Грязь

По всей кухне разносится звон падающей со стола тарелки с заветренным рисом и виновник тут же скрывается под небольшим стеллажом, заставленным посудой и старым хламом. Я, бранясь на весь свет божий, опускаюсь на колени, стараясь как можно аккуратней собрать разбросанные осколки. Время близится к утру и направляясь за заветным стаканом воды, дабы смочить пересохшее горло, я совсем не заметила, как лохматый пушистый комок шерсти бросился за мной, успев прошмыгнуть до того, как я закрыла за собой дверь в спальню. Позади меня раздаются медленные, шаркающие шаги и роняю собранные осколки, глубоко полоснув об острый край вдоль указательного пальца. Взгляд Соры, до этого уставший и безразличный, наполняется проблесками злости и он, поджав губы, садится рядом со мной, намереваясь закончить начатое дело. — Перевяжи, кровь ручьем льется, — проговаривает он, наблюдая за капающими на пол алыми каплями и я тут же срываюсь с места, подбегая к висящему над раковиной шкафчику, который мне все же пришло в голову заполнить до предела из-за моего крайне сильного невезения, последствием которого становятся постоянные травмы и болезни, — и где этот блохастый? Это ведь он сделал? — Я не уследила, — тихо отвечаю, обрабатывая поврежденную кожу. Кровь не хочет останавливаться и мне приходится потратить около десятка кусочков ваты перед тем, как накладывать мелкую повязку, — на него не срывайся только. — Зачем он вообще тебе нужен? Ты о себе то позаботиться не можешь, — я останавливаюсь, опуская взгляд. Его слова берут за живое и я вновь чувствую разливающуюся в груди обиду, словно под кожу ввели что-то горячее и вязкое, не дающее возможности нормально дышать, — прости. Вырвалось. Да. Вырвалось. Я фиксирую повязку зубами, выкидывая окровавленную вату в мусорное ведро и тянусь за тряпкой, дабы убрать с пола рассыпанный рис и свою кровь. Сора возвышается надо мной, внимательно наблюдая за каждым моим действием. Я чуть отвожу взгляд и замечаю под стеллажом пару напуганных глаз. Насупившийся комок прижимается к стене, свернувшись клубочком, и в надежде смотрит на меня. Я едва заметно улыбаюсь и, окончательно разобравшись с остатками еды и пятнами крови, и обхватываю мелкое тельце одной рукой, как-то рефлекторно прижимая к груди, словно защищая. Сора недовольно фыркает, словно обозленный пес. Я замечаю, как дергаются его оголенные плечи и прикрываю глаза, намереваясь досыпать оставшиеся до повторной встречи с Люмин часы. — Ты так и не поела вчера, — констатирует факт парень и я останавливаюсь на выходе из кухни, шумно выдыхая. — Мне не хотелось. Но Паймон поделилась со мной порцией рыбных шашлычков, так что я все же не голодна, — вру я и скрываюсь за поворотом. Он не идет за мной, судя по доносящемуся до меня скрипу, усаживается на кухонный стул. Что ж, может это и к лучшему. Не хочу сегодня очередных препираний. Уснуть мне так и не удается, все оставшиеся часы я вслушиваюсь в тихие шаги босых ног с кухни смешивающиеся с непрерывным мурчанием лежащего под моим боком котенка. Он переворачивается на спину, растягиваясь во весь рост и распахивает на меня большие, синие глаза. Только сейчас я замечаю, что он похож на Сору. Темная шерстка, глубокие глаза, такой же брошенный и побитый жизнью. Чуть усмехаюсь своим мыслям. Животное резко садится, начиная умываться, потирая смоченной лапкой поврежденное ухо и я тыкаю указательным пальцем в небольшой кошачий нос. Он впадает в ступор буквально на минуту, после чего продолжает приводить себя в порядок. Я смеюсь и встаю с кровати, медленно направляясь к двери. С недопониманиями нужно разбираться. Сора все еще сидит на кухне, прожигая дыру в противоположной от него стене и я стараюсь перебороть свой страх, чуть сжимая кулаки. Он явно слышал мое приближение, но оборачиваться, видимо не намерен отчего я беру начало предстоящего диалога на себя, со спины обвивая его шею. Даже не шелохнулся, вот же мерзавец. — Что случилось?, — тихо спрашиваю я, чуть оттягивая ткань его майки большим пальцем. Чувствую, как напрягаются его мышцы и делаю несколько шагов, усаживаясь ему на колени. Он не возмущается и я воспринимаю это, как немое согласие. — Прости, — вновь произносит он, таки посмотрев на меня и я целую его висок, перебирая растрепанные пряди на затылке, — кошмар выбил меня из равновесия. — И ты решил сорваться на бедном животном? — Получилось, что на тебе. — Все хорошо, — отвечаю я, пробираясь пальцами под облегающий ворот его майки и прикрываю глаза. Он проводит рукой вдоль линии позвонков и я чуть выгибаюсь, победно улыбаясь. Успокоился. Ненавижу, когда мы начинаем спорить, обычно это всегда закачивается моей истерикой. Сора всегда на удивление спокоен, лишь взгляд синих глаз выдает его с головой. Длительное молчание с его стороны никогда не предвещает ничего хорошего и в такие моменты я обычно стараюсь оставить его наедине со своими мыслями. За окном окончательно рассветает и я подмечаю про себя, что в скором времени мне нужно будет собираться на очередную вылазку в пустыню. Сора мягко целует небольшую ямочку на моей щеке и проводит пальцами по лицу, слегка оглаживая покрывающуюся румянцем кожу. — Ты решил сосчитать мои веснушки?, — на выдохе проговариваю я, моргая несколько раз подряд. — Они мне нравятся, — кратко отвечает он, собственнически обхватывая мое лицо холодными руками. — Мне никогда не нравились. Всегда мечтала от них избавится, — мой шепот едва слышен, но он улавливает его, недовольно хмурясь. — Ты слишком строга к себе. — Возможно. Я видела в небольшой лавке недалеко от гильдии засушенную сирень. Принесешь?, — срывается с моих губ и, честно, непонятно даже, зачем я это сказала. Он вскидывает бровь, чуть отодвигаясь и я сдавленное смеюсь. — Тебе нравится сирень? — Мне нравится ее запах. Он кивает, утыкаясь лбом в мое плечо и прижимает к себе, явно совсем не желая отпускать. Я мирюсь с участью заключенного в кольце его рук и укладываю подбородок на взъерошенную макушку. Кому-то стоит расчесаться и впервые за все время этот кто-то - не я.

***

Кажется, сегодня в пустыне необычайно жарко. Я даже оставляю хаори в доме старосты деревни Аару, напрочь забывая о том, что открытые плечи - один из многих моих комплексов по поводу неидеальности моего тела. Люмин протягивает мне лук и стрелы и я вспоминаю о том, что вот уже несколько недель я не держала в руке оружие. Скажется ли отсутствие практики на моих навыках, если вдруг мы повстречаем пустынников или же все обойдется? Поживем - увидим, Люмин сможет защитить меня в случае какой-либо опасности, недавно, перед очередной вылазкой за артефактами, Сора ясно дал ей понять, что случись что со мной, он не даст Путешественнице спокойно жить дальше. Убьет, хотел он сказать тогда, я в этом уверена, но пристальный взгляд Дендро Архонта унял его подступающий гнев. Бесспорно, я восхищаюсь Нахидой. Пройдя вглубь руин времен Царя Дешрета, Паймон предлагает разделиться, отчего Люмин одаривает ее смирительным, полным недовольства, взглядом. Малышка тут же вскидывает ладони вверх и замолкает. — Молчу-молчу, — парирует летающий зефир и широко улыбается, подлетая ко мне со спины. — Если мы разделимся, Джо может пострадать. А ты знаешь, каков Странник в ярости. Паймон сглатывает, закивав головой и я тихо смеюсь. Несмотря на то, что они уже достаточно давно заключили перемирие, решив стать союзниками, малышка все еще боится его, постоянно напоминая о бойне под Храмом Сурастаны. Как будто я могу это забыть. Рука и ребра иногда все еще отдают фантомной болью и в такие моменты мне хочется взвыть, вырывая из своей памяти ненужные воспоминания. Увы, даже проникновение в Ирминсуль вряд-ли на меня подействует, поэтому приходится мириться с мелькающими перед глазами картинами минувших дней. Люмин достает плиту из своего рюкзака и внимательно рассматривает, прислонив пальцы к острому подбородку. Я кладу голову ей на плечо, следя за ее действиями, подмечая про себя, что не понимаю и половину из того, что изображено на древнем артефакте и просто продолжаю ждать выводов блондинки. — Если память мне не изменяет, когда мы были здесь в прошлый раз, я заметила несколько заблокированных дверей, — проговаривает она, поворачиваясь к нам с Паймон, — пытаюсь понять, хватит ли уровня власти, чтобы их открыть. Я пожимаю плечами, особо не понимая, о чем она говорит. В руинах пустыни я всего во второй раз, до этого мы с Люмин лишь бегали за бесчисленными аранарами и я со стороны наблюдала, как девушка уничтожает шестнадцать запечатанных механизмов. С последним я, слову, даже помогла, кинув камнем ему в глаз /или что это?/ и парализовав противника, что помогло блондинке достаточно быстро уничтожить надоедливую махину. После нескольких часов поисков, придя к выводу, что при прошлом посещении мы все же активировали все потайные ходы, я возвращаюсь в дом Старосты, забирая с небольшой вешалки свое хаори. Возле входа меня останавливает непонятно откуда возникшая Дэхья и я чуть дрягаюсь от неожиданности, после мягко улыбаясь в знак приветствия. — Что-то случилось?, — спрашиваю, вспоминая, что каждое появление двуручницы сопровождалось дальнейшими рассказами о решении каких-либо проблем, но вместо этого девушка отрицательно качает головой, одаривая меня улыбкой в ответ. — Помнишь Нилу?, — звонко спрашивает она. — Танцовщицу с Большого Базара?, — крайне милая девушка, слышала, как ученые рассказывали об ее танце возле дверей Академии. — Она зовет тебя на представление завтра. Театр Зубаира устраивает очередное шоу. Люмин и Сайно уже согласились. От упоминания Генерала Махаматра меня передергивает. Все еще побаиваюсь его, хоть он неоднократно и давал понять, что никаких претензий ко мне у него нет. Но легенды ходят, и впечатление складывается не самое лучшее. По рассказам он безумный охотник за провинившимися, которые пропадают сразу после встречи с ним. Как тут не бояться? В голову резко ударяет мысль о том, что я делю постель с бывшим Предвестником Фатуи и меня пробирает на смех. — Что?, — Дэхья вопросительно вскидывает бровь. — Ничего. Кое-что вспомнила. Передай Нилу, что я приду. Возможно, не одна. Если конечно мне удастся вытянуть Сору на столь необычное для него мероприятие.