Кто я для тебя

      Ночь была беззвёздной, холодной, тихой. Небо заволок туман. Лилиан проворочалась до четырёх, а когда поняла, что заснуть не выйдет, оделась потеплее и покинула покои.       Спать не хотелось вовсе, но и сил едва хватило, чтобы долететь до одинокого острова и спрятаться под куполом ивы, лисья которой поблескивали даже при полном отсутствии звёзд. Запустив руку в ветви, Лили словно штору отодвинула их и нырнула внутрь.       — М-мальбонте?       Непризнанная замерла, наткнувшись взглядом на демона, подпирающего спиной ствол ивы и сложившего руки за головой.       Он не спал и оказался здесь по той же причине, не в силах больше бессмысленно ворочаться и смотреть в потолок. Свежий воздух немного отрезвил его, прогнав навязчивые мысли, что тревожили его постоянно. Но причина его беспокойства сама пришла к нему.       — Тоже не спится? — обратился к ней демон, на что Лилиан закивала и села рядом.       Непризнанная выглядела ещё хуже, чем вчера, когда он встретил её во время обеда. Потеря аппетита сказывалась на ней ярко, выделяя впалые щёки, острые ключицы, тонкие пальцы. Жесты девушки стали медленнее, а глаза потускнели. Оливковая кожа потеряла прежний блеск.       — Я собираюсь утром пойти в госпиталь за порошком и наконец начать новую жизнь, — произнесла она с долей сожаления, глядя на сверкающие длинные листья ивы.       Мальбонте заговорил не сразу: обернулся к Лили, ожидая увидеть в синих глазах слёзы, но не нашел ничего, кроме усталости и полного отсутствия сил. Ему было так жаль её, но он знал, что его жалость ей не нужна.       — Тебе потребуется несколько дней на восстановление, — только и ответил Мальбонте, так и не подобрав нужных слов. — Но тебе сразу станет легче… без груза воспоминаний.       — Ха, конечно, — усмехнулась Лилиан, опрокинув голову назад и на несколько секунд зажмурившись, чувствуя жжение в глазах. — У меня ведь ничего не останется. Никакого прошлого.       — У тебя есть я. Мими, Габриэлла. Остальные. Мы никуда не денемся и не забудемся.       Непризнанная перевела на него задумчивый взгляд и смахнула с лица волосы. Мальбонте смотрел ровно, не желая показывать свои настоящие эмоции, боясь вновь отпугнуть Лили. Но она сама потянулась к нему и, обняв за плечи, уткнулась ему в шею.       Осторожно обняв девушку в ответ, демон погладил её по голове. Она плакала, вздрагивая, но совершенно беззвучно. Мальбонте скучал по ней прежней: сильной, стойкой, весёлой, доброй. Этот список он мог продолжать бесконечно, и в нём не было ни одного качества, которые превалировали в Лили сейчас. Она совсем угасла.       — Мне пойти с тобой? — прошептал Мальбонте, практически коснувшись губами её уха.       — Нет, я должна сделать это сама, — таким же шёпотом ответила девушка и отпряла. Её глаза покраснели, а уголки губ сползли вниз.       — Если захочешь меня увидеть, я буду рядом, — не меняя тона, всё так же тихо, произнёс демон, не отпуская рук, и Лилиан кивнула.       — Спасибо, — голос дрогнул, девушка прочистила горло, прижав руку ко рту.       Ночь тянулась бесконечно долго, но Лили все же удалось придремать, прижавшись к плечу Мальбонте. Он же глаз не сомкнул, наблюдая, как во сне подрагивают ее ресницы. Непризнанная не рассказывала ему про кошмары, но он и сам догадывался, что она совсем не высыпается.       Ближе к утру, когда туман осел и растворился, а солнечный свет забрался в замок, Мальбонте тихонько разбудил девушку. Она тряхнула головой в попытке прийти в себя, чувствуя сухость во рту и боль и мышцах от не совсем удобного положения для сна.       — Нам пора, — Мальбонте приобнял Лили, помогая подняться. Она раскрыла крылья, разминая. —Тебя донести?       — Нет, я сама справлюсь, — покачала головой Непризнанная. Она всё же оценила жест заботы и тепло улыбнулась. Глаза ещё слипались, и она зевнула.       — Уверена? — на всякий случай переспросил Мальбонте.       — Угу, — кивнула Лили.       Дождавшись, пока девушка взлетит первой, демон взмахнул крыльями и за несколько секунд поравнялся с ней. Он видел, как тяжело даются Непризнанной взмахи крыльями, как дрожью реагирует ее тело на холодные потоки воздуха, как закрывает она лицо руками. Он желал ей только лучшего, но больше не мог наседать на неё, боясь окончательно потерять.

***

      Ближе к обеду, когда первые занятия закончились и учеников отпустили, Лили пошла прямиком в Большой зал, где были уже накрыты столы к трапезе. Голод скрутил желудок до тошноты, ноги едва слушались, а в ушах стоял шум. Непризнанная чувствовала, как её покидают силы и сознание, поэтому ускорила шаг, чтобы наконец пообедать и хоть немного прийти в себя.       Утром она получила свою порцию лекарства, которое действует только на Непризнанных, но ангел в госпитале попросила принять его после всех занятий, чтобы не пропустить важный материал и остаток дня провести в кровати.       Лилиан обедала в одиночестве, не дождавшись подруг, а когда собралась покинуть зал, наткнулась на Мими и Ади.       — Вот ты где! Мы тебя везде ищем, — демоница отвела девушку в сторону и понизила голос. — Я хочу, чтобы ты кое-куда заглянула перед тем, как пойдёшь в госпиталь.       — Я уже взяла порошок. Но собиралась принять его, когда вернусь в наши покои, — ответила поспешно Лили.       Мими с трудом взглянула на подругу: она с тяжёлым сердцем переживала все её страдания, но хотела сделать как лучше, поэтому последние несколько дней занималась тем, что уговаривала школьного Хранителя впустить их в комнату с Оком всего на несколько минут.       — Что ты… — запнулась Непризнанная, подбирая слова, — о чём ты говоришь? — нахмурилась Лилиан, ухватившись за подругу и чувствуя слабость в ногах. Ади подхватил её под другую руку.       — Идём, сейчас все узнаешь, — не став больше ничего говорить, ответила Мими.       Они пошли незнакомыми Лилиан коридорами через всю школу. Миновали несколько лестниц, открытых переходов, спусков и подъёмов. Пока наконец не оказались у неприметной, деревянной двери, у которой отсутствовала ручка.       — Я останусь здесь, — Ади прошептал, когда Мими по-особенному трижды постучала. — Как говорят люди, на шухере.       Кивнув, Мими протолкнула Непризнанную внутрь.       Комната, в которой они оказались, была небольшой, тёмной, лишённой мебели и другого убранства. Посреди комнаты, закрытый с трёх сторон зеркалами от пола до потолка, стояла чаша с водой. Высокий мужчина-ангел стоял к девушкам спиной, нарочно игнорируя их присутствие.       — Это Земное Око, здесь ты сможешь подглядеть за своими родителями. Это односторонняя связь, поэтому поговорить с ними не получится, — прошептала Мими, когда она подошли ближе, и Лилиан заглянула в воду. — Я подумала, что ты должна хотя бы так увидеться с ними перед тем, как… как забыть их, — выдавила из себя Мими, с грустью и сожалением смотря на подругу. Казалось, что для демона такие эмоции абсолютно чужды, но Мими настолько сильно привязалась к девушке и полюбила её как подругу, что теперь тяжело смотреть на её мучения: как моральные, так и физические.       Непризнанная было открыла рот, чтобы что-то сказать в ответ, рассыпаться благодарностями, но демоница прижала палец к губам и кивнула на ангела.       — Некогда. Мы и так идём на большой риск, находясь здесь, — затараторила Мими. Она взяла руку девушки и положила не на бортик чащи. — Ты будешь присутствовать там как бестелесная душа, но ни один смертный не увидит тебя и не услышит. Просто окуни лицо в воду и представь родителей, а магия сделает все сама. Давай же! У тебя есть несколько минут.       Отойдя к двери, Мими оставила Непризнанную наедине с чашей. Она задержала дыхание и коснулась носом, губами, щеками поверхности воды. Пузырьки воздуха слетели с её губ, и она закрыла глаза, представляя лица родителей, их улыбки и любимую одежду.       Волшебный портал перенес её прямиком в родной город. Поначалу Лили не узнавала мест, но вскоре очертания стали более знакомыми. Деревья вишни цвели и благоухали, полные жизни. Кованые ворота теперь были окрашены в белый. Жители города собрались на кладбище, чтобы почтить память умерших.       Лили пошла следом за молодой девушкой, несущей охапку цветов. Проходя мимо надгробий, она читала фамилии, с удивлением подмечая, что знала их обладателей ещё при жизни. Вскоре Непризнанная добралась до своего надгробия.       Тело сковал страх, а в горле встал противный, горький ком, не дававший возможности сделать вдох полной грудью, вместо жалкого глотания воздуха. Руки задрожали. Лилиан рухнула на колени, не веря своим глазам: идя к своему, она наткнулась на надгробия родителей.       Глаза забегали по выгравированным фразам, и Лили с удивлением заметила, что с момента её смерти больше тридцати лет. Глаза округлились, она перестала дышать, не веря увиденному.       — Как такое может быть… — зашептала девушка, впившись в землю руками и подавшись вперед. — Я ведь… прошёл всего год… — запинаясь, как в бреду бормотала Лили, не веря в реальность происходящего. — Они мертвы…       Несмотря на то, что Лилиан знала про несостыковки и эфемерность течения времени в мире бессмертных, она не могла поверить в то, что в мире людей прошло столько лет. На могилах лежали свежие цветы.       — Нет, нет…       Затараторила девушка и побежала прочь, не разбирая дороги, подгоняя беспорядочным стуком сердца. Дышать по-прежнему было невозможно.       Боль, тоска, злость, растерянность… Все чувства как будто перемешались, превратившись в один комок, который застрял в груди и раздирал душу изнутри. Непризнанная не понимала, как упустила такую важную деталь, как время.       Лили вынырнула из омута, хватая ртом воздух. Виски сдавливало, глаза слезились, сердце было словно тисками зажато. Она всё ещё не могла прийти в себя после увиденного.       Мими тут же оказалась рядом. Она принялась обнимать подругу, тотчас считав её страх, но девушка скинула её руки и попятилась назад. Всё, чего она хотела прямо сейчас, — побыть одна. Её энергия приобрела отталкивающую горечь.       Девушка уже и не знала, благодарить Мими за такую возможность или ругать. Решила не разбираться с этим, а поскорее уйти, заземлиться и хорошенько подумать над тем, что произошло.       — Оставь меня, — в голове Лили прозвучал умоляющий крик, но демоница услышала лишь сдавленный стон.       — Лили, постой…       — Оставь меня! — рявкнула Непризнанная, не в силах больше сдерживать сдерживать рвущееся наружу отчаяние.       И побежала, распахнув дверь, оттолкнув растерянного Ади, быстро миновав лестницу и коридор. В открытом пролете перепрыгнула через перила и полетела в уже знакомом направлении: туда, где можно подумать обо всём в тишине и где никто не подумает искать.       Лилиан рухнула на траву, пробороздив её коленями. Сил вовсе не осталось, сердце едва билось, с каждым новом криком замедляясь всё сильнее и сильнее, слёзы застилали глаза. Она не хотела понимать и принимать то, что увидела.       Этого не может быть.       Непризнанная твердила это себе снова и снова. Кричала, плакала, била кулаками по земле. Ногти впивались в кожу, губы были искусаны до крови, глаза покраснели от слёз. Она больше не была похожа на себя прежнюю. А что творилось у нее на душе, страшно было даже представить.       Этого не может быть.       Лили хотелось уснуть. Здесь и сейчас. Закрыть глаза и, проснувшись, понять, что это был лишь очередной кошмар. Самый страшный кошмар. Но суровая реальность в виде серых крыльев за спиной и огромной дыры в груди словно давала ей пощёчину за пощёчиной.       Этого не может быть.       А когда слёз уже не осталось, и она поднялась на ноги, едва ими удерживаемая, вдалеке показалась фигура. Сильные алые крылья разгоняли облака одним взмахом. Жар от их обладателя опалил блеклую кожу словно полуденное пустынное солнце. Энергия говорила о величии.       Люцифер приземлился в паре шагов от неё и, сложив крылья, недовольно ругнулся. Он был вне себя от злости, уровень которой поднял до предела его отец. Готов был расколоть этот островок на части, вырвать единственное дерево, растоптать яркие лепестки.       — Что ты тут делаешь? Проваливай отсюда, Непризнанная. Это моё место. Я хочу побыть один.       Она ему не ответила, лишь продолжила смотреть куда-то вдаль, совершенно игнорируя его присутствие. Её душа осталась далеко, с родителями, а тело, бессмертное молодое тело было здесь.       Люцифер было хотел что-то ещё сказать, радуясь про себя, что он, наконец, не чувствует противный вкус мятного чая. Привычно съязвить, не думая, что сделает ей больно. Но заподозрил тут же неладное, ведь Непризнанная из-за их связи не могла спрятать от него свою энергию и не просто могла потерять ее вовсе. Он почувствовал её истощение.       Преодолев расстояние между ними, Люцифер прижал девушку к себе: её тонкие руки обвили его шею, а щека припала к груди. Лили закрыла глаза, продолжая безмолвно стоять, а сердце демона забилось с удвоенной силой. Он понимал, к чему всё идёт, и всё внутри его сжалось.       Он обхватил её лицо руками и заглянул в глаза в попытке понять, что творится у неё на душе. Но потерялся в собственных чувствах, пережив трагедию родителей Лилиан в тех же красках. Он знал, какая на вкус утрата, ведь сам когда-то лишился матери.       Девушка начала тихонько всхлипывать, вновь нырнув в воспоминания, которые Люцифер разворошил. Уголки ее губ опустились, задрожали, глаза заблестели от слез. Когда она заговорила, демон постарался прислушаться, ведь голос её был едва различим.       Она рассказала ему всё, пребывая в полусне из-за собственной энергии, которая уничтожала её изнутри: про родителей, про свои мечты, про университет, про друзей старых и новых. Всё то, что накопилось за последние месяцы, что тяготило её и занимало мысли. Люцифер лишь терпеливо слушал, гладя девушку по волосам и едва дыша, боясь лишний раз дёрнуться.       — Ты же понимаешь, что если сейчас же не сделаешь это, умрешь? — когда Лили замолчала, сказал он, наклонившись к ней. Непризнанная слабо кивнула и впилась умоляющим взглядом в алые омуты Люцифера, утопая в них и умоляя спасти её.       Она стала терять сознание, практически перестав дышать и редко моргая. Тело её ослабло, обмякло в руках демона. Тот крепче прижал её к себе.       — Люцифер… — просипела она, потянувшись в карман за пузырьком, но выронила его, не в силах удержать слабыми, трясущимися пальцами.       Подхватив Лилиан удобнее, Люцифер встал на одно колено, запрокинул ее голову и открыл пузырек. Поблескивающий порошок окрасил девичьи губы. Она едва дышала, но смогла сглотнуть, как просил Люцифер, нависнув над ней.       Порошок начал действовать сразу: по телу пошли импульсы, сердцебиение участилось, дыхание стало рваным. Глаза Лилиан были закрыты, но она словно видела плохой сон, мечась и дёргаясь в руках Люцифера. Он чувствовал её жар, который усиливался, и любой другой бессмертный уже бы не смог даже прикоснуться к Лили, но только не наследник престола Ада.       — Я знаю, как тебе больно, Непризнанная. Знаю, каково это, терять самого близкого человека, — заговорил вдруг Люцифер, продолжая удерживать девушку, и отвернулся. Взгляд его зацепился за проплывающий мимо одинокий пустынный островок. — Моя мама умерла во время войны между ангелами и демонами. Она была тем лучом надежды, тем светлым, что помогало мне сохранить себя и не превратиться в монстра, каким меня хотел видеть отец. Её, кстати, звали Лилит. Чем-то похоже на твоё имя, — уголки губ демона дрогнули. И он снова замолчал, встревоженно глядя вдаль.       Не в силах больше терпеть мучения Непризнанной, он накрыл ладонью её лоб и призвал магию, чтобы её усыпить. Стоны вмиг прекратились, дыхание пришло в норму, сердце замедлилось. Люцифер почувствовал, как окрепло тело девушки, что она стала заметно тяжелее в весе и румянее. Порошок, ровно как и его усыпляющие чары, исправно действовал.       Он подхватил её удобнее и раскрыл крылья. Подпрыгнув, Люцифер взмыл вверх и направился в сторону школы, прижимая девушку к себе и укрывая её от потоков ветра.       С действием порошка Лилиан изменилась, словно вылечилась от страшной болезни. Лицо её было расслабленным, губы приоткрыты, кожа обрела прежний тёплый оттенок, на руках перестали выделяться вены. Худоба перестала быть настолько заметной, как раньше, с сильно выделяющимися костями.       Люцифер отнёс девушку в свои покои, ожидая, что комната будет пустовать до позднего вечера, ведь Дино с утра обещал плотно засесть в библиотеке. А к вечеру Непризнанная должна была прийти в себя: демон знал, что явись они в лазарет вдвоём, об этом обязательно доложат директрисе, поэтому направился прямиком в жилую часть замка.       Он аккуратно уложил её на кровать, невольно прислушиваясь к дыханию, и поёжился, вновь почувствовав вкус её энергии.       Проведя рукой по волосам и кротко глянув на спящую девушку, Люцифер предпочел уйти: чем дольше она была рядом, тем сильнее он злился на себя.