Первый снег

      — Никогда так больше не делай! — движения руки Дина с оттопыренным указательным пальцем были резкими и грубыми, кончик ногтя рассекал воздух прямо возле самого носа Каса, почти что касаясь кожи.       — Ничего такого не случилось, — ангел невольно передернул плечами, будто пытаясь скинуть с себя паутину вины, которую Дин на него так старательно навешивал вот уже в течение десяти минут.       Ни в чем он не виноват! Он все сделал правильно и человек не сможет переубедить его в этом.       — По чистой случайности! — еще больше повышая голос, сказал Дин. — Ты же прекрасно знаешь, что те демоны специально охотились на ангелов и убили уже троих ваших! — перед лицом небожителя появилось несколько выпрямленных пальцев. — Троих!       — Все нормально, Дин. Больше они никого не убьют, — Кастиэль наблюдал за облачками пара, которые вырываются изо рта разгоряченного собеседника.       — Они могли убить тебя, придурок! — уже буквально проорал Дин, хватая Каса за лацкан плаща и притягивая его к себе ближе.       — Со мной всё в порядке, — констатировал очевидное ангел, рассматривая многочисленные родинки, сейчас еле различимые на раскрасневшихся щеках охотника.       Дину холодно? Должен ли он предложить ему свой плащ? В это время года в Миннеаполисе даже снег не редкость. Комфортно ли человеку, который выбежал из номера в одной ветровке, стоять вот так на улице при минусовой температуре воздуха?       — Ты должен был разбудить нас, чертов ты ангел, а не…       — Тебе не холодно? — не очень вежливо прервал Кас монолог друга.       — Что? — он мог поклясться, что Дин на секунду растерялся, в одно мгновение лишившись всего своего запала.       — Мне кажется, что человеку должно быть холодно при такой температуре воздуха в такой одежде. Хочешь я одолжу тебе свой плащ?       Кас говорил и одновременно наблюдал, как очень медленно на алую щеку Дина опустилась маленькая снежинка и тут же превратилась в буквально микроскопическую капельку воды.       Потом еще одна и еще…       Кас поднял голову вверх, разглядывая падающие с неба белоснежные хлопья.       — Вот видишь, даже снег пошел, — убедившись в правильности выдвинутой теории, ангел кивнул своим собственным мыслям и вновь посмотрел на Дина, который сейчас, совсем как он секунду назад, стоял с поднятой вверх головой и рассматривал, надо полагать, кружащиеся в воздухе снежинки.       — Если бы ты отпустил меня, то я мог бы…       — Ты меня не слушал, да?       Мгновение и на него уставились огромные зеленые глаза, которые Кастиэль вот уже несколько лет видел перед собой даже тогда, когда смыкал веки.       — Я всегда очень внимательно слушаю тебя, Дин, — не понимая, что охотник имеет в виду ответил Кас, рассматривая одну достаточно внушительного размера снежинку, приземлившуюся прямо на длинные ресницы Дина и никак не желающую таять.       — Ты мог умереть. Насовсем. Понимаешь? — тон охотника показался ангелу странным и Кастиэль, оторвавшись от созерцания пушистых ресниц, начал анализировать всю картину целиком.       Дин дрожал. Он был прав — охотнику действительно было холодно. А он стоит тут, ничего не предпринимая, и тратит время на всякие…       Сильные руки потянули ангела вперед, и он успел только несколько раз непонимающе моргнуть, когда чужие губы накрыли его собственные.       Легко и ненавязчиво, словно неуверенно, слегка касаясь холодной кожи, губы дотронулись и тут же отстранились, оставаясь на расстоянии нескольких миллиметров от его собственных губ, которые сейчас буквально жгло огнем.       — Дин, что?..       — Заткнись!       Грудь охотника шумно вздымалась, а изо рта продолжали вырываться густые клубы пара, в которых в мгновение ока таяли падающие все чаще и интенсивнее снежинки.       — Забудь про это, понял? — внезапно прошептал мужчина ему в самые губы, сжимая пальцы сильнее на его плаще. — Ты должен забыть!       — Хорошо, — выдохнул ангел в ответ и два разных дыхания смешались в одно большое пушистое облачко. Кастиэль не раздумывал и секунды. — Но тогда тебе тоже придется.       И поцеловал. Сам. Уже по-настоящему: с нажимом лаская чужие губы и растворяясь в них без остатка, а спустя всего мгновение, получив однозначный ответ, он усилил натиск, проникая языком в горячий и такой желанный рот.       Руки легли на пояс партнера, привлекая наконец охотника ближе к себе, прижимаясь плотнее, убирая это совершенно бесполезное и никому не нужное расстояние между двумя телами.       Снег кружился вокруг, падая на деревья и мокрый асфальт, лавочки и урны. Он постепенно накрывал пушистой периной самозабвенно целующуюся посреди безлюдной улочки парочку.       Тогда мир вокруг ангела будто остановился. Всё мгновенно стало неважным и отошло на второй план. Сейчас существовали только влажные губы, горячий язык и уверенные руки, которые обнимали его там, где могли бы начинаться крылья, будь они у него в этой форме.       Когда Кастиэль смог снова открыть глаза, он увидел только светлую припорошенную мокрым снегом макушку опустившего голову на его плечо охотника, укрытую белым одеялом улицу и все еще медленно падающие вокруг хлопья снега.       Нет, этого он забыть точно никогда не сможет. Даже если попытается.       Но если Дин просит…       …то он сделает вид.       Даже если это будет тяжело.       Даже если эта боль будет терзать его каждый следующий миг его существования.       — Я буду считать, что ты пообещал, — с этими словами Дин внезапно отстранился и, резко развернувшись в противоположную сторону, сделал несколько шагов вперед.       — Да, — внезапно упавшим голосом ответил Кас.       Он справится.       Обязательно.       Раз Дин так хочет.       Ради их дружбы.       — Отлично, — отойдя на несколько метров от него, охотник остановился в луче света фонаря, каких было вокруг великое множество и, с приближением сумерек, они зажглись уже по всей улице. Даже с такого растояния Кас видел, как снежинки падали на лицо друга и, мгновенно превращаясь в воду, стекали по его щекам и шее.       Ангел стоял и стоял, не в силах пошевелиться. Не в силах поверить, что только что целовал эти влажные, чуть припухшие сейчас губы. Не в силах перестать смотреть, он пытался запечатлить эту картину у себя в памяти в мельчайших деталях, буквально вбивая ее в подкорку мозга.       — Пошли, — не удостоив его даже быстрым взглядом, Дин отвернулся в сторону. — Холодно.       И не двинулся с места.       — Да, — согласился Кас.       Подходя ближе, он одним легким движением снял с себя плащ и накинул его на плечи друга, предварительно легко махнув ладонью и сбрасывая с темно-зеленой ветровки накопившийся на ней снег.       Теперь все. Теперь можно было идти.       Но ни один из них почему-то не сделал и шага. Так и темнели под падающим снегом на фоне белоснежного покрывала в свете тусклого уличного фонаря две одинокие фигуры, пока улицу окончательно не поглотила тьма.       Дин все еще стоял, повернувшись к Касу спиной, а ангел никак не решался пройти чуть вперед и заглянуть в его лицо. Что оно сейчас выражало?       Его попросили забыть.       И он забудет.       «Я буду считать, что ты пообещал».       Если это то, что нужно Дину, то Кас обязательно справится с этой задачей.       Чего бы ему это ни стоило.       — Только я ничего не обещал, — внезапно охрипшим голосом сказал охотник и сделал широкий шаг за пределы полосы света.       Туда, где в темноте кружился белый и пушистый первый в этом году снег.       Туда, где никто не смог бы увидеть выражение лица охотника, хотя чужой плащ, оставленный на плечах уже говорил о многом.       Провалившись во внезапное осознание, Кастиэль шагнул вслед за Дином в темноту.       В этой темноте он мог свободно улыбаться.       В этой темноте он мог чувствовать, как только что разлетевшееся на кусочки сердце собирается вновь в одно целое и наполняется мягким, ни с чем не сравнимым теплом.       И в этой темноте были они оба.       Ангел.       Человек.       Ангел и человек под все усиливающимся снегопадом, где кроме них больше не было никого.       Остальной мир подождет. Пару тысяч лет или чуть больше. Он никуда не спешит.       Кому как ни Кастиэлю, в конце концов, знать это.