БВК

— Саша, фу! — скривилась Вика. — Конечно — фу. Фу — это Жданов, не Пушкарева. Хотя… оба фу! — довольно заключил он. — Ну, не суди и не судим будешь, как говорится, — она не вытерпела. — Мы с тобой тоже в это самое время были фу, если вспомнить…       Он аж завис, непонимающе глядя на нее. Не сразу до него дошло, между тем Вика внимательно наблюдала за выражением его лица. Нечто вроде… досады? Сожаления? Да, но от чего и о чем… После недолгого молчания он медленно произнес: — Ты думаешь, это явления… одного порядка? — Не знаю. Но фу хочется сказать в обоих случаях. — Между прочим, если верить твоим подсчетам, ты забеременела после этого фу! — И что? — Вика пожала плечами. — Одно другому не мешает. Ты не подумай, это не претензия. Просто злорадствовать не стоит. У каждого в жизни бывают ситуации… — Вот только от тебя мне моралей не хватало! И не надо… сравнивать меня со Ждановым! — он был готов взорваться, судя по голосу. — Все, все, молчу! — примирительно сказала Вика. — Ну где мы с тобой и где мораль? Просто давай о них не будем, ладно? Мне Жданов безразличен, так что просто забудем, ладно? — Ладно, — буркнул он, успокаиваясь. — Но ты спросила, как дела в Зималетто… — Ну вот, я поняла главное: теперь я официально оправдана и ни в чем не виновата. Это приятно, спасибо. — Кира пока не звонила? — Нет. Не звонила. Но я убрала ее из черного списка. А завтра-послезавтра я на время работы мобильник выключу. Включу во вторник вечером только. А то мешать будет. — Понятное дело, — усмехнулся он, вернувшись к благодушному тону. Не любит Сашенька, когда его сравнивают с Андрюшенькой. Очень не любит, это было очевидно. По краю прошли, но от ссоры удержались. И Вика была этому очень рада.       Да, обед сегодня не слишком задался. И закончился не очень. Когда принесли счет, Вика сказала: — Сегодня плачу я, я же приглашала… — Послушай, Вика, — сдерживая ярость, отозвался он, — за меня никогда не платили и не будут платить женщины. Надеюсь, ты в состоянии это запомнить? Или весь твой резерв памяти ушел на словарь португальских слов?       Она удивленно посмотрела на него и поняла, что он тут же пожалел о вырвавшихся словах. О грубости. Как бы то ни было, Вика не хотела конфликта. Однако не отреагировать было нельзя. — Что ж, извини. Я конечно запомню, что это твой принцип. В таком случае, я плачу за себя. — Вика! — он явно приложил усилия, чтобы взять себя в руки. — Я прошу прощения за резкий тон и грубость, но позволь сегодня расплатиться мне за нас обоих? — Ну, если ты так хочешь? — Вика сделала вид, что ей все равно. — Да, хочу. И настаиваю, что всегда буду платить за тебя, когда мы едим вместе. Ты ведь не возражаешь? — Ладно, ты мужик, ты платишь. Махровый шовинизм, я уже все поняла, — фыркнула она, не удержалась она от резкого ответа. — Ну, если говорить примитивным языком — то да. Я считаю, что мужчина должен зарабатывать деньги и платить за женщину. Разве нет? Раньше ты была не против? — Так то раньше. А тебе не хватило резерва памяти запомнить, что я сильно изменилась? — она тоже высказалась резко, но не могла иначе. Ну сколько можно терпеть гадости от него?       Несколько секунд они молчали, он рассматривал ее, прищурив глаза. Вика продолжила. — Я тоже зарабатываю деньги и могу себе позволить заплатить за себя, Саша. — Если ты будешь обедать в Ришелье часто, у тебя на мебель не хватит, — усмехнулся Воропаев. — А ты мои деньги не считай, — она отзеркалила усмешку. — Да было бы что считать, — подначил он. — Или у тебя их без счета? — У меня их достаточно. Надеюсь, финансовый вопрос на сегодня мы закрыли? — На сегодня — да!       Он продолжал усмехаться: эта перепалка подняла ему настроение. Да Вика и сама видела: подкалывает уже просто из любви к искусству. Не хочет обидеть. Она и не обиделась. Вот только на сегодня с нее общества Воропаева было достаточно. — Что ж, я все поняла, — она улыбнулась одними губами, взгляд оставила холодный, и по мере того, как она говорила, с его лица улыбка, наоборот, уходила. Ему не хотелось терять ту магическую составляющую их притяжения и симпатии, которая образовалась какое-то время назад. Он только надеялся, что не испортил все окончательно… — Но мне пора. Завтра тяжелый день, мне надо отдохнуть и выспаться. — Понимаю. Не возражаешь, если я отвезу тебя? — Об этом мы вроде бы еще по телефону договаривались. — Отлично, тогда я сейчас расплачусь — и едем.       Вика выглянула в зал, не нашла никого знакомого. Они благополучно покинули ресторан, он помог Вике усесться на переднее сидение. — Ну, домой? Или еще куда-нибудь съездим? — Нет, никуда больше не надо. Домой хочу. — К тебе или ко мне? — Вика так и не поняла, это было предложение или попытка шутки. — Я хочу к себе домой. Ты сможешь меня подвезти или мне все-таки вызвать такси? — Пристегивайся, — разочарованно буркнул Воропаев. Около ее дома они были через сорок минут. — Я провожу до квартиры, — решительно сказал он, вылезая и подавая ей руку, когда она покидала машину. — Спасибо.       Хотя она и не сердилась на него, вся симпатия куда-то подевалась. Вот умеет же человек убить хорошее впечатление о себе! Талант просто. В этом вопросе Жданов ему и в подметки не годится! Так что тон голоса Вики был спокойный и нейтральный. Отстраненный. Видимо, это его и цепляло. Бесило. Выводило из себя. Да и ей не хотелось расставаться на такой ноте. — Может, я могу рассчитывать и на чай? — Если сам заваришь, — вот тут она решила сменить гнев на милость. Чай был аргументом на все времена. И его безусловным козырем. — С удовольствием, — улыбнулся он. Радостно улыбнулся.       Они поднялись в квартиру, она открыла дверь. Поставила цветы в воду. Воропаев между тем разделся и по-хозяйски прошел на кухню. Уже знал, что где лежит, запомнил с прошлого раза. Вика направилась следом и уселась за стол, наблюдая за действиями Александра. Как и в прошлый раз, это было завораживающе. И он не забыл разбавить ей напиток. — Хороший у тебя чай, — он сам с удовольствием глотнул и даже зажмурился от удовольствия. — А ты отлично его завариваешь. — Странно, но у себя дома я практически не пью чай. — А почему? — Для одного себя заваривать неудобно. Предпочитаю варить кофе или пью простую воду. А на двоих — самое то. У меня тоже есть сорт зеленого, который тебе подойдет. Так что приглашаю. Как-нибудь. — Спасибо, с удовольствием попробую твой чай, — кивнула Вика. Он заулыбался: видимо, для себя решил, что одержал очередную победу. Интересно, что ему надо? Затащить ее в постель? Конечно, что же еще… — Хорошо, значит, в следующий раз пьем чай у меня? — Хорошо, договорились, — она тоже с удовольствием отхлебнула из своей чашки. Реально вкусно, даже разбавленным.       И все-таки встреча закончилась на позитиве. Вика даже почувствовала, что прощального поцелуя в щечку ей уже мало…