоэл Айронсайд и Альфред Лонг из «Ежедневного Пророка» расчехляют свои камеры. — Время душещипательных фотографий.           Малфой встал рядом со Скорпиусом, а я остался смотреть со стороны. Удивительно, как органично Альбус вписывается в семью Блэков, являясь им чисто по бумажкам. В детстве он и правда был очень похож на меня, но с годами в его внешности стали проявляться черты моей бабушки Юфимии Поттер. У неё тоже были волнистые тёмно-каштановые волосы, взгляд с поволокой и веснушки, которые летом ярко контрастировали с фарфоровой кожей. Так что сейчас Ал больше напоминал того парня из «Дюны», чем меня в шестнадцать лет. Пусть у нас с ним и нет ничего общего, кроме фамилии, но сейчас моё место рядом с ним, среди Блэков.           Так я себя и оправдывал, когда вставал между Альбусом и Драко, направляя взгляд во все объективы.