Потеряйся!

      Акира была в ярости. Как братья Хайтани смогли на пару спутать какую-то девчонку и её? Она — единственная любимая дочь Рëнтаро Ватанабэ.       — Да вы оба ослепли, что не видите правды!       Риндо обречённо посмотрел вверх на потолок, на котором висела дорогая люстра.       — Истеричка...       Младший Хайтани даже не пытался сказать как-то тише, что б та, кого он считал таковой, случайно не услышала. Она не услышала, потому что её малюсенький с муху мозг совсем не различал ничего вокруг, когда хозяйка находилась в ярости.       — Разве эта девчонка может быть мне сестрой? Она сто пудов пришла со служанкой на поиски богатого жениха!       Акира указывала на Юки пальцем, описывала её милое кружевное платье как детское платьице, которые ей покупал отец, когда Акире было пять-шесть лет. Отсутствие косметики на лице Ватанабэ она сочла за такую "новую моду" подростков, которые считают, что типо "натуральная красота" сможет затмить отсутствие какого-либо таланта.       В общем и целом откуда-то у Акиры взялась по отношению к Юки уйма негативных эмоций.       Ватанабэ, смотря на такое публичное осуждение со стороны неизвестной ей девушки, искренне не понимала источник этих эмоций. Вроде как за отца она не соревнуется с Акирой, да и Рёнтаро явно больше любит вторую дочь, когда Юки отдаёт какому-то мужчине за деньги. И, если выбирать, что чувствовать к младшей сестре, то Юки чувствовала жалость.       Братья, к кому, собственно, обращала свои речи Акира, абсолютно не слушали её, а обсуждали своё.       — Так вот, ты ушёл, я думал пойти выпить, — начал новую тему Риндо.       — Как оригинально, — кивал головой Ран, которого в то время вызвали по делу.       — Иду, а на меня эта ненормальная налетает, говорит, мол, давай встречаться! — последние слова младший Хайтани произнёс писклявым голосом, пародируя Акиру.       Старший Хайтани лишь смеялся, показывая, как он сочувствует брату.       — Потом также быстро она скрылась, как появилась. Ну, я и пошёл тогда в зал, а потом гляжу, а бумажника-то нет! — Риндо хотел было продолжить, но произошло кое-что интереснее.       Юки, которая стояла и молча терпела оскорбления со стороны Акиры, не удержалась и плеснула в ту из бокала, который на подносе нёс официант куда-то.       Официант лишь скрипел зубами, видимо, вино было очень дорогим.       — Хватит, что я тебе сделала? — спросила Ватанабэ, когда сестра застыла от шока.       Пока Акира распиналась перед братьями, Юки пыталась влезть в её монолог, дабы поправить неточности, но по мере того, как не предоставлялась возможность, накапливалась и доля лжи и клеветы в рассказе девушки, отчего Ватанабэ, уже не стерпев, заступилась за себя.       Юки хотела подружиться с сестрой, но, видимо, это было невозможно, ведь Акира признавать не хотела, что у неё может быть сестра.       — Ты? — скривилась в лице девушка, — Да тебя существовать не должно!       Ну ясно, Ватанабэ как всегда ничего не сделала, так уже во всём виновата.       — Твой папочка тоже так считает, отчего отдаёт меня кому-то на этом вечере, так что не беспокойся. За такого бессердечного ублюдка, вроде Рëнтаро, я не буду с тобой соревноваться.       На этих словах Юки сделала полный поворот на 180 градусов и потопала к выходу.       Братья расхохотались.       — Ран, я... Я настолько жалкая? — едва ли не плача спрашивала Акира.       — Даже не представляешь как! Я был с тобой ради денег твоего отца, но он теперь полный банкрот, так что прощай, — ехидно улыбнулся старший Хайтани, бежа в догонку за Юки.       Девушка разрыдалась, так как она думала, что это она использовала Рана, думала, что тот любит её и сделает что угодно, а тот лишь использовал деньги её отца.       Риндо также обошёл Акиру, которая ничего из себя не представляла и была пустышкой без своих принципов, была алчной и падкой до денег.       Старший Хайтани уже почти нагнал заинтересовавшую его девушку, как его остановил брат:       — Подожди, Изана ещё не говорил, что отдаëт её нам.       — Да ладно тебе! Какое боссу дело до девчушки с деревушки? О, да я поэт! — рассмеялся Ран.       — Всё равно не трогай её, — почему-то угрожал брату Риндо.       — Что? Почему?       — Она не просто шлюха или девушка на заказ. Она... — младший Хайтани не имел такой словарный запас, чтобы описать храбрую девушку, которая не даст себя в обиду, честную, добрую, заботливую и наивную, девушку, которая поверит в каждое слово, а потом, когда ей разобьют сердце, будет рыдать всю ночь. Однако Риндо это чувствовал и хотел побыть героем-спасителем для одной девушки, которая его не забудет до конца жизни.       — Она что? Или... — у старшего Хайтани в голове вдруг молнией сверкнула одна мысль.       — Не смей, Ран! — едва не сорвавшись на крик сказал младший Хайтани.       — Ты влю-бил-ся! — специально медленно произнося по слогам, сказал Ран.       Риндо слегка покраснел, стал всё отрицать.       — Да ладно, что уж, я уступлю, всё равно ведь брошу, а ты поиграйся, поиграйся! — старший Хайтани замахал руками, словно шёл на великие уступки, по которым он терял многое.       Ран и сам понимал, что Юки станет для него лишь увлечением, которое надоест, и он бросит её, как это он сделал с Акирой. Ватанабэ кажется чем-то светлым, чистым и новым в уже привычной богатой обстановке. Однако она также будет скучна старшему Хайтани, как и любая другая девушка.       Младший Хайтани, смотря на брата, также думал, что ему будут скучны девушки, отчего даже и не старался с ними заводить отношения, однако Юки стала каким-то исключением, ведь в отличие от других она не потребовала ничего взамен на возвращённый кошелёк, не дала себя в обиду, смело отвергла все связи с богатым папашей, за которого другие девушки готовы драться не на жизнь, а на смерть, она другая. И очень симпатизировала Риндо, отчего тот чувствовал себя должным ей, хотя она того и не требовала.       Сейчас она, кажется, попала в большую проблему, из которой младший Хайтани ну просто обязан будет её спасти, тем самым отплатив за её добро добром, она же денег не примет.       Ран, как всегда делал Риндо, молча следовал за братом, ведь они были практически неразлучны, да и старшему Хайтани было интересно, как младший Хайтани спасёт Юки из лап вышедшего на охоту Курокавы.       — Если будешь идти в таком темпе, то её Изана сожрëт и косточек не оставит, — комментировал в спину брату Ран.       — Да знаю я! — Риндо и так шёл максимально быстро, дабы не переходить на бег, иначе это будет выглядеть максимально комично.       — Сожрëт ведь.       Тем временем стоит рассказать о новой проблеме Юки, из которой она без помощи чьей-то не выберется... живой...       Девушка же в сестру плеснула дорогим вином, а официант даже не знал, что ему делать, и ходил вокруг до около девушки, а та лишь ему махнула рукой. Это вино заказал Изана для своего нового бизнес партнëра, но так как вино не было принесено, да ещё и было доложено, что его опрокинула какая-то девчушка на другую, то над Курокавой посмеялись, и выгодный договор сорвался.       После Изана пришёл в такую ярость, что летели в стену не только тарелки, но и стулья, и столы. А когда ему доложили, что это дочери Ватанабэ не поделили между собой папашу, то это надо было только видеть!       Курокава приказал схватить Акиру, связать и бросить в подвал, а с Юки он решил сделать кое-что более извращённое, ведь она должна ему договор на много миллионов, поэтому наивной дуре следовало бы показать, как плохо переходить Изане дорогу.       Но для начала надо было найти эту простушку. Так как своего верного слугу Какучë Курокава послал за Акирой, то искать Ватанабэ пришлось одному, да и вот так в одиночку выслеживать жертву забавляло Изану.       Он её заметил, когда та уже направлялась в сторону выхода, отчего, окликнув девушку, больно схватил её за подбородок:       — Сучка, если я отпустил тебя погулять, то это не значит, что тебе позволено делать что угодно!       "Боги! Спасите! Что я уже не так сделала!"       Юки страшно перепугалась и не могла сказать и слова. Она напрочь забыла про существование Курокавы, и что тот обещался с нею разобраться «позже». Её задержала Акира, которую зачем то выслушивала девушка, а если бы сразу плюнула, то возможно сейчас не дрожала в руках тирана, которому была отдана собственным же отцом.