Нечто. Кошмар из ниоткуда

      Фамилия семьи Масленко берёт свои истоки ещё с незапамятных времён Древней Руси. Изначально они жили на территории современной Белоруссии, тогдашнего Великого княжества Литовского, но затем, во времена становления Российской империи, перебрались оттуда в Центральную Россию и обосновались в Дорогобужском уезде Смоленской губернии (ныне Дорогобужский район Смоленской области). Они являлись выходцами из бедного крестьянского люда и, естественно, попали под крепостную зависимость.       Когда воцарилась советская власть, отца Евгения Масленко, председателя садового товарищества Данилу Устиновича, раскулачили и навеки сослали в Сибирь, откуда он уже никогда не вернулся, ибо пропал без следа. Поэтому несчастная его жена Евпраксия Харитоновна бежала вместе с сыном из Дорогобужа в провинциальный городок под названием Радовск, что находится в ста километрах от Твери (позже советского Калинина). Там она умерла от голода, а юного Женю забрали в местный военкомат и отправили служить. Несмотря на то, что родители учили его быть добрым и привили ему религиозную веру, армия растоптала его идеалы, и добрый юноша превратился в холодного и безжалостного, но справедливого служивца.       Славно отвоевавшись на Великой Отечественной войне, Масленко достиг звания майора химических войск и благодаря завидной харизме был назначен начальником одного из сверхсекретных полевых отделов ВНИИХИММАШ, разместившегося в глухом лесу недалеко от бывшей подмосковной деревни Чагино. Там судьба свела его с молодой и перспективной девушкой боевого настроя и воинственного нрава. Её звали Аглая Молотова, чей отец — белый офицер — был беспощадно расстрелян красноармейцами прямо на глазах у собственной дочери. Хоть Масленко проявлял равнодушие к женскому полу и в целом относился безразлично к другим людям, он проникся её драматичной историей и почувствовал, что влюбился в поражённую незаживающей детской травмой девушку. Как-то Аглая пошла купаться в местном водоёме, как ни странно, не заражённом всякой химией. На поляне возле этого водоёма Масленко любил мечтательно уединяться с верным псом Эдиком и кормить его хрустящими галетами с отрубями, которые животинка очень любила… Естественно, тридцатипятилетний Масленко и Молотова, которая была младше него на десять лет, после этого дня стали любовниками. И когда Молотова уходила на купание, солдатам, которые постыдно пытались за ней подглядеть, Масленко грозно объявил, что не применёт оскопить их. Конечно, это было сказано, чтобы припугнуть молодых неразумных дурней, до такого зверства он доходить в действительности не собирался (хотя отлупить вполне способен был ещё как), и у его подчинённых сразу же отпало желание куда бы то ни было ходить. Зато Аглая являлась превосходным стрелком, и на её вооружении находилась винтовка «Фудзитай» производства Японии с оптическим прицелом.       После расформирования химполигона и доставки спецгруза на лесоучасток всех его бывших служащих разделили судьбы. Полковник Гаджелло ушёл в отставку и тихо умер в своей старой московской квартире на Люблинской улице. Сержант Стрельцов остался служить в Энске, где военным курьером развозил собак на посты и подопытных обезьянок со свинками, кроликами и крысами по лабораториям. Там же остался и старшина Епифанцев, которому был пожалован ранг капитана за разработку успешного проекта по исследованию заражённой радиоактивной техники с Тоцкого полигона. Масленко же ждала худшая участь. Он погиб в результате несчастного случая во время полевых учений на полигоне в Алабино. Хоть он умер достаточно быстро, но тем не менее его смерть оказалась поистине ужасающей. Совершенно случайно в возрасте сорока четырёх лет майор Евгений Данилович Масленко подорвался на нескольких минах прямо на минном поле. Взрывами ему раскрошило весь череп (его лицо было изуродовано буквально в кровавое месиво), оторвало левую руку и правую ногу, раздробило бедренную артерию (что само по себе уже являлось раной, не сопоставимой с жизнью), разорвало яремную вену и отделило голову от туловища. Похоронили страдальца в закрытом гробу в неприметной братской могиле на кладбище в Радовске, где он провёл своё детство, по завещанию супруги Аглаиды. Безутешную вдовицу так потрясла ужасная смерть любимого мужа, что та ушла в отставку и до конца своей жизни работала в гражданской сфере. Кем она только не была: и уборщицей в театре, и продавщицей на рынке, и охранницей автовокзала… В поисках подходящей работы она уехала из Радовска в Москву, где устроилась кондуктором в одном из рейсовых троллейбусов.       Заключив брак с Масленко, она родила ему единственного ребёнка — мальчика, которого назвали Андреем. Во многом он был схож со своим отцом: он тоже проводил своё детство в Радовске и также связал свою жизнь с вооружёнными силами. Когда его мать перебралась вместе с ним в Первопрестольную, Андрей Евгеньевич Масленко окончил с отличием Московское высшее общевойсковое командное училище имени Верховного Совета РСФСР и, получив звание полковника, впоследствии стал начальником караульной службы в военной академии бронетанковых войск имени Маршала Малиновского, что дислоцировалась в бывшем дворце Екатерины II в Лефортово. У него родились два сына — старший и младший.       Первенец Алексей также отучился в общевойсковом командном училище, которое позднее переименовали в Московский военный институт (по иронии судьбы, это кадетское училище находилось в том же лесу, где его дед служил начальником секретного подразделения), славившемся выпуском курсантов для Кремля, и поступил в караул при академии бронетанковых войск, где служил под началом собственного отца.       Второй же сын, Дмитрий, оказался по своей природе чистейшим гуманитарием; он обучался в историко-архивном институте на факультете архивного дела и в конце обучения собирался пойти на аспиранта-архивоведа, а в свободное от учёбы время (то есть, каждое лето) он подрабатывал ассистентом в Научно-Исследовательском Фонде сверхъестественных происшествий и паранормальных явлений, более известным как НИФСППЯ или просто НИФ, — автономном некоммерческом учреждении, специализировавшимся на изучении аномальных явлений с использованием научных методов и подходов. Его непосредственным руководителем был учредитель и директор этой организации Владимир Геннадьевич Филимонов, пожилой профессор родом из подмосковного города Загорска и доктор технических наук, отслуживший в ЦФТИ имени Болятко, подведомственному Министерству Обороны, и ранее преподававший в Ленинградской лесотехнической академии имени Кирова. Наряду с ним Масленко-младший был, можно сказать, ветераном Фонда, несмотря на свою невысокую должность. Вообще НИФСППЯ являлся одной из самых известных организаций, изучавших всякого рода аномалии, наряду с общероссийской научно-исследовательской общественной организацией «Космопоиск» и научным центром экологии и биолокации «Биолон» (в то время как первое учреждение бороздило не только бескрайние просторы России, но и занималось исследованиями в странах СНГ; а второе специализировалось преимущественно на Урале, Сибири и Дальнем Востоке; НИФ взял на себя территории Центральной России, Поволжья и Фенноскандии). В обычный день, когда он сидел на институтской скамье, к студентам зашёл один из представителей Фонда (как кратко называли это юридическое лицо штатные сотрудники) и раздал им листовки с объявлениями о приёме на работу. Дмитрий этим заинтересовался и впоследствии попал на собеседование к Филимонову. Тот убедился в его нестандартном мышлении и заявил, что этой организации нужны не только строгие научно-технические умы, но ещё и гуманитарии. Поэтому Масленко быстро приняли в штат. В офисе НИФа он поначалу занимался исключительно бумажно-бюрократической волокитой, но затем и сам стал ездить в составе выездных проверок на потенциальные объекты. За пять лет работы он с многим столкнулся и многое повидал, и лишь считанные случаи из двух с лишним тысяч оказались действительно необъяснимыми. Но только один-единственный из этого меньшинства оказался настолько чудовищным, что наложил непоправимый отпечаток на работу Дмитрия Масленко в Научно-Исследовательском Фонде сверхъестественных происшествий и паранормальных явлений…