RAFT

             Идет уже третья луна, как команда подобрала Чонгука, и у Тэхёна накопилось множество невысказанных претензий. Поэтому этим утром он решает подкараулить младшего возле своей личной (вообще-то) каюты, плечом опираясь о стену посреди небольшого коридорчика. Еще луну назад Юнги запряг омегу помогать перебирать и чинить гигантский опреснитель, потому что все остальные разбегались кто куда, не желая тусоваться в крохотном замкнутом помещении с альфой, что в гневе швырялся гаечными ключами и едва не набрасывался с укусами на своих товарищей, которые вечно говорили под руку. С Чонгуком же, казалось, Юнги нашел общий язык, и с тех пор из мастерской местного гения даже рычания не доносилось. Похоже, омега в качестве ассистента целиком и полностью его устраивал.              Вот и сейчас, Тэхён это точно знал, младший должен был направиться в мастерскую, чтобы помочь с очередным изобретением. Вот только он отчего-то долго не появлялся. Уснул там, что ли?              Тяжелая дверь распахивается, озаряя появившегося на пороге Чонгука из-за спины, а Тэхён теряет весь свой запал и сурово нахмуренные брови, потому что…              — Что это на тебе, черт возьми?!              Омега подскакивает испуганным зайцем, потому что капитан вдруг вырисовывается из полутьмы бледным пятном, пугая его до чертиков, и опускает недоуменный взгляд вниз.              — Где одежда, которую я тебе давал? — Тэхён чувствует, как самообладание медленно покидает его, ибо на младшем снова его блядская, абсолютно ничего не прикрывающая сетка. Он жадно мажет взглядом по чужим бедрам и груди, с трудом фокусируясь на лице. Ближе его притягивает словно каким-то гигантским невидимым магнитом.              — Я… — Чонгук сам не знает, отчего не решается поднять свой взгляд. — Она начала вонять, поэтому мне пришлось надеть это.              — Ну так возьми мыло, в чем проблема? Оно лежит прямо в твоей каюте. — Тэхён скрещивает руки на груди, не позволяя им коснуться обнаженной загорелой кожи.              — Я… не умею им пользоваться. — робко признается Чонгук и чувствует, как стыд затапливает его. Боже, он совершенно бесполезный…              — Что? Ты не умеешь стирать? — Тэ всерьез начинает подозревать, что младший придумал такую абсолютно немыслимую отмазку, только чтобы проверить его выдержку своим нарядом.              Младший качает головой, после все же решаясь поднять взгляд.              — Дома меня не подпускали к домашним делам. Мама всегда все делала сама.              Тэхён прикрывает глаза и медленно втягивает жаркий воздух через ноздри.              — На пару слов. — он бесцеремонно впихивает Чонгука обратно в каюту, захлопывая дверь и опираясь о дерево руками по обеим сторонам от чужой головы. Младший смотрит со смесью испуга и ответной ярости, но какой-то частью сознания понимает, что собственное тело оцепенело.              — Даже заикаться не буду о твоем воспитании, а вернее, полном его отсутствии, иначе разнесу весь корабль к чертовой матери. Но. Ты здесь не дома, Чонгук. Ты здесь в моей команде, раз решил остаться по доброй воле. Поэтому соизволь быть частью этой команды. — Тэхён старается не срываться на рычащие нотки. Он вообще не хотел вести себя так. Он просто хотел поговорить. В какой момент все пошло не так? — Ты не сходишь на островах и в крепостях, занимаешь мою каюту, вынуждая меня тесниться с Юнги в его крохотной каморке. И за два месяца не сделал для корабля и всей команды ничего полезного. Не прикрывайся Юнги и его мастерской, большую часть работы делает он, я это прекрасно знаю. Какой резон мне держать тебя на своем корабле?              Тэхён смотрит с недовольством, прямым упреком и еще чем-то темным, что заставляет Чонгука покрыться мелкими мурашками. Он ясно понимает, что от него требуют. Он такой бесполезный, что может предоставить только одно.              Поэтому, прикрыв глаза и закусив губу, омега тянется руками вниз, одеревеневшими пальцами расстегивая небольшие пуговицы на внутренней стороне набедренной сетки, отчего она тут же соскальзывает вниз, провожаемая взглядом капитана. Тот отступает на шаг назад, непроизвольно разглядывая нежную кожу на крепких бедрах и хорошо заметные мышцы пресса.              Чонгук неловко мнется, стараясь сжать ляжки, будто это действительно может чем-то помочь ему прикрыть собственный член. Его щеки горят, а тело немного подрагивает. Он коротко выдыхает, прежде чем потянуть верхнюю сетку за нижний край.              Однако чужие руки вдруг с силой перехватывают его запястья, пригвождая к животу. Омега вскидывает голову и смотрит с непониманием. Может быть, бета хочет раздеть его сам?              — Я имел в виду вовсе не это, Чонгук. — Тэхён яро трясет головой, а его глаза выглядят сильно удивленными. Выпустив руки младшего из своих, он отступает на несколько шагов и запускает пальцы в растрепанные волосы, пытаясь справиться с потрясением. — Я… Я просто хотел сказать, что, если действительно хочешь помочь команде, то ты можешь вить вместе с ними веревки, чинить сетки и проверять ловушки, а на мелководье добывать необходимые ресурсы и материалы. Я, я не заставляю тебя, в смысле, не склоняю ни к чему такому… Или… ты все же хочешь уйти? — решает уточнить, потому что вдруг для Чонгука, который, кажется, дома не делал вообще ничего, это покажется непосильной ношей и сильным стрессом.              Но тот лишь уверенно мотает головой, по-прежнему разглядывая свои сцепленные руки.              — Понравился я тебе, что ли? — Тэхён просто не может предположить что-то другое и потому ухмыляется. Иначе почему младший так упорно остается на этом корабле?              Они вдруг слышат быстрые шаги за дверью, а после кто-то сильно колотит в нее.              — Чонгук, ты проснулся? — голос звучит глухо, но Тэ все равно узнает его. Юнги. Черт! Они тут заперлись вдвоем, а Чонгук почти голый! Он кидается к младшему, чтобы натянуть обратно несчастную сетку, однако тот опережает его, отчего они едва не сталкиваются лбами, а Тэхён помимо своей воли успевает отчетливо разглядеть чужой член. Не то чтобы он у младшего был какой-то супер-стремный, но…              — Что вы тут делаете? — с огромным подозрением в прищуренных глазах интересуется альфа, когда все же распахивает дверь и застает двух раскрасневшихся парней, которые тут же отпрыгивают друг от друга. Чонгук предпочитает молча ретироваться, на ходу застегивая две оставшиеся пуговицы, а Юнги прислоняется плечом к косяку и выгибает бровь в немом вопросе.              — Ничего. Мы ничего тут не делали! — с жаром восклицает Тэхён.              — Да ну? — альфа несколько раз шумно втягивает носом воздух и самодовольно улыбается, когда ощущает в душном воздухе перечные нотки. — Я, конечно, иногда покрикивал на Чонгука в приступе эмоций, но я никогда не слышал от него что-либо кроме слабого сладковатого аромата спелых мандаринов.              Тэхён прекрасно понимает, к чему он клонит: даже сильные эмоции не заставляют запах омеги раскрыться полностью. От этого щеки вспыхивают вновь. Выходит, Чонгук действовал все же по своей воле? Но он не был возбужден, по крайней мере, визуально…              — Кстати, ты знаешь, он делает большие успехи в конструировании. Даже без меня, полностью сам, может собирать какие-то мелкие приборы. И они работают! А еще он помог мне усовершенствовать холодильник, так что теперь у нас есть небольшая морозилка. Можем хранить в ней мясо и рыбу.              Юнги смеется, как гордый папаша, а у Тэхёна все холодеет внутри, будто в эту самую морозилку засунули, и незамедлительно хочется прописать самому себе. Он будет в ногах валяться и лить слезы, но вечером обязан вымолить прощение Чонгука. А сейчас нужно выдать Юнги комплект своей одежды, чтобы срочно передал это младшему.       

⛵

      Неделя тянется за неделей, проходит еще луна, а капитан становится только смурнее и смурнее. Это, конечно же, не укрывается от Юнги, который всегда сидел заслуженно по соседству, и когда их стол заметно пустеет, торопится узнать, в чем дело. Потому что прилетает даже ему, не говоря уже об остальной команде. От этого общий настрой на корабле знатно портится, тут и там слышится рычание, что грозится перерасти в конфликт или даже драку.              Однако Тэхён — предсказуемо — говорит, что все в полном порядке, и тут раздражается уже Юнги.              — Если это из-за Чонгука, то просто поговори с ним. — он с силой кромсает кусок вареного мяса, противно повизгивая ножом о тарелку, а после кровожадно насаживает его на вилку.              — Это не из-за него. — вяло покопавшись в ужине, отвечает Тэхён. Аппетита совсем нет.              — А я думаю, что очень даже да. — альфа указывает наколотым куском мяса за один из дальних столов, где сейчас Чонгук как раз собирает за собой посуду, чтобы отнести ее в мойку. Он перебрасывается с остальными сидящими за столом парой фраз, и они дружно над чем-то хохочут. Тэхён невольно скалится, издавая тихое рычание.              Стоит же ему только повернуться, как он натыкается на чужие вздернутые высоко вверх брови. Выражение лица Юнги и вся его поза так и кричат: «Меня не наебешь, Ким Тэхён». Приходится со вздохом признать свое поражение. Так еще и альфа начинает подзуживать под руку:              — Он сейчас уйдет, Тэхён.              — Тэхён, он уходит.              — Он уже почти ушел, Тэхён! Ты сейчас теряешь свой последний шанс…              Юнги даже договорить не успевает, как друг с утробным рычанием вскакивает на ноги и быстрым шагом направляется на выход. Сам же он по-хозяйски пододвигает к себе чужую почти полную тарелку, всю еду в которой Тэхён превратил в фарш, и на губах его играет самодовольная улыбка. Быть купидоном-сводником очень весело. Особенно когда все мясо достается тебе.              Чонгук в это время неторопливым шагом шел вдоль стены, собираясь подняться на верхнюю палубу и привычно сыграть пару партий в кости, чтобы выиграть свою любимую хрустящую сладкую морковь. Он был весь немного разморенный от плотного ужина и внезапно навалившейся после него сонливости, а потому не обратил никакого внимания на спешные дробные шаги позади. Мало ли кто направляется к себе в кубрик.              Всполошился лишь тогда, когда его крепко схватили за руку, рывком дергая назад и утаскивая куда-то вниз, так что Чонгук едва успевал переставлять ноги по ступеням лестницы. После он оказался зажатым в углу, пока наверху маячил спасительный проем с синим небом.              — По-моему, ты слишком всерьез воспринял мои слова, кролик. — тихий рокочущий голос полон упрекающих, но в то же время насмешливых ноток. Чонгук вздрагивает от неожиданности, когда его уха касается чужой холодный кончик носа. Тэхён ведет себя странно. Он весь какой-то слишком напористый, чего никогда себе не позволял. Прижимается слишком близко, говорит слишком низко, так что руки покрываются мурашками, а его большие ладони ведут себя уж слишком раскрепощенно и по-свойски. Омега чувствует, как его начинает вести от чужого теплого дыхания на своей шее.              Грохочущий пульс заглушает слова, но он все равно разбирает их смысл, хоть и с трудом. Кажется, Тэхён не доволен тем, что Чонгук стал помогать на корабле слишком уж усиленно. Омега же в свою защиту говорит, что всего лишь следовал словам капитана. Капитан умом это понимает, но его сердце все равно беснуется от того, что Чонгук сблизился с альфами-бугаями, которые стали по вечерам звать его сыграть в кости. Сблизился с кем-то еще помимо Юнги, который, вроде как, был безопасной зоной. Юнги он тоже стал помогать с тройным рвением, так что даже его запах почти полностью выветрился из каюты…              После этих слов Тэхён все же додумывается прикусить свой длинный язык, потому что младший смотрит на него, как на придурка. Он неловко прочищает горло, после подытоживая сухим голосом:              — В общем, ты совершенно перестал со мной разговаривать и ходить за мной очаровательным хвостиком, как это было раньше.              Чонгук первое время молчит, потому что на него чуть ли не признание какое-то вывалили. Потом же потихоньку приходит в себя. Он даже не чувствует возмущения по поводу того, что старший недоволен тем, что у него появился кто-то помимо единственного подобия друга на этой посудине. В лице Юнги, разумеется.              У него коленки подкашиваются от осознания того, что Тэхён тоже ревновал и места себе не мог найти последние несколько недель. Конечно, он капитан этого корабля и вполне логично, что вокруг него будет крутиться огромное количество членов команды, но с недавних пор омеге стало казаться, что… люди вокруг Тэхёна уж слишком общительные и тактильные. Сам же Чонгук тихо закипал, потому что жутко им завидовал. Если они оставались со старшим одни, то он буквально кожей начинал ощущать повисшую между ними неловкость. Так случилось в том числе из-за последнего случая. Какой черт вообще дернул омегу раздеваться?              Это глупо, но он посчитал, что лучшим решением будет избегать компании Тэхёна. Может быть, старший все забудет со временем.              — Тебе нужно есть больше мяса, — вдруг говорит Тэхён, и Чонгук ярко ощущает чужие прикосновения на своих боках. — А то совсем ухватиться не за что. — добавляет как будто бы с сожалением.              Омега медленно поднимает голову, встречаясь со старшим взглядами. Его глаза успели привыкнуть к темноте, поэтому видеть лицо Тэхёна так близко к своему особенно смущает. В голове в это время что-то крутится, пытаясь осмыслить, были ли последние слова старшего намеком на что-то или же…              — Пойдем в лодку. — предлагает Тэхён, после спохватываясь. Он слишком часто отдает команде приказы, поэтому перестроиться на обычную манеру голоса очень нелегко. Тут же спешит исправиться: — Вернее… хочешь немного поплавать на лодке? Вместе со мной?              — Да, но если что, я не умею плавать. Поэтому, надеюсь, ты спасешь меня, если вдруг я вывалюсь за борт.              — О, я буду держать тебя очень крепко. — обещает Тэхён низким голосом, вновь вгоняя Чонгука в мурашки, потому что прямо сейчас капитан с ним… флиртует? — К тому же, мне не привыкать спасать тебя. — на этот раз старший уже коротко смеется.              Омега несильно колотит его в грудь кулаками, больше для вида, после позволяя утянуть себя еще ниже по лестнице, в отсек, откуда можно выплыть на лодке, не утруждая себя спускать ее с самой верхней палубы.              Пока отшвартовывает лодку, Тэхён внутренне торжествует: сегодняшний вечер Чонгук проведет исключительно в его компании, без всяких там альф и их обшарпанных кубиков.       

⛵

      Когда они отплывают достаточно далеко и Чонгуку надоедает разглядывать бескрайнюю водную гладь и звездное небо над головой, омега переключает свое внимание на Тэхёна перед собой. Мышцы на его руках напрягаются, когда тот налегает на весла, а мягкие завитки волос треплет дуновением теплого ветра. Они пересекаются взглядами, и старший вдруг озорно, очень тепло улыбается ему. Он кажется взбудораженным чем-то, но все еще очень счастливым. Чонгук отчего-то смущается. Он так долго избегал капитана, что сейчас находиться в его компании… в общем, он чувствует себя жутко взволнованным, когда только они вдвоем и больше ни одной души вокруг, даже огни корабля едва заметны на линии горизонта.              Поэтому, отчасти из-за накатившей нервозности, отчасти силясь преодолеть эту вязкую неловкость, Чонгук решает высказать то, осознание чего зародилось внутри него уже довольно давно. Он понял, что остался на корабле не по привычке, как думал изрядное количество времени, ведь многие с неприятием относятся к изменениям в своей жизни. Нет, было что-то еще, скреблось коготками сомнения. Был кто-то еще. Вот только этот кто-то чувства парня то ли не замечал, то ли игнорировал.              Едва поймав самым сердцем чужой стрельнувший взгляд, полный немого упрека, Тэхён торопится с жаром возразить. Он замечал, еще как замечал! Да и сам не скрывал своего излишнего внимания к омеге, за что получал едкие комментарии от Юнги, вот только… это совершенно глупо, но почему-то ему казалось, что любовь с первого взгляда может случиться только в союзе альфы и омеги, вот эти вот там самые их страсти, перипетии, все такое прочее, поэтому он сам не мог понять, что у него на душе творится, когда решил не сплавлять Чонгука в бордель на Большой земле. Приберег пока что. До тех пор, пока не разберется с чувствами.              Это заняло гораздо больше времени, чем он рассчитывал. К тому же потом начали добавляться все новые и новые эмоции, и Тэхён окончательно понял, что втрескался по уши. А так как никаких отношений у него не было уже довольно давно, лишь пара согласных на все омег на островах, то он позабыл, как это бывает. Отсюда и вытекают злость, неконтролируемая ревность и порой резкость в словах или действиях. Ну и да, Тэ очень совестно, но он действительно немного избегал Чонгука.              После разговора становится легче. Чонгук озвучивает то, о чем думал в этот момент и сам Тэхён. Он рад, что они, наконец, во всем разобрались и теперь могут говорить открыто, без всех этих взглядов исподтишка и неловких встреч в замкнутых коридорах.              Тэ соглашается с этим, пока разглядывает воду за бортом. Сквозь почти прозрачную толщу просвечивает белое песчаное дно, а значит, здесь совсем неглубоко.              — Чонгукки, могу я показать тебе кое-что? — он старается, чтобы голос звучал спокойно, чтобы не выдавал того, насколько же сильно он сейчас нервничает. Тэхён мог бы не делать того, о чем размышлял последние несколько минут, но он действительно хочет открыться младшему. — Могу я тебе доверять?              — Что? Да, конечно, ты можешь, но я не понимаю…              Чонгук хмурится и бормочет что-то еще, но тут же осекается, когда старший встает на ноги, заставляя лодку покачнуться, и начинает стягивать с себя рубашку с короткими рукавами. Взгляд младшего сменяется на удивленный, а после — на заинтересованный. Тэ даже хмыкает. Теперь, когда омега может позволить себе в открытую разглядывать чужое тело, он, кажется, ни в чем себе не отказывает. Лишь забавно закусывает губу, поглядывая снизу вверх.              — Мне казалось, вид твоей промысловой деятельности должен был сделать свое дело.              Тэ вскидывает брови. Это сейчас была такая шпилька в адрес его телосложения, верно? Он хочет было сказать что-нибудь в духе: «Ах, простите, завтра же пересажу себе десять кубиков и возьму бицепсов на развес, чтобы услаждать ваш взор», но вместо этого широко улыбается:              — Привыкай, малыш. Тебе скоро придется частенько на это смотреть.              Чонгук дует губы уточкой и всем своим видом демонстрирует нежелание признавать поражение в этой словесной дуэли. Прежде чем он скажет что-либо еще, Тэхён спешно ныряет за борт. Пусть это совсем по-детски — вот так уходить от разговора, но ему плевать. Он широко улыбается, пока делает неспешный кувырок. Вода все еще теплая, и находиться в ней сейчас сплошное удовольствие.              Старший не показывается довольно долгое время, так что омега даже начинает немного волноваться. Но в конце концов Тэхён все же выныривает рядом с лодкой, чтобы закинуть внутрь свои ботинки. После он тут же снова погружается под воду, не дав Чонгуку сказать и слова. Если Тэ его таким способом пытается довести, красуясь, что он умеет плавать, а Чон даже на мелководье потонет, то ему определенно грозит кара.              Второй раз бета выныривает уже с другой стороны, и зачем-то показывает Чонгуку горстку мокрого песка в ладони. Тот выглядит озадаченней некуда. Тогда Тэхён ныряет еще несколько раз, отчего на дне лодки уже высится небольшая кучка ракушек, кораллов и галька всех разновидностей, а после с улыбкой спрашивает:              — Не догадался еще?              — Я без понятия вообще, о чем ты! — омега даже на борт налегает, словно бесконечная масса воды вокруг перестала его пугать.              И, пожалуй, это было ошибкой. Потому что Тэхён вдруг, словно обратившись хищной сереной, хватает его за предплечье и без труда утаскивает за собой под воду, так что Чонгук даже опомниться не успевает, как уже оказывается на глубине двух метров, там, где вода заметно прохладнее. Паника захлестывает его. Кажется, будто он никогда не всплывет, будто вот-вот неподъемной тяжестью опустится на мертвенно-бледный песок, навеки оставшись в пустом синеватом пространстве.              Тэхён появляется прямо перед его глазами, не оставив шанса смотреть куда-либо еще. Он выглядит спокойным, будто они сейчас на поверхности и могут свободно дышать, так что Чонгук немного успокаивается, переставая бешено барахтать руками и ногами. Кудряшки старшего, забавно колышущиеся подобно морским водорослям, даже заставляют его улыбнуться.              Тэхён немного отплывает, все еще удерживая Чонгука за руку, и опускает голову вниз, невольно заставляя последовать за его взглядом. И омега замечает. Замечает то, что старший хотел показать ему. Тонкие, почти прозрачные перепонки между пальцев на ногах. Практически ласты, помогающие лучше удерживать тело на одном месте.              Младший поднимает голову, и они встречаются взглядами. Даже в полутьме, сквозь мутноватую воду он замечает печаль в чужих глазах. Тэхён впервые выглядит так робко, что его тут же хочется защитить и укрыть от всех опасностей.              И Чонгук почти готов сделать это, вот только вдруг ощущает, как стремительно заканчивается в легких кислород. Он бросает взгляд на старшего, собираясь осторожно выпутать свою руку и начать всплывать, но тот не отпускает его, удерживая на месте. Тогда паника почти захлестывает омегу во второй раз. Тэхён же не собирается его утопить, правда?              Чонгук в этом не уверен. В голову лезет всякое, пока старший неспешно приближается, оказываясь совсем вплотную, отчего они сталкиваются и начинают медленно кружиться. Тэхён не моргая смотрит прямо в глаза, прикрывая веки лишь за несколько секунд до того, как прижаться к чужим губам с поцелуем.              Омега пребывает в растерянности, даже не противясь еще нескольким совершенно целомудренным чмокам, а после чувствует, как старший настойчиво пытается приоткрыть его рот. Это странно, и Чонгук сам не знает, зачем позволяет ему сделать это, но… он вдруг ощущает, что может дышать. Вернее, дышать-то не может, но отсутствие воздуха уже не сдавливает его легкие в своих тисках. Словно… словно у него появился новый источник кислорода.              Он смотрит на Тэхёна. Тот считывает его немой вопрос без слов, а потому медленно отстраняется, чтобы потом полу-обернуться, показывая свою шею. За ушами у него зияют темные прорези, что ритмично раскрываются и смыкаются. Жабры.              Кажется, теперь Чонгук понимает, как именно старший сделал состояние, заимев такой огромный корабль.       

⛵

      Следующим утром Тэхён спокойно завтракает в столовой, изредка перебрасываясь шутками с сидящими с ним за одним столом старыми друзьями, каждый из которых был верен ему подобно сторожевой пёс, поскольку именно их Тэ первыми принял в свою тогда ещё совсем немногочисленную команду.              Царящую дружелюбную (капитан в кои-то веки перестает бурчать на всех без разбора) идиллию нарушает Юнги, неожиданно влетевший в просторное помещение. Его бешено сверкающий взгляд тут же вылавливает из всей массы лиц Тэхёна. Тот даже моргнуть не успевает, как альфа уже шепчет ему на ухо:              — Чонгук зовет тебя к себе в каюту. У него началась течка.       

⛵