Путешествие

Кацуки просыпается ночью, где-то в три часа. Он оглядывается и понимает, что находится в их с Эйджиро комнате. Но есть одна загвоздка — он не помнит, как оказался здесь. Бакуго присаживается на кровать, напрягает все свои извилины и пытается вспомнить, что вообще было. Так, по порядку. Он помнил, что они все вместе ездили на горячие источники. Потом блондин вспомнил, что сидел в купели и почувствовал боль в голове. Точняк, мигрень. Бакуго нахмурился, когда не смог вспомнить ничего после. Только Эйджиро, который подбежал к нему уже в раздевалке. А дальше все было в непросветном тумане. Бакуго невольно встал с кровати и начал искать глазами Эйджиро. Быстро обнаружив ком из одеяла на верхнем ярусе кровати, Кацуки подошёл ближе и опёрся руками об бортик. Эйджиро спал в очень неудобной позе: рука где-то под ногой, тело повернуто к стене, а голова — в другую сторону. Будет у него утром все болеть… сильно. Бакуго старается аккуратно убрать чёлку со лба Киришима, но красный спит чутко. Он быстро открывает глаза и садится. Ей Богу, как будто ждал чего-то страшного. Но нет, это всего лишь его парень. Киришима протёр глаза и посмотрел на Бакуго: — Кацу? Ты чего не спишь? — взглянув на наручные часы, утверждает Эйджиро, — сейчас три часа ночи. — Не знаю, проснулся уже. — Как голова? — спрашивает Эйджиро и спускается со второго яруса, он встал прямо перед блондином и обнял его. — Не болит, — Кацуки ответил на объятия парня. — Хорошо. Пойдём тогда спать, мы же улетаем вечером. Надо отдохнуть, — Киришима аккуратно ведёт Бакуго к кровати, теперь они ложатся уже вместе на нижний ярус. Бакуго чувствуют тепло Киришимы — это так комфортно, он быстро засыпает. Эйджиро обнимает его ещё крепче, прижимает к себе и гладит по волосам, иногда убирая челку с лица Кацуки. Он тоже сразу засыпает, всё ещё утыкаясь в светлую макушку. *** Бакуго снова просыпается первым, он еле-еле разлепляет глаза и собирается встать с кровати. Хотя с этим возникает небольшая проблема, хотя нет — большая. Аж сто семьдесят сантиметров, у неё ещё волосы красные. Ну да. Эйджиро прицепился к нему, как коала, и даже не собирается отпускать. А у Бакуго уже спина болит из-за такого долгого сна; посмотрев на часы на руке красного, он понял, что уже около одиннадцати часов. И да. Они опять пропустили завтрак. Спрашивается, почему Аизава их не ищет, Кацуки не понял. Ну, а мы с Вами знаем, что учитель не хочет тревожить их из-за мигрени Бакуго. Кацуки всё же вылез из рук Киришимы, хотя это было чертовски сложно. Блондин выходит из комнаты и отправляется на кухню, чтобы выпить чай. Там он встречает Каминари. Он один, а это очень странно. Но тот бодро здоровается с ним и снова широко улыбается, хоть и сидел поникшим минуту назад. – Так, сначала чай, а потом Пикачу, — думает Кацуки, поставив чайник греться, и поворачивается в сторону «ходячей электростанции». — Пикачу, ты чё один-то сидишь? — Шинсо спать завалился после завтрака, а Кар Карыча и Серо я не могу вытащить из комнаты… Ты вообще как чувствуешь себя? — Нормально… Как у вас с Шинсо? — Да более или менее, вроде. Он теперь разговаривает со мной, — Дэнки широко улыбнулся и повернулся к Бакуго лицом. Глаза засияли, а Бакуго удивился, как будто увидел такое первый раз. Кацуки и сам невольно поднял уголки губ. Было видно, что Каминари светится при каждой упоминании Шинсо. Блондин мысленно усмехнулся, ведь он опять, судя по всему, оказался прав. — Он же тебе нравится, да? — Ну да… Стопе, а ты откуда знаешь? Неужели Киришима, — Каминари слегка поник, он явно был расстроен. — Нет, дерьмоволосый мне ничего не говорил. У тебя это на лбу написано. — Так заметно? — Ну, если уж я заметил. Сделай выводы, — чайник вскипел, и Бакуго налил воду в чашку. Блондин всё-таки беспокоился за Каминари, он снова был каким-то тихим. Странно, он же сказал Шинсо про Пикачу. Хотя, это дело времени, всё же не у всех всё проходит гладко. — Если хочешь, пойдём к нам. Всё равно надо уже дерьмоволосого разбудить, — Кацуки сам не понял, почему ему захотелось позвать Каминари к себе. Может он стал добрее, начав встречаться с Эйджиро. Каминари вприпрыжку идёт следом, а блондин так и не понял, что его так обрадовало. Ну, не важно. Он доволен — уже хорошо. Ребята заходят в комнату, Киришима всё ещё спит, мило обняв подушку и свесив ногу вниз. Бакуго садится на письменный стол и говорит Дэнки: — Ну давай, твой выход, — Кацуки замечает упаковку таблеток. Хоть он ужасно не хочет этого делать, но всё-таки вспоминая, что было вчера, выпивает этот препарат. — В смысле? А ты? — Каминари искренне удивлён. — Я его каждый день бужу почти, попробуй теперь ты, — Кацуки еле слышно усмехается и включает камеру на телефоне. Каминари сразу понимает, что нужно делать. Немного подумав, он разбегается и прыгает на кровать, упав на Киришиму. А тот еле-еле щурится и спит дальше. Дэнки же смотрит на Бакуго с огромным непониманием: — От такого даже Шинсо просыпается. И что мне делать? — теперь Каминари тыкает пальцем в лоб Киришимы, а тому хоть бы хны. — Ну, Пикачу, думай. Каминари снова недолго смотрит на Эйджиро, а потом ставит палец ему на бедро и пускает слабый разряд тока. Красный резко подсказывает, скидывает Каминари и бьётся башкой об балки верхнего яруса, смачно расквасив лоб. Обхватив лоб ладонью, Эйджиро падает обратно на кровать и издаёт истошный стон.Все звуки в комнате затихают, как будто минута молчания. Но потом до Каминари доходит, что нужно извиниться. — Киришима, прости. Я не хотел тебя так пугать. Прости, прости, пожалуйста, — пока Каминари просит у Эйджиро прощения, Бакуго сначала заливается истерическим смехом. Но резко замолкает, увидев кровь, выступившую из-под пальцев Эйджиро. Бакуго резко останавливает видео, подлетает к кровати и садится рядом с Каминари. — Эйджи, убери-ка руку, — Эйджиро подчиняется и подносит руку к глазам. Его зрачки округляются, как и глаза всех остальных. Каминари прикрывает рот рукой и начинает ещё сильнее извиняться. Бакуго быстро подлетает к чемодану Эйджиро и вытаскивает аптечку на письменный стол, зовёт Эйджиро и обрабатывает ему рану на лбу. Она не очень глубокая, да и видно шрама не будет потому, что кожа рассечена прямо по краю роста волос. Каминари всё ещё не может перестать извиняться, он шёпотом молвит: прости, прости, прости. Бакуго уже не выдерживает и выпаливает: — Да хватит уже извиняться, успокойся, — ему в бок тыкает Эйджиро, на лбу которого уже красуется пластырь с Алым Бунтарём, — Дэнки, всё нормально. Не переживай так. Ты не виноват. Когда Кацуки заканчивается все процедуры, Киришима подходит к Каминари и обнимает его, слегка похлопав по спине. «Ходячая электростанция» всё-таки успокаивается и приходит в норму. Они забывают об этом происшествии и садятся смотреть фильм, пока Кацуки и Эйджиро начинают собирать вещи. А уже через час и Каминари ретируется в их с Шинсо комнату. — Слушай, а что это было? Почему Каминари меня током шандарахнул? — поинтересовался Киришима, слегка почевав место ранения. — Тебе всю историю? — Ну давай, — Эйджиро сел на диван, а Бакуго уселся сверху чемодана, чтобы утрамбовать вещи. — Я нашёл его на кухне грустным. Ну и предложил ему пойти будить тебя вместе. Вот я ему отдал всю работу, а он не смог разбудить тебя нормальными способами, поэтому решил ебнуть током, — Бакуго еле-еле подавил смешок. Но а Киришима не стал сдерживаться, а стал смеяться во всё горло. Как только он не катался по этому бедному дивану. Красный и бил его, и обмазал его слезами, которые предательски сами покатились из глаз, уж настолько ему было смешно. Бакуго и Киришима всё-таки собрали все вещи. Они иногда делали паузы для того, чтобы вспомнить некоторые моменты этого отдыха. Увидев балаклаву, Эйджиро вспомнил про катание на сноубордах. А потом и о том, как они с Бакуго признались друг другу. Их вечер вдвоём и первый поцелуй — самый лучший момент за весь отдых, наверное. Потом они вспомнили про сноуборды и Каминари, которого они успокаивали, дальше была игра в снежки. Она была очень атмосферной, лучшие друзья собрались вместе, чтобы поиграть в игру детства. Эйджиро даже вспомнил историю из детства, когда они играли в такую же игру с папой. Тогда он выиграл, и только потом Киришима всё-таки понял, что ему поддавались. Чемоданы собраны, ребята уже сидят в автобусе, дожидаясь начала пути. Каминари, Шинсо, Бакуго и Эйджиро сидят одной кучей на соседних сиденьях. Но Кацуки пока нет, потому что решает вопрос с размещением в самолёте. Он бурно объясняет, почему ему нужен Эйджиро на соседнем кресле. Аизава что-то сухо ответил и записал в телефон. Бакуго начал возвращаться с своему парню обратно, а Эйджиро смотрит на него и до сих пор не может осмыслить, что вот самый важный человек — его парень. Теперь у Киришимы тепло на душе, он счастлив