Fire and blood

— Мы почти не разговаривали… с тех пор. Я сожалею. Мы должны свободно высказывать друг другу свое мнение, — сказал Визерис, и Давина села между ними в качестве своеобразного буфера. Она поднесла свой бокал к губам, ее глаза блуждали между ними. «Это выглядит печально», — подумала она. — «Они не знают, как разговаривать друг с другом, но знал ли Визерис когда-нибудь вообще, как разговаривать со своей дочерью», — размышляла она. — Ты можешь говорить все, что захочешь. Ты — король, — Рейнира напомнила ему, и Визерис усмехнулся, да, он им был, но совсем он не ощущал себя королем каждый раз перед любым человеком, ждущем его ответа. — Я любил твою мать… очень сильно. — Как и я, — заверила Рейнира, ее пальцы беспрестанно постукивали по столу. — Сир Харрольд представил прекрасных турнирных рыцарей. — Правда? — переспросил Визерис. — Нет, — ответила ему Давина. — Такая лгунья. Они все были дерьмом. — Но при их допросе, — продолжала Рейнира, ухмыляясь своей тете, — Я выяснила, что Сир Кристон был единственным человеком среди них с настоящим боевым опытом. — Из него выйдет прекрасный рыцарь королевской гвардии, — согласился Визерис, он обнаружил, что ему было трудно смотреть на свою дочь. — Да, он был хорош, он надрал Деймону задницу, тебя там не было, но уверяю тебя, было здорово видеть, как Деймон уступил, — сказала ему Давина. — Я уверен, что так оно и было, — согласился Визерис, его взгляд переместился на дочь, когда он прочистил горло. — Сегодня на Малом совете… — Не обращай на это внимания. Я, я думала, что, возможно, у меня было какое-то озарение, но… — одновременно начала Рейнира. — Ты молода. Ты научишься, — уверенно ответил ей Визерис. — Я бы сказала, что у нее отлично получается, — заверила Давина.

***

— Это наш лучший шанс спасти кисть, ваша светлость, — заметил Меллос. — Личинки удалят мертвую плоть и, надеюсь, остановят распространение гнили, — Давина с отвращением высунула язык. — Нет, мерзость, я ухожу отсюда! — сказала им Давина. — Ты можешь справиться с горящими телами, но личинки… — начал Визерис со смешком. — Едят твою гребаную плоть, брат, это мерзко, — Давина подтвердила. — Ранее сегодня у меня была аудиенция с лордом Корлисом и принцессой Рейнис, — Визерис заметил, что ему нужно сменить тему, Давина была права, личинки отвратительны. — Это было очень милосердно с вашей стороны, ваша светлость. Я уверен, что лорд Корлис оценил это, — сказал ему Меллос. — Он предложил жениться, — раскрылся Визерис. — На ком, ваша светлость? — Меллос задумался. — Леди Лейна, — ответил ему король, и Меллос перестал рассматривать его руку. Визерис кивнул, у него была такая же реакция. — Объединить силу наших домов и продемонстрировать, что самые сильные дни моего правления впереди, а не позади, — он повторил. — Лорд Корлис перегнул палку, ваша светлость, — высказался Отто. — Такие вопросы должны обсуждаться с Малым советом, — напомнил ему Отто, сдерживая резкость в голосе. — Это то, чем я сейчас занимаюсь. Итак… каков твой совет, дорогой Отто? — Леди Лейна… юна, ваша светлость, — сказал ему Отто, судорожно пытаясь придумать причину, чтобы немедленно отклонить это предложение. — Действительно, но раны, нанесенные Великим Совет все еще кровоточат, мой король. Брак с их дочерью во многом способствовал бы устранению разрыва и объединению двух великих валирийских дома, несомненно, будет сигнализировать о единстве во всем королевстве и за его пределами, — Меллос напомнил Отто. — Рассуждения великого мейстера здравы, — сухо согласился Отто. — Я действительно боюсь того, что может подумать Рейнира, — тихо добавил Визерис. — Какое это имеет значение, ваша светлость? Ее мать скончалась. Ее отец, должно быть, продолжает королевскую линию, — Меллос напомнил ему. — Я, эх, нежно любил свою собственную леди-жену. Та боль от ее ухода все еще преследует меня. И быть вынужденным… заменить ее ради исполнения долга, — сказал Отто, предлагая свою собственную мудрость в этой ситуации. — Вы — король. Но я вам не завидую.

***

— Каково это было — летать на Черном ужасе? Вы были последним всадником Балериона. — Только короткое время до того, как он умер. С Балерионом умерло последнее воспоминание о Древней Валирии. Но Вхагар все еще живет… где-то, — сказал Визерис со вздохом. — Немного великовата для Драконьей ямы. Кто-то сказал бы, что слишком велика для нашего мира. Вы знаете, где она гнездится? — спросила Лейна. — Извини? — у Визериса было слишком много забот, чтобы разговаривать о драконах с ребенком, на котором он никогда не собирался жениться, никогда. Он точно это знал, но он не знал, почему продолжал поддерживать эту идею. — Вы знаете, где сейчас Вхагар? — доброжелательно задала вопрос Лейна. — Хм, хранители драконов верят, что она нашла пристанище где-то на побережье Узкого моря. Рабочие в Спайстауне сообщают, что время от времени слышали ее песню, — Визерис рассказал ей. — Они говорят, что она печальная, — добавил он. — Я полагаю, что даже драконам бывает одиноко. Ваша светлость… для меня было бы большой честью соединить наши дома, какими они были в Старой Валирии. Я бы родила вам много детей чистой валирийской крови, чтобы мы могли укрепить королевскую линию и королевство, — сказала ему Лейна, как было отрепетировано. — Это то, что твой отец велел тебе сказать? — спросил Визерис, и она застенчиво кивнула. — Что тебе сказала твоя мать? — Что мне не придется ложиться с вами в постель, пока мне не исполнится 14, — Лейна честно сказала ему, и Визерис вздохнул. Давина была права, это прежде чем это случится, его смерть разлучит их, и он не мог жениться на Лейне, она была милым ребенком, но ребенком. Визерис не был похож на Давину или Деймона, потому что ему было небезразлично, что думают о нем люди, он хотел понравиться всем, и он знал, что выбор новой невесты вызовет некоторый хаос в зависимости от того, кого он выберет. Он должен сделать мудрый выбор.