Перегоревшая лампа

Ветер выл, гоняя опавшую листву по уходящей за горизонт, казалось бы бесконечной дороге. Был поздний вечер, посетителей в бистро совсем не осталось. Смена закончится через минут девять. Усталый взгляд впился в неизвестную точку на горизонте. Только ты подойдешь к этому месту и иллюзия нескончаемости перестанет существовать. Протянешь руку - и почувствуешь край. Конец. Весь мир это небольшой провинциальный городок. Больше ничего нету. Вот вот все хрупкое мироздание разрушится прямо на твоих глазах, подобно штукатурке рассыпавшись под тусклым миганием лампы. На пропадающий свет прилетела муха, усевшись на тонкое, грязное стекло. Вновь вспышка. Она улетела. Влад вздрогнул всем телом, словно поймал приступ эпилепсии, но совсем ненадолго и очень лёгкий. Непроизвольно стряхнул дрожащей рукой пепел с тлеющей сигареты. Наваждение отступило. Но лишь на время. Свет в окне за углом погас, сообщая о том, что кафе закрывается. Что скоро подойдет Даня. Чернота неба поражала. Ни одной звёзды не видно из за заводского дыма, света города и смога. Веки болели, зудя, желая сомкнуться, получить хоть какое то успокоение. Но нельзя. Откинув голову на шершавую и неприятную поверхность стены, Влад прислушался к звукам вокруг. От кипы панельных коробок шел крик детей, мамаш, алкашей. Вновь завывание ветра. По телу прошлась волна мурашек, и какой то необоснованный страх, волнение побежало вверх к горлу, заставляя нервно сглотнуть, сжать веки, смазано притронуться губами к фильтру, затягивая горький дым. Лишь это заставляло вернуться в реальность, выйти из некоего гипноза, поралезующего, унося сознание на край света, там где тьма. Где нету звуков, вкусов, чувств. Влад снова дрогнул. Слишком уж приелась ему эта привычка. Или это было чем то другим. Взгляд расфокусировался. Во тьме единственное что цепляло - это небольшой огонек сигареты. "Нужен кто нибудь, неважно уже кто"- твердило сознание излюбленную в такие моменты отторжения, падения в сон фразу. Влад это понимал. Тело казалось таким чуждым. Хотелось содрать с себя кожу. Сжать в кулаках отставки живых внутренностей. Почувствовать как по рукам течет кровь. Капает с локтей. Прекратить эти извечные мучения. Скрип железной, ржавой двери. Он вышел и вывел Влада из раздумий лишь когда толкнут того в плечо. -Жигу дай. Посмотрев на Даню ещё несколько секунд, Влад полез в карман прохладной куртки. Недавно начала продувать. Выудив дешевую зажигалку розового цвета, Липин передал ее, смотря на руки Дани. Сильные и с проступающими венами, длинными пальцами. Он был его спасителем. Хотя этого он никогда и не узнает. Он также закурил, отдавая источник блеснувшего на мгновение огонька обратно. Они курили молча. Глядели в черноту леса, неба, дороги. Там уже и не различишь. Замигала лампа. Погасла. Худые ветви голых деревьев словно тянулись к выцветшим домам, блеклому свету. Но никак не дотягиваются. Но Влад знал, лишь шаг и ты уже покойник. Палец засаднило. Пепел случайно попал не туда. Кинув окурок на поребрик, парень придавил его носком кеда, не обращая внимания на ожог, глубоко вдыхая холодный воздух. Горло тоже заболело. Казалось все остановилось. Хлипкая, одинокая качель. Движение неба. Грохот домов. Давило, душило. Даня наконец повернулся лицом, мотнув головой чтобы убрать пряди осветленных волос. Пирсинг в носу лихорадочно блеснул в свете мигающей лампы. -А ты бы отсосал парню? Задал он вопрос, приковывая к себе внимание тусклых, янтарных глаз. Сунув руки в карманы и отпрянув обратно к колкой стене с листками рекламы, Влад для вида задумался. Этот вопрос уже задавал не один этот идиот. До него было много. Очень много кого. С ним, как впрочем и с другими, Влад также был мало знаком. Просто приятели в школе, на очередном кружке, на тусовке, работе. Неважно. -Ну и. Отторжено ответил он с хрипотцой. Голос был заебавшийся. Спутавшиеся длинные волосы щекотали открытую шею. -Пхх, сразу к делу. Ты как обычно. А если я тебя попрошу? Влад начал нервно перетерать пальцы, думая над ответом. -Я в школе подобной херней за деньги занимаюсь. Непоколебимо решил Липин, хотя все прекрасно понимал. Понимал свое волнение что накатывать постепенно, увеличиваясь с каждым неровным вдохом. Ложь. Снова. -Да ты пиздишь. Шлюхан что ли? -Ну и? Хочешь жить - умей вертеться. Ебаное выражение, что Липин начинал ненавидеть. Сколько раз ему это говорили? Сколько раз он это сказал? Самому аж тошно становилось. -Хм, а расценки? Даня замешкался, затягиваясь, но видно сразу же перешёл на главное. Его голос был чрезвычайно громким в ночи. В ушах плыло и одновременно звенело, заполняя все вокруг. Волнение подступало всё ближе. Нужно было быстро думать. Пока его не оставили вновь одного. -Ну, 700-минет, 300-сглотнуть, 500-за волосы держать. Если что то особо жесткое-плюс 200. Так далеко Влад ещё не заходил. Хотелось продолжить, но было страшно от периферийного понимания происходящего. -Ха, а ты видать профессионал. Давай, пошли. Он затушил окурок о стену, ведя рукой по плечу, следя за взглядом, тихо зовя пойти за собой. Страх промелькнул в голове, но она уже была не здесь. Её никто и не спрашивал. Главное - наличие денег. Пот побежал по шее, дверь снова неприятно завыла. Последний раз бросив взгляд на пожирающее чёрное небо и розовую бумажку с номером очередной "Маши", Влад скрылся следом в темном коридоре. Свет с кухни горел, освещая дорогу. Зайдя в неё, Влад ощутил как яркий, холодный свет врезается в сетчатку глаза, сжал веки до белесых танцующих точек. Даня, тоже замешкался, но дёрнув за рукав, заставил идти дальше. Небольшая дверь для персонала, а следом за ней коридор и туалет. Даня бесцеремонно толкнул Липина в небольшую каморку, что и звалась туалетом, и запер дверь. Мир совершил кульбит, мелькая из раза в раз все больше. Тут свет был таким же холодным, режущим, но тусклее. Скоро лампочка совсем загнётся. Как и на улице. Отдышавшись, Влад поднял голову и заметил Даню, что стоял непривычно близко. Место было крайне мало. -Ты в каком классе то сейчас? Слишком громко спросил он, скидывая куртку на помытый, но всё равно отдающий впитавшейся грязью пол. Её хватило чтобы укрыть здесь почти все пространство. Сердце все пуще било по ребрам. Уже стало реально нервно. -В девятом. Тихо отозвался Влад, сверля взглядом пол, лишь бы не чувствовать своих переживаний. Он ведь реально становиться шлюхой. Грязной блядью. Той самой что висит с другими на фонарных столбах. -Вот. Давай только постарайся там. Довольно ласково, как показалось лично Владу, сказал Даня. В руки аккуратно сунули 1500 рублей. Немного смяв от беспокойства купюры, он убрал их во внутренний карман, так и не решаясь снимать верхнюю одежду. Перед глазами плыло, а все происходящее было словно в тумане. Где то в углу ютилась муха. Ещё одна. Дыхание участилось. Руки затряслись сильнее. Опустив крышку, Даня уселся на туалете, вскидывая плечами. Взгляд холодный, прожигающий, пытливый. Уже пути назад не было. Не будет. Неуверенно шугнув вперёд, Влад опустился на колени, подтянул рукава, пытаясь не смотреть в лицо знакомого. Ещё один. До этого были и другие. Но этот хоть платит деньгами, а не травкой или шмалью. Посмотрев глаза в глаза, Влад понял самую странную и противоречивую истину. Ему хочется этого. Он сам на это идёт. В этой тесной комнатушке, обложенной пожелтевшей плиткой, с грязным полом, с выгоревшей лампочкой. Было так поглощающе отвратительно, что даже правильно. Всё это. И гудящий за стенами здания ветер, и извечно черные чащобы через дорогу. И небо без намека на звёзды. Душащая пыль, что витала в воздухе. Больная панельная окраина. В животе что то упало, булькнуло. Тягучий, липкий жар покатился к животу, к самым пяткам. Как болото - чёрное и мерзкое. Оно тебя тянет, все ниже и ниже, выбивая воздух, взвинчивало тебе голову. Стало спокойно. Удовлетворённо. Влад глубоко вдохнул, чувствуя как терпкий воздух расплывается по телу. Он дрогнул. Всем телом. Всем свои существом и мозгом. Его явно крыло. Всё это. То как болели колени от смены позы, наиболее близкой к чужим расставленным ногам. Улыбнувшись как то по дикому, Влад облизал сухие губы. Почувствовал покусанным ранки. У него была неуловимая зависимость. Ковырять небольшие ранки. Они незаметно появлялись, а он уже на автомате начинал их теребить, подковыривать ногтем, зубами. Пагубная привычка. И она косалась не только его тела. Он знал что если не трогать, оно само заживёт за пару деньком. Но он был ниже этого. Даня наблюдал за ним. С небольшим трепетом пальцами рук задевал его волосы. Уже от подобной ситуации у него что-то жгуче задергалось внутри. Чувство чего то запретно приятного. Влад ещё раз взглянул вверх. Ему уже было глубоко побоку кто это за человек. Главное - это спасение от самого себя. От жгучих, неприятных мыслей. Липин был высоким. Он уже понял что придется слишком неудобно наклонятся. Но сейчас нормально. Его грубые руки не спеша легли на чужие колени, немного раздвинули, надавили, поползли вверх по жёсткой ткани джинс. Привычный приятный звук был самым громким из всех. Всё также надавливая, но совсем немного, он огладил внутреннюю часть бедра. Даня громко выдохнул, до конца откинулся назад. Было приятно. Было горячо. Было тесно. Как то слишком быстро. Влад напряг взгляд, начал разглядывать пряжку ремня, скользить по нему пальцами, иногда заползая под кофту и касаясь чужой, такой пылающей кожи. Резко он вытащил конец из пряжки, дёрнул ее, раздался громкий стук железа и скрип кожи. Хороший был ремень. И это ещё больше его разгорячило. Пальцы начали заплетаться. Вжикнула молния на ширинке, Даня опять вздохнул. У него почти встал. Его заставили вынырнуть из своеобразного омута на пару секунд, чтобы тот приподнял бедра. Джинсы вместе с трусами медленно стянули вниз, потянув неприятно кожу, остались спущены до колен. Липин громко выдохнул, проскользил взглядом от края красной кофты на нем, до приставшего члена средних размеров. Он снова облизал ставшие сухими губы. Наклонился. В нос отдало мускусом, пол под ногами переставал ощущаться. Этот момент томления и предвкушения чувствовался во всем. Влад положил одну руку на бедро, а второй аккуратно взялся за основание члена. Совсем медленно прошёлся горячим языком по всей длине, в конце мазнув по головке. Даня вновь хрипло выдохнул, запустил руку в чужие темные волосы. От этого Влада на секунду передёрнуло. Для него собственные волосы стали чем то неприкасаемым, личным. Он ненавидел когда кто то без спроса их трогал, взъерошивает. Это было для него чем то интимным и собственным. Как трепетно хранимая коробка из под обуви с памятными вещицами в глубине шкафа. Ты лелеешь ее как единственно чадо. И это не для широкой публики. Только для тебя. И сейчас, ему показалось это чем то больным. Но лишь на секунду. Ведь он был занят, его мысли были заняты. Чужая рука была тоже теплой и это отозвалось искрой в голове, медленно утекая новой волной жара к низу живота. Владу не было обидно, в конце концов, он сам предложил, нечего препираться. Он вновь пару раз прошёлся языком по стволу, смазывая собственную слюну. Обвел головку, невесомо задел уздечку. Мягко обхватив основание, Влад взял в рот головку, то посасывая, то облизывая её, не спеша помогая рукой. Даня начал громко дышать, сжал волосы на затылке, почувствовал как они плавностью остаются между пальцев. Горячо, жгуче. Было слишком мало и много одновременно. Казалось что его дразнили. Специально. Заставляя пылающее желание сжиматься внутри с каждым мимолетным движением. Липин понял. Ещё до того как угрожающе хрипнули сверху. Он ещё раз широко мазнул языком по головке и толкнулся сначала на половину. Ощущение заполненности всего рта было вначале неприятным. Саднило небо, давило на язык. Искусанные губы потрескались, закололи. Хотелось машинально закрыть рот, но Влад наоборот, открыл его больше, толкаясь вперёд. Глубже, дальше. Изо рта Дани вылетел блаженный стон. Владу понравилось. Словно толика власти над другим человеком перепала и ему. Совсем мизерная, но зато какая. Липин двигался неторопливо. Брал почти до конца, скользил по собственной слюне до головки и обратно, двигая в такт рукой, другой - сжимал бедро, иногда поглаживал. Влад начал набирать темп. Быстрее, резче. Данина рука тоже начала неприятно давить, заставляя приблизиться ещё сильнее. Но Липину нравилось. Толчки стали уже совсем неразборчивыми, методичными, слишком быстрыми, рваными. Во рту стало уже совсем мокро, вязко. Мыслей в голове совсем не осталось, как и цельного понимания происходящего. Время от времени, он поднимал взгляд, чтобы встретится с чужим, вожделенным, наслаждающимся. Его собственные, Влада, глаза, были непривычно темными, расфокусированными. Щеки сгорали от прилившей к ним крови. Выбившиеся пряди липли ко лбу. Даня запрокинул голову, откровенно говоря начания просто трахать чужой рот, задыхаясь в собственных быстрых стонах вперемешку с пошло хлюпающим звуком, отлетающих от грязных стен и плиточного пола. Особенно хриплый и протяжных стон. Пальцы сжались на затылке с особой силой, не давая и сдвинуться с места. Словно моросящий дождь, по чужим ногам побежали приятные мурашки. Даня сжал глаза до белых пляшущих точек. Влад застыл в одном положение, чувствуя как теплотой и горечью растекается по горлу. Он тяжело дышал через нос, пытаясь с каждым разом взять больше воздуха. Сглотнув пару раз, он пытался не думать, отрешиться от неприятного вкуса и вязкой жидкости. Просто дышать глубже. Закрыть глаза. Постепенно Даня ослабил хватку, расправил пальцы и слегка проведя ими по волосам, посмотрел на Влада. Как только он почувствовал что его больше не держат, Липин отстранился, выпуская изо рта член и оставаясь на коленях. Тоже посмотрел на Даню. У него была отдышка. Что то гадкое булькнуло в груди. Сжалось. Стало не по себе. Неловко и гадко. Тихо. Слишком. Из крана мгновенно перестала капать вода, мухи разлетелись по углам, замолчав, ветер не выл, трубы не скрипели. Первым нарушил похоронную тишину Даня. Встал чересчур быстро, натянул обратно штаны вместе с бельем. Время сново начало свой неумолимый ход, давая грубую пощечину и плевок сверху. Влад машинально вспорхнул. Было тяжело вставать из такого состояния. Казалось ноги вросли в мягкость куртки и твердость плитки под ней. Затекшие колени неимоверно ныли, желая вернуться в былое положение. Влада качнуло в сторону. Даня поймал его за руку. Ноги немного согнулись, рука уперлась в близлежащую стену что царапала ладонь. -Порядок? Голос Дани был оглушающим. Таким непривычным, незнакомым. Влад моргнул пару раз, но после ответил. -Ага. Тихо, хрипло. Губы неприятно припухли и саднили, во рту слишком сухо и одновременно мокро. Воды не было. Только из под крана. А она тут явно не фильтрованная, а иногда Влад думал что и вовсе из канализации. Хотя это было бы не удивительно. Он достал треснувший Хуавей, или чё там была за марка, Влад уже и не помнит, надпись давно стёрлась. На часах было 20:23. Пропущенный от мамы. Потом перезвонит. Сейчас было нельзя. Даня отряхнул свою куртку, одел. Сунул руки в карманы. Они стояли и опять молчали. Смотрели друг на дружку. Влад воровато оглянулся, внезапно сказав: -Еще по одной? Даня кивнул, они пошли по изученному маршруту обратно. Железная дверь заскрипела. Сырость воздуха и холодный ветер выбили новые мурашки. Они опять закурили. Лампочка все также мигала. Лес был таким же ледяным и темным. Рассыпающиеся панельки за спиной и куча извечных жёлтых подъемных кранов безбожно замолчали. Машин почти не было. Влад неожиданно для себя задумался о чем то совсем ином. О теплом пляже. Кристально чистой, а может и не очень воде. О необитаемом острове посреди гигантского океана или моря. О плывущих по небу облаках. О ночном небе. Круглая луна освещает колеблющуюся воду, она небольшими волнами то набегает на берег, журча и пенясь, то уползает назад, открывая взгляду необыкновенное скопление камней и переливающегося мягкого песка. Чайки кричат где то вдалеке. Морской бриз щекочет открытые плечи, шею и ступни. Волосы легко разлетаются. Он ложится на берегу, вода щекочет пальцы ног. Дышится свободно. Ладони утопают в песке. Уставшие веки опускаются. Перед глазами вновь ветви деревьев. Фонарный столб обмотанный проводами. Запах бензина и горечи. Было горько. Глаза болели. Эта совсем не та жизнь о которой Влад мечтал ещё лет пять назад. -Дак сколько тебе говоришь? Влад не сразу понял что обращаются к нему, что за вопрос, но ответил, прижимая ко рту сигарету. -Лет? Пятнадцать. Он врал. Нельзя рушить логику. Раз в девятом - значит пятнадцать. А то что ему уже шестнадцать объяснять слишком долго и муторно. -Хм. Завязывал бы ты. Вот тебе на булочку там. Даня протянул ещё пятьсот рублей. -Это что ещё за чаевые? Не борзей а. Про цену уже до этого договорились. Влад был в негодовании. Не особо большом, но приперался много. Но лениво. Говорить уже вообще не хотелось, и спорить, и думать. Но он зачем то продолжал. Видимо Даня уже это понял. -Да завали уже. Бери и не выебывайся. И он взял. С опаской. И отвращением к самому себе. Деньги это один большой паразит. Они всегда нужны. Их всегда трудно достать. Блядская жизнь. И город этот. -Я наверное не надолго тут останусь. Месяц может доработаю тут и все. Нахер это ублюдское место. И тебе бы желательно уйти отсюда. У тебя есть больше возможностей чем это. Липин и сам об этом задумывался. И сам знал что это место херня. И все он прекрасно знал и понимал. Но что делать. -Да я и сам уже планирую. Через месяц, другой. Даня опять кивнул, выкинул окурок. Влад затушил свой носком кеда. Обычное рукопожатие. Они разошлись даже и не сказав ничего друг другу. Ни одного лишнего взгляда. Всё что было никак их не связывало. От слова совсем. Они лишь здоровались на работе, прощались, что то по делу обсуждали, не более. Ничего не изменилось и не изменится. Влад сжал купюры в потной руке, зажал другой телефон и поплелся домой. Через гнетущую махину каменных джунглей. В новый день. В новое уталение боли и возможность забыться на пару минут.