Лаванда в костре

Сколько облаков проплыло, сколько листьев снесло, сколько ветров прогоняли пыль с дорог. Душные, томительные дни, гнусные, хмурые ночи. А в носу только запах лаванды, сожженной в, разъяренном тоской, костре. Он снова тут. Почему пальцы почти ломаются, хватаясь за постельное, давно не сменянное, белье. Из ванны дует похоронный звон. Никогда, ни на секунду, не посмотрит. Крови уже нет, только грязная черная, заплесневелая плитка. Он смотрит в окно. Ничего не видно. Надо уходить. Пьяный привкус во рту неприятно напоминает об оставшейся пятой или, постойте, седьмой бутылке пива. Ломкие ноги повели ко входной двери. Или снова тут. Сидели когда-то, о чем-то говорили. О чем они тогда говорили? О чем думали? Руи, вроде, хотел кота завести. Или это была идея Акито. Пустой парк навевает эти, окутанные тёплым пламенем свечи, воспоминания. Они становятся всё туманнее, расплывчатые, болотистые. Дайте ухватится хотя бы за конец каната, не рвите, пожалуйста. Он и так падает, вам не видно? Он уже четвертый час ходит туда-обратно по улице, бормочет себе что-то под нос, делает глоток, вытирает последние капли слёз. Исхудал, тренируется почти до обмороков. Перестал общаться с близким ему человеком. Всё ходит, будто просит всевышних сил помочь справиться. А может он наизусть зачитывает строчки из синего ежедневника, как молитву. Вина. Какая губительная вина самой острой иглой засела в сердце. Виноват, точно виноват. Твердит себе, как появится возможность увидеть отражение в зеркале. Сладких снов ему не видать. Только белый потолок, с портретом его в трещинах в потолке. И только одна фотография. И то, какая трагедия, половины лица не видно. Фотокарточка деформировалась из-за соленых точек, подтекла. Волосы отросли, что можно было собрать в хвост. Сколько прошло времени? Ему надо уехать из этого города. Но могила зовёт каждый вечер проведать, положить любимую конфету, протереть портрет. Он сидит, смотрит прямо в глаза, рассказывает как прошел такой же день, как вчера и позавчера и поза позавчера. И завтра будет также. Пять лет он бродит по тем же тропинкам, в поисках своего любимого.