БВК

      В день показа Воропаев проснулся в семь. Слишком поздно, чтобы успеть доделать все дела — а перед смертью не надышишься, как говорят. Но слишком рано, чтобы избежать волнения. С утра все валилось из рук. Было ощущение, что ему уже который день все время чего-то не хватает. Или кого-то? Вспоминать Вику не хотелось, но и убрать ее из воспоминаний и мыслей он тоже не мог.       Когда хотя бы вторая порция кофе получилась как надо, он с раздражением обнаружил, что нет хлеба. Пришлось поедать мясо и сыр, запивая эспрессо собственного приготовления. Это спокойствия и радости не добавляло. Вика… показ… Ждановы-старшие…       Конечно, основная часть «марлезонского балета» состоится завтра, во время совета. Но вроде бы к нему они с Ярославом были готовы. Если Андрей сдержит свое обещание и не будет пакостить, то все должно получиться прекрасно. Марго, разумеется, будет фыркать, но кто ее слушает? Особенно после того, как она прилюдно опозорилась с этой безобразной сценой с Викой. Вика. Опять Вика. И он сейчас придет в свой кабинет, а там — ее панно. Но ему действительно нравилось. Для него в этой странной картинке поместилась она вся. Как будто ее характер. Как будто она рядом, хотя на самом деле…       На самом деле, он толком и не понял, что случилось. И не хотел думать об этом. Просто пятницу он встретился с парой-тройкой однокашников, в субботу утром отходил от последствий вчерашнего… Вика позвонила очень не вовремя, было совсем не до нее. И если разобраться, он вообще не рассчитывал, что она позвонит. Он же сказал, что позвонит сам!       Да еще бы просто позвонила, потому что соскучилась! Нет, ей надо было узнать что-то про Малиновского. Очень «обрадовала» известием о том, что помирилась с ним и со Ждановым. Ну вот, теперь у нее есть эти друзья, пусть обходится без него. Раздражение достигло крайней степени, когда Александр вспомнил этот эпизод. А ведь были и следующие!       Вечером субботы — снова встреча, — на этот раз официальная, выпускников. А потом… потом ему стало на все наплевать. Он просто уснул, с трудом добравшись до кровати после часа ночи, и спал все воскресенье. Понедельник наступил как-то незаметно. Навалились предпоказные дела, он приползал домой в первом часу ночи и сразу отрубался. Какой-то цейтнот. И как Жданов при таком темпе успевал еще и по бабам шляться в такие дни? А, точно: за него зашивалась Катерина, позволяя этому козлу гулять напропалую. Интересно, а они сейчас живут вместе или как?       И самое главное, что сегодня нервотрепка не закончится. Завтра будет еще хуже… Он нехотя принял душ, собрался и вышел. На рабочем месте был вовремя.       Но не первым, это точно. К его великому удивлению, в приемной на диванчике сидел… Николай Зорькин собственной персоной! При его появлении парень встал. Александр отметил, что выглядит Зорькин просто шикарно: и гардероб, и прическа. Интересно, на какие шиши? Впрочем, если он берет из НиКамоды больше, чем нужно, Ярослав это заметит. — Здравствуйте, Александр Юрьевич! — заулыбался финдир НиКамоды. — А я к вам! — Доброе утро, — замогильным голосом произнес президент, давая понять, что у него ну совершенно нет настроения разговаривать. Но Зорькин этого не понял, а потому пришлось приглашать в кабинет. — Итак, с чем пожаловали, Николай Антонович? — Я по двум вопросам, — бодро начал он, присев на стул для посетителей. — Первый: Катя просила меня проверить ваш отчет для совета директоров. Мы все понимаем, как это важно для вас и для компании. Ну и для нас с Катей тоже. — А Ярослав Борисович, вы полагаете… — Полагаю, он прекрасно справляется, но тут дело особое. Лишний раз свежим взглядом пробежаться не помешает. Поверьте, я как никто заинтересован, чтобы ваша компания поскорее вышла из кризиса, а если акционеры найдут, к чему прицепиться, то этот процесс может затянуться…       Воропаев хотел было возразить и отправить наглого выскочку куда подальше, но вместо этого нажал кнопку селектора. — Марина, будьте добры, пригласите ко мне Ветрова с отчетом для завтрашнего совета. Спасибо. — Сейчас он будет, и вы сможете поговорить об этом сами. А второй ваш вопрос? — А вот, вам велели передать.       Он протянул небольшую коробочку. — И что там такое? — удивился Воропаев. — И кто велел передать? — А, это Виктория хотела поддержать вас в такой важный момент вашей жизни. Кира Юрьевна ей вчера рассказала, что вы повесили у себя в кабинете ее панно, вот она и решила сделать вам персональный подарок. — Там, что, еще одно панно? — Воропаев был шокирован. — Понятия не имею! — честно ответил Зорькин. Александр осторожно открыл коробочку и вынул содержимое. Мягкий, почти невесомый шелк в темно-синих с проблесками алого и желтого тонах струился между пальцев, перетекая на стол. Воропаев завороженно смотрел и ощущал эту красоту, все еще не осознавая, что это — для него. Да пожалуй, и о нем… — Ух ты! Шарфик! — оптимистично сказал Николай. — Не шарфик, а кашне! — поправил Воропаев, продолжая рассматривать и щупать подарок. — Здоровски выглядит! — Не то слово… — Александр покачал головой. В этот момент зашел Ярослав. — Доброе утро, Александр Юрьевич… Николай Антонович? — Здравствуйте, Ярослав Борисович!       Финансисты раскланялись, а потом перевели взгляды на залипшего над кашне президента. — Красота-то какая! — удивленно воскликнул Ветров. — Вы будете шикарно смотреться в этом, Александр Юрьевич! — Я тебя не за этим позвал, — он, наконец, оторвался от созерцания красоты. — Вот, Николай Антонович любезно предложил еще раз свежим взглядом просмотреть наш отчет. Предоставь доступ. Нам сейчас даже мелкие ошибки не нужны. А я знаю, ты зашиваешься в последнее время. — Как скажете, Александр Юрьевич! — удивленно сказал Ветров. И тут же сориентировался. — Может, мы пройдем в мой кабинет? — Конечно, давайте пройдем! — улыбнулся Зорькин. — Потом ко мне еще загляните, Николай Антонович, — напутствовал Воропаев. Финансисты ушли, а он еще какое-то время сидел, держа в руках подарок. Наконец, встал и направился туда, где в таких вещах знали толк: в мастерскую к Милко.       Его там, конечно, особо не ждали. Суета, сборы, запах капель маэстро… — Здравствуйте, Александр Юрьевич! — из примерочной выпорхнули три модельки, хихикнули, стрельнули глазками и убежали. Но Воропаева они даже не заинтересовали — у него была другая цель. — Ольга Вячеславовна, здравствуйте. А где Милко? — В примерочной, Александр Юрьевич. Но предупреждаю: он не в настроении! — А кто сейчас в настроении-то? — вздохнул он и направился, куда показали.       К счастью, Милко был один. Но действительно был хмурым. Почти в панике. — Сашенька! Мы ничего, совсем ничего не успеваем! Это кошмар! — Да ладно, успеем. У тебя капель с собой нет? А то я тоже как-то волнуюсь… — И правда! — спохватился Милко. — На тебе лица нет! Ну-ка, вот это лучше капель!       Воропаев уставился на стакан с виски, на два пальца, который протягивал ему Милко. Почти автоматически он протянул руку и взял. А потом заглотил одним движением.       Захорошело ему почти сразу. Стало гораздо легче. Но больше он не мог себе позволить — не сегодня точно. Завтра, после совета. Хотя нет, завтра он завалится к Вике! Точно! Надо же ее поблагодарить за такой чудесный подарок. И кстати, зачем он шел-то… — Слушай, мне тут подарили… Подскажи мне, как человек с идеальным вкусом, стоит ли надевать сегодня и если да, то с чем сочетать?       И он открыл коробочку, достал из нее кашне, развернул на весу. — Это потрясающе… — только и смог сказать Милко. — Так стоит? — Еще как стоит! Сашенька, да с таким кашне все девушки в зале буду твои! — А мне они не нужны, — печально вздохнул Александр. — Ну конечно, тебе нужна та, которая сделала это для тебя, да? — Милко, я надеюсь… — Ой, дальше нас с Олечкой ничего не уйдет, не волнуйся. Но это просто великолепно! А какое сочетание цветов! Вылитый ты! — Да, я тоже так думаю. Так с чем мне его?..       Следующие полчаса Милко объяснял Александру, как можно это носить и подать на показе. Комплект одежды было не трудно подобрать. Все, что нужно, имелось у него дома. Перед показом он заехал и переоделся. Алкоголь уже выветрился, но приятное послевкусие от ощущения легкости после того глотка осталось. Александр Воропаев был готов встретить все испытания с честью и победить!