Нужней всего

      Пробираясь сквозь толпу опьяневших молодых людей, девушки стремительно двигались в сторону дальнего столика, где уже сидела Лиза и кто-то из парней. Кажется, Саша заметила Марка, который ее откровенно раздражал одним своим видом и тем, что постоянно отирался рядом. Но сейчас ей было не до него.       Саша была решительно настроена сегодня набраться и забыться, раз уж ее так подставили и увезли к черту на куличики. Она, скорее, хотела доказать Алене, что идея изначально не предвещала ничего хорошего. И, направившись в сторону бара, девушка еще раз мысленно прогнала развернувшуюся в аэропорту сцену, чтобы было проще напиться вусмерть.       Единственным, что крутилось в ее голове на протяжении последних нескольких часов, что заполнило все пространство вокруг, словно наркотик, была Аня. Запах фруктовых духов и шампуня.       — Шесть шотов «Б52».       — Сильно, — конечно, Марк уже уселся рядом.       — Чего тебе? — не сдерживая раздражения, произнесла Саша.       — Ничего, выпить пришел. Запрещаешь?       — Делай что хочешь, только подальше от меня, — Марк устроился через один стул от Саши. Та закатила глаза и с излишним драматизмом опустила голову на руки в ожидании напитков.       — И что планируешь делать? — не унимался парень.       — Что я планирую делать? Ты о чем?       — Об Ане, очевидно, — от звуков знакомого имени сердце Саши пропустило удар.       — Ничего, жить. Она обещала приехать на ближайших каникулах, — озвучила сказанное ей Щербаковой Саша, хотя сама была уверена, что встречи в ближайшие каникулы не случится. Просто потому что.       «А если не приедет — не хочу ее видеть никогда».       Как Саша добиралась домой, она не помнила.

***

      Сойдя с трапа самолета, Аня вдохнула свежий зимний воздух. Было значительно холоднее, чем она ожидала, но ступить на родную землю спустя четыре года оказалось крайне приятно и волнительно.       Саша прекратила отвечать на сообщения, как только Аня ей сообщила, что приехать на каникулы не получится. А со временем все стали заниматься своими делами, и было уже не до сплетен. У всех началась собственная жизнь.       Единственным, что знала Аня, было то, что Саша тренирует детей в ЦСКА и на соревнованиях они занимают не последние места.       И еще она знала, что безумно хочет видеть Трусову — как никого другого. Та встреча в аэропорту осталась чуть ли не самым ярким и единственным ее воспоминанием о жизни в России, и именно она позволила мыслям о Саше зайти гораздо дальше, чем было до этого. И, кажется, Аня умудрилась влюбиться, не имея возможности ни видеть Трусову, ни общаться с ней, и, исходя из поведения Саши в аэропорту, это не было беспочвенно, иначе подобные мысли вообще не посетили бы ее голову — по крайней мере, так Аня себя оправдывала.       Несколько месяцев назад она написала Саше сообщение о том, что у нее планируется отпуск, но, видимо, та поменяла номер.       За Аней заскочил папа, и они быстро поехали в сторону дома. Девушка едва успевала отбиваться от миллиона задаваемых ей вопросов.       — Ты не знаешь, как у ребят дела? У Саши там, у остальных…       — Если честно, я не в курсе. Слышал только, что Саша собиралась замуж. Не слышал, вышла ли или нет, но, наверное, если бы все состоялось, мы бы об этом знали.       Отец продолжил расспрашивать про Штаты, но Аня уже практически не слушала его, ссылаясь на усталость.       «Что? Замуж? За кого… Поэтому она перестала писать? Но почему тогда не сказала… Я его знаю?»       Аня вспомнила, что теперь ей доступны русские новостные каналы, и стала искать информацию.       События годичной давности запестрили перед ней на экране: «Александра Трусова и Марк Кондратюк решили пожениться. Свадьба планируется в следующем году, после завершения сезона». Аня читала статью за статьей, и ее сердце глухо стучало. Впрочем, новостей о том, вышла Трусова замуж или нет, она так и не нашла.       «Кондратюк? Это шутка? Как такое возможно? Она же его терпеть не могла».       Что ж, главным сейчас было добраться до дома. Утро вечера мудренее. Завтра Аня подумает, что делать дальше.