Про поимку третьего Киры

Лайт поздоровался со всеми и медленно подошел к Л с бумагой, сложенной в квадрат, в руках. — Рьюзаки, я подготовил сообщение для Киры, — передавая содержимое в своих руках детективу, он терпеливо ждал. Л же, наоборот, заинтересованно забрал у русого лист с обращением ко второму Кире и быстро пробежался глазами по тексту. — Отлично. Правда… я бы убрал твои слова о том, что нужно убить Л… я бы хотел остаться живым, — Амелия, услышав озадаченный вздох брюнета, захихикала, подходя ближе к парням. — Рьюзаки, — хлопая брюнета по плечу, она посмотрела на Лайта, подмигивая. — Тебе ничего не грозит, пока второй Кира не видит твое лицо… Л, услышав слова поддержки, отошел от собственного волнения и улыбнулся. В это время блондинка игриво задвигала бровями, продолжив: — Может быть… Лайт пытался сдержать смех, делая вид, что закашлялся и показал большой палец вверх однокурснице, что ухмылялась, глядя на недовольно сощурившегося детектива. — Вегера, я бы на твоем месте помолчал. Результаты экспертизы уже пришли? — повернувшись в сторону сероглазой, он заставил замолкнуть полицейскую. Девушка закатила глаза, вставая с дивана. — Нет, Л… — Ну вот и все, — подозвав Ватари к себе рукой, он что-то ему сказал и тот кивнул головой, забирая лист Лайта. — Коллеги, еще буквально полчаса и мы сможем посмотреть обращение «первого Киры» ко второму, думаю, что ответ нового последует быстро. Команда расследования воскликнула от радости и настрой сменился на веселый. Такими темпами совсем скоро закончится дело Киры.

***

Кира что-то говорил. Лайт вместе с Л внимательно слушали ответ второго Киры, что-то бубнившего про их будущую встречу. Амелия задумалась, поэтому на ответ не обращала сильного внимания, улетев в свои мысли. Она прекрасно понимала, что Рьюзаки будет переслушивать его ответ по несколько раз и за это время она буквально зазубрит наизусть очередное обращение уже не к миру, а к первому Кире, самозванца. Когда блондинка, стоя над креслом брюнета, что вжался в него, никого не замечая вокруг, оперлась на мягкую подушку руками, она услышала громкий пронзительный крик. Чуть позднее сидящий на кресле поднял руки вверх и, продолжив кричать, сам того не желая, треснул сероглазую по лицу, падая на пол. Девушка, державшаяся за кресло в это же время замерла, понимая, что валится на пол и прямо сейчас на нее падает кресло и орущий детектив, являющийся ее вторым начальником. Когда она благополучно упала, команда расследования зашевелилась, с удивлением помогая ей встать. Блондинка захныкала, хватаясь за коленку, разбившуюся о кафель, так красиво сияющем на полу. Плитка, кстати, также разбилась от давления на нее. Оглядывая стоящих, подававших ей руку для того, чтобы она встала, Амелия с хрустом поднялась с пола, отряхивая одежду. Рьюзаки, ошеломивший от того, что только что «чуть не убил» человека, бубнил что-то, в это же время стараясь помочь немке встать на ноги. — Боги смерти, глаза бога смерти… яблоки… — изредка повторял он, виновато осматривая иностранку, дующую на коленку. Сосредоточиться на ответе Киры уже не получалось и Л поджал губы под себя. — Вата-тари… — дрожащим голосом сказал Рьюзаки. — Принеси аптечку, пожалуйста. — Рьюзаки, plakettenfliege… — на родном немецком пробормотала Амелия, стараясь оценить масштаб проблемы. Мацуда подсел к девушке и всякими способами старался ей помочь, бросая недовольные взгляды на Л. Тот же в это время дождался коробки с бинтами и спиртом, слегка столкнул с дивана брюнета, сел рядом с Амелией и достал из аптечки пластырь и вату, перед этим намочив ее лекарством, чье название прочитать даже не смог. Когда Рьюзаки дрожащими руками чуть не вылил на небольшой кусочек ваты всю бутылку спирта, блондинка закатила глаза, позволив ему дальше помочь с обрабатыванием раны. Но когда он же просто начал яростно вдавливать вату на поврежденное место, Амелия закрыла глаза и сквозь зубы прокричала от боли, даже сильнее, чем детектив от обращения второго Киры к первому, закрывая одной ладошкой рот. — Scheiße! Хватаясь за штанину детектива от мучительности, сероглазая задрала голову вверх и простонала, стараясь наладить дыхание. Брюнет с удивлением посмотрел в ее сторону, выбросил вату в мусорку и, задумавшись, произнес: — Прости, — отвлекся на бинты, которые закручивал у ноги блондинки. — В следующий раз буду просить заниматься этим Ватари… Прихрамывая, немка встала, опираясь на руку Тоты Мацуды. Вдохнув, она ответила: — Это ты меня прости, не надо было так вжиматься в твое кресло… ради нашей безопасности, проси также у Ватари бронировать номера в отелях не с полами из кафеля, а хотя бы из линолеума. Л облегченно улыбнулся краешками губ и кивнул головой. На сцену падения не обращал внимания только Лайт, пересматривавший ответ второго Киры, наверное, раз десятый с изумлением на лице. Здраво мыслить не получалось и Амелия списала все на то, что он просто волнуется насчет собственной и команды расследования жизней. Когда все разошлись, Лайт угрюмо со всеми попрощался, оставляя Л и Амелию наедине. Мацуда все также разочарованно смотрел на Рьюзаки и блондинка, шатаясь, сказала ему, что все в норме и он никак не виноват в том, что она свалилась. Он поверил. Вроде бы. Наливая горячий эрл-грей из чайника, сероглазая без чувства стыда откровенно пялилась на Рьюзаки. Он все также сидел, закрывшись, изредка кидая себе в рот кубики с сахаром. Блондинка уже свыклась с его привычкой употребления большого количества сахара и сладкого и, допив чай, принялась вставать, но ее отвлек голос брюнета: — Глаза бога смерти… я говорил тебе о том, что знаю, что могло бы свести с ума моего бывшего преемника. Девушка озадаченно повернулась в его сторону и, хватаясь за больное колено, вопросительно выгнула бровь. — Он владел глазами бога смерти, о которых ранее сказал второй Кира. Я не знал точно, правда ли это, мог верить ему лишь на слово, но теперь… Значит, что боги смерти существуют? — А я верю в то, что они могут быть. Пусть, это и не единороги, а синигами… Жуть, — смотря сквозь парня, пробубнила немка. Он лишь кивнул головой. — Как твое колено? — поинтересовался, смотря на девушку в ответ. Она потерла руками виски и ответила: — Как видишь… Прости, что разбила пол у вас в номере. — Ничего. Подойди сюда, — подозвав ее к себе, брюнет замахал рукой. Когда Амелия, похрамывая, подсела ближе, Рьюзаки бестактно снял с нее бинты и начал ощупывать колено. — Ай! Ты чего делаешь-то? — Проверяю, нет ли перелома, — сосредоточенно трогая место повреждения, пробормотал Л. — Ха, — ухмыльнулась, положив голову на мягкую подушку, сероглазая смотрела в потолок. — Уж поверь, для того, чтобы проверить, сломала ли я себе ногу, мне нужно ехать к врачу за тридевять земель и еще день отсиживаться в очереди. Нет, спасибо, потерплю. Л недовольно сощурился, в это же время доставая телефон из кармана, кладя его к себе на плечо и зажимая головой. Он звонил кому-то, не прекращая осматривать блондинку, в частности ее ноги. От подобного контакта она покраснела, поднимая голову наверх, чтобы посмотреть, что он делает, ведь без спроса просто брать и снимать с нее повязки, начинать ее трогать — нужно уметь. Вероятно, ему было все равно и чего-то скрытого в его действиях не было, потому что тот без капли смущения на лице продолжал усердно то хлопать по колену (смысла этого движения сероглазая так и не поняла), то подниматься с дивана и с разных ракурсов осматривать царапины. — Алло! Ватари, срочно, частного доктора позови сюда, пожалуйста, — отвлекаясь от блондинки, что с раскрытым ртом вскочила с места, на котором лежала, проговорил Рьюзаки в трубку. — Да, я позже все объясню. Она немо глазами задавала вопрос, мол, «что такое и зачем?». Когда Рьюзаки захлопнул телефон и снова убрал его в карман, он просто уведомил ее о том, что: — Ты остаешься сегодня здесь. — Как? А как же университет? — Врач сегодня-завтра выпишет тебе справку об освобождении от занятий. Амелия вроде бы выдохнула, но никак не унималась. — А как же стажировка? — Я предупрежу Соитиро Ягами, не беспокойся, — перематывая кассету на начало, сказал брюнет. Амелия чуть поднялась и обратила внимание уже на ответ, в этот раз сосредоточиться как никак, но получалось. Л сидел как обычно, размышлял о чем-то и его, в принципе, вообще ничего не волновало. Кассета вылезла из видеомагнитофона и на нем снова показался черный экран. — Получается, что… — шепотом обратилась сероглазая к детективу. — Киры убивают с помощью глаз богов и самих богов смерти? — Я не уверен… Может быть… Эх, если бы я мог хоть как-то это проверить… — Да-а-а… — мечтала блондинка, укладываясь поудобнее на подушку. — Что насчет Лайта? Ты видел, как он внимательно слушал обращение второго Киры к первому? Gott, увидь он говорившего, зуб даю, убил бы на месте. — Тогда можно задать вопрос: почему это его так волновало? — И вправду… Рьюзаки, если я правильно понимаю, ты пытаешься вывести настоящего Киру из себя и с помощью нашей переписки со вторым, выйти на его след? — Да. — А что ты будешь делать, если первый Кира никак не откликнется на ваши сообщения? — Будем выкачивать информацию из второго. Хмыкнув, Амелия замолчала, задумавшись. Тишину прервала она же, обращая внимание Л на себя, стараясь долезть до стола, на котором лежала коробка с лекарствами и бинтами, чуть не грохнувшись: — Передай, пожалуйста, аптечку, я замотаю колено. Рьюзаки мрачно глянул на нее, выхватывая из аптечки все нужное. — Позволь я сам. Блондинка ухмыльнулась, припоминая: — А кто говорил, что будет просить заниматься этим только Ватари? — детектив словно резко опомнился, уже тянувшись за микрофоном для связи с помощником. — Стой! Давай я просто объясню тебе как и что делать. Рьюзаки угукнул, согласившись. Амелия пальцем указала на почти пустую банку со спиртом и сказала: — Доставай её и вату. Брюнет послушно выполнял ее приказы и делал все в точности так, как говорила немка. — Теперь смачивай ватку небольшим количеством этанола и плавными движениями обрабатывай рану. Да, вот так. Когда парень нежно и аккуратно протёр место повреждения от засохшей крови, блондинка наказала ему выбросить уже грязную марлю и до конца закрыть крышку бутылочки со спиртом. — Ага… доставай бинты и заматывай колено. Рьюзаки кропотливо бинтовал коленку, прощупывая почву. Амелия руками сжала подушку и закусила губу в надежде не вскрикнуть от неприятных ощущений и когда брюнет прекратил завязывать бант на коленке для закрепления «защиты от бактерий и вирусов», удовлетворенно выдохнула. — Не дай бог я еще хоть раз разобью что-то. Помню, как на велосипеде в детстве гоняла и падала по несколько раз на дню, как же я терпела… — осматривая красивый бант на месте повреждения, она повернулась к своему «спасителю». — Ха-ха, не думал заделаться в доктора? Спасибо, — обнимая того за плечи, с легкостью произнесла сероглазая. Л непонимающе обернулся в ее сторону и, завидев легкую улыбку на ее лице, улыбнулся в ответ. Голова блондинки постепенно упала парню на плечо и они в тишине, но такой комфортной, просто наслаждались моментом. У Амелии начинали закрываться глаза, и, быть может, она бы даже уснула, не прозвени внезапно ее телефон. Вскочив с дивана, она с хрустом в ноге подняла трубку и словно заспанным голосом ответила: — Алло? — Амелия, еще раз привет! Это Мацуда, тебе помочь добраться до дома с больной ногой? Потирая закатанные глаза, иностранка постаралась как можно милее сказать: — Спасибо за то, что волнуешься, я осталась с Рьюзаки, мне ничего не требуется. Увидимся завтра вечером. — Э-э-э, а почему только вечером? Ты не пойдешь в участок? — Боюсь, что с возможным переломом я даже встать с кровати не смогу. Подожди, как бы ты меня забрал, разве ты не должен был уехать домой? — Вообще, я ждал момента, когда ты выйдешь из отеля и планировал помочь тебе дойти. Тебя долго не было и… я решил позвонить. Сероглазая поморщилась, пытаясь все также аккуратно присесть на диван, на котором сидел Л, не меняя позы, как бы прислушивался к диалогу блондинки по телефону. — Эм, спасибо. Тогда до завтра? — Да, до завтра, — и сбросил звонок с разочарованием в голосе. Амелия в это время выключила телефон и потерла виски, недовольно фыркнув. Поспала бы сейчас… — Кто это был? — с любопытством задал вопрос ее «временный сосед» по номеру. Сероглазая посмотрела на него и, махнув рукой, ответила: — Да ничего, Мацуда просто. Рьюзаки, где я могу лечь спать? Ты не будешь против, если я немного посплю и все переосмыслю? — Здесь только одна спальня, и она принадлежит Ватари. Ложись на диван, — нетактично ответил брюнет, закидывая в рот небольшую шоколадную конфету. Девушка захлопала глазами, то открывая, то закрывая рот. — А… а где ты спишь? — Я сплю раз в три дня. Мне хватает всего нескольких часов для того, чтобы выспаться. Ложись, — и отодвинулся на край дивана, позволяя лечь в полный рост. — Сегодня ты не будешь спать? — ошеломленно задала вопрос блондинка, утягивая плед в свою сторону. Рьюзаки положительно кивнул головой, отворачиваясь в сторону телевизора. У Амелии отчего-то по телу разливалось тепло и ощущение того, что кто-то отказывает себе во сне и мягком диване из-за нее, очень грело. Она невольно широко улыбнулась, шепча слова, которые снова посвящались чисто ему. В этот раз в ее словах звучала лишь благодарность, такая, которую она, казалось бы, не посвящала вообще никому: — Рьюзаки… я не знаю, что делала бы без тебя. Спасибо.