БВК

— Оба-на… То есть он собирается рассказать Андрею и позлорадствовать? — предположила Вика. — А что, он может! Или уже рассказал? — Нет, все гораздо хуже, — вздохнула она. — Он теперь меня шантажирует. — В смысле? — изумилась Вика. — Тебя, родную сестру? — Да, представляешь? — горько усмехнулась Кира. — И еще приговаривает, что я потом ему спасибо скажу! — Так в чем шантаж-то? — Он, оказалось, тоже времени не терял и, раз уж я подала пример, провел свое расследование. Финансовых дел компании. И выяснил, что все там гораздо хуже, чем думала даже я. — Насколько хуже? — насторожилась Вика. — Намного, Вика. Формально компания нам уже не принадлежит, представляешь? — Капец… — выдавила Вика. — А кому тогда? — А он не сказал, — невесело усмехнулась Кира. — Говорит, сюрприз будет всем на совете… — А шантаж-то в чем? — А, это… Он сказал, что теперь Андрей обязательно слетит с поста президента. И что я должна проголосовать за Сашу, а не за него, когда будут выбирать следующего. Иначе он скажет Андрею, что я нанимала детектива для слежки за ним. А тогда, я точно знаю, Андрей со мной порвет. Но если я проголосую за Сашку, Андрей скорее всего тоже со мной порвет… — Замкнутый круг… — покачала головой Вика. — Но Вика, потерять компанию и никому не сказать… . Я бы все равно проголосовала за Сашку, но он решил начать с шантажа… Я ему этого не прощу! — Да ладно тебе, Кир, — Вика принялась ее успокаивать, — выходит, Сашка был прав насчет Андрея, и он никудышный президент? До такой степени все запустить… — Нет, я знаю, что у компании были некоторые проблемы, но не до такой же степени, — Кира была совершенно расстроена. — И я просто не знаю, что делать! Уж лучше бы Саша ничего мне не говорил! — Да уж, — Вика покачала головой, — оба хороши, вообще-то. Но знаешь, что? — Что? — Женихов у тебя, может, еще сотня будет, а брат — только один, понимаешь? Думаю, будет только справедливо, если и Саша получит шанс управлять компанией. — На самом деле я тоже так думаю, — улыбнулась Кира, — вот только терять Андрея я тоже не готова…       Это Вика очень, очень хорошо понимала. Но помочь подруге ничем не могла — кроме простого человеческого сочувствия…       Она вернулась к Милко. Он бегал от одной модели к другой, поправлял на них одежду и все время причитал, что это никуда не годится. Хорошо, что рядом была Кристина! Она успокаивала его и действительно имела влияние. Периодически усаживала его в позу лотоса и заставляла медитировать, чтобы на него снизошла божественная благодать, и он понял, как надо поступить дальше. Ну а Вике оставалось только стоять с каплями наготове. — Дядька, у тебя все получится! — убеждала Кристина. — Девочки умницы! Смотри, как они замечательно двигаются!       И в н-ный раз гнала его в зал, репетировать. Наверное, только благодаря настойчивости старшей Воропаевой все в конце концов и получилось, как хотел Милко. В четыре часа он, наконец, объявил: — Все, на сегодня все. Завтра с утра еще раз прогоним — и вас можно выпускать на сцену! Все, рыбки мои! Завтра к девяти — не опаздывать!       Когда девушки разошлись, Милко устало упал на диван и затребовал выпить. Кристина тут же налила ему извлеченный откуда-то виски. — Ну вот, Милко! Я же говорила — все получится! — сказала довольная Кристина. — Вика, ты что-то говорила про панно? — вспомнил Милко. — А, ну да, вот! — и Вика вытащила из сумки и развернула свое творение. — Вау! Вика! Да у тебя точно талант! — восхитилась Кристина. — Милко, а из этого выйдет неплохая серия! — Я тоже об этом думаю, Кристиночка, — согласился кутюрье. — Спасибо, Викусечка! Это просто шедевр!       Вика была довольна: опять получилось! Да, ей нравилось шить, она находила в этом отдых. Вот и сегодня снова набрала с разрешения Милко еще обрезков, будет и третье панно, обязательно. Но сначала — перевод, потому что деньги ей тоже были нужны.       Домой Вика отбыла в пять. Забежала в магазин, наготовила себе ужинов на всю неделю. И уселась за компьютер. Дело пошло споро, перевод ложился легко, в памяти было все, что требовалось. Она успела перевести треть объема и была абсолютно довольна собой. Спать ложилась с чувством выполненного долга.       Девятого был первый официальный рабочий день. Вика тщательно экипировалась, сделала шикарную прическу, вызвала такси. В здание она входила с гордо поднятой головой. Секретарши кучковались на ресепшне, Вика приветливо поздоровалась. И получила приветствие в ответ: — Как дела, Вик? Как праздники? Ездила куда-то? — Нет, девчонки. Никуда не ездила, боюсь сейчас. Я тут и провела большую часть, Милко вот помогала. — Правда, что ли? — Правда. А вы как отдохнули?       Треп ни о чем в данном случае свидетельствовал о том, что как минимум нейтралитет между с женсоветом установлен и на новый год. Что ж, это было приятно.       Не обошлось и без ложки дегтя: спустя полчаса, когда Вика снова выглянула из-за портьер, прибыла Марьяна. — Всем доброе утро, — улыбнулась она своей мерзенькой улыбкой к кучковавшимся у ресепшна секретаршам и Вике, — неужели никто не опоздал?       Вику замутило. Она не смогла сдержать порыв и бросилась в туалет. Краем уха услышала: — Да от Буренки ее тошнит, точно говорю! — уверенный голос Шуры вызвал хихиканье секретарш. Но на самом деле тошнота подступила как-то неожиданно. И вроде утро дома-то хорошо прошло! А тут… Стало немного легче, когда она рассталась с завтраком. Теперь главное — ничего не есть и не нюхать. И тут ее слух уловил какой-то посторонний шум.       Хруст, кажется. Шуршание пакета или фольги. Откуда тут-то?       Присмотревшись, Вика поняла: звуки доносятся из дальней кабинки. Решившись подсмотреть из соседней сверху, забравшись ногами на закрытую крышку унитаза, Вика увидела поедающую бутерброд Пончеву. Не удержалась и сказала: — Шухер! — Вика! — вскрикнула от неожиданности толстушка. — А подглядывать нехорошо, вот так! — Да ладно, жрать в туалете — тоже непорядок! С новым годом, Тань! — Ага, с новым годом! — с досадой отозвалась Пончева. — Всем поди побежишь рассказывать! — Да кто мне поверит-то? Я просто зашла в туалет, потому что меня затошнило. Вроде облегчилась, а тут ты… Но на тебя у меня почему-то тошноты нет. Аппетитно ты наворачиваешь потому что! — А. ты, может, хочешь чего? У меня вот… огурец есть! — Огурец? — заинтересованно посмотрела Вика. — А давай! Он полезный. — На! — Пончева встала, подавая Вике овощ. Та взяла, слезла с унитаза и уселась на него, захрустев в унисон с толстушкой. — Как отпраздновала? — спросила Вика из вежливости. — А я на лыжах ездила кататься! С мужем! — Отлично, вот здорово! — завистливо сказала Вика. — А мне пока нельзя на лыжи. И фитнесом уже нельзя, только на ранних сроках. — А у тебя уже сколько? — Где-то восемь-девять недель. Ну или полтора месяца. А вы с мужем собираетесь наследником обзаводиться? — Ну… мы да! Мы работаем над этим. — Тогда тебе наоборот нужно есть нормально. Ты не ограничивай себя, ладно? И в туалете не хомячь. — Ну а что такого? Пусть девчонки ни о чем не догадываются! — Так ты скажи им — все, работаем над бэбиком, нам не до диет! — Думаешь? — Да уверена! — Да, ты права, наверное, — вздохнула Таня. — Есть-то всегда хочется, даже сильнее, чем раньше. — А может, ты уже? Вот прикол будет, если одновременно родим, а? — Да нет, ну я, конечно, давно не проверялась… — Вот и проверься. Повышение аппетита — это значит, если беременна, ребенок уже активно растет. — Ой, не знаю, Вика… — А ты подумай! Чем раньше на учет встанешь, тем полнее будет картина развития плода. — Ну так-то да, — она снова вздохнула и хрустнула уже чем-то другим, не огурцом. И тут же спросила, — тортик вафельный будешь? — Давай! Они одновременно открыли дверцы кабинок… и увидели ухмыляющихся Амуру, Шуру и Машу. — Так-так-так! — выдала Амура. — Вика, к тебе претензий нет. А вот ты, Пончева… — Тань, как ты могла-то?! — возмутилась Маша. — Так, это без меня! — заявила Вика. Пончева все-таки сунула ей кусок тортика в упаковке, она сразу открыла и захрустела. И покинула женсовет, поскольку в этой организации намечались свои разборки. Больше Вику не тошнило.