БВК

      Вика выскочила за вертушку и пошла быстрым шагом в сторону метро. Но не успела пройти и десяток метров, как путь ей преградила машина. Черный джип, за рулем которого сидел Воропаев собственной персоной. — Добрый вечер, Виктория, — сказал он, опуская стекло. — Как же тяжело, наверное, тебе обходиться без личного авто. А ведь могла бы остаться и при машине, и с деньгами, если бы согласилась сменить работу и место жительства… — Благодарю за заботу, меня все устраивает, Александр, — ровным голосом проговорила она, пытаясь обойти джип. — Ну куда же ты? Не так скоро, я еще не все сказал! — Давай быстрее, я устала и хочу домой. — Так я могу тебя отвезти? — ухмыльнулся Воропаев. — Спасибо, не нужно. — Так вот, о чем это я? Ну да, мое предложение еще в силе. Давай, я дам тебе денег, и ты свалишь отсюда, куда сама захочешь? — Еще раз, для непонятливых, — твердо сказала Вика, — мне нравится работать с Милко, и уезжать я никуда не собираюсь. Мне казалось, мы уже обо всем договорились. Выходит, слово Александра Воропаева ничего не стоит? — А я решил пересмотреть наши договоренности. Меня в них кое-что не устраивает. — Что именно? — Вика была готова сорваться на грубость. — Само твое присутствие в моей компании, ясно? Или ты увольняешься по-хорошему, и тогда получишь деньги, или я найду способ тебя уволить. — Что ж, ищи. Твое право. Увольняй. Можно, я все же пойду? Даже если ты соберешься уволить меня прямо сейчас, мне все равно. Я устала.       Вика снова попыталась обойти машину. — Давай, я все-таки тебя подвезу? — ей, что, послышалось участие в голосе Воропаева? — Не стоит, я сама. Мне, знаешь ли, приятен воздух в метро. Это следствие токсикоза — никогда не знаешь, какой запах приятен, а от какого — мутит. В машинах часто бывают ароматизаторы, точно тошнить будет… — Ну, как знаешь, Клочкова. Было бы предложено… — разочарованно протянул Александр. Он поднял тонированное стекло и уехал, обдав ее брызгами снега. Она огляделась: поблизости никого не было, к счастью. Надеясь, что никто не слышал их разговора, Вика вздохнула и побрела к станции метро. Впереди ее ждал достаточно приятный и насыщенный вечер: работа над переводом.       Однако разговор с Александром расстроил ее сильнее, чем она предполагала. Вика долго не могла сосредоточиться, все размышляла. Увольнять ее собрался? Ну, что ж, она может и не ждать. Хотя если она уволится сама, Воропаев расценит этот жест как согласие получить с него деньги. А ей его денег не надо вовсе. Так что пусть увольняет сам.       В конце концов ей пришлось принимать душ и пить зеленый чай, чтобы привести себя в порядок и успокоиться. Кроме того, сильно помогло пирожное, которое оставалось со вчерашнего вечера.       В итоге еще одна треть текста была переведена. Совсем неплохо. Еще немного — и можно будет обратиться в университет за обещанным бонусом.       Десятого должен был состояться совет акционеров. Вика понимала, что скорее всего Андрей действительно слетит со своего кресла. Она не могла с уверенностью сказать, жалеть об этом или нет. Вроде бы и неплохой мужик, но если умудрился потерять компанию, то и не место ему в кресле президента. С другой стороны — Александр, охочий до власти. Придет, будет тут устанавливать свои порядки. И Вике уделит особое внимание, это он практически прямо ей обещал.       Она всерьез раздумывала над тем, что будет делать, когда так или иначе уйдет из компании. Ну да, на работу ее вряд ли возьмут беременной, но есть же контракт на переводы. Можно и правда делать эксклюзивные сувениры для продажи. Как-нибудь справится, опыт и знания Абрамовой пригодятся. Но главное — в ее жизни не будет Сашки Воропаева. Она устала от этих склок и шпионских игр. В отличие от Клочковой, которая ими всегда жила. Так что уйдет из Зималетто — и будет свободна. А там… В общем, интуиция подсказывала ей, что это будет правильно.       На работу она пришла за полчаса до начала. Сразу устроилась с вышиванием, чтоб не отсвечивать. Потом пришла Ольга Вячеславовна. Милко вбежал в девять. Впрочем, он заскочил ненадолго: почти сразу отбыл на совет — расширенный, с его участием. — А нам остается только ждать, — констатировала Ольга Вячеславовна. — Ну да, — кивнула Вика.       Ждать пришлось примерно полтора часа. Пришла Маша и сообщила, что акционеры расходятся. Спустя еще полчаса пришел Милко, ведя за собой Ждановы-старших. Они посмотрели вещи из новой коллекции и остались довольны. Напоследок Павел сказал: — Спасибо, что хоть вы с Кирой работаете, — потом кивнул всем и вышел. А вот Маргарита задержалась. — Вика, можно тебя на минуточку? — спросила она. — Конечно, Маргарита Рудольфовна…       Они вышли в зал — он был пустым, так что разговор никто не мог подслушать. Там, прямо на сцене, Жданова сказала: — Вика, я все знаю! — Что — все? — удивилась она. — Про вас с Андреем! Несколько мгновений она пыталась осознать, что Жданова имеет в виду, потом прыснула: — Да вы что? У нас ничего никогда не было и нет с Андреем. Он вообще не привлекает меня как мужчина. — А он говорит иное! — настаивала Маргарита. — Прямо так и сказал? — удивилась Вика. — Что я и он вместе? — Именно так он мне и сказал! Мой сын мне не будет врать! — Будет, если захочет таким образом отвести подозрения от кого-то другого. Это точно не я, и еще раз скажу, что между нами ничего нет. — Вика, мне можешь не врать! — раздраженно произнесла Маргарита. — Я и не вру. — Значит, врет Андрей? — Значит, да. — Ладно, моя дорогая, — тон Маргариты стал несколько снисходительным. — Я понимаю твое стремление устроиться в этой жизни получше. Но не за счет нашей семьи! Так что сегодня же напишешь заявление, я лично прослежу, чтобы Андрей его подписал. А у них с Кирой все наладится! Ты, главное, под ногами не крутись! — Да я бы уже давно уволилась, но мы с Милко сотрудничаем. Я же делаю панно в стиле пэчворк… — Сейчас же заберешь свои художества — и можешь не дожидаться конца рабочего дня, — презрительно бросила она. — И расчет, конечно, получишь полностью за этот месяц, с голода не умрешь. А там устроишься, уж это ты умеешь!       Вика смотрела на некрасиво скривившееся лицо женщины, которую искренне уважала до этой минуты. Да даже если бы Вика и вправду была виновна в том, о чем она твердит, такое обращение недопустимо. Такая себе из Ждановой аристократка, в самом-то деле. Что с тогда с ней церемониться-то? Вика хищно улыбнулась и ответила Маргарите наглым взглядом, сладко пропела: — Ну, если вы проследите, чтобы он подписал… Уже бегу!       Видя ошеломленное лицо Ждановой, Вика издевательски добавила: — Спасибо вам большое, дорогая Маргарита Рудольфовна, а то я все повода найти не могла! Та от удивления даже онемела, так что, не произнеся больше ни слова, Вика развернулась и вошла в мастерскую. — Милко, — сказала Вика, — извини, но я увольняюсь. — Давно пора, Викуся, — ухмыльнулся он. — Жаль, что я раньше не узнал, какая ты на самом деле! А я думал, мы с тобой и Кирой друзья! — Вообще-то я тоже до этого момента так думала, — честно призналась Вика — Дурдом какой-то! — раздраженно произнесла Маргарита, вошедшая вслед за Викой. — Собирайся — и идем писать заявление! — Ты насчет принтов с панно не передумал? — задала Вика вопрос Милко. — Передумал! — он с явным сожалением покосился на висящую солнечную картину, но гордо мотнул головой. — У меня появилось много других идей, так что забирай свои панно! Не нужно мне от тебя никаких подарков!       Милко надулся. Вика не понимала, как они все вообще могли поверить? И ладно бы, просто паранойя Киры, так и сам Жданов не отрицает, а даже наоборот — внаглую врет! Это было очень, очень странно. Или он кого-то покрывает? Или решил использовать это как повод, чтобы окончательно порвать с Кирой? Впрочем, Вике это было не слишком интересно. Сильной обиды она не чувствовала, но проучить местных обитателей следовало. Виктория решила уйти с гордо поднятой головой. Как королева в изгнание.