БВК

— Жданчик, ну, Гарри Поттером тебя еще не называли! — голос Малиновского был полон восхищения. — И правда, похож! Только форма очков другая! О, тебе у твоей Катеньки надо позаимствовать — у нее как раз круглые, как у Избранного! — Малиновский, кончай шутить! Что мне делать? Я Вику подставил, между прочим, по твоему совету! А если бы с ней что-нибудь случилось? — Да ничего бы с Викусей не случилось, Жданчик, ну ты что? Она ж в любой ситуации выкрутится, ты ее не знаешь, что ли?! — Нет, а ты-то чего на нее взъелся? Вроде она с тобой честно поступила?! — Ага, а чего я натерпелся, пока думал, что придется на ней жениться? Нет, я ей это не скоро забуду! — Так она ж сама не знала… — Да врет она все! Все она знала, просто наверняка вариант получше подвернулся! — Какой вариант? Ты о ком? — Да мне по барабану, Андрей! Вот фиолетово — и все. И, потом, вроде бы она не сильно против была уволиться? Ты сам говорил! — Да ты хоть представляешь, что мама тут устроила?! — Ну, знаешь, это уже вопросы к ней. Можно было и сдержаться. Или она до твоей пенсии тебе будет невесту искать, устраняя неугодных претенденток? Да тронь твоя мать Вику хоть пальцем, та бы вой на всю Москву подняла! И одной компенсацией ваша семья бы не отделалась! — То есть ты, надо полагать, это предвидел?.. — Вот Жданов, ты иногда бываешь совсем ку-ку! Я вообще думал, что все ограничится обычными воплями Киры! Но твоя мама так быстро и рьяно взялась за дело… Я просто угораю, честно! — Малина! Не беси меня! Ты меня в это впутал — ты и придумай, как выйти из положения! Что делать?! Рано или поздно все откроется, и что тогда? — Да что откроется-то? Вика уже все, ушла. И забудь о ней! Как видишь, Воропаев за нее не вписался! — Это только доказывает, что мы плохо с ней поступили! — А у тебя, что, совесть проснулась? Как-то не вовремя, знаешь? Ты сам хотел свою ненаглядную Катеньку спасти, прикрыть ее от всеобщего гнева хотя бы с этой стороны! Ну вот, отличный выход! — Слава богу, Катя об этом всем не знает! — И не узнает! Ни к чему это! А кстати, что она вообще знает? — Я сказал, что Вика ушла, громко хлопнув дверью, разругавшись со всеми. И пыталась повесить на меня своего ребенка… — Ну вот, молодец же! — обрадовался Малиновский. — Теперь даже если Викуся и захочет что-то кому-то объяснить, все, Пушкарева ей никогда в жизни не поверит! И будет тоже воспринимать как соперницу. Вообще гениально! К тому же, Вика Катьку ненавидит, и Пушкарева это знает! Вот, считай, отомстили! А что делать… да рассосется все само, Жданыч? В первый раз, что ли? Про Вику все забудут, Кира успокоится, поняв, что ты с Клочковой больше не встречаешься. У вас все наладится… — Никак у нас не наладится, потому что я люблю Катю! — И это тоже у тебя пройдет, мой непостоянный друг! А Кира… Кира никуда не денется. В первый раз, что ли? — Нет, Ромка, — усмехнулся Жданов, — я к ней не вернусь. Это окончательно. Я люблю Катю и женюсь на ней! — А вот любить Катьку — это правильно! Абсолютно правильно! Люби ее крепче, сейчас это нам выгодно, ведь в ее цепких лапках — ключ к контролю над Зималетто! Вот только жениться на ней не надо, тебе с ней скучно будет, гарантирую. Она, конечно, здорово похорошела, но все равно не твой тип женщины. Но! Если у вас какое-то время все будет хорошо, ей же ничего не стоит отозвать доверенность на Воропаева, да? Если ты ее очень попросишь… — Да с какой стати-то? Все равно решает папа… — Ну, знаешь? Косяки копятся у любого президента! И я более чем уверен, твой отец больше обижен тем, что ты ему ничего не сказал, чем твоим проступком. Он не мог поступить иначе, кроме как назначить Воропаева, раз уж тот все сам раскопал. Но если Сашка облажается, думаю, Павел Олегович не станет долго думать, чтобы снять его. Главное — правильно подать! — У него есть полгода! И если он за это время вытащит компанию из кризиса — все, мои шансы будут равны нулю! — Да я тебе гарантирую — накосячит! Не сможет не накосячить! — Ой, Ромка, не уверен я… — А ты убедишься, я гарантирую! В крайнем случае мы ему в этом поможем… — Это подло… — А не подло нанимать детективов? Шпионить за тобой? Вынюхивать что-то за твоей спиной? — Так я и вправду облажался, Ром… — Ой, Жданов, не время предаваться самокритике! — А по-моему как раз самое время! — Ну, раз ты такой правильный, позвони Викусе и извинись. Расскажи ей, для чего все это. . — Думаю, она и так догадалась. А позвонить… так звонил я уже! Все время занято! — То есть она тебя в черный список добавила? — Думаю, тебя тоже. — Да мне плевать. Главное — вернуть тебя в кресло президента! А для этого — любые средства хороши! — На самом деле — нет… — Да, правильно! Потому что мы все равно выберем не любые, а лучшие! Давай, не кисни! Хочешь, дай мне в морду еще раз? Ну, для подтверждения легенды? — Ой, блин! Обманутый влюбленный! — Так вроде бы нормально сыграл, нет? — Да вообще класс! Но хорошенького понемножку. Давай, разбегаемся. Хорошо, что Милко ушел, а то нам теперь и поболтать негде… — Да уж, дорогой друг, придется нам перебиваться… случайными встречами в укромных местечках…       Мог ли Воропаев приукрасить подслушанный разговор? Вполне. Но с другой стороны, вряд ли сильно. Информации было много, ее следовало тщательно обдумать позже, а пока отреагировать так, как ожидал Александр: он ведь сосредоточился на подчеркивании сволочизма Романа. — Погоди, Саш, — нахмурилась Вика после недолгой паузы, — так это Ромка ему посоветовал развивать тему со мной, получается? — Ну, получается, он. — Вот ведь гад! — кажется, ей удалось сыграть возмущение. — А я-то еще хотела его крестным моего малыша сделать… Нет уж, обойдется!       Воропаев был почти счастлив услышать эти ее слова. Правильно он сделал, что рассказал ей все без утайки. Теперь за ним и следующий ход, надо развить успех! — Маргарита сама нам с Павлом обо всем рассказала на следующий день, как выгоняла тебя, наглую конкурентку. И, представь, ожидала от нас поддержки ее действий. — А Павел Олегович как отреагировал? — Он сказал, что ей не надо было вмешиваться и что она не имела права требовать твоего увольнения. — Пожалуй, его я тоже уберу из черного списка. — А почему ты не спрашиваешь, как отреагировал я? — Не важно, как ты отреагировал тогда, важно, что сейчас ты знаешь правду, — Вика пожала плечами.       Вот это было очень неприятно! Он как раз вел все к тому, чтобы озвучить ей тот свой ответ Маргарите. А он, между прочим, гордился собой, когда уел Жданову скептическим высказыванием: «Просто отлично, Маргарита Рудольфовна, еще один скандал — это как раз то, чего сейчас не хватало Зималетто!» — Ты допускаешь, что я мог не встать на твою защиту? — переспросил он, понимая, что именно так она и думает.       Она рассмеялась. — Пожалуй мог бы, — сказала она, — если бы счел, что тебе это выгодно. Но скорее всего ты ответил так, чтобы и ее покритиковать, и не показать, что я для тебя имею хоть какое-то значение. Ни вашим, ни нашим, а ты как всегда на коне!       Воропаев вдруг понял, что у него ну никак не получается вырулить на нужный ему лад в разговоре. Неужели она догадалась, что он рассказывает ей все это, чтобы вызвать симпатию? Чувство признательности? — Ты считаешь меня настолько прагматичным? — он ответил усмешкой. — Конечно, — она говорила серьезно, — и я не вижу смысла тебе врать. Говорю, что думаю. Ты, как и я, прагматичная сволочь. Хотя в моем случае, наверное, больше подойдет стерва, да? Ну вот, ни ты, ни я ничего не делаем без выгоды. Другое дело, что выгода может быть не сиюминутной, а представлять вклад в будущее… — И какая же выгода мне сейчас тебе обо всем этом говорить? — его терпение подходило к концу. Она словно специально выводила его из себя! — Ну, ты хочешь немного исправить мое негативное впечатление о себе. — И зачем мне это надо? — нет, это терпеть было уже невозможно! Неужели все так очевидно? Да и что она о себе вообразила?! С какой стати он тут перед ней выпендривается? Злость на Вику росла с каждой секундой. Срочно требовался такой ответ, который, наконец, заткнет ее! Заставит почувствовать собственную ничтожность! — Неужели ты, Вика, полагаешь, что ты мне до сих пор интересна, как женщина? — Вообще-то да, — она опять была серьезна, смутить таким вопросом ее не удалось, — но дело даже не в этом. Причин может быть масса, их можно даже придумать на ходу. Ты говоришь мне это не для того, чтобы я владела информацией. А по другим, вполне обоснованным причинам. Так ведь? — И не мечтай! Между нами все кончено! — резко, чересчур резко сказал он и тут ж пожалел о своей поспешности. А вот Вика была довольна. — Как же я рада, что ты сам это сказал, — ласково улыбнулась она. — Рада? — ошеломленно спросил он. — Конечно. Я не могла не заметить, что ты снова начал подбивать ко мне клинья. Это напрягало. Так вот — все в прошлом, забудь. У нас нет поводов встречаться. Хотя за информацию, конечно, спасибо. Пригодится. — Ты меня развела?! — неверяще переспросил он. — Ну не совсем так, но в целом — да. Не обижайся… хотя ты и за меньшее обижался, чего уж там. — Ты слишком самонадеянна, Викуся, — презрительно бросил он. — Когда деньги у тебя закончатся, а они быстро закончатся, ты сама ко мне придешь. И не думай, что ты впредь получишь от меня приглашение на подобный ужин!       Больше в этот момент он сказать ничего не успел: им принесли заказ. У Вики были опасения, что он сейчас выставит ее вон, после такой отповеди, но он молча начал есть. Выдержка, однако, присутствует! Это радовало. Вика тоже времени не теряла и с большим аппетитом съела свою порцию, выпила бокал вина. И ей почти сразу подали фруктовое пирожное, которое заказал для нее сам Александр. Еще до того, как она пришла и они поругались. — Ой, вкусно как! — обрадовалась она, попробовав. Потом был зеленый чай. Вика наелась и была совершенно довольна. — Понравилось? — Александр нашел в себе силы улыбнуться. — Ужин был великолепен! — честно призналась она. — Огромное спасибо! — Так, может, счет пополам? — подначил он. И был совершенно обескуражен ответом. — Давай, я вполне могу себе это позволить… — Ладно, так и быть, я заплачу. — Он быстро пошел на попятный. Не ожидал такой реакции. В его представлении, она должна была начать выговаривать ему и возмущаться. Опять ошибся. — И это будет абсолютно правильно, так как приглашение исходило от тебя, — совершенно спокойно ответила она. Было даже как-то не интересно: у Воропаева опять все сводилось к деньгам. Когда он уже поймет, что они у нее есть, но не имеют большого значения? — Ты же не думал, что делаешь мне одолжение, приглашая в ресторан?       Судя по его виду, так оно и было… — Знаешь, Саш, — вздохнула она, сочувственно глядя на него, — в таком случае у меня для тебя плохие новости…       Единственная реакция, которую он смог себе позволить, не привлекая внимание официанта, это с силой бросить вилку на стол.