Чтоб вы все удавились, сукины дети

— Ты называешь это «совместными действиями предвестников»?! Совместные действия, вообще-то, предполагают хотя бы минимальное общение!       Чайлд чувствовал, как от переполняющей тело злобы его буквально трясёт. Чем дольше он смотрел на Синьору, самодовольно ухмыляющуюся и игриво подмигивающую, тем сильнее становилось его желание рассечь кулаком её красивое лицо, выбить пару зубов из этой ухмылки. Подумать только… Всё это время, на протяжении которого он был уверен, что мастерски манипулирует наивной путешественницей, он сам являлся объектом манипуляций и даже не подозревал об этом. Ну и позор. Как унизительно… — Не принимай это близко к сердцу, Чайлд. Кроме того, ты сразу перешёл к делу и погрузил целый регион в хаос. Тебе такое должно быть по нраву, да?       Синьора смотрела на него, злого и бессильного, и явно наслаждалась зрелищем. Вообще-то, выбесить Тарталью было очень просто, даже проще, чем того же Скарамуччу, но Розалина всегда с упоением наблюдала, как меняется его мимика и жесты в моменты гнева.       Чайлд взглянул на Чжун Ли. Ему, этому старому лживому ублюдку, он тоже хотел вмазать. Спокойное, полностью умиротворённое выражение лица «погибшего» методично выводило его из себя. Из-за этого наглого подонка он чуть не уничтожил целое государство? Из-за него? — Похоже, твои друзья прибыли.       Слова Синьоры заставили обоих мужчин обернуться на вход и прислушаться. Из-за двери раздавался приглушённый голос Влада: — С-стойте! Там проходит важная беседа, туда нельз-..! — фразу прервал звук удара чего-то (возможно, головы несчастного охранника) о стену, после чего на секунду снаружи воцарилось молчание. «Друзья? Она о ком?» — пронеслось в голове парня, — «Неужели Люмин и Паймон? Нет, вряд-ли, Люмин бы так не…»       Дверь, сбитая мощным воздушным потоком, с треском слетела с петель, пересекла всё помещение и впечаталась в противоположную стену с такой силой, что с потолка упал крупный обломок извёстки. Чайлд едва успел увернуться: опоздай он на секунду, и был бы прохоронен под обломками этой самой двери. Синьора тоже от неожиданности попятилась, даже спокойный, как скала, Чжун Ли вздрогнул и отшатнулся. Оклемавшись от шока, Тарталья отвёл взгляд от раскрошившейся в щепки двери и посмотрел туда, откуда она прилетела.       В проёме стояла Люмин. Поначалу Чайлд её даже не узнал: спутавшиеся, слипшиеся от крови волосы; грязное изорванное в клочья платье; открытые раны по всему телу… и взгляд. Он никогда не видел в её глазах такой неизмеримой кипящей ярости, этого праведного клокочущего гнева, нескрываемой жгучей злобы.       Паймон, перепуганная и ничего не понимающая, молча парила у неё за спиной. — Ну, привет, — сказала Люмин, и тон её был тихим и нежным, отчего становилось ещё больше не по себе, — давайте знакомиться, тварь номер восемь, тварь номер одиннадцать и шеститысячилетняя тварь.       Она вошла внутрь большими быстрыми шагами и, не обращая внимания ни на что более, направилась прямиком к Чайлду. — Погоди-ка, Люм-… — попытался остановить её Чжун Ли, за что тут же получил звонкую пощёчину и, сбитый с ног анемо-смерчем, отлетел в другой конец зала, где ударился спиной о стену и свалился на пол. — С дороги… — прорычала в след ему Люмин, продолжая грозно надвигаться на Тарталью.       Одиннадцатый рефлекторно начал отступать назад, но ему помешала в миг возникшая за его спиной гео-конструкция. Люмин подошла почти вплотную и, даже не пытаясь контролировать силу, коленом ударила между ног. Не ожидавший такой подлости предвестник, зажав пах руками, свалился перед ней на колени.       Люмин, не упуская подвернувшейся возможности, крепко схватила его за рыжие патлы на затылке: — Что, доволен собой, герой?       По спине пробежали мурашки. Тарталья никогда не слышал, чтобы она говорила… таким голосом. Она не кричала, но звучала так громко, что задрожали стёкла в окнах. Он видел подобное лишь однажды — когда злилась Царица.       Девичье колено с размаху врезалось в его лицо, одним ударом ломая переносицу. Кровь хлынула из ноздрей и Чайлд закашлялся от боли. — Что теперь скажешь, рыжая гнусь? По нраву тебе результат? Выслужился перед снежной сукой?! Цепной пёс! — маленький кулачок Люмин нанёс удар по скуле, — Была б моя воля — я б тебе язык вырвала и в жопу засунула за всю твою ложь, двуличная мразь! Это тебе за враньё! — она рассекла ему бровь, — Это за наплевательское отношение к жизням невинных людей! — оставила синяк под глазом, — Это за то, что пытался меня убить! — залепила три пощёчины подряд — Мерзкий мусор! — Ты сейчас подняла руку на дипломата Снежной, — заметила Синьора, не предпринимающая малейших попыток помочь своему коллеге, — У твоих опрометчивых действий могут быть последствия. — Похуй. Я даже не из этого мира, ни одному государству не принадлежу, так что один хер вы меня засудите. Синьора улыбнулась: — В этом есть смысл. — Успокойся, Люмин, — прохрипел поднявшийся на ноги Чжун Ли, — Им тоже манипулировали. — Ты вообще не имеешь права даже рот в мою сторону открывать, старый баран! — Люмин отпустила Чайлда и тот бесчувственным мешком осел на пол, — Будешь выёбываться — обломаю тебе ноги, вспорю брюхо, выдеру кишки и заставлю их сожрать! Бесполезная скотина, — не обращая внимания на бессознательного Тарталью, она в два прыжка преодолела разделяющее их расстояние и, подлетев на ветряном потоке, повалила Моракса на пол, усевшись сверху, — Великий Властелин Камня, вы такой мудрый, добрый и охуительный! Приняли самое лучшее решение — подвергнуть опасности свой народ, чтобы проверить, насколько они самостоятельны!       Синьора присела на ступени лестницы, чтобы наблюдать было удобнее. — Прекрати, Люмин, ты ведёшь себя незрело, — строго заметил Чжун Ли. — Заткни пасть, нищая псина! Что ты хотел? Разъебать весь Ли Юэ взамен на Сердце Бога?! Да я тебе это бесплатно могла устроить! Ну, раз уж ты такой принципиальный, то соблюдай условия сделки, кусок дерьма! — Чт-.?       Прежде, чем Чжун Ли успел среагировать, рука Люмин прошла сквозь его грудь. Он стиснул зубы от боли, когда её холодные пальцы сжали гнозис и резким движением вырвали его. Девушка бегло осмотрела артефакт, будто он представлял собой не больше, чем дешёвый сувенир, и бросила его на пол перед лицом Тартальи. — Этого ты хотел, Чайлд?! На, подавись! Покажи его Царице. Может, она почешет тебе за ушком и кинет кость. — Я буду рада, если она почешет мне за ушком, — ответила вместо парня Синьора и подобрала Сердце Бога с пола, — Может, сразу следовало с тобой сотрудничать? — С Фахуями дел не веду, — процедила сквозь зубы Люмин, поднимаясь с пола и отряхиваясь от пыли, — Если Сердце Бога так легко забрать, то какая от них вообще польза? — Ты продолжаешь удивлять меня, — прохрипел Чжун Ли, приподнимаясь на локтях, — Хватило смелости напасть на меня, хотя ты знала, что я божество... — Тоже мне, божество, — Люмин наступила на его грудь, заставляя упасть обратно на пол, и придавила, — Жалкая мошка, не умеющая пользоваться деньгами и не способная рационально мыслить. Будет ли твой народ так тебя любить, если я расскажу, кто подстроил свою смерть, потому что устал, а потом позволил Предвестнику Фатуи пробудить Осиала? Если ждёшь, что я буду снисходительна к твоим секретам, то закатай губу. Хуй тебе в рот, а не сотрудничество! — Люмин перестала давить ему на грудь, дала несколько секунд отдышаться и каблуком наступила на горло, перекрывая дыхание, — Жалкие... Какие же вы все жалкие в этом гнилом мирке! Анемо Архонт, не отрывающийся от бутылки, не способный защитить свой город от собственной зверушки, вышедшей из-под контроля. Гео Архонт, считающий себя мудрым опытным правителем, но на деле нихера не смыслящий в ценности человеческой жизни. Боюсь представить, что мне придётся делать с Электро Архонтом. Учить её ходить?! Разговаривать?! — она убрала ногу и Чжун Ли схватился руками за повреждённую шею, закашлявшись, — Мне-то плевать. Я найду брата и успешно съебусь домой, а вы все продолжайте продолжайте захлёбываться в собственной гнили в своём Тейвате.       Люмин резко развернулась и направилась к выходу. Перед самим проёмом она остановилась, ещё раз оглядела всех присутствующих и злобно выплюнула: — Чтоб вы все удавились, сукины дети, — с этими словами она ушла.