Сборник эротических рассказов

Глава 11. Кинкажу/Карапакс (Гет, Смена пола, Вагинальный секс, Оральный секс)

Карапакс последний раз оглянулся на троих драконов, оставшихся позади: Луна, Вихрь и Холод неловко смотрели друг на друга в пещере Яшмового крылышка, которая принадлежала Беде, Луне и Кинкажу. К счастью, три дракона разрешили свой конфликт, связанный с изменой. Теперь Карапаксу и Кинкажу лучше было покинуть эту влюбленную троицу. Принц принял решение сделать это как можно быстрее, чтобы не мешать им. К тому же, ему самому скоро должно было кое-что перепасть. Дракона больше не интересовало, что происходило позади. Он повернул голову, чтобы видеть дорогу и увидел настоящее сокровище посреди желтой чешуи драконессы. Кинкажу тоже была в игривом настроении, она шла впереди самца с поднятым хвостом и игриво виляла задней частью, позволяя самцу увидеть свою прелесть. Карапакс не мог отвести взгляда от клубнички драконессы. Трясущаяся от шагов красная вульва драконессы была очаровательной и экзотической, она вызывала возбуждение при каждом вдохе ее стимулирующего тропическо-фруктового запаха, заставляя Карапакса желать нырнуть носом в эти благоухающие половые губы. Кинкажу игриво хихикнула, когда привела партнера в его пещеру, а тот даже и не заметил. Радужная драконесса присела, обернулась к самцу и используя свой длинный и гибкий хвост, прижала его к своей груди. Сначала Карапакс растерялся, но, когда понял где они находятся и что рядом никого нет, обнял самку крыльями и начал игриво лизать её мордочку. Окрасившаяся вся в розовый драконесса владела своим языком куда лучше, и в порыве ласк их языки не единожды встречались и танцевали в жарком ритме вальса. Всё происходило так быстро, что два дракона не заметили, как самец оказался на самке, готовый слиться в едином порыве любви. — Подожди! — внезапно воскликнула Кинкажу и обернулась, чтобы увидеть любящие темно-зеленые глаза, тем самым озадачив принца. «Неужели мы поторопились? Я что-то сделал не так?» задавался вопрос темно-изумрудный дракон. — Что-то не так? Ты недостаточно влажная? — немного неловко спрашивал принц, смотря в темно-зеленые глаза своей возлюбленной. — Не в этом дело. Я хочу попробовать кое-что новенькое! Можешь слезть с меня? — Да! Хорошо! — принц спустился с самки и встал рядом, начав гадать, чего же такого новенького придумала его возлюбленная. — Помнишь, как мы занимались любовью, и нас случайно застал король… То есть я хотела сказать королева Ореола! — драконесса вспоминала тот инцидент с забавой. — Да, помню… — Неловко ответил дракон, вспомнив постыдный момент. В тот раз он вытащил член из Кинкажу и кончил мощным потоком прямо в морду Ореолы, которая была на приличном расстоянии от них. — Помнишь, как в качестве извинений ты вручил ей подарок, а потом выяснилось, что Потрошительница беременна, а Ореол решил остаться самцом? — Да, помню, — повторил дракон, начав догадываться, к чему вся окрасившаяся в золотой цвет драконесса вяла. — Ты хочешь, чтобы мы… — Да, но нет! Я просто хочу разнообразить нашу интимную жизнь, и мне было бы интересно попробовать что-то новенькое, — радостно ответила радужная драконесса. — Поменяться телами? — принц произнес с некоторым размышлением, в то время как его партнерша уже восхищенно улыбалась, покрасившись в золотой цвет, будто Карапакс уже дал положительный ответ. — Ну ладно, я не могу тебе отказать. К тому же, мне самому любопытно попробовать этот опыт… Поскольку они уже были в пещере Карапакса, он решил заглянуть в свой небольшой сундучок с сокровищами. Конечно, у него не было такого обширного набора драгоценностей, как у Анемоны, но все же что-то ценное у него найдется. Недолго порыскав в сундуке, принц обнаружил шкатулку с серьгами, на которых были изображены дельфины. Было решено использовать дракомантию на них. Однако возникла проблема: морской дракон не знал, какие слова использовать в заклинании. Вихрь мог помочь с этой проблемой, но отвлекать его сейчас… Принцу оставалось только сочинить заклинание самому. Собравшись с мыслями и игнорируя отвлекающий фактор в виде Кинкажу, дракон произнес заклинание вслух: «Тот, кто наденет эту серьгу, поменяется телами с другим драконом, у которого будет аналогичная серьга в ухе». Карапакс едва закончил заклинание, как драконесса уже надела серьгу. — Поторопись, надень ее быстрее! — торопливо сказала Кинкажу, уже начиная нервничать и извиваться на месте. Принц не имел иного выбора, кроме как выполнить просьбу возлюбленной. Надев серьгу на правое ухо, дракон сразу же почувствовал изменение: сначала угол его обзора изменился, а пещера стала намного темнее, однако стала более яркой и насыщенной! К тому же, он увидел перед собой Карапакса, который стоял в изумлении и разглядывал помещение. — Ух ты! Так вот каково иметь ночное зрение! Здесь так светло! — воскликнула Кинкажу, находясь в теле любимого, стараясь рассмотреть каждую деталь как можно лучше. — Да, а твое… — Карапакс запнулся на словах, когда начал говорить чужим, но при этом знакомым голосом. После переноса в тело Кинкажу, Карапакс ощутил легкость, гибкость и изящность. Он был полон эмоций и чувствительности, однако не мог избавиться от ощущения жара, влажности и пустоты в нижней части своего тела. Карапакс, находящийся в теле драконессы, положил свою лапу на живот и посмотрел на небольшую лужицу, состоящую из нескольких капель женских выделений под собой. В то же время, Кинкажу во всю изучала пещеру. Ее тело стало значительно тяжелее и менее подвижным. Кроме того, драконица, занимающая тело самца, не могла не заметить чего-то забавно болтающегося между ее задних лап. Остановившись на месте, Кинкажу начала трясти задней частью, забавляясь тому факту, как конусообразный член качается туда-сюда вместе с ее движениями. Она никогда раньше не испытывала ничего подобного, и это ее увлекало. — Как забавно иметь член! — восхищалась Кинкажу, играя со своим новым придатком. С непривычки, она засветила своими новыми узорами, значительно осветив пещеру, что сразу же приметил Карапакс. Так как Кинкажу не имела опыта использования члена, она чувствовала некоторое изумление и новизну. Когда она трясла своим членом, она ощущала прилив возбуждения и легкий пульсирующий массаж от движений, что приводило к появлению стимуляции и усилению ее чувств. Кинкажу чувствовала, как её возбуждение усиливалось с каждой секундой, когда она смотрела на своё старое тело. Она ощущала странное чувство мощного влечения к самке перед собой. Драконесса много раз видела себя в отражении: маленькая, гибкая, ловкая, окрашенная вечно в золотисто розовые цвета, но до сего дня она ещё никогда не хотела так сильно увидеть свое розовое влагалище. Когда Карапакс оказался в теле своей возлюбленной, он потерял контроль над своими эмоциями. Его чешуя постоянно меняла цвет, отражая его сильное желание и страсть, которые раньше ему не были свойственны. Когда он взглянул на свое старое тело и увидел большой конусообразный член, который все еще маятничал благодаря усилиям Кинкажу, его похоть усилилась. Карапакс жаждал удовлетворения и дрожал, ощущая, как его тело притягивалось к возлюбленной. Он был знаком с каждой деталью своего члена и знал, как он реагирует на различные стимуляции. Однако он никогда раньше не ощущал такой сильной потребности в нем. Теперь, находясь в теле Кинкажу, он жаждал ощутить его внутри себя. Каждое движение Кинкажу подогревало вожделение Карапакса и усиливало его желание. Каждая секунда давала ему мучительную надежду, что он наконец-то сможет ощутить этот член в себе. Он мечтал о том, как теплая плоть медленно, но уверенно проникает в него, наполняя его до краев. Карапакс представлял, как Кинкажу вторгается в него сильнее, чем когда-либо раньше. Он был восхищен своей возлюбленной за ее мощь и силу. Наконец, два дракона встретились взглядом. Обоим было непривычно смотреть друг на друга и чувствовать такое сильное странное возбуждение к своему прежнему телу. — Теперь я понимаю, что чувствуют самцы, — произнесла Кинкажу, осознавая свои новые ощущения. — Моё старое тело вызывает влечение и возбуждение, несмотря на отсутствие чего-то особенного. Но когда я нахожусь в твоем теле, Карапакс, и смотрю на своё настоящее тело, то моё сердце начинает бешено колотиться. Это чувство настолько странное и необычное, но такое сильное, что трудно ему сопротивляться. Мне хочется овладеть твоим телом, разделить с тобой чувства! Я хочу тебя! — произнесла Кинкажу, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не наброситься на радужную самку перед собой. Морской принц одержимый похотью, сделал несколько шагов к своей самки, казалось, его было уже не остановить. Но Карапакс вовсе не хотел её останавливать, напротив, всё его тело требовало отдаться самцу. Полностью ярко-розовая драконесса собиралась встать в позу для спаривания, но Кинкажу не позволила, вместо этого она уложила Карапакса на спину и поднесла мордочку к набухшей вульве, что требовала внимания. Кинкажу глубоко вздохнула, ощущая вкус своей киски. Запах был знакомым, но совсем другим… — Я всегда так хорошо пахла? — произнесла она голосом Карапакса. — Нет, точно нет! Я гибкая и пару раз вылизывала себя, это возбуждало, но не так сильно как сейчас. Но тогда я была самкой и у меня не было члена. Теперь я понимаю, что ты чувствовал, вылизывая меня! Твой член так напрягся и кажется, будто хочет взорваться! Мне это нравится, это так потрясающе! — Кинкажу продолжала активно вылизывать свою киску, управляясь языком настолько хорошо, что успевала и говорить, и работать им. Карапакс ощущал сильное возбуждение, которое было невероятно новым и необычным для него. Чувствовать себя в теле самки было как погружение в совершенно новый мир, где все было наоборот, но сильно и мощно. Его весь организм пронизывала жажда секса и страсти. Он чувствовал, как организм тонет в удовольствии, подчиняясь каждому малейшему прикосновению и движению языка. Это была новая форма наслаждения, о которой он раньше не знал. Кинкажу была настоящей мастерицей в работе своим языком. Она подчеркнуто медленно и деликатно двигала им по губам и складкам, не ленясь проникать в самую глубь, где ее язык сталкивался с чувствительными точками. Она понимала, как длинный, гибкий язык может оказывать воздействие на партнера, и у Карапакса возникло ощущение, что она знает, как управлять своим языком лучше, чем большинство драконов во всей Пиррии. Он почувствовал, что ее язык умело массирует и ласкает каждую чувствительную зону, и это было настолько удивительно, Карапакс даже подумал, что Кинкажу регулярно занималась самоудовлетворением таким образом, потому что такой уровень мастерства достигается только при частой практике и испытаниях. Но в любом случае, он был сильно возбужден и наслаждался каждым движением ее языка. Кинкажу чувствовала, как возбуждение охватывает её все сильнее и сильнее. Она не могла больше терпеть — хотелось использовать свой новый член. Он был длинным, ловким, конусообразным, мускулистым и сильным. Она хотела испытать, как это, когда ты самец, каково это, когда у тебя есть член. Морской принц поднял голову и посмотрел в глаза драконессы: — Карапакс, готов перейти к главному? — спросил он. Кинкажу поднялась и показала свой член, но тут же отвлеклась, заметив, как им можно управлять силой мысли. — Я и забыла, как умело ты можешь двигать им! Интересно, у меня получиться… — сказала с интересом Кинкажу. — Нет, дум… — собирался ответить Карапакс, глядя на свое бывшее тело, но на удивление, у Кинкажу очень хорошо получалось изгибать член как ей захочется. — О! Это как управлять хвостом, только немного по-другому! У радужного племени тоже есть члены, такие же как у нас, только у морских они значительно короче, но зато со взгляда видно, насколько член морского сильнее. Помнишь, когда мы были на празднике! Самцы вытворяли такие фокусы своими членами! А помнишь Ореола!!! — Кинкажу засветила узорами. — Да, помню… — Карапакс не мог отвести взгляда с члена. — Хватит болтать, возьми меня! — сказал он. — Да, точно! — ответила Кинкажу. — Странно осознавать, что каждый раз, когда ты говоришь, слышится мой голос, идущий из моей пасти! Драконесса терпелива лежала с раздвинутыми лапами, ожидая, когда же самец, наконец, возьмет её. — Я больше не могу терпеть! Я хочу почувствовать тебя! — сказала она и скользнула своим членом внутрь Карапакса. Карапакс издал стон, звучащий одновременно непривычным и знакомым, в то время как Кинкажу испытывала удовольствие от того, как стены ее предыдущей вагины плотно обхватывали ее член. Это новое и необычное чувство было для нее ошеломляющим. Морской дракон ввел член глубоко в тело Кинкажу, но трахать ее не стал. Вместо этого он начал исследовать ее внутренности гибким, но сильным членом: — Это так странно, забавно и приятно! Член — совсем не как хвост, он намного чувствительнее! Я никогда раньше не испытывала подобного. Я хочу большего! — заревела Кинкажу с неудержимой похотью в голосе, а ее инстинкты самца, которых она раньше не знала, начали преобладать. Кинкажу стала подобно дикому зверю или же стала настоящим драконом, что стремился полностью овладеть самкой, сделать её своей и защитить её от других самцов. Карапакс не испытывал страха, наоборот, он смотрел на эти дикие глаза с восхищением и пониманием. Он понимал, что драконий инстинкт размножения естественен и что сильный всегда стремится доминировать над слабым, независимо от пола. Кинкажу же, не умея контролировать свои новообретенные инстинкты, хотела защитить и присвоить себе слабую возлюбленную. В отличие от нее, Карапакс мог контролировать свои инстинкты и понимал, что не может доминировать в данной ситуации. Поэтому ему оставалось только подчиняться. Однако он не был против того, чтобы его возлюбленная взяла контроль над ситуацией. Кинкажу начала двигаться все быстрее и сильнее, словно пытаясь стереть границу между их телами. Она настойчиво и без устали трахала его. Карапакс пытался подстроиться под ее ритм, но ему было сложно управлять вагинальными мышцами своего нового тела. Он ощутил каждый толчок бывшего тела, которое билось об его клитор и чешую. Это было невероятно возбуждающе, и свои стоны Карапакс не мог сдержать, но на месте его родного голоса зазвучали стоны Кинкажу. Принц находящийся в теле радужной драконессы старался быть тихим, чтобы случайно не привлечь лишнего внимания, но его возбуждение было настолько сильным, что он не мог совсем скрыть свои стоны. Он чувствовал, как «Кинкажу» охватывает волнующая страсть, и это только еще сильнее кипятить его кровь. Каждое их движение вызывало у него спазмы удовольствия, и желания получить еще больше. Все сливалось в нереальный коктейль сексуального наслаждения, и принц уже не знал, кто он на самом деле — Карапакс или Кинкажу. Их тела взлетали и падали в совершенной гармонии, полностью поглощенные друг другом. Им не нужно было никаких слов, чтобы понимать, что они чувствуют. Их стоны и рев действовали как музыка, которая наполняла воздух и создавала атмосферу страсти. Они были глубоко объединены в одно целое, создавая новый, уникальный образец двух существ, который никогда раньше не существовал. Карапакс и Кинкажу были влюблены друг в друга и часто наслаждались страстью, однако в этот раз они нашли новый уровень близости. Занявшись любовью в теле друг друга, они ощутили сильнейшую связь, которая стала неразрывной. Они поняли, что близость между ними стала еще глубже и увеличилась настолько, что даже само слово «любовь» уже не могло описать то, что они чувствовали друг к другу. Звуки страстного секса и громкие стоны разносились по темной пещере, привлекая внимание одинокой драконессы с темной чешуей. Она поражалась тому, как глубоко и искренне два дракона любят друг друга, их искренние чувства были видны невооруженным глазом. Однако, внутри тела Кинкажу начало нарастать нечто необычное. Это была мощная энергия, заполняющая каждую клетку его тела и давящая на нервы. Он понимал, что это что-то новое, неиспытанное им ранее. Напряжение нарастало, и он ощущал, что готов к чему-то большему, возможно, к своему первому оргазму в качестве самки. Он старался сдерживаться, хотя это было трудно в таком сильном и страстном моменте. Но когда его тело начало дрожать и ум не мог больше игнорировать эту нарастающую энергию, он не мог отказаться от того, что происходило. «Кинкажу» закричала и закрутилась в экстазе, когда волны наслаждения прокатились через её тело. Карапакс ощутил, как глубоко его существование через волны наслаждения и как его сущность, его жизненные силы, раскрылись и почувствовали полную свободу. Он был в бессознательном состоянии несколько моментов, когда его тело лихорадочно дергалось и вздрагивало от каждого мощного толчка «Карапакса». Кинкажу, находясь в теле Карапакса, чувствовала, что что-то необычное готовится произойти. Ее дыхание сбилось и она сделала последнюю попытку достичь грани, исполняя роль самца. Несколько последних, но самых сильных проникновений сопровождались мощным выбросом спермы, которая ударила с огромной силой в недра радужной драконессы. Ощутив мощный выброс своего предыдущего тела, Карапакс широко раскрыл глаза и пасть. Мощь, которую он испытал, была столь велика, что могла бы нанести серьезный вред воришке, но не дракону. Член морского дракона хранил в себе невероятную мощь, и Карапакс теперь ощутил эту силу на собственном опыте. Это было просто невероятно! Карапакс ещё не успел отойти от первого оргазма, как внезапно его будто кометой пришиб второй оргазм. Ни один другой дракон в Пиррии не мог кончить так же сильно, как морской дракон. Карапакс не мог устоять перед наслаждением и на мгновение потерял сознание, растворившись в разуме возлюбленной. Однако вскоре он начал приходить в себя, чувствуя внутри себя жар, влагу и полноту. Кинкажу всё ещё оставалась внутри своего бывшего тела и не торопилась покидать и разрывать связь. Она крепко вцепилась зубами в шею самки и не думала отпускать. Карапакс слегка пошевелился, на что принц, не выпуская самку, недовольно зарычал, а Карапакс увидел в глазах возлюбленной дикость и отсутствие разума. Карапакс сначала был слегка напуган, но со временем в глазах принца начали появляться искры разума, и в конце концов Кинкажу вернула контроль над телом. — Это… Было! — Кинкажу перестала удерживать свое бывшее тело зубами и начала говорить. — Невероятно! — Я чувствовала, что силы переполняют меня, и мне даже не нужно было дышать! Казалось, моя единственная цель в жизни — это кончить внутрь тебя! Теперь я понимаю, насколько сложно самцам устоять перед соблазном! — Да… — ответила драконесса. — Теперь ты понимаешь, почему я не выдержал и кончил внутрь тебя! — Ещё как! К счастью, нам больше не надо переживать об этом поводе! Было бы странно, если бы я оплодотворила свое собственное тело! Кинкажу уже беременна! Я уже не могу дождаться, чтобы увидеть наших дракончиков и как будут выглядеть их яйца! Я точно не буду как другие радужные и предпочту культуру морского племени! И ещё кое-что! Надо будет обязательно повторить наш опыт! Я хочу опробовать свою анальную дырочку, но, к сожалению, сейчас у меня совсем нет сил. А все же внутри тебя хорошо! — Тело Карапакса, легло на тело Кинкажу сверху. — Твоё сердцебиение успокаивает… Но надо возвращаться. Я понимаю, почему Ореол и Потрошительница решили всё так оставить, однако мне привычнее своё собственное тело самки. Разве что время от времени мы обязательно должны повторять это! — Для этого просто нужно снять серьгу, — объяснила «Кинкажу», сняв свою серьгу. «Карапакс» последовал ее примеру, но ничего не изменилось. — Почему не сработало? — испугалась Кинкажу. — Я не знаю… Должно было сработать. Может быть, я что-то неправильно произнес? — Карапакс пытался вспомнить заклинание, но оно вылетело из головы. — Что же теперь делать? Я хочу вернуться в свое тело! Иначе как я буду менять цвета, как ты сейчас это делаешь? — Кинкажу смотрела на свое настоящее тело, что сейчас было окрашено в зеленый и темно-зеленый — цвета испуга. Карапакс понимал, что нужно использовать новое заклинание или обратиться к Вихрю за помощью с предыдущим. Оказалось, что серьги продолжали действовать, даже если их снять, и для возвращения в свое тело паре нужно было просто надеть их заново.