БВК

      Совет был назначен на девять утра. К счастью, все прошло без заминок, отчет одобрили единогласно. Отдельное удовольствие доставила кислая физиономия Малиновского, но это так, приятный бонус. — Так держать, Саша! — сказал Павел на прощание и пожал ему руку. Маргарита ничего не сказала, но главное проголосовала, как надо. Потом все разошлись, кто куда. И Александр, наконец, выдохнул: можно было расслабиться. Пока. Позвонил Юлиане — еще раз поблагодарил ее за отлично проведенный показ. Выслушал в ответ много комплиментов. И распрощался — до следующей рекламной компании. Глянуть, что ли, этот конкурс по телевизору?       Несмотря на то, что вроде бы гора с плеч — отчет, дел было полно. Уже через час прискакал Милко с эскизами моделей для новой коллекции. Пришлось звать Киру и Жданова, ну и Малиновского заодно. Воропаев теперь точно знал, что как бы он ни относился к Роману и Андрею, они неплохо соображали. И как ни крути, а опыта у них было побольше, чем у него самого. Последним пришел Ярослав, который, кажется, наладил ранее весьма натянутые отношения с этими двумя. Это не могло не радовать.       Милко увлеченно рассказывал, а Ветров задавал уточняющие вопросы, делая попутно записи. Пригодятся для последующего обсчета затрат на производство. — А какое оборудование будет использовано для создания ткани с принтами? — поинтересовался Жданов. — А вот это хороший вопрос! — встрепенулся Милко. — Я говорил с Наташенькой Нестеровой, их фирма имеет такую возможность. У них есть отличное оборудование, и они уже сделали несколько образцов!       С этими словами дизайнер выложил папку, которую до этого оставил на маркерной доске. В ней обнаружились ткани, уже с раскраской из Викиных принтов. Удивительно интересно получилось — узор не был повторяющимся или ассиметричным. Ни одно платье не будет повторять рисунок полностью — всего лишь правильно раскроить. — Ну послушайте! У нас, во-первых, оригинальный рисунок, а во-вторых, ткани наилучшего качества! Макротекстиль предоставит нам большую скидку. И качество неокрашенных тканей, которые мы по факту закупаем у них, будет существенно выше, чем то, что мы брали раньше. Это касается шелка и хлопка. Ну конечно, шифон и все остальное придется закупать по прежним расценкам… — То есть мы сэкономим? — удивился Ярослав. — Нет, потому что разницу они добьют нанесением принтов, я правильно понял? — сориентировался Саша. — Да, но за счет качества и моего изысканного кроя мы сможем получить больше клиентов в Европе. — А почему только в Европе? — подал голос Жданов. — Саш, у тебя же есть мои данные о предварительном договоре с японцами? Милко, мы сможем им что-то продемонстрировать через месяц? — Из нового? Не так много времени, чтобы продемонстрировать все. — Ну как некий аванс новой коллекции? — подхватил Малиновский. — Хотя бы несколько реплик, да? Что-то созвучное стране заходящего солнца? — Это вполне возможно, — согласился Милко. — Но сейчас нам надо пока сосредоточиться на скорейшем выпуске этой коллекции, — напомнил Ярослав. — Кредиты висят, никуда не делись… — Верно, — согласился Воропаев. — Как там мощности нового станка? — Пока не на полную. Я пригласил на завтра специалиста из «7-групп», они должны еще раз дать оценку технике эксплуатации. — Хорошо, но не затягивайте там, — согласился президент. — Сашенька! — вдруг вскинулся Милко, — а ты не отдашь мне на тиражирование твое замечательное кашне? — Нет! — жестко сказал Александр, сверкнув глазами. — Что за кашне? — удивился Малиновский. Впрочем, в его глазах почти сразу появилось понимание и последовавшая за этим досада. — Сейчас покажу, — с легкой улыбкой, полной превосходства, сказал президент и полез в ящик стола, извлекая оттуда заветную коробочку. Да, сегодня он не надел кашне, зато захватил его с собой в подарочной упаковке, как некий талисман. Кашне произвело нужное впечатление на Романа. — Викуся сшила это персонально для Саши, — пояснил Милко, — когда Кирочка ей рассказала, как ему понравилось ее панно, которое висит здесь!       Роман автоматически перевел взгляд на стенку, потом обратно на кашне. И сдавленным голосом сказал, судорожно схватившись за карман. — Понял. Прошу прощения, мне срочно надо сделать важный звонок…       Он вышел, и все с укором уставились на Воропаева. — Что? — усмехнулся он, потом вздохнул и убрал кашне обратно в коробочку, протянул Милко. — На, только потом верни, не заиграй! Оно принесло удачу мне, надеюсь, и коллекция, в которой будет такой принт, тоже окажется удачной… — Это я тебе гарантирую! — довольно заявил Милко. На этом все и разошлись.       А Воропаев с облегченным вздохом потянулся, сидя в своем кресле. И достал мобильник. Он позвонил заказать шикарный букет для Вики. Потом позвонил в кондитерскую и заказал торт. У него были большие планы на сегодняшний вечер!       Александр вышел из Зималетто ровно в шесть. Заехал сперва за тортом, потом за цветами. Когда подъехал к дому Вики, набрал ее домашний. Номер был отключен. Забыла заплатить, что ли? Мобильный. Тоже отключен. Надо было раньше ей позвонить! И как он мог не подумать, что у нее финансовые проблемы? Дурак! И наверняка это кашне было своего рода приглашением, нет, просьбой о встрече! Он ускорил шаг.       Домофон не отвечал, но ему удалось пройти в подъезд, когда изнутри кто-то выходил. Вот и ее квартира. Звонок, как ни странно, работал, значит, хотя бы электричество не отключили! Но увы — даже шагов внутри квартиры не было слышно. Он позвонил еще раз. И третий. А потом забарабанил кулаком в дверь.       Но ему никто не открыл. Да… а он вчера еще над Малиновским смеялся… Но в отличие от Романа, Александр знал, у кого можно спросить!       Соседка открыла сразу: очевидно, любопытная старушенция услышала звуки на площадке и ждала. — Добрый день, — улыбнулся он. Наверное, очень смешно выглядел, с букетом и тортом в руках. — Добрый день, — настороженно отозвалась она, потом, видимо, узнала и улыбнулась, — Александр Юрьевич? — Да, он самый, Марина Николаевна. — Ну да, они же познакомились, когда он в первый раз приходил к Вике. Почему-то это воспоминание о том дне вдруг отозвалось некоторой болезненностью в области сердца. Совесть? Да ну, не к ночи будь помянута! — А вы к Вике пришли, да? А нету ее! — А куда ж она делась-то? — нервно улыбаясь, спросил он. В руках моментально появился уже почти позабытый нервный зуд, от которого можно было спастись только одним способом: что-то вертеть, давить, мять, резать, рвать, ломать этими самыми руками. Но с тортом и букетом как-то не получалось. — Так переехала. В прошлое воскресенье. В семью жениха своего, наверное… — Какого еще… жениха? — почти срываясь на крик, спросил он. — Ну, я не знаю, — соседка развела руками. — Но родители его точно там были. Я слышала что-то вроде: «Не зевай, сынок, а то уведут такую красавицу!» И вещи-то повезли куда-то в центр. Там она теперь и живет. Мне вот номер мобильного оставила, вам дать? — Если вас не затруднит. У меня, наверное, только старый сохранился…       «Спокойствие, Воропаев, только спокойствие. Это какая-то ошибка, наверняка», — убеждал он сам себя, когда старушенция копалась в своей записной книжке. Наконец, она нашла! — Вот, записывайте!       Переложив букет за пазуху, он свободной рукой достал мобильник и выбрал Викин номер, приготовился заменить цифры и… обломался. У соседки был тот же самый номер, что и в его списке…       Очевидно, она тоже ничего не знает. Расспрашивать о женихе? Да какого черта?! Да кто такая эта Клочкова? Помнится, она очень хотела, чтобы он оставил ее в покое? Дождалась! С этого момента — все. Теперь уже окончательно. Такого он ей не простит. Хотела его, Александр Воропаева, выставить на посмешище? Обойдется! Он забудет ее, чего бы это ему не стоило! Пусть катится! И кашне пусть Милко забирает! К черту! Все к черту! Он на голой воле взял себя в руки, хотя внутри его уже трясло… — Что ж, Марина Николаевна, хотел ее поздравить с предстоящей свадьбой, да не получилось. И адреса ее нового вы, конечно, не знаете? — Не сообщила, ну что с нее взять? Бестолковая девка, как была, так и осталась. А вы мужчина порядочный, и забудьте эту фифу! — Спасибо вам огромное за совет, Марина Николаевна, — ледяным голосом произнес он. — Не откажетесь принять от меня? — Он протянул ей букет и торт. А что? Пусть порадуется старушка. Информаторов, даже случайных, надо поощрять… — Благодарю вас, Александр Юрьевич, — расплылась в улыбке соседка. — Хороший вы человек! Дай вам бог здоровья! — Всего доброго… — буркнул он, скривился в дежурной улыбке и пошел вниз. Игнорируя лифт. В глазах то темнело, то светлело. Дыхание периодически перехватывало. Сердце стучало как бешеное. Только бы дойти до машины. А ведь ему хотелось просто опуститься на пол этого сраного подъезда и закрыть глаза… и больше ничего… Психосоматика, чтоб ее…       Но он все-таки дошел. С трудом открыл дверь водительского сиденья и кое-как забрался на него. Не вставляя ключ в зажигание, взялся за руль и откинулся на спинку. Глубоко и размеренно задышал, как учила Кристина. Надо прийти в себя, нельзя в таком состоянии ехать. Никак нельзя. Он должен взять себя в руки…