Прикоснись

Сегодня ночью тепло, приятно и хорошо. Днём, конечно, более высокая температура. Время медленно шло за полночь, все уже затихли. Адам и Джона спали наверху, как всегда в обнимку. Будто если они отпустят друг друга — случится нечто страшное. Сезар ворочился на кровати, в попытках заснуть. Хоть ему и не надо никуда завтра, но выспаться очень хотелось. У Марка такая же история, мужчина просто пялил в потолок. Он лежал, даже ни о чём не думал. Но в голове как зайцы скакали мысли. Хитклифф поднимается с постели, надевая джинсы и чёрную футболку с V-образным вырезом. Марк выходит тихо из комнаты, чтобы не разбудить Сезара, находившегося в помещении за стеной. Подходя к вешалкам в коридоре, Хитклифф достаёт из куртки пачку сигарет и зажигалку. Обуваясь, он выходит на небольшое крыльцо, где стояла пепельница. Ей пользовались много раз, в том числе и Торрес. Лёгкий холодок пробил мужчину, что аж взбодрил того. Марк открывает почти полную пачку, доставая оттуда одну штуку. Чиркнув зажигалкой у конца сигареты, та загорается и тихонько начинает тлеть в темноте. Делая затяжку, Хитклифф глубоко вздыхает, наслаждаясь губительной привычкой. Но, похоже, что Торреса Марк всё-таки разбудил. Сезар поднимается с кровати, скорее надевает халат, чтобы выйти из дома. Правда, только в тапочках. Священник выходит из своей комнаты, одновременно с этим, заглядывая в приоткрытую дверь к Марку. Того там не оказалось. Сезар выходит из дома, попадая на крыльцо, где облокотившись об перила двумя руками, стоял Марк. — Я всё же разбудил тебя? — Хитклифф обернулся на друга, при этом продолжая курить. — Я не могу уснуть. — Сезар проходит дальше, останавливаясь возле бруса, поддерживающего навес над крыльцом. Он опирается об простенькую деревянную колонну, заматываясь в халате. — Понятно… — Марк опускает голову, потирая глаза. — Будешь сигарету? — Ну… давай. Сезар суёт в рот вещицу, которую тут же поджигают. Торрес вдыхает, чуток покашляв. Хитклифф и Торрес, похоже смотрят в одну точку, совсем забывая о том, что можно поговорить. Сигареты стлели, а после оказались в пепельнице тухнуть. Слишком молчаливо и тихо. — Твой шрам, — начинает Марк, — ты мне его никогда не показывал. Мужчина имеет ввиду отметину на шее Торреса, которая появилась ещё шестнадцать лет назад, как и у Марка. Только у последнего она на лбу. — Я его никому не показываю. — И в правду, Сезар, как можно усерднее прячет шрам за воротом водолазки, свитера, шарфа. Даже в жаркую погоду, он найдёт, чем можно скрыть это устрашающее напоминание о прошлом и о человеческой беспомощности. Хитклифф отходит от перил, надвигаясь на священника, чтобы хоть при свете луны как-то можно было это разглядеть. Прищуриваясь, Марк замечает слабые очертания отметки. — Можно потрогать? — Только не дави, — Торрес разрешает, а далее ощущает знакомые грубые руки на собственной шее. Мужчина слабо дёргается, но всё же терпит. Нет, ему не больно, просто тяжело это кому-то дать столь детально рассмотреть. Марк водит большим пальцем по всей длине шрама. Длинный и широкий… Хитклифф всё так досконально изучает, что Сезару как-то неловко. — Всё. — Мужчина отходит от Торреса разглядев всё вдоль и поперёк. — Ты можешь мой рассмотреть. — Да что я там не видел… — Не знаю. Может что-то и не увидел, — Марк опирается так же, как и Сезар, об столб позади. — А мало ли у меня шрам как у Гарри Поттера, но ты этого просто не замечал? Сезар хмыкает и улыбается. Он тянет руку ко лбу Хитклиффа, а тот наклоняется. Мужчина, потирая его рубец на лбу, думает, что он шире. Нескольких секунд осмотра Торресу хватило, но прежде, чем убрать руку с головы, священник взъерошивает волосы Марка. Теперь у него чёрт-те что на голове. — Не похоже, что он как у Гарри Поттера. — Ты просто не понимаешь, — Хитклифф поправляет причёску, наигранно хмурясь. — Наклонись, я ещё раз проверю. — Марк покорно поклоняется, снова подставляя свой лоб. Сезар убирает в разные стороны мешающие волосы и нежно целует мужчину в шрам. Хитклифф поднимает голову, смотря на Торреса, после уводя смущённый взгляд. Между ними виснет молчание, которое вновь разбавляет священник: — Пойдём спать?