Всё так же прекрасна

— Думаешь, ты одна тут такая? — Лиза нежно ласкает, заставляя дрожать. Кира старается держать контроль, но внутри её распирает от ощущений. Она скалится, рычит и впивается в нежную шейку, кусая, как какое-то животное, готовое отодрать кусок от горячей плоти, смачный шмат мяса с кровью, как полагается. Андрющенко вскрикивает, переставая двигаться, дышать, только жилка на шее ощутимо долбит под кожей изнутри. Кира это чувствует. — Блять, прости, — хрипит Кира. — Всё нормально, это было даже… Классно? — нервно хохочет Лиза, на деле умирая от таких резких выпадов. Это и вправду офигенно. Правда больно. И след будет. — А как тебе это? — измазанными пальцами Кира начинает активнее работать, массирует клитор, заставляя едва ли не дёргаться. Лиза рефлекторно вскидывает бёдра и дрожит, немо открывая рот и запрокидывая голову, выгибается, высунув руку из трусов девушки и теперь хватаясь то за её плечи, то впиваясь в спину. Ощущения непередаваемые, от них голова идёт кругом, и если такой эффект был бы, если бы Лиза пила, то она бы, наверное, не просыхала. — О Боже, Кир… — Да, киса, — Медведева скользит пальцами меж половых губ, снова возвращается к клитору, потом снова отвлекается от него. И наконец-то спускается ниже вся, почти сползает по Лизе, оказываясь лицом на уровне интимного места. Её горячее дыхание будоражит, оно учащенное и чувствовать его между ног так странно и приятно — Признайся, — говорит Кира, хватаясь за чужие бёдра, — ты меня представляла? Мой язык? Пальцы? — Что?.. Я… — Давай, — говорит блондинка, — скажи мне. Ты же хотела попробовать. Ну? Если это ночь откровений, то, чёрт возьми, можно и признаться. — Иногда да. Я так… Я так отвлекала себя от кошмаров… От него. Кира понимает о чём речь. Кира помнит. Эти душераздирающие вопли Андрющенко, эти слёзы, эту историю. «— Каждый день я вспоминаю его слова. Периодически он мне снится. — наверное это периодически будет всплывать в памяти. Лизина история оставила неизгладимый отпечаток. Они были, словно, по разные стороны невидимой линии. Лиза — жертва газлайтера, какого-то урода, который угробил её, Кира — абьюзер. Но сейчас Лиза такая шикарная. Она стонет и скулит от того, как Кира работает языком, пользуясь его возможностями. Она просит ещё и почти слёзно клянётся, что ей охуенно. Кире охуенно тоже. Она к языку пальцы добавляет, вводя постепенно один, второй. — Кир, я так кончу сейчас, — на выдохе произносит Лиза. — Давай, Лизонька, — так же отвечает младшая, усиленно работая рукой и языком. Слушая стоны, доводя до первого и не последнего этой ночью оргазма. Он яркий. Словно феерверк. Она застилает глаза. Он погружат тело в негу. Лиза приоткрывает глаза и видит как Кира демонстративно облизывает пальцы, причмокивая и обволакивая их обеими половинками языка. — Господи. — Вкусненькая. Медведева подсаживает девушку к себе на бёдра и целует, зацеловывает щеки, губы, шею, плечи, ключицы, облизывает и прикусывает сосочки, оттягивая легко. — Оух больно, — скулит брюнетка, — но мне нравится. — Это главное, моя девочка. И то, как Кира говорит, тоже нравится. — Чего бы ты хотела? — Медведева снова одной рукой ласкает половые губы девушки, а та млеет, не в силах что-либо сказать. Чего ей ещё хотеть? Кира рядом, только что она довела её, Лизу, до оргазма, а теперь снова целует и ласкает, и спрашивает, чего та хочет. Но идея созревает сама. — Есть кое-что, — девушка встает с Киры и неуверенным, не твердым шагом подходит к комоду, открывает последний ящик и достает оттуда коробку, небольшую, но Медведева начинает догадываться, она улыбается, больше даже скалится, особенно когда коробка открывается, и разные секс-игрушки оказываются на кровати. Лиза включает ночник, и тусклый свет заливает комнату, медленно меняя цвет: фиолетовый-синий-голубой. Это дает свою какую-то атмосферу. Девушка обратно забирается на кровать, и подползает к Кире. — Нихуя ж себе. — Тебе интересно? — Лиза оставляет поцелуй на линии нижней челюсти, на шее, кусает там же, где Кира укусила её. — Очень… Ах, блять. — Нравится? Кире очень. Она сжимает бедра Лизы и открывается поцелуям. Ей интересно, что будет дальше?