За главного

Скаут очутился в кухне, и приманил его туда не запах пожираемых мясных лоскутов – или он просто убеждал себя в этом. Вид солдата, с аппетитом трапезничавшего напротив Фёдора, Джека и их овсянки, был по-прежнему гадок. Не ругнувшись ни на кого, Дональд тихо звякнул посудой, тихо шлёпнул в неё половник каши, тихо сел сбоку от инженера, который давно прекратил дружелюбные расспросы и занялся едой, вытаскивая хлопья из косматой рыжей бороды. Мистер Доу зажимал куски, сложенные бургером один на один, широко расставленными пальцами и жевал без видимого наслаждения и рыков дикаря-добытчика, изредка вздыхал в задумчивости, пока волею случая не посмотрел дальше своего бутерброда. -Ты почему кепку за столом не снимаешь? -А ты? - вскрикнул бостонец, переполняемый гневом. -Я лидер с Шапокляком. И не ори на старших. -Ман-Ди здесь нет, значит, сижу в кепке где хочу. Захочу – и усну в ней. -Я лидер, слушай меня! – Он не собирался дожёвывать, прежде чем говорить. -Сам, значит, ругался с ним за шлем, а сейчас на меня гонишь! Кому она мешается?! Он скрепя сердце присмирел, потому что самозванцы так себя не ведут, и обратился к овсянке. Не такая она дурная, заключил он, и не нужно заталкивать её за дёсны из-за, казалось бы, пресного и тошнотворного вкуса, от безысходности заливать её чаем - иногда прямо в тарелке, как мёдом или сахаром… Кстати о сахаре. Джек опередил начало его похода за сахарницей на тот конец кухни, резко толкнул его в затылок, и козырёк бейсболки клюнул стол на смех солдата и самого Инжи. "Ну вас всех", - взбешённый скаут вскочил, грозно завалил себе тарелку кашей до самых краёв, забыл о подсластителе и собрался уйти, невыносимо униженный, в комнату. Притормозил у солдата, пока он ел без оглядки; вовремя отдёрнул руку от полей Шапокляка. -Поправить хотел… - ответил на хитрый и самодовольный взгляд мистера Доу и удалился, поморщился от его растянутой из-за набитого рта реплики: "Со мной так не получится!" Он больше не ходил к товарищам, даже когда они наелись и начали беспристрастно планировать график питания. Вновь прибывший со свежими и незапятнанными идеями инженер вспоминал, что хранилось на базе в момент его отправления под скальпель, и получал только грустное "было-уплыло". -Консервы ещё при Ман-Ди закончились. -Вы их заказали? -Нет! – гаркнул солдат. – Фёдор заявил, что нам не нужен стратегический запас на месяца вперёд, и поэтому мы и без тушёнки, и без сардин. -Нет, заказали, - возник пулемётчик. – Мы же вписали их. -А толку?.. -Мука есть? – спрашивал и спрашивал Джек. -Есть, куда она денется. Всухомятку ей плеваться невозм… -Испекли бы что-нибудь! -А если испортим, истратим на брак? Где гарантии, что получится не херня? -Горе моё луковое, - выдохнул Джек на слова солдата, на примере показал, как хлебный вопрос решается у них в техасской глубинке. А пока смесь из муки, воды, соли-сахара и крупяной начинкой опухала в духовке и раздражала, вселяла неуёмные надежды ароматом, лидер, которого после жареных мясных вырезок запахи будоражили не столь сильно и который по возможности избегал Фёдора, сходил к больному Демо. Он ожил от капли спирта на губах, задохнулся от глотка. «Ладысь, в воде разведу, протяну. Спасибочки». С налётом лихорадки и тремора он выбрался в ванную, не завёлся соблазном перед хрустящей выпечкой; чуть позже вышел в кухню с коротким ёжиком на голове вместо разбросанных по ушам и вискам дредлоков. -Зачем отрезал? – возник солдат. – Из них супа не сваришь. -Голова от них болит. -Не от них. -Да знаю… С ними сильнее болит. Э-э-э-эх. Что вы тут делаете? -Запущено тут всё у вас. - Джек совал нос в каждый шкаф, шерстил глухие и сырые уголки подвала, перебирал даже кладовую в поисках схрона, забытого каким-то жадиной. - Во дворе растёт что-нибудь? -Трава. -Смотря какая, сейчас сходим, посмотрим. Демо! – "Ай?" - Почему ты себе самогона не сварил? -Во-первых… - Солдат посмеялся: слишком часто в последние дни он слышит эти капитанские ораторские пассажи. – Во-первых, сахара мало, Ман-Ди всё доел. -А ещё? -Во-вторых, гнать долго, я уже сдохну. -А на чёрный день? Такое, кажется, не портится. -Да кто ж знал?! – "Оки-доки". – И нет, портится! -Тебе-то какая разница, что одного глаза нет, что двоих не будет. Людвиг снова употребил свободный вечер не на плановую уборку кабинета от голубиного сора и медицинских отходов, а на восстановление моральных сил, дрёму в обнимку с Архимедом, который не чаял души в спокойном сидении на его неподвижном плече вне зависимости от времени суток. Медик отчаялся ждать, когда красные примчатся к нему с заказами; притворялся перед Джейном, что его не должны навестить по договорённости, и не стоял в этот день у главных ворот. Вечерело, солнце не выкидывало на прощание свои последние лучи из застеливших его на горизонте туч, однако на территории базы не топтались и не наслаждались тёплой погодой. Если в этот момент Шпион курил или пробовал делать карандашные наброски природы, разведчик сворачивал лодыжки со скейтбордом, а Тавиш наливался скрампе, то происходило это за углом обзора из медкабинета на втором этаже. "А-ай, больно, пусти! Миш, я не к тебе, пусти, пожа-алуйста!" Людвиг поднялся, не увидел в окне ни пулемётчика, ни пойманного скаута RED; понёсся на улицу под недовольные вопли, заглушённые стенами базы. Когда он растворил входную дверь и бросился к яблоне и сараям, на расстоянии от Хэви, что держал Дональда за ногу и заставлял виться, махать кулаками и придерживать кепку с вещмешком, собрались сочувствующие… в том числе Джейн. -Чего, доктор? – обернулся Михаил. -Пусти, - улыбнулся доктор. -Яблоки хотел украсть. -Тебе-то что до них? – Разведчик КРС дёргался, иногда замирал и пытался разжалобить кого-нибудь щенячьими глазками, заглядывал со своего уровня под шлем солдата, на его презрительную ухмылку. -Не твоё. -Я его заберу, отпусти, - Людвиг подошёл, но Хэви повиновался не сразу: -Опять ты…? -Я помню уговор. "Что за уговор?" - гаркнул Джейн. Медик, отряхивая Дональда и уберегая от нового падения из-за перестройки вестибулярного аппарата, ответил: "Это между нами. Врачебная тайна" и не поддержал дальнейшего допроса, увёл неустойчивого Дональда в общежития; отказался от помощи Хэви и тем настроил его с лидером против себя. Только достигнув медкомнаты и усадив разведчика, чтобы он повалился на койку, присев у письменного стола напротив, Людвиг спросил: -Нашли Очки? -Да нет! – воскликнул он, будто его задалбливали этим всю дорогу. – Дело такое… Короче, они у Уберменша, а достать их не можем. -Без Ман-Ди? – он намекнул тихим голосом, что орать не следует. -Конечно. Либо законный лидер, либо его и.о. с каким-то там условием. Солдат уже к нему ходил... -И? -И не принёс ни хуя. А пока он сделает, что медик у него попросил, уже сроки сгорят. -Ну… - Он произнёс почти что беззвучно: - Заказы сами с собой? -Ага. Ради них и пришёл, а не ради яблок! -Неплохо отвёл подозрения, - посмеялся Людвиг, немного напрягся от мысли перед возможным раскрытием их аферы. – Давай сюда. -А если ты мне поесть дашь, я вообще умру от радости. -Да, бери на здоровье. Пока Дональд жевал недоеденные сухари, он перебрал конверты, сказал: "А имена кто исправлять будет?", остановил этим трапезу и глубоко озаботил, добавил со вздохом: "Ничего, я объединю, ступай с богом". -И когда ещё Ман-Ди приедет… -Задерживается? -Может что угодно наговорить и вернуться через месяц! -Со следующей доставкой сможете разобраться? -Не знаю, как там Ман-Ди наш график управления устроил. Мы давно наплевали, сами по себе назначаемся, кто хочет, тот и лидер. Как думаешь, из меня хороший капитан получится? -Тоже хочешь попробовать? – он возился с бумагами и старался вникать в его речь. -К Шпиону подходил и он "Мать ебал" на любой вопрос, а отнимать у него шапку не было смысла, так как поставка. А Демо с дружком… Ну, вот, сделаю для них полезное, докажу, что чего-то стою, и драться за Шапокляк особо не придётся. Что думаешь? -Хорошо мыслишь. – И вдруг без внутренних осечек сказал: - Тогда ещё еды прихватишь на всех? -Они уже готовят какую-то муть, а мне бы да, перебиться. Пусть сами бурдой своей питаются, я так не могу. Только вылечился от… короче, болел. "С его быстрым метаболизмом голод тяжелее переносится", - нашёл Людвиг себе оправдание, расчистил закрома, нарочно не явившись на кухню, и набил ему вещмешок злаковыми батончиками, хлопьями и вяленой рыбой. -Ничего, что без Очков, не прилетит? -Не прилетит, - прилгнул медик, проводил скаута до ворот с наставлением впредь не воровать яблок и по дороге в спальню Джейна с единственным тугим конвертом и списком желаемого наткнулся на Хэви; на вопрос "Где Очки?" отозвался виноватой улыбкой. ..Наёмники RED находили ровно столько остатков продуктов, чтобы недостало поровну для всех и хватило с излишком для одного, планировали очередную вылазку в лес за ягодами и для твёрдости ног и рассудка угощались крепким сладким чаем и больше не боялись, что "зубы слипнутся". -Соль возьми или приправу вбухай. -У нас есть?! -Но есть не с чем. -С кашей! Команда постепенно примирялась с крупами не без помощи пирожков от Джека, однако по-прежнему прозябали в смертельной тоске по овощам и приемлемому для человеческого общества ХХ века мясу. Приёмы пищи повторялись дважды или трижды, каши не насыщали надолго, и всегда находился кто-то в столовой и над тарелкой. Никто не старался на поле боя, потому что некому было пообещать в награду тортик к выходным. Истинные, практические цели сражения стёрлись, и наёмники не сражались в полную силу, кое-как отбивали противников, давали Людвигу разнести свои маленькие форпосты, спускали на СИН вечно бодрых и энергичных Уберменша и Поджига, - а у солдата перед ними сохранялись обязательства. Момент упущен, и Очки, казалось бы, не нужны, но стоит ли мистеру Доу (который нынче отдал Шапокляк демоману) отплатить за спирт и мясной перекус? И что последует за невыполнением, и сколько у него остаётся дней, часов? он не знал ответа, а спросить напрямую не решался. В один вечер он, постеснявшись мимолётного, лишённого эмоций взгляда Уберменша, потушил-таки страх, что вытеснял былую отвагу, и занёс нож над дремлющим Фёдором. Пулемётчик успел вытащить лицо из-под подушки и увидеть под его шлемом перекошенную жутью гримасу. "Почему? - мистер Доу спрятал лезвие и глаза, отвернувшись, сдавшись перед его невинностью и милосердием. – Мясо нашего брата полюбилось?" -Уберменш попросил, в обмен… -Так? -Или я неправильно понял! Я ни хрена не понимаю в его языке! – По ощущениям он потерял все органы внутри себя, кроме колотящегося сердца. -А если не сделаешь это? -Я… меня… Тебя Людвиг всегда вылечит, а меня утащат в кабинет и… зарежут. И никто меня не спасёт! Когда там Ман-Ди меня отобьёт… -Я-асно. Побереги меня до снайпера, так и передай медику. Ради него одного побереги, я ему пригожусь. А там разберёмся. – Фёдор ничуть не давил на жалость, но солдат, чудом вытерпев до конца его фразы, раскраснелся и вынырнул из его спальни. Наклонив шлем до самого подбородка, шагнул в неё опять, бросил кухонный нож на тумбочку и выбежал насовсем. Ему пришлось объяснить своё смятение и пунцовые щёки нынешнему лидеру, когда вслепую напоролся на него в коридоре и Демо завёл его в комнату, и выдать это самому себе за добровольное признание, чтобы несильно потом замучиться от воспоминаний о своей болтовне. -Вот что ты за идиот? –Моё дело, моя жизнь. –И зачем ты вплёл в неё Фёдора, дрянь? Собака плешивая, первый на предательство идёшь… - Он лежал на кровати, а солдат сидел на корточках перед его носом. Демо снова отпил из бутылки с разбавленным медицинским спиртом, впрочем ненавистным, поморщился. – Всё с тобой понятно, сволочь. Он хлебал едкое зелье, и его развозило гораздо быстрее, чем от скрампе, в том числе и от слабого эффекта утоления голода от каши. Однако глаз перестал болеть вместе с требухой, мышцами и головой, Демо физически мог сесть, встать и пройтись по общежитию, но жалел себя. –К женщинам мы не пойдём, пока не приедет Ман-Ди, понял меня, обормот? -А что Ман-Ди? -Тебя накажет. Я всё ему передам, спрошу у Фёдора, как всё было, потому что ты явно умалчиваешь. - Он бурил пальцем грудь солдата, схватил наконец его горло от злости, но не пережал трахею. -Мы же друзья! -Слушай сюда, мил человек: я должен простить тебя за убийство… -Покушение. -За то, что ты пытался убить? Так не пойдёт. – Он навис над мистером Доу, дёрнул занятой рукой к кровати, и тот послушно упал на неё, под демомана. -Т-тогда я могу… тоже? -Чего тебе, блядь? -Снадобья. -Зачем? – Де Грут сел на его бёдра в искреннем непонимании. -Для участия в каре. -Тебя даже карать тошно. Того и гляди, занесёшь над спиной. -Нет! -Это пока что нет!! А выпьешь весь мой спирт, сволочь… - Он наклонился до его уха, чуть не повалился на него. Поднял его шлем и повесил на второй столбик кровати рядом с Шапокляком. – Я отправлю тебя за новым и опять командируют кого-то убить. -Нет! -Почему это? -Я не могу никого убить. -Так ты у нас ещё и трус… Козлина. Трибунала на тебя не - это ещё что? Демо критично посмотрел на низ живота мистера Доу, сквозь одежду ощутив нечто несообразное ситуации, и солдат закрылся ладонями; тот, разожжённый спиртом, пересмотрел планы на преступника. "Пей своё снадобье, гондон…", - он выпустил и подождал его, всем видом демонстрируя нежелание его удовлетворять и подавляя до определённого мига обратный каприз. Через полминуты Демо развернул его, уткнул в подушку, пожертвовал её чистотой и сухостью, вдавил своим мускулистым телом в матрас, вцепился в шею сзади. "Я тебя сам прямо здесь уничтожу, и никакой бабы тебе… Один я!" После боя, когда наёмники КРС плелись на базу без обострённых чаяний и готовые идти по ягоды в лес, по кустам, полянам, оврагам и прудам до поздней ночи, пока не стемнеет, и там добывать себе пропитание, рыбачить с удочками и пистолетами у озера, сторожить с дробовиками птиц и зайцев. Отыщут грибы – сварят с припасённой горсточкой вермишели, изловят рыбу – торжественно разделают и… не покрошат в пшёнку, потому что более чем вероятно заденут желчный от волнения и загубят её. Команда растеклась по комнатам отдыхать и переодеваться, солдат постеснялся глядеть из-под каски на Демо, сызнова капитана, Фёдор больше не обратил внимания и подозрения на мистера Доу. Скаут же завертелся у телефонной будки, проник в неё с первым звонком, на нервах выслушал основное содержание, бросил трубку ближе к концу… чтобы потом, после счастливого объявления и нескольких вопросов Демо, набрать базу СИН и уточнить детали. Когда он договорил, команда уже отбыла в дикую природу, поэтому не отягощённый домашними делами Дональд посвятил благодатные полтора часа ломке ногтей об вяленого леща, тихому насмехательству над вегетарианскими супами на кухне, злорадству, надуманным пряткам от Уберменша. -Ребзя-а! – Он вломился в гостиную, как только RED вернулась и уселась поедать бруснику с черникой. – К синим еда приехала! -Поздравляю их. -Наша еда у них, они нам заказали! – "Тьфу…" - Кто получать со мной пойдёт? Повисло молчание, солдат и подрывник почтили друг друга переглядками. Мистер Доу сделал вывод, что он прощён раз и навсегда. -Сам бы всё принёс, пока нас не было, - буркнул солдат. Демо перебил его: -Ты спятил или шутишь? -Не шучу! -А как? Очков же нет. -Я договорился! – Дональд бил кулаком в грудь, скакал. – Давайте сходим?! -Подожди… - "Чего тебе ещё?" - Людвигу в подарок предложить нечего, огрёб там от нас. -Я на его долю сам заказал. Ну-у-у! -Красава, красава, - Демо продолжил тускло смотреть в пол, обдумывая отупевшим от алкоголя мозгом. – Вот человек, который для всех нас старается. Видишь, солдат, или не видишь? Сними шлем и посмотри на молодца. -Да-да-да. -О твоих заслугах передам Ман-Ди, - и намного позже встал в тупик перед тем, какую причину его поступка предъявит, каким заменит доблестным подвигом на благо RED. -А Шапокляк передашь? -Принесём еду – и передам. Кто со мной? – Де Грут поднялся с дивана, и Фёдор за ним. Мистер Доу покосился на лукошко, наполненное собственными силами ценой порванных о ветки штанов и стоптанных ног, взял его и ушёл в мастерскую к Джеку делиться приятной новостью и огорчать утратой надобности в нём, возвращением его на вторые планы. Героизму скаута по-настоящему изумились, когда пакеты с пивом, помидорами, консервами, картошкой попали в руки Демо, Фёдора, Дональда и неравнодушных подрывника и инженера СИН, были без сопротивления и тайно донесены до прихожей КРС. Скаут, невероятно гордый собой, ступил на её порог уже в Шапокляке, в пылу самодовольства не огласил для всех подчинённых просьбу де Грута содрать синие этикетки с продукции, решил: "Мы на радостях всё за три дня доедим, эта чертила не успеет доехать!" -И чем его кормить будем? -Да ну его, как будто сам не отъестся нигде. Взрослый мужик, богатый как мы, даже ещё богаче, если нам платят за продуктивность. Его не сумели отговорить от идеи устроить попойку в честь восстановления человечности. Снова прозвучали песни с неизвестным происхождением, средой возникновения и автором, снова застучали над столом бутылки вместо бокалов, едва вместились тарелки с колбасой и сыром, салатами, соусами, снова башня из грязной посуды чуть-чуть не съехала на пол. Разведчик в душе кичился тем, что ни у кого не выйдет долбануть его шапкой об скатерть, позабыл произнести тост за Людвига, что пожертвовал покоем за их благополучие, но не подал вида, вручил им нетронутые ящики. Это за него сделал Фёдор, и его поддержали, но прочие удовольствия перевесили и затмили Дональду уколы совести. Принуждение к пиршеству, которое срослось-таки с аппетитами наёмников и счастьем избавления от нужды, привело к тому, что через день они вернулись, как выразился скаут, к "помойной кулинарии", хотя у дальней стенки холодильника болтались ещё неприкаянные консервные банки и кульки с морковью, которую обожали не все из КРС. Несчастного окуня, припрятанного в морозилке до худших времён, Джек берёг до ужина, потому что никто не требовал его к столу после работы. Поздним вечером команда переругалась, каждый считал себя знатоком в приготовлении окуней и давал советы, противоречащие мнению главного повара RED из Техаса, где рыбу видели по праздникам и не чаще. В конце концов её, полуразделанную, недоваренную, закинули обратно леденеть в морозилку, перебились чаем и печеньем, разошлись спать или втихую курить и пьянствовать на крыльце или в спальне. По звонку сирены КРС собралась на кухне, вспомнила, что не выяснила насчёт рыбы – и про себя решила, что завтракать ей всё равно никто не намерен. Или… -Если бы мы её оставили отмокать на ночь, то сейчас бы уже с хлебом ели! -А не заплесневела бы? – Демо в Шапокляке хмуро осушал бутылку сидра, осознавая её цену. -Да что ты заладил про свою плесень, скажи? -Потому что я так по молодости оставлял в воде, а потом мясо либо пресное становилось, либо… оно самое. -Будете мне говорить. Сейчас прям такое зажарится, - Джек отвлёкся от манной каши, которую предпочитали он, да Фёдор, да скаут, разрубил окуня надвое и чуть не погнул нож, бросил на сковороду. -Голову ему отрежь! – привскочил солдат. – Отрежь, говорю, испортишь! -Голову или рыбу? – озлился инженер. – Что испорчу? -Это самая вкусная часть в рыбе, - возразил Фёдор, и мистер Доу недоумённо обернулся на него; "Да что там вкусного?", - Хэви не ответил. -Не буду ничего отрезать, кто хочет голову, тот пусть её ест. -От этого вся рыба испоганится, как вы не понимаете! -Просто при тебе никто нормально её с головой не жарил, а без головы случайно съедобно приготовили, вот тебе и кажется, что в голове дело. - Джек вертел Оружейником лопатку, катал два куска взад-вперёд, что скаут не велел ему делать. Его просили не двигать рыбу, "чтобы хорошо пропеклась", убирать излишки масла любым из способов или, наоборот, подливать не жалея, переворачивать или не переворачивать совсем, - пока Джек не выключил сковороду и не вернулся к манной каше, не доварил и не разлил по тарелкам товарищей. Под завершение завтрака, овеянного тягостной атмосферой недосказанности и повисшей в воздухе всеобщей проблемы, часть команды, что расселась ближе к коридору, поднялась, чтобы завалить мойку сверх имеющегося. -Мир честной компании. Скаут вскрикнул, развернулся, чуть не бросил тарелку в Ман-Ди, загоревшего и вполне довольного жизнью. От визга тот развеселился ещё больше; "Чем тут занимались, дрочеры?" - он потянулся, прогнулся назад, и позвоночник тяжело и раскатисто хрустнул как январский лёд на реке. -Как, когда…?! -В ночь. Давайте-давайте, рассказывайте, как поставка, где шпион. -У Уберменша. -Он принял поставку? – Ман-Ди поздоровался за руку с Инжи, прошёл к плите. – Ах, рыба аль-денте, как я соскучился. -А мы по дичи! -Будет, всё будет, клянусь своей винтовкой. А самим сложно настрелять? – "Сложно". Снайпер потрогал чайник, не поставил кипятиться заново, залил травяной сбор с нижней полки, точнее, его остатки. – Где чай? Новый мне соберёте. -Все его пили, - усмехнулся разведчик, осторожно всунул свою долю в основание керамического архипелага – и поймал его вместе с Ман-Ди, отодвинул от прохода и укрепил, вынув колючки-клинья столовых приборов из композиции. -А можно вопрос, капитан? -Помоем всё, помоем, но не сейчас, - Демо положил локоть на спинку стула. -Нет, не это. Хочу знать, какого чёрта ты здесь капитан, а не Фёдор. -А что ты нам сделаешь, заговоришь? – Скаут несерьёзно бросился в атаку. -Дошутишься, заговорю, - вздохнул Ман-Ди, не любящий распространяться об этой сфере увлечений, - и карму начищу. В шкафы могу не смотреть? -Заче-е-ем, всё на столе, мы ничего не убирали, садись, угощайся, устал с дороги, а, Ман-Ди?.. Снайпер расплывался в улыбке, угадывая, кто первее сорвётся и захихикает, но противостояние свернулось в ничью; чтобы возобновить расспросы, ему не пришлось открывать буфет или холодильник. Он кивнул на пустую бутылку пива у ножки стола: -Зачем базу синих ограбили? Чужое вкуснее?.. Поддерживаю, - он сел за стол, КРС сложила посуду в отдельную стопку и вернулась к нему, один Джек отошёл в спальню смазывать механизмы в руке. -Размотай нас уже по всем статьям, раскидай по шапкам, зачем мучишь? -А я вас мучаю, да? Я не злой, живите пока… и придумывайте такое оправдание, чтобы я вам поверил. -Подарили нам синие, дали попробовать… Что такого?! -Ничего. А вы им взамен что-то дали? – Солдату защемили сердце эти слова, и он набрался смелости когда-нибудь подойти к Ман-Ди с проблемой более трудной, чем жарка рыбы. -Очки Пирозрения могли бы послужить платой… - произнёс Фёдор, и мистер Доу тихо ударил кулаком. -Они разве у нас? – Ман-Ди отпил чай. -На голове шпиона, а он у Уберменша. -И что не так? -Сдуреть! – сплеснул руками Демо. – Мы никакой власти над ним не имеем…. – и вспомнил о претензии к солдату, и не поторопился с ябедничаньем, видя зреющую подозрительность Ман-Ди. -А синих объедать имеете. Ладно, разберусь, - он молча и без возражений де Грута стянул с его головы Шапокляк и положил рядом с собой. -После поставки тебя ждали-ждали, ты не приехал, потом ещё ждали, ты опять где-то шлялся, что там за дела были? -Решил продлить себе удовольствие в последний момент, когда в кабинете мисс Полинг себе отпуск оформлял. -Что, это был отпуск? -Ага. -Ах ты зараза! А мы тут…! – Его одёрнули взглядом, и он стряхнул шлем на кончик носа. -Ну, что вы тут? – он наклонился с улыбкой, типичной для сегодняшнего дня. -Половину ты сам обнаружил, - перевёл его внимание де Грут. – Про себя расскажи, на что отпуск потратил, всё такое. -Снимал номер в городской гостинице – и спал! Спал сколько влезет! – Он снова потянулся с флегматичной радостью. – А потом просыпался ближе к полудню, мне приносили завтрак, "здравствуйте, спасибо, до свидания", как обычно, а потом как вспомню, что у меня экскурсия. Глядь на часы – а она уже отходит. Думаю: "Блять!", вскакиваю, надеваю что есть, рюкзак в охапку и пулей из номера, ничего не закрываю – ни двери, ни окна… -И так всю неделю? -Когда мне предложили выделить ещё столько же дней, я придумал слетать к родителям. И слетал, навестил, на ферме помог, на ярмарку с ними сходил, красота. -Ясненько… -Тут в городе пошатался по чайханам, по кафе, ресторанам, парочку приличных разведал, могу вам идей набросать. -Спасибо, когда нам там быть. -В ваши отпуска, чёрт. Вы хоть раз за эти дни выбирались отсюда? Не считая базу синих и карты. -Нет, сторожили порядок. – "И окрестности", - подумали. -Надеюсь, посторожили на славу и лопат-сапог я досчитаюсь, - он нацепил Шапокляк и неожиданно встал вместе с кружкой. – Значит, ребятки. -Неестественно звучит от тебя. -Ладно. Мужики! Я прихожу к мнению, что вы сущие долбоёбы. Буду откровенен. -Почему? – шепнул мистер Доу. -Думаете, я не бродил по этой кухне, пока вы спали как сурки? – Он долго молчал то ли в знак скорби по участливости в делах команды одних и добросовестности других, то ли подбирая слова, то ли для риторической фигуры. – За ягодами додумались сходить, рыбу достали, крапиву с щавелём в ход пустили, - хвалю, ничего не вредно, а если б вы рыбу дожарили, вышло бы вообще супер. -Да мы тут с ней разобраться не можем! – поднялся де Грут. -Мне проще на костре, на вертеле, ничего не могу посоветовать, - посмеялся Ман-Ди. – Так, значит, и наставлений моих не послушали, как об стенку горох. - "Угу". - Кто капитан, кто его заместитель, голосованием выбирали или как? -По желанию. -Те, кого я просил, были в капитанах? -Я, Шпион... -А дальше? -Те, кого ты не просил. -Ага. И итог перед нами. Это я ещё не смотрел ваши успехи в обороне. Не знаю, у кого их смотреть! Вы вели отчётность? - он постепенно ярился, команда затихала пропорционально его гневу. - И с уборкой не заладилось… Посмотришь – как будто не живёт никто, столько пыли не в любой заброшке скопится. -Дальше, пожалуйста. Ман-Ди сходу не придумал, как продолжить, забыл многое, к чему бы придрался ночью по свежим следам, и свернул: -Пью… допиваю за то, чтобы вы проявили себя с лучшей стороны и смогли меня переубедить. Я всё сказал. – Снайпер унёс кружку на мытьё в ванную, за ним прошмыгнул Демо – а ему руку на плечо положил солдат. "Ну, по бабам теперь?" -Твоя взяла, сука!