Противостояние

— Ну и напряг, — пожаловался Дюран, явив Венсану и Готье свой человеческий облик. — Ничего себе экземплярчик, — присвистнул медик, оценивающим взглядом проследив за плавным движением литых мышц под тонкой светлой кожей фамильяра. — Венсан, ты б это… поднакачался что ли? …Залипший на складном теле помощника, юноша вздрогнул и отвёл взгляд. Но Готье успел разглядеть в глазах ученика некую заинтересованность. «Эх, молодёжь», — покачал головой мужчина. — Влюблённость. Такая влюблённость, — пропел он. — О чём вы? — не понял Дюбуа, из-под опущенных ресниц поглядывая на одевающегося пса. — О тебе, тупица! — фыркнул в ответ Готье. — Знаешь, можешь причёсывать языком сколь угодно о том, что божий одуванчик, вот только организм твой обманывать не умеет. — Но вы-то разговариваете со мной, а не с моими почками, — огрызнулся парень. — Почки в данную минуту мне сигналы не посылают, а вот твой «эмоциональный мозг» просто пищит от выработки дофамина. Это химический состав такой, который вызывает наслаждение, — пояснил медик. — Если не возьмёшь эмоции под контроль, то попадёшь под зависимость. Будешь эмоциональным наркоманом, который слюни пускает по своему помощнику. — Врёте вы всё! — вспыхнул Венсан, прикрывая краснючие щёки. — В отличии от вас, бестолочей, у меня определённая способность. Я чувствую импульсы, происходящие в человеческом организме. И могу их воспроизводить. Будь то электрический ток или же выработка кортизола… Не важно. Я управляю всеми процессами жизнедеятельности, потому меня и зачислили в спецподразделение. А сейчас, при помощи магнитного резонанса, я отчётливо чувствую, как бушует в твоём мозгу дофамин. Поэтому не спорь со мной, а лучше сходи подрочи. Нам ещё к практике готовиться, — завернул юношу медик, доставая конспекты. — А это тут при чём?! — пуще прежнего вспыхнул Венсан. — Возбуждение не позволяет сосредоточиться. А плавающие в одной колоше ученики мне и даром не сдались, — пояснил алхимик. Дюран, привёдший себя в порядок, старательно делал вид, что его нет рядом. Но, навострив уши, ловил каждое слово Готье и запоминал ответы хозяина. Он был полностью согласен с учителем, потому что чувствовал тоже самое. Хотя и передавалось это фамильяру совсем иными способами. — Послушай, что тебе умные люди говорят, — наконец-то отозвался он. — Если бы ты действительно не питал ко мне чувств, то не краснел бы, как маков цвет, каждый раз, когда тебе говорят об этом. — Ага, — подтвердил мужчина и, приняв позу, продолжил, — организм человека уникален. За все твои эмоции, чувства, состояние отвечает не только работа органов, но и гормоны. Например, уровень дофамина определяет степень влюблённости. Однако, когда партнёры оказываются в стадии уверенности в совместном будущем, то в ход идут окситоцин и вазопрессин. Они сменяют пылкую страсть на нежность и привязанность. Однако, если дофамина было недостаточно, но заинтересованность партнёром кипела, то это шалил эстроген. Поднимая твоего маленького друга в штанах, он отвечает лишь за продолжительность рода. Впрочем, на какие-либо чувства, кроме желания обладать чужим телом, этот гормон не влияет. — Всё! Хватит! — замахал руками Венсан, не желая слушать. — Но ты же хотел учиться дальше, — напомнил Готье. — Упорно стоял на своём, чтоб пару лишних часов выторговать. А теперь что? — Это не относится к гематологии, — парировал юноша. — Но знать о собственном теле следует чуточку больше. Или ты думаешь, что я один такой эксклюзивный алхимик, который может влиять на твои восприятия, чувства, эмоции? Наивный, — усмехнулся мужчина. — Тогда что вы можете сказать по нему?! — Венсан запалисто ткнул пальцем в сторону помощника. — Фамильяры устроены иначе. И ты должен это понимать. Их чувства, эмоции и прочее — всего лишь программа, заложенная параметрами. Однако, — Готье задумчиво почесал подбородок. Он внимательным взглядом окинул Лефевра и, поджав губы, повёл плечом. К сожалению, Готье не почувствовал тепла, холода, каких-то значимых отклонений. Конечно, организм фамильяра работал отлажено — без сбоев, перегрузок и прочих нарушений. Более того, психосамотический фон демонического пса также оставался ровным. — Люди, которые так умело скрывают состояние, зовутся кинетиками. Их специально обучают для особо важных миссий. И обычно такие алхимики работают либо агентами, либо судмедэкспертами. Но то речь о людях. Дюран – фамильяр. В большинстве случаев, всё, что испытывает личный помощник — это одна большая программа. Я подумал, что Дюран, связанный с другим человеком вне призыва, может испытывать что-то схожее с человеческими чувствами. Я имею в виду с живыми, не механическими чувствами. Но либо в его программе такая функция, как «любовь», напрочь отсутствует, либо твой фамильяр превосходный кинетик, — подытожил мужчина. — У, да ты страшный человек, — заметив растерянность хозяина, молвил Дюран. — Полюбишь какую-нибудь страшилу в твоём присутствии, потом в сомнениях теряйся: сам головой тронулся, что на обезьяну запал, или же это способности пьяного мухомора повлияли? — Не проглотил бы ты свой язык однажды, — погрозил фамильяру Готье и жестом указал на кресло. — Венсан, всё, что мы с тобой пройдём без практики будет всего лишь теорией. Но ты должен помнить, что люди не лабораторные крысы. Следовательно, заниматься членовредительством приматов ты не станешь. Понял? — Вы о людях? — уточнил Дюбуа, чувствуя усталость. — Ага, — подтвердил медик. — А как же практика? — удивился пёс. — Для этого есть животные и растения, — дал подсказку Готье. Но ответ Лефевру не понравился. — Зоозащитники три шкуры снимут, если прознают, — усмехнулся тот. — А мы никому не скажем, — парировал медик. На это Дюран пожал лишь плечами. И снова повисла неуютная тишина. Венсан, чувствуя себя лишним, тяжело вздохнул. Юноша, как никто другой, понимал, что без решимости и действий не сдвинется с места. А значит, ему придётся чем-то жертвовать. — Животные, так животные, — выдохнул Дюбуа, зажав пальцами переносицу. (Давление на черепную коробку стало невыносимым. Таким, словно ему в мозжечок забили гвоздь.) — В конце концов, я всё равно хотел стать алхимиком боевого типа. — Вот и славно, — добродушно улыбнулся Готье. — Венсан, — осуждающе протянул пёс. (Имея в своём ДНК клетки животного, он был склонен защищать свой хвостатый вид.) — Я выражусь иначе, — поднял руку юноша, заставив фамильяра молчать. — «Охота на лис» точно такая же забава для вашего вида. Ты не против подобных игрищ, хотя сам участия не принимаешь. Развитие алхимического потенциала — неотъемлемая часть обучения. Там и там рано или поздно кто-то помирает. Разница лишь в том, что «Охота на лис» забава, а вот развитие — это становление алхимика в ранг. Поэтому оставь свои душевные терзания и лицемерие, ибо они тебе не идут Такой отповеди от юноши не ожидал даже Готье. С первого взгляда он бы не сказал, что у парня есть яйца. Но сейчас, глядя в потемневшие синие глаза, медик отчётливо видел стержень. Фамильяр же поджав губы, молча натянул краги. В эту минуту ему показалось, что обещанное светлое будущее отдалилось на расстояние вытянутой руки. Но! К счастью, не рассыпалось в пыль. «Однако всё, что остаётся при таком раскладе — это небольшая зарплата служителя правопорядка и кипа бумажек. Неужели к этому стремится хозяин?» — думал Лефевр, прокручивая в пальцах перьевую ручку.