Игры богов

Вбегая в номер, Драко как-то не подумал о том, свидетелем чего там может стать, хотя следовало бы. Все же он прекрасно видел, какие взгляды бросали друг на друга его почти невеста и школьный недруг, а теперь даже знал их природу. Он даже сам поразился, почему раньше не догадался, что случилось. Он же не какой-то маггл, для которого это относится к категории «невероятное». Все же он волшебник и знает, что случается и не такое. Но оказался не готов… Теперь же понял, что надо рассказать товарищам по несчастью, потому что справиться с этим они смогут только сообща. Панси и Поттер в халатах сидели прямо на полу и ели клубнику. Странно, но Драко поразился даже больше, чем если бы застал их за тем, что логически следовало из утреннего поведения. Панси напряглась при виде несостоявшегося жениха, словно выныривая из сладостных грез на грешную землю. Она нерешительно произнесла: - Драко. Понимаешь, тут такое дело… - А… Нечто подобное я и предполагал. Вы одеты, это уже хорошо. - Да мы сами не понимаем, что происходит. - Зато я понимаю. И Драко в доступных выражениях описал, что с ними случилось. Он начал предполагать нечто подобное с самого начала, но все не верилось. Тем не менее, факты говорят сами за себя. И еще Драко как представитель древнейший аристократии умел, конечно, закрывать мозг от чуждого проникновения. В данном случае сила проникшего оказалась столь сильна, что полноценной защиты не вышло. И, тем не менее, Драко сохранил часть сознания в целостности. И благодаря этому смотрел на происходящее как бы со стороны. Многое в собственном поведении его коробило, особенно желание творить добро направо и налево. Но кое-что даже очень нравилось – возникшие отношения с Джинни Уизли. Всегда относясь к этому семейству с изрядной долей презрения, Драко все же не мог не признать, что девушка ему нравится. Именно ему. А вселившийся в его сознание древнегреческий герой (позднее ставший богом) Геракл просто решил дать ему понять это. Потому что порой бывает невыносимо сложно в чем-то признаться себе самому. Некоторым это даже в жизни так и не удается. И, вероятно, Драко сам так и не понял бы, что влюблен в мисс Уизли. Так что в случившемся была и положительная сторона. Но на данный момент юношу больше интересовало, как вернуть себя. Если он и надеялся, что товарищи по несчастью помогут, это оказалось заблуждением. Потому что они сами впали в глубокую задумчивость, наплевав на неловкость момента. Сперва отказывались верить. Хотя это относится по большей части к Поттеру, Панси все же достаточно умный человек, адвокат к тому же. И быстро осознала, что в нее и правда вселилась Афродита. Да и Поттер, скорее всего, все понял. А спорил из чисто гриффиндорского упрямства. Тем не менее, Драко решил не вступать в споры, а доступно объяснить, почему его точка зрения единственно верная. И с ним согласились. Но, тем не менее, никто не знал, что делать. Даже предположить не мог. Все оказалось плохо настолько, что они даже не могли начать обсуждение проблемы, потому что не знали, с чего. И тут Гарри поинтересовался-таки, где Джинни (ну надо же, снизошел!), и Драко почувствовал все более нарастающее волнение, словно прямо сейчас происходит что-то крайне нехорошее, что надо немедленно предотвратить. И в этот миг к ним в номер ворвался растрепанный молодой человек. Глотая слова, он поведал о том, что Джинни и правда попала в крайне опасную ситуацию, и ей угрожает смертельная опасность. Ну все, приплыли…. Джинни все никак не могла понять: как это она купилась на столь дешевый трюк? Зачем ей идти вместе с каким-то юношей, который назвал себя аниматором и сообщил, что у них создаются команды для игр и одного участника не хватает. Ну и зачем это ей? Но она все же пошла. И попалась в ловушку. И, за что девушка особенно ругала себя, сначала она не отнеслась к происходящему с достаточной серьезностью. Почему-то она все думала, что легко со всем справится. Ей казалось: ну что могут магглы сделать волшебнице? Она же в любой момент может заколдовать их всех. Джинни думала, что это обыкновенное похищение (что, правда, мало соотносится с утверждениями об отсутствии на Кипре преступности), и даже решила пока поиграть с ними. Она, прошедшая войну с Вольдемортом, видимо, так ничему и не научилась… Казалось бы, стоило запомнить, что никогда нельзя недооценивать противника, что на первый взгляд безобидная ситуация может обернуться очень крупными проблемами… Но она не запомнила. Только оказавшись в каком-то мрачном помещении, явно приспособленном для сомнительных ритуалов, Джинни насторожилась. И это чувство быстро сменялось страхом, когда она начала осознавать, что все очень серьезно, и к тому же смертельно опасно. Она еще не совсем понимала, что от нее хотят, но уже знала, что вряд ли после этого останется в живых. И применила свой козырь – магию. Сначала все шло хорошо. Девушка сумела незаметно выхватить волшебную палочку и применила несколько заклинаний, учинив погром в здании и раскидав присутствующих там людей. Ей почти удалось вывести всех из строя, и на мгновение показалось, что она сумеет вырваться из ловушки… Но не сложилось. Одна из девушек молниеносным движением что-то брызнула ей в лицо, и после этого Джинни уже ничего не соображала. Мужчины удалились, а девушки отвели ее в специальную комнату, мыли с какими-то ароматическими маслами, переодели в полупрозрачное платье, расчесали волосы, украсили браслетами, кольцами и ожерельями. А потом отвели в другую комнатку, с большой постелью, надели на нее диадему, назвали невестой Посейдона и вышли. Джинни похолодела: она поняла, во что вляпалась на этот раз. Она читала как-то древнюю книгу, которую Гермиона Грейнджер подарила ей на День рождения. Там говорилось об этом обряде, правда, без подробного описания. Но оно и не нужно, важно главное – еще ни одна такая невеста после ритуала не осталась в живых. И у Джинни, к сожалению, не было оснований считать себя исключением. Ужаса девушка не ощущала, чувствовала щемящую тоску. Оттого, что так и не узнала по-настоящему, какого это, быть счастливой. Она же никогда в жизни не знала настоящего счастья. Сперва жила в нищете, в многодетной семье. К тому же тот единственный, которого любила, был к ней абсолютно равнодушен. Потом участвовала в ужасной войне, принесшей столько боли и потерь. И даже когда все считали ее счастливой, она все равно не была счастлива. Играла в квиддич, встречалась с самим Гарри Поттером… Казалось бы, что еще надо для счастья? А она все считала, что нет в ее жизни чего-то самого основного… Или кого-то. И только с началом романа с Драко Малфоем все, казалось бы, встало на свои места. Наконец-то она поняла, что это именно он тот самый человек, ради которого стоит жить. Как ни странно… Она, всегда считавшая себя правильной и положительной (несмотря на некоторые частные случаи), влюбилась в слизеринского принца, которого до сих пор многие считают сторонником Темного Лорда. Предпочла его насквозь положительному главному герою войны. Джинни понимала, что шансы выжить крайне малы, но дала себе обещание, что, если удастся выкрутиться на этот раз, она не останется с Гарри. Даже если для Драко их отношения не более чем курортное развлечение, она не станет больше жить, как хотят другие. Для этого жизнь слишком коротка. Новая невеста очень понравилась Посейдону. Больше, чем все остальные, а он прекрасно помнит каждую. Их было так много… А ему все чего-то недоставало. Одна глупа как пробка, другая недостаточно красива для него, третья заносчива и высокомерна. Он все искал свой идеал. А сейчас смотрел на рыжеволосую ведьму и думал – а может, это и есть она… Девушка очень похожа на Рианну, и внешне, и внутренне. Посейдон все же бог, и для него вовсе не обязательно долго наблюдать за девушкой, пытаясь узнать. Он и без того читает ее помыслы как открытую книгу. И знает, что эта девушка подошла бы ему… Но Посейдон не собирается менять правила ритуала. Потому что да, девушка хороша, но следующая может быть и лучше. Он не жесток, просто боги думают о жизни и смерти совсем не так, как смертные. Для него вся жизнь обычного человека, от рождения и даже до самой глубокой старости, всего лишь мгновение. И он не видит ничего плохого в том, чтобы оборвать ее. Те, кто не бессмертен, этого, конечно, никогда не поймут. Да и бессмертные боги Олимпа, по мнению Посейдона, стали за прошедшие тысячелетия слишком мягкотелы. Ах, что они творили во времена Древней Греции! Тогда ведь был самый расцвет их могущества, они были властны и молоды, они процветали. Иногда они помогали смертным, чаще всего преследовали собственные цели. Делали, что хотели. И если не переходили дорогу Зевсу, никто им был не указ. Теперь же громовержец сам считает, что им, видите ли, нельзя слишком зарываться. Что они должны быть осторожнее и ни в коем случае не устраивать ничего такого, что разрушило бы мировой порядок. И они теперь уже не так часто вмешиваются в жизнь людей. Только сам Посейдон никак не откажется от ежегодного выбора невест, да еще трое неугомонных богов все время что-нибудь придумывают, за что им регулярно достается от Громовержца. Речь идет, конечно же, об Аресе, Афродите и Геракле. Они все не успокоятся, им скучно на Олимпе. Посейдон вообще все никак не может понять, как же так вышло, что беспринципный бог войны и принципиальный герой подружились (хоть они сами факт дружбы отрицают, со стороны виднее)? Хоть это произошло и не сразу, Посейдон прекрасно помнит времена, когда Арес причинял много горя и самому Гераклу, и всем, кто ему дорог. Но это было так много времени назад… Теперь место Геракла на Олимпе, и древнегреческие боги - его единственная семья. Все изменилось. И незадолго до того, как отправился выбирать себе невесту, Посейдон понял, что эти трое снова что-то задумали. Опять им стало скучно. И решили, что очередное наказание от Зевса развеселит. Сам Посейдон относился с пониманием к забавам молодых (относительно, конечно) богов. Только вот на этот раз его поразило странное предчувствие… будто на этот раз может случиться что-то, что помешает обряду. А кто еще, кроме этих троих, может осмелиться встать у него на пути… Но Посейдон быстро отогнал от себя подобные мысли, зная, что у них просто нет никакого резона мешать ему. И вообще не время для подобных размышлений, пора насладиться своей невестой. Посейдон смотрел на нее, такую прекрасную… Его слуги в очередной раз постарались, сделав и без того симпатичную девушку настоящей красавицей. Бог сразу заметил, что ее одурманили. Неужели она показалась им настолько опасной? Сам же он предпочитал иметь дело с ничем не одурманенной девушкой, так что отрезвил ее взмахом руки. Ему казалась смешной сама мысль, что смертная может сопротивляться самому Посейдону. Итак, он подходил все ближе, в глазах девушки застыл страх. Но вскоре дверь в комнату слетела с петель. Посейдон в ярости обернулся. Перед ним стояло трое смертных волшебников. Драко никогда не был так напуган, как сейчас. Хотя он воевал, пусть и не столь активно, как знаменитое гриффиндорское трио (и не на той стороне). Тем не менее, резко повзрослел и многое знал о жизни. А когда пришлось, прошибая лбом стены, добиваться главенства во всех отцовых делах и всеобщего уважения… В общем, Драко не думал, что что-то в этом мире еще сможет его напугать. А оказалось, может. Всего одна мысль о том, что та, которую он уже полюбил, обречена, навевало страшную, черную тоску. И даже казалось, что он не сможет жить без нее. Он знал, что это чувство не Геракла, его собственное. Драко не рассчитывал на то, что боги и впрямь помогут, знал, что не конкурент самому Посейдону… Но впервые в жизни его настолько не волновала сохранность собственной шкуры. Он знал, что даже если шансы до безумия малы, обязан хотя бы попытаться. И спросил у мальчишки: «Сможешь показать нам место проведения ритуала?». Но одновременно с его кивком раздался надменный голос Гарри (а, скорее всего, уже Ареса): - Думаю, словосочетание «мы» тут не уместно. - Разве вы не пойдете? - Естественно, нет. И тебе не советую. Джиневра влипла по-крупному, нам лучше оставаться в стороне. - Я не могу. - Да? И что же ты противопоставишь Посейдону? - Не важно. - Скатертью дорожка. И тут Драко понял свою ошибку, загнавшую весь разговор в тупик. Все дело в том, что он говорил с Аресом. А обращаться надо к Гарри. Именно он помогает людям, не пожалеет ради спасения друзей жизни. Драко за время учебы в школе (да и после) не желал признавать его положительные качества, и это его ошибка. Есть единственный способ привлечь Поттера (а значит и Панси) на свою сторону – игнорируя Ареса, обращаться к Гарри. И Драко поступил именно так. Он сказал: - Гарри, мы никогда не были друзьями, но послушай меня. Несмотря ни на что, только ты один должен решать, как поступить, не слушай больше никого, и особенно внутренний голос. Ты просто вспомни, что Джинни всегда была рядом с тобой в трудные минуты. Вспомни, кем являешься лично ты, Гарри Поттер. Подумай. Драко вышел вместе с парнем, не дожидаясь реакции Гарри и Панси. Он понимал: шансы на успех мизерные. Что могут люди, пускай даже волшебники, против богов. Он понимал, что они и так в данный момент пытаются бороться. Гарри хочет помочь Джинни, а Панси – Драко. Но Арес и Афродита – это вам не Геракл. Они не пойдут ради смертной на конфликт с Посейдоном. Так что Драко уже смирился с мыслью, что выкручиваться придется одному, вряд ли из незадачливого прислужника Посейдона получится надежный союзник. Но тут Драко почувствовал что-то и резко обернулся. Гарри и Панси бежали за ним. Выглядели они бледными и осунувшимися, с первого взгляда становилось ясно, что борьба была нелегкой, но они победили. Невероятно, но факт. Они ничего не объясняли, а Драко только спросил: «Вы со мной?», и ему кивнули в ответ. Страшно ли ему было? Пожалуй, нет. Он просто об этом не задумывался. Знал только то, что любимая в смертельной опасности. И надо действовать. Они с помощью неожиданного союзника проникли в комнату и увидели, что Посейдон в человеческом обличии уже приближается к Джинни. Сама же девушка была еще красивее, чем обычно, слуги Посейдона славно постарались. Гарри что-то вещал про необходимость плана (влияние Ареса, конечно), но Драко понял, что ждать ни минуты нельзя. Он не хотел, чтобы Посейдон приблизился к Джинни даже на шаг. Поэтому не нашел ничего лучше, чем послать в него заклинание. И даже не запомнил, какое. А потом к нему и товарищам обернулся до крайности разозленный бог, он сбросил человеческое обличие, представ в образе водяного великана. И вот тогда Драко, наконец, стало страшно. Посейдон не мог поверить: эти дерзкие смертные волшебники все же попытались помешать его планам в отношении их подруги. Да на что они только рассчитывали? На то, что одолеют древнегреческого бога? Эти волшебники и не представляют, с кем связались! В общем, Посейдон целиком и полностью был убежден в своей безоговорочной победе… Но тут он заметил кое-что. Заметил, что волшебники не одиноки – за ними угадывались давно знакомые Посейдону черты… Конечно, ну куда же без них? Арес, Афродита, Геракл… Опять они лезут, куда не просят. Посейдон никак не мог понять, как они могут с таким завидным постоянством находить себе неприятности… Но надеялся, что на этот раз они будут благоразумны. В конце концов, не в их интересах ссориться с ним. Посейдон был уверен, что боги, как только почувствуют, что действительно запахло жареным, оставят людей. И он сможет с ними делать все, что захочет. Поэтому бог наступал на незваных гостей. Первой его жертвой должен быт стать симпатичный блондин, уже успевший однажды помешать его планам… Но удар Посейдона был отражен. И не блондином. Гераклом. Беспрецедентный случай – этот сопляк решил помериться с ним силами, защищая кучку смертных. Посейдону в это не верилось, хоть он и знал тягу Геракла всех спасать. Но какими бы исключительными качествами не обладал знаменитый древнегреческий герой (а тем более ставший богом), ему не справиться с самим Посейдоном. Так оно и получилось: дрались они упорно и долго, для Посейдона это тоже не обошлось без последствий. Но он был намерен как следует проучить наглеца. Знал, что ему за это ничего не будет. Все-таки Геракл стал богом значительно позже него, и авторитета на Олимпе у него гораздо меньше… Посейдон, в конце концов, одолел племянника, хоть это и далось очень нелегко. Он уже почти нанес сокрушительный удар, но был остановлен. Посейдон обернулся. Арес. Вот в это бог не мог поверить никак. Да, он знал, что Геракл и Арес подружились. Но никогда не думал, что тот будет вступаться за него. Арес же склочный бог войны с довольно мерзким характером. Заступаться за кого-либо - это не его стиль. И Посейдон решил вразумить новоявленного соперника: - Арес, остынь. Ты же не хочешь быть моим врагом. - Ты ведь знаешь, меня это никогда не останавливало. - У тебя всегда были причины. А чего ты добиваешься теперь? Хочешь спасти этих смертных? На тебя это так не похоже. - Ты знаешь, до смертных мне нет дела. - А что тогда? Печешься о своем дружке? А вы же когда-то были смертельными врагами, ты мечтал его уничтожить. Так вот: твоя мечта сейчас осуществится. - Оставь его в покое, Посейдон, и убирайся. Поверь, быть моим врагом тебе не понравится. Дальше между богами завязалась драка, Арес сумел одолеть Посейдона, уже ослабленного после боя с Гераклом. Время, когда необходимо начать ритуал, давно прошло, Джинни в комнате не было. Воспользовавшись суматохой, Панси-Афродита перенесла ее в номер отеля, где девушки с тревогой ждали вестей от молодых людей. Поняв, что он побежден, Посейдон направился на Олимп, дабы пожаловаться Зевсу на противников и добиться продолжения ритуала. Арес, Геракл, а за ними и Афродита направились туда же, чтобы иметь возможность себя защитить. Драко и Гарри остались в помещении вдвоем, и гриффиндорец бросился к Малфою, помогая ему встать. На самом деле уже больше не имели значения их школьные склоки, и они друг друга уже не ненавидели. Да, возможно, это влияние богов. Но они освободились от сущностей Геракла и Ареса, но по-прежнему чувствовали желание подружиться друг с другом… И любовь к двум очаровательным девушкам… Отпуск подходит к концу. Панси даже немного жаль. Это был волшебный отдых, и он внес в ее жизнь много нового. Девушка больше не чувствовала присутствия Афродиты, но все равно это изменило ее жизнь раз и навсегда. Появилась уверенность в себе, которой ранее девушка никогда не знала. Она же действительно считала себя некрасивой, недостойной любви. Ей казалось, что если кто и будет проводить с ней время, то только из благодарности, как Драко. И даже некоторое время после того, как Афродита покинула ее, Панси казалось, что восхищенные взгляды (ощущать которые на себе оказалось невообразимо приятно) были заслугой богини любви. Но она решила последовать совету богини, и оказалось, что стоит только изменить отношение к себе, мнение окружающих тоже изменится. Нет, она не стала приковывать к себе все мужские взгляды, это по-прежнему привилегия писаных красавиц. Но на нее уже не смотрели снисходительно, а кому-то она определенно нравилась. А Гарри? После невероятного события, произошедшего с ними, Панси окончательно запуталась (да и остальные, похоже, тоже). Наверное, им стоило поменяться и жить Панси с Гарри, а Драко с Джинни. Но они не стали этого делать, оставили все как есть. Почему? Наверное, смелости не хватало: все же рано их оставили боги… они все еще боятся просто поступать, как считают нужным. А отдых прошел великолепно, Панси как в сказке жила. Море, пляж, красота… она окунулась в волнующую и прекрасную атмосферу, поняла, почему именно про эти места написано столько мифов… И теперь она не испытывала к Афродите неприязни, она поняла ее. С Гарри они виделись достаточно часто, так как он и Драко внезапно крепко подружились. Так что они вчетвером отдыхали на пляже, ходили в таверну, ездили на экскурсии… В общем, время проводили очень хорошо. Но они с Гарри так и не решились заговорить о самом для них важном. А теперь отпуск приближается к концу, Панси одна прогуливается по набережной, и ее терзают тревожные мысли. Ей кажется, что, если они с Гарри не решат все до отъезда домой, потом случай не представится. Но вот Панси заметила стремительно идущего к ней Гарри. Сейчас все решится. Некоторое время Гарри просто молча шел рядом с девушкой, не решаясь заговорить первым, а потом сказал: - Панси, нам надо поговорить. - О чем, Гарри? - Ты же сама все понимаешь. Я люблю тебя, мисс Паркинсон. Я хочу всегда быть с тобой. - Но мы же оба знаем, что это невозможно. Для тебя всегда общественное мнение значило больше всего на свете. Ты не сможешь жениться на мне. Все будут не довольны, во всех газетах будут писать: «Ах, какой моветон! Герой всея магической Британии женился на приспешнице Вольдеморта». - Я хочу и женюсь на тебе. Знаешь, Панси, мне ведь много дало присутствие Ареса. Раньше этого бога я терпеть не мог. - А теперь? - А теперь понимаю, в чем-то он прав. Нельзя приносить себя в жертву кому-то. Эти люди считают себя вправе диктовать мне, как жить. Будто бы это не я спас их жизни, а наоборот. - Значит… - В этот чудесный день, мисс Паркинсон, я имею честь сделать вам предложение. И это был самый счастливый день в жизни Панси. Ответила она поцелуем. Девушка понимала, что ее будут осуждать. Но не чувствовала себя виноватой. Она же просто любит, просто хочет быть вместе с любимым. И они будут очень-очень счастливы, как никому и не снилось. Никто не вправе их осуждать. Драко никогда не хотел быть героем, но у жизни на всех свои планы. К тому же он понял, что быть героем не так уж глупо, спасибо Гераклу. И самое невероятное – начало крепкой дружбы с Гарри Поттером. Когда они пришли в номер (причем Гарри тащил Драко на себе), увидели живых и невредимых девушек, оба испытали невероятное облегчение. К которому присоединилось и осознание того, что они снова свободны, сущности богов покинули их. Но все равно кое-что осталось… Узнав, как можно жить по-другому, они никогда уже не будут прежним. С Джинни разговора не получилось, они оба были слишком смущены, слишком много всего навалилось. Так что они обнялись, а потом разошлись по номерам. Драко думал, что Гарри попросит поменяться с ним номером, но он и Панси тоже не спешили друг к другу в объятия. Все вроде бы шло своим чередом. Но… Их всех тяготила такая ситуация, уже казалось невозможным жить как раньше. Драко даже мысли не допускал сделать Панси предложение. Потому что прекрасно понимал, что с ним она будет несчастна. Если раньше, до этого отпуска, у них могла бы и получиться нормальная семья (есть же семьи, где супруги друг друга не любят, а просто уважают, и не всегда это плохо), то теперь Панси никогда не забудет Гарри, а он всегда будет помнить о Джинни. И, тем не менее, Драко считал, что он не сможет сделать Джинни счастливой. Ну да, он хорош собой, умен и богат. Но Джинни и сама неплохо зарабатывает. Она красива, успешна… А главное – у нее безупречная репутация. Которая, конечно будет разрушена, если она станет встречаться с сыном Пожирателей. Ее даже могут выгнать из команды, потому что зачастую там важно даже не умение играть, а безупречная репутация игроков. И Драко решил не видеться с Джинни. Но не вышло, потому что после пережитого они с Поттером как-то внезапно стали лучшими друзьями. Драко и сам от себя такого не ожидал. Ему тяжело далась драка с Посейдоном (даже если учесть, что дрался не он, а Геракл), а Гарри помог и до номера добраться, и потом прямо с утра заявился поинтересоваться его самочувствием. И потом они уже проводили все время вчетвером. И это была хорошая возможность и видеться с Джинни, и при этом ничего ей не обещать. Она так и продолжала оставаться в статусе невесты Гарри. Но незадолго до конца отдыха (который, кстати сказать, прошел чудесно) Гарри попросил у Драко разрешения сделать предложение Панси. Сказал, что любит ее, жить без нее не может, и ему плевать на мнение общества. Драко польстило то, что на мнение всех Гарри плевать (наконец-то!), а у него он просит разрешения. Естественно, он разрешил. Все равно теперь они с Панси могут быть только друзьями. Но самому как-то грустно стало, когда на утро следующего дня Гарри и Панси объявили о помолвке. Потому что он очень хотел быть вместе с Джинни, но все не решался ей об этом сказать. Девушка сама решила с ним поговорить, воспользовавшись тем, что Гарри и Панси предпочли после обеда подняться в номер Гарри, а она и Драко оказались вместе на пляже. Девушка сказала: - Драко, тебе не кажется, что нам нельзя больше оттягивать разговор? - О чем говорить? Я тебя люблю, ты это знаешь. - И в чем тогда дело? Почему ты со мной не говорил об этом? Чем я тебе не подхожу? - Джинни, ты же знаешь, это я не подхожу тебе. Я слизеринец, сын Пожирателей. От тебя может отвернуться общество, тебя из команды могут выставить. - Драко, а тебе не кажется, что мне самой решать, как строить свою жизнь. Я не хочу быть знаменитой, но несчастной. Не хочу плясать под дудку тех, кто сам ничего не сделал для Победы, но знает, как жить мне, Гарри, всем героем войны. Да мне плевать на их мнение! - А как же твоя семья? - Если они любят меня, то обязательно поймут. И Драко понял, что она права. Они же любят друг друга, и если Джинни хочет с ним быть, это ее осознанный выбор. Он приложит все силы к тому, чтобы сделать ее счастливой. Призвав с помощью палочки золотое кольцо с бриллиантом из ящика своего стола, Драко встал на одно колено (прямо на песок) и надел его Джинни на палец. Они оба были абсолютно счастливы. Приезд двух пар из Кипра произвел настоящий фурор в магическом обществе. Журналисты во главе с Ритой Скитер ждали в аэропорту. Все были убеждены, что Гарри Поттер поступит так, как все от него ждут. И они смогут написать статьи о долгожданной свадьбе двух знаменитых людей. Для всех это было настолько очевидно, что никто и мысли не допускал о том, что Поттер не сделает Уизли предложение. А куда он денется? Всю его жизнь уже давно продумали и расписали. И каково же было их негодование, когда Поттер вернулся под руку не с Джинни Уизли, а с Панси Паркинсон! С приспешницей Пожирателей! Все знали, что девушка добилась впечатляющих успехов (особенно учитывая ее прошлое и факультет), она является высокооплачиваемым адвокатом и деловым партнером Малфоя. Но о ней не писали в газетах, потому что считали, что нечего обращать внимание общества на успехи слизеринцев, они этого не стоят. А теперь она шла под руку с национальным героем, и оба они светились от счастья. Но журналистам это казалось вопиющим моветоном, и они были возмущены. А вскоре обнаружилась и Джинни Уизли. Она шла под руку… с Драко Малфоем. И тоже оба выглядели до неприличия счастливыми. Прежде чем кто-либо успел о чем-то спросить, Гарри сам обратился к возмущенным журналистам: - Давайте сразу во всем разберемся, чтобы потом не возникло недоразумений. Я люблю Панси Паркинсон и женюсь на ней, вне зависимости оттого, что кто-либо думает по этому поводу. Также я ухожу из аврората, потому что я слишком многое потерял в этой войне, чтобы еще и заниматься всю жизнь нелюбимым делом в угоду кому-то. Свою жизнь я собираюсь посвятить квиддичу. Свадьба будет двойная, в один день со мной и Панси женятся наши друзья Драко Малфой и Джинни Уизли. Это все, что я хотел вам сказать. Возникла пауза, волшебники переваривали услышанное. Это было дико, невероятно, абсолютно невозможно. Вопреки ожиданиям герой женится на бывшей слизеринке, да еще и прямо заявляет о своей дружбе с Драко Малфоем… Первой опомнилась скандально известная журналиста Рита Скитер, спросив: - Мистер Поттер, ваше поведение возмутительно! Надеюсь, вы понимаете, что на вас лежит огромная ответственность. Вы должны подавать всем пример, а не выбирать себе в невесты и друзья бывших Пожирателей, не говоря уж о том, чтобы бросить карьеру аврора… Но Гарри был уже не тем, как когда уезжал на Кипр. Он ответил: - Я ничего не должен никому из вас. Я спас вас от Вольдеморта, и это вы все мне должны. И я требую от вас не вмешиваться в мою жизнь и не диктовать свои условия! Все застыли в шоке: такого от Поттера они никак не ожидали. А четверо наших героев вышли из аэропорта навстречу безоблачной жизни. У них, и правда, все сложилось хорошо. Драко продолжил бизнес отца, по-прежнему находясь в доле с Панси. Он и Гарри пронесли через всю жизнь верную и крепкую дружбу. Он действительно женился на Джинни. Хотя это стоило многих козней со стороны ее многочисленных родственников. Но Гарри его часто выручал. Впрочем, где-то через полгода Уизли махнули рукой на брак Драко и Джинни, прекратив считать ее членом семьи. Разрыв с семьей дался Джинни тяжело, но Драко ее во всем поддерживал. Юная миссис Джиневра Малфой узнала от домовых эльфов, что в этой семье женщинам работать не принято. Она ушла из квиддичной команды, уступив Гарри свое место ловца, занялась домашним хозяйством. А впоследствии стала знаменитой писательницей. Вскоре у них с Драко родился замечательный сын, названный Гераклом. А еще через пару лет дочка Изабелла. Гарри, как и обещал, ушел из аврората. Он пошел работать ловцом в квиддичную команду и вполне доволен выбором. Женился на Панси. Правда, при этом потерял двух друзей – Рон и Гермиона перестали с ним общаться, сочтя предателем. Но Гарри решил, что, раз они не смогли его понять, невелика потеря. К тому же его дружба с Малфоем оказалась крепкой и на всю жизнь. Панси осталась компаньоном Драко, а вот в качестве адвоката выступала уже не так часто, и только по знакомству и за высокий гонорар. Потому что, став миссис Поттер, она считала себя обязанной вести домашнее хозяйство так, чтобы Гарри был доволен. Они, конечно, использовали труд домовых эльфов (правда, по настоянию Гарри платили им), но должен же кто-то ими управлять… У них через девять месяцев после приезда на родину родились близнецы Арес и Афродита. А еще через пять лет сын Эрик. Гарри не стал называть детей именами родственников. Потому что и так будет их помнить вечно, а дети могут унаследовать печальную судьбу тех, чьими именами их назвали. Магическое сообщество побурлило-побурлило, да и успокоилось. Так что жизнь наших героев изменилась коренным образом, и все из-за вмешательства древнегреческих богов. Это как раз один из тез случаев, когда подобное вмешательство оказывается весьма позитивным.