Тень

— Я клянусь луне, что следует за ним, и знаком луны, что подчиняется ему, и месяцем, которым живу, — после произнесенных клятв лес Тиндзю и гора Ёго превратились в бескрайнее море огней, где освещалась каждая пещера и ничтожнейшее святилище, спрятанные где-то среди деревьев. Свет шел со всех сторон и высот горных склонов, и власть тьмы рассеивали мириады огней. Такой же освещенный город отражался в спокойной морской бездне. Ночь стояла теплая, ясная и восхитительная. Воздух был напоен ароматом цветов. Свадьба ёкаев — красивое действо, где мир, в своем неудержимом стремлении вперед, превращается в красочную фантасмагорию, и больше напоминает не чинную свадебную процессию, которая первой прошла еще в столице, а неистовый и хаотичный парад{? }[Во многом это напоминает старомодное свадебное шествие, когда невеста отправляется в новый дом посреди вереницы бумажных фонарей. Свадьба проходит глубокой ночью в длинной цепочке, растянувшаяся на обширное пространство.]. Интересно, подозревают ли в Инадзуме, что безмолвный Тень и госпожа Хризантема устроили подпольное празднество? — Милая, — обратился к тебе новоиспеченный супруг. — Ты устала? Эи пробует обращение по слогам. Оно сладко на языке. — Ничего, — ты оглядываешься из-за плеча на мужа. На тебе жемчужное шелковое платье и светлый атласный оби, а в руках дрожит букетик из плодов облачной травы. — Я хочу пройти этот путь вместе с тобой. Но тебе казалось, что словам не под силу выразить все, что ты хочу ему на самом деле сказать. Ты билась с собственным бессилием передать устами пронзительное очарование окружающего праздника. Свадебные ритуалы во дворце Тэнсюкаку казались тебе слишком объемными, а свадьба среди ёкаев — слишком эмоционально насыщенной. — Ещё немного времени, и тогда мы сбежим далеко-далеко. — Тень украдкой шептал обещания, чтобы об этом знала только ты, и ни одна душа ни о чём не догадалась: — Ты ведь скучаешь по дому? Я отвезу тебя туда, и каждый день мы будем смотреть на рассвет. — Тень… я всегда буду благодарна тебе за то, что ты делаешь для меня. Среди беспокойства и шума глубокой ночи ты постаралась сохранить в памяти душераздирающие ощущения тепла его рук. И его шёпот, как упоительную музыку — непрерывную, ласковую и монотонную, словно песня хрустального водопада. — Мне не нужна твоя благодарность. Я просто хочу, чтобы ты была со мной, — и он улыбнулся, что навсегда стало неведомым и непостижимым; ни раньше и ни позже никто из смертных не будет таять под этим взглядом. — Каждый день я нахожу, что люблю тебя ещё больше. И в этом мире я буду любить тебя до самого конца… И вот луна зашла за Великий храм Наруками. Прозрачная летняя ночь исчезла с последним мигом меланхоличных звезд.

День 7

Эи не мог справиться с возбуждением, которое испытывал всякий раз, когда оставался с тобой наедине. Он всегда скрывал себя под маской хладнокровия, созерцая несовершенство мира, даже если сам был частью всего этого. Но теперь бессмертный бог Инадзумы столкнулся с собственной слабостью — и это будет его мужская сущность, заключенная в женском теле. Наконец мужчина вздохнул и подал тебе чашку с рисовым вином, ты же использовала эту паузу для того, чтобы унять внутри себя трепыхание крыльев бабочек. — Почему же теперь не смотришь на меня, жена? Пожалуйста, сними мои одежды, — произносит Эи. Где-то во внутренних покоях святилища затрещала и погасла лампа, и приторный чад благовоний сделался еще ощутимее. — Конечно. Твои пальцы освободили его от замысловатых наплечников, бережно развязали узел вокруг пояса и сняли верх. Затем и сам Эи возвысился над тобой, чтобы спустить с твоих плеч рубашку с шёлковыми рукавами. — Такая красивая. — Жаровни с черным углем горели в разных углах покоев, распространяя вокруг приятное тепло. Их пламя чуть заметно мигало, почти не тревожа вас. Лишь время от времени языки пламени, взвиваясь, выхватывали из темноты то фрагмент его застывших движений, то искристый блеск драгоценных глаз. — Ты красивее, чем я мог представить. — Вы тоже выглядите хорошо. — Эи. — Поправил тебя «тень» Сёгуна. — Называй меня по имени. Мужчина обнял твое горячее тело тугим кольцом, символически заключив в темницу из своих рук. Ты не сопротивляешься. Он давал клятву. Ты тоже. — Ты моя супруга… Ты первая, кого он выбрал, — и кому отдал свою первую брачную ночь. Это будто сон. Эи усилил хватку, исследуя языком твою шею. Ты вздрогнула, и поддаваясь одурманивающему запаху, позволяя поглощать себя целиком. — Не переживай, все будет хорошо. Положив руки на твои плечи, мужчина наклонился и поцеловала тебя. Он опустил тебя себе на колени, и вскоре его губы снова стали поцелуями пожирать твою кожу, пока не отыскали грудь. Стоило ему схватиться за нее, и приятная слабость навалилась на тебя со всех сторон. Тебе хотелось забыться долгим сном, пригревшись в этих ласках — позволить ему владеть ритмом твоего сердцебиения, улавливать каждый стон. — Эи… — звала ты. После вечности молчания, звуки с трудом складывались в это имя. — Эи. Эи. Эи, — повторяла ты. И как теперь забыть это имя? Пальцами ты цеплялась за его плечи, заходясь в мольбах. — Я здесь, я здесь — отвечал он с дрожью наслаждения в голосе, всюду поглаживая тебя. Его пальцы брали правильные аккорды на твоем теле, и ты пела для него тихонько, устремляя одурманенный взгляд вдаль, туда, где солнце захватывало горизонт. Голос твой то дрожал, то прерывался. И тебе казалось, что ты так и не сможешь допеть до конца. — Держись за мою руку, — попросил мужчина, — и не отпускай. Эи положил тебя на бок, обхватил руками одно колено и развернув к себе лицом, заставил заглянуть в свою фиолетовую глубину. Ты потянулась к другой его свободной руке и крепко сжала её. Эи долго держал тебя так, пока солнце медленно заливало кровавым светом покои за вашими спинами — оно поднималось за кромкой моря, разделявшего вас от Наруками. Лишь когда подул вечерний бриз, ероша его волосы и бросая тебе в лицо, ты попыталась встать, но не могла: мышцы не слушались. И так ты продолжала лежать, прижавшись спиной к груди Тени, а последние отблески углей зажигали искорки воспоминаний о прошедшей ночи… В будущем многое изменится, но только не его ласки, — думала ты, целуя пальцы своего бога. Несмотря ни на что, ты будешь любить и верить в него.