Сборник эротических рассказов

Глава 10.2 Мракокрад/Арктик (Слэш, инцест, секс в половую щель.)

Мракокрад ещё не знал, что по возвращению домой его ждали плохие известия. Но стоило ночному дракону пересечь порог дома, как тревожные мысли отца ударили в голову. «Как же так! У неё же была защита… Люта…» Дракон вбежал внутрь, заметив спящую сестру на диване и отца, что сидел у камина и старался не выдавать свои эмоции, но стоило Арктику увидеть сына, как его выражение изменилось. «Я же говорил не читать мои мысли!» Гибрид оглядел помещение, но маму так и не увидел. Было довольно поздно, на улице практически рассвело, и Люта должна была быть дома к этому времени, но её не было. Ледяной дракон смотрел в черные глаза сына и предвидел, что он спросит дальше. Арктик поднялся со своего места и пошел в сторону комнат: — не здесь. Мракокрад посмотрел на мирно спящую сестру и решил не тревожить её. Отец и сын добрались до комнаты родителей. В комнату проникал яркий солнечный свет, отчего Мракокраду хотелось зевать: — Что с мамой? Арктик опустил голову, не зная, как сказать сыну, что их мать схватила королева Алмаз. — Мама в плену у Алмаз?! — громко воскликнул больше ночной дракон, чем ледяной, услышав мысли отца. — Не так громко! Вьюга спит. — Как это случилось! У неё же была защита от чар Алмаз! — В ходе битвы она потеряла зачарованную серьгу, и Алмаз воспользовалась моментом… Мракокрад проигнорировал слова отца и побежал к своему тайнику со свитком. В спешке ночной дракон достал свиток с дракомантией, но ледяной дракон вбежал следом и помешал сыну написать заклинание, на что на морде ночного дракона появился злой оскал: — Не мешай! — проревел Мракокрад. — Использование дракомантии ни к чему хорошему не приведет. Я это знаю по личному опыту, — Арктик вспомнил некоторые фрагменты из прошлого, и ему стало ещё хуже. — Это другое! — выкрикнул Мракокрад. — Я могу её спасти… Не только я, но и ты! — обвиняюще воскликнул гибрид ночной и ледяного, осознав, что отец тоже дракомант. — Ты! Почему ты ничего не делаешь? Ты не хочешь спасти её? Ты!!! — Мракокрад получил оплеуху от отца и, наконец, до находящегося на эмоциях ночного дошло, что не только ему больно от потери матери, но и отцу. В мыслях Арктик только и думал о своей жене и хотел её спасти, но точно не дракомантией. — Я тебя понимаю. Мне самому трудно, и мы обязательно её спасем, но не дракомантией. Дракомантия приведет только к горю и несчастью, — На морде Арктика не было лица, и выглядел он болезненно белым, даже при условии того, что он ледяной дракон и несмотря на то, что его чешуя белого цвета с бледно-голубым оттенком. Мракокрад решил отступить, но днем, пока все спали, он забрал свиток и зачаровал карту, чтобы видеть местонахождение матери. Красная точка показывала её замороженной в одном месте, а именно в ледяном королевстве. Спустя несколько дней ночной дракон почти не спал и всё время проводил дома, используя приснилл, с надеждой, что вскоре Люта ляжет спать и ему удастся с ней связаться через сон, но этого так и не произошло. На днях приходил Глубин с Индиго и старались утешить его, но Мракокраду тогда было не до них. Прошло три недели с исчезновением матери, к этому времени гибрид потерял всякую надежду. Дракомант думал о заклинании, что будет убивать ледяных драконов, как в комнату зашла Ясновидица. — Мракокрад… — будто по расписанию Ясновидица вновь навестила друга и партнера, надеясь, хоть как-то отвлечь его от горя. — Я в порядке… — ответил дракон, но по морде было понятно, что с ним совершенно не всё в порядке. — Я использовал приснилл вновь и вновь… Хотя бы один раз, она должна была лечь спать, но…. Ясновидица поняла, к чему он клонит: — Мне очень жаль, но уже ничего не поделаешь. Надо жить дальше… — Я отомщу Алмаз! Я убью её и всех ледяных! Они поплатятся! — одурманенный местью, дракон совершенно не думал, о чем говорил. — Нет! — ужаснулась ночная драконесса. — Ты не сделаешь так! Не все ледяные драконы плохие. К примеру твой отец. Мракокрад вспомнил об отце, что всегда был заботливым и постоянно думал о семье. Он покинул ледяное королевство, всех своих друзей, чтобы только быть с Лютой. Он часто ворчал, что здесь не так как в ледяном королевстве, а ещё ему не нравилось вести ночной образ жизни, вместо дневного. — Папа исключение, — холодно ответил ночной, вспомнив, как Арктик запретил использовать дракомантию. — Я видела будущее. Пожалуйста, не делай этого. Если ты убьешь Алмаз, то её племянница Снежная Лиса станет королевой. В отличие от Алмаз, она не остановится, пока не уничтожит всё ночное племя. Я видела это возможное будущее и не хочу этого. Если же ты решишь убить всех ледяных драконов, то я тебя никогда не прощу! Пожалуйста, просто подожди. Ситуация сама со временем разрешиться. … — Не знаю… можно ли тебя хоть как-то отвлечь от ненависти или же ты… — пыталась намекнуть драконесса. — У меня нет настроения. Пожалуйста, дай мне побыть наедине с собой. — Если раньше Мракокрад ни за что в жизни не отказался бы от этого предложения, то сейчас ему было слишком плохо, и не было настроение на то, чтобы заниматься любовью со своей возлюбленной. У него не было настроение ни на что. — Я понимаю… — Ясновидица собиралась уходить, осознав, что Мракокраду лучше сейчас побыть наедине с собой, но перед уходом решила сказать. — Ты так похож на отца. Он тоже выглядит не очень хорошо и сильно переживает. Наверное, несколько дней не спал. Он потерял жену, а ещё и сын его ненавидит и винит в смерти матери… Вам бы стоило помириться… — Наверное… — односложно ответил Мракокрад напоследок. Через ещё несколько дней ночному дракону полегчало и к нему вернулся аппетит и желание продолжать жить с утратой, чего не скажешь об Арктике, который корил себя во всех грехах, что отразилось на его внешнем виде. Ночной дракон окончательно понял, что не только ему была не безразлична мать, потому ему хотелось как-то извиниться перед отцом за свою вспыльчивость. Тогда в голову дракоманта пришла одна навязчивая идея, которую хотелось воплотить в жизнь. Мракокрад нашел мамину серьгу и зачаровал её: тот, кто наденет серьгу, станет выглядеть в глазах других драконов в точности как Люта — моя мать. После того как Мракокрад надел серьгу, внешне он никак не изменился, но для окружающих он стал ночной драконессой по имени Люта. Гибрид выбрал день, когда Ясновидица, Глубин и Вьюга отправятся на праздник, и дома останется только он и Арктик. Первоначально Мракокрад думал полностью в неё обратиться, но передумал. Вместо этого наколдовал возможность мастерски контролировать член силой мысли. Секс в половую щель между двумя самцами было очень редким явлением и достаточно сложным, так как самец получатель должен либо израсходовать всю энергию, чтобы пенис не вылезал из половой щели, или уметь мастерски управляться своим инструментом. Время настало, и Мракокрад в образе своей матери постучал в дверь, ожидая, когда отец откроет дверь и увидит свою вернувшуюся в целостности жену. Ночной дракон не планировал навсегда оставаться в этом образе, все же отец точно догадается, но один разок все же можно подурачиться и помочь отцу сбросить стресс. Если всё пройдет удачно, то Мракокрад подумает о том, чтобы укрепить дружескую связь и с Глубинном. Наконец Арктик открыл дверь и чуть не упал от шока. В глазах ледяного дракона перед ним был не Мракокрад, а Люта: черная чешуя, темная, как безлунная ночь. Темно-зеленая чешуя на брюхе и груди, темно-зеленые глаза, гладкая темная шея и черные крылья. В тот момент, когда Арктик увидел Люту, стоящую перед ним, он не мог поверить своим глазам. На мгновение дракон подумал, что это галлюцинация, но потом понял, что перед ним стоит его любимая жена. Волна эмоций захлестнула его, и он крепко заключил её в холодные объятия, закрыв дракониху крыльями от внешнего мира, пока слезы текли по его морде. Конечно, Мракокрад знал, что отец очень любил свою жену, но он не ожидал, что эта холодная сосулька сможет пролить слезы, увидев свою жену невредимой. Когда Арктик крепко сжал Люту в своих объятиях, Мракокрад почувствовал укол вины. Он использовал свои силы дракоманта, чтобы создать эту иллюзию, зная, что отец никогда по-настоящему не вернет свою любимую жену. Но в то же время он не мог не испытывать чувства удовлетворения, видя радость в глазах отца. — Я не могу поверить, что это действительно ты! — прошептал Арктик, целуя жену в шею. — Это я, любовь моя, — ответил Мракокрад голосом своей матери. Ледяной дракон посмотрел на Люту, его глаза наполнились слезами: — Как ты… как ты здесь? — Это долгая история, — сказал Мракокрад, слегка высвобождаясь из объятий. — Но самое главное, что я вернулась. Арктик кивнул, все еще находясь в шоке: — Я… я не знаю, что сказать. — Тебе необязательно что-либо говорить, — сказала лже-Люта, кладя коготь на морду Арктика. — Мракокрад и Вьюга дома? — Нет, они ушли на целую ночь, — ответил Арктик, все еще находясь в оцепенении. — Хорошо, — сказал Мракокрад с озорным блеском в глазах. — Тогда у нас есть целая ночь в нашем распоряжении. Щелчком когтя лже-Люта закрыла дверь и заперла ее за собой. Мракокрад посмотрел на Арктика с соблазнительной улыбкой и промурлыкал голосом своей матери: — Это было слишком давно, любовь моя. Давай наверстаем упущенное время. Арктик все еще был в шоке, но он не мог отрицать огонь, который начинал разгораться внутри него, в его холодном теле. Он так сильно скучал по своей жене, и мысль о том, чтобы снова быть с ней, была ошеломляющей. Мракокрад сперва медленно прошел мимо отца, покачивая бедрами и соблазнительно виляя хвостом. Он чувствовал на себе взгляд Арктика, что смотрел на его временами открывающуюся вульву с пожирающим взглядом. Мракокрад не стал идти дальше, вместо этого развернулся и провел когтем по груди ледяного дракона. — Ты такой холодный, — прошептал Мракокрад, его горячее дыхание коснулось морды Арктика. — Позволь мне согреть тебя. Ледяной дракон был только рад отпраздновать воссоединение в постели, поэтому они с женой поспешно направились в свою комнату. Мракокрад шел сзади и читал мысли отца. Его забавляло, что дракон, идущий перед ним, вынул шипастый пенис из половой щели и выставил его напоказ. Твердый член болтался при походке и говорил, как он рад видеть свою жену. Когда они вошли в комнату, Арктик не мог оторвать глаз от Люты. Это была сбывшаяся мечта — снова заключить в объятия свою любимую жену. Мракокрад, с другой стороны, точно знал, чего он хотел, и, не теряя времени, продолжил соблазнять отца. Мракокрад с удивлением наблюдал, как Арктик демонстрирует свое волнение. Он не мог не испытывать чувства гордости, зная, что смог вызвать такую реакцию у своего отца. Когда они вошли в спальню, по большей части ночной дракон закрыл за ними дверь и запер ее щелчком когтя. Без колебаний Арктик толкнул Люту на кровать и забрался на нее сверху, от его холодной чешуи у нее по спине пробежали мурашки. Мракокрад застонал голосом своей матери, когда самец начал исследовать ее тело, его шершавый язык вырисовывал узоры на ее чешуе. Мракокрад чувствовал, как нарастает его собственное возбуждение, когда он наблюдал, как его отец берет контроль в свои когти. Он всегда восхищался мощью и доминированием Арктика, и видеть это в действии было почти непосильно для него. Однако тело Люты было всего лишь иллюзией, отчего ночному дракону приходилось терпеть нарастающее возбуждение, из-за которого его члену хотелось вылезти из половой щели. Когда Арктик начал использовать свой язык более агрессивно, Люта не смогла удержаться от стона. Было странно испытывать удовольствие в облике своей матери, но в то же время это было волнующе. Он позволил себе потеряться в этом моменте, забыв, кем он был и кем притворялся. Арктик продолжал исследовать тело хорошо известной ему драконицы. Его холодный язык двигался все ниже и ниже, пока не достиг ее щели. Люта застонала, ее тело выгнулось дугой на кровати, когда она почувствовала, как удовольствие разливается по ее телу. Мракокрад зачарованно наблюдал, как язык отца творил свое волшебство. Но внезапно Арктик резко остановился и провел лапой по бокам крыльев Люты, остановившись в том месте, где ее крылья соприкасались с телом. — А я уже поверил, что это было реальностью. — разочарованно сказал ледяной дракон, чувствуя сожаление, гнев, ярость и разочарование по отношению к фальшивой Люте. Мракокрад, прочитав мысли отца, понял, что его разоблачили. Сначала ледяной дракон был одурманен, но вскоре заметил, что его жена отличается от той, которую он помнил. Ее вкус был совершенно другим, и тогда он заметил, что у его жены холодная чешуя в том месте, где крылья соединяются с телом. Итак, Арктик наконец понял, кто на самом деле перед ним. — Мракокрад? — спросил Арктик, решив подтвердить свою догадку. Люта виновато кивнула. — Ты использовал свои силы дракоманта, чтобы заставить меня думать, что ты был Лютой? — спросил Арктик. — Да, — ответил с горечью ночной дракон. — Мне правда жаль, что так вышло. Но я хотел сделать как лучше. Выражение морды Арктика сменилось гневом, когда он понял, что его одурачил собственный сын: — Как ты мог это сделать? Моя собственная плоть и кровь, использующая свои силы, чтобы вот так манипулировать мной? Мракокрад вздохнул, чувствуя себя виноватым и пристыженным: — Я просто хотел снова увидеть тебя счастливым, отец. Я скучаю по тому, как все было раньше. Арктик недоверчиво покачал головой: — Ты думаешь, тебе таким способом удастся сделать меня счастливым? — закричал дракон. — Обманывая меня, манипулируя мною? Это не любовь, Мракокрад. Это отвратительно! Ты не можешь просто использовать свои способности для создания подобных иллюзий. Это опасно и безответственно. Люта сняла серьгу, и в глазах Арктика вместо Люты появился его сын. Ледяной дракон уставился на своего сына с гневом и разочарованием, чувствуя себя задетым его действиями. Он не мог поверить, что его собственный сын обманул его таким образом. — Мне жаль, отец, — сказал Мракокрад, склонив голову от стыда. — Я не хотел причинить тебе боль. Арктик покачал головой: — Я даже не могу смотреть на тебя прямо сейчас, — сказал он, отворачиваясь от сына. — То, что ты сделал, было непростительно. Мракокрад почувствовал укол вины и сожаления. Он всего лишь хотел осчастливить своего отца, но пошел к этому неправильным путем. Однако закончится ли все это на этом? Несмотря на гнев Арктика, его ледяной пенис с шипами все еще был твердым и ненасытным, в то время как половая щель Мракокрада могла спокойно притворяться вульвой Люты. Ночной дракон чувствовал напряжение в воздухе, но он не мог игнорировать похоть, которая все еще горела внутри него. Он знал, что должен чувствовать вину и стыд, но мысль о ледяном пенисе своего отца с шипами была слишком сильной, чтобы он мог сопротивляться. — Твои слова не соответствуют твоим мыслям. Даже сейчас ты считаешь меня привлекательным, и твой член полностью готов к бою. Давай продолжим, притворись, что я Люта, и ты ничего не заметил. — Сколько раз я говорил тебе не читать мои мысли! — Арктик недовольно зашипел. — Но признайся в этом самому себе. Ты возбужден и хочешь секса. Я могу заменить тебе маму. — ночной дракон терпеливо лежал на спине, расставив задние лапы, в то время как его отец стоял недалеко от кровати, пока его пенис продолжал стоять колом. Гнев Арктика медленно начал рассеиваться, когда он посмотрел на сына, лежащего там, беззащитного и уязвимого. Несмотря на все, что произошло, он не мог отрицать похоть, которая все еще горела в нем. — Ты прав, — наконец признался Арктик. — Я все еще возбужден и хочу секса. Но я не могу сделать это с тобой. Это неправильно! Гибрид посмотрел на своего отца умоляющими глазами: — Пожалуйста, отец. Позволь мне загладить свою вину перед тобой. Я знаю, что все испортил, но я просто хочу сделать тебя счастливым. И я знаю, что могу это сделать. Если хочешь, я могу снова надеть серьгу и принять облик матери. — Что это изменит? — Арктик фыркнул. — Это только создает иллюзию. Ты все еще будешь находиться под влиянием иллюзии, а более сильные чары я не позволю тебе наложить. Мракокрад слышал мысли своего отца, поэтому он знал, что его беспокоило: — Представь, что моя половая щель на самом деле является маминой вульвой. Он раздвинул когтями губы половой щели в разные стороны, если приглядеться, то было можно увидеть силуэт черного пениса, что прятался внутри. — И как мне это сделать, если у тебя все ещё там внутри член? — Точно так же, как это делают другие драконы самцы. Я хорошо знаю, как это контролировать, так что он не выберется наружу. Мракокрад улыбнулся, зная, что с того момента, как Арктик увидел его в облике Люты, заклинание сработало. И теперь он будет испытывать к своему сыну не только семейные чувства, но и романтичные и похотливые. По мнению Мракокрада, только таким способом можно было помочь отцу пережить горечь потери жены. К сожалению, каким бы могущественным Мракокрад не был, но он не мог воскресить маму из мертвых. Арктик уставился на самца с вожделением, жажда секса вернулась с удвоенной силой. Он посмотрел на своего сына и почувствовал восхищение, привязанность и желание к нему. — Ты уверен? — спросил Арктик, все еще чувствуя подозрение. — Я уверен, — без колебаний ответил дракон, лежавший на кровати. — Я хочу сделать тебя счастливым. Ледяной дракон кивнул, сворачивая оба своих крыла. Арктик приблизился к кровати, его ледяной пенис с шипами был полностью возбужден и готов к действию. Он забрался на кровать, нависая над телом Мракокрада. Когда он расположился над щелью сына, он почувствовал, как его захлестнуло чувство вины и стыда. Дракон знал, то, что он собирался сделать, было неправильным, но вожделение было слишком сильным, чтобы сопротивляться. Без колебаний Арктик вошел в половую щель самца, чувствуя, как теплые влажные стенки тела его сына обволакивают его ледяной член. Он проревел от удовольствия, когда начал толкаться, его бедра двигались в ритме, который был одновременно первобытным и страстным. Мракокрад застонал, почувствовав Арктика внутри себя. Ощущение ледяного члена своего отца, полностью заполняющего его чувствительное место было потрясающим. Он закрыл глаза, позволяя себе раствориться в удовольствии сладостного момента. Когда они двигались вместе, их тела переплетались в запретном танце похоти и вожделения, а Арктик не мог избавиться от чувства противоречия. Несмотря на запретный характер их действия, Арктик не мог не почувствовать прилив удовольствия, продолжая вонзаться в половую щель Мракокрада. Ощущение того, как его шипы трутся о мягкие стенки внутренней части тела его сына, только усиливало напряженность момента. Мракокрад не сдерживал стоны и извивался под ним, его тело сотрясалось от удовольствия. Он чувствовал, как шипы на сосульке Арктика трутся о его собственный член, с каждым толчком посылая волны удовольствия, пробегающие по телу. Как же сладок запретный плод. В голове Мракокрада появился прекрасный образ самой красивой драконихи во всей Пиррии: Прекрасные черные чешуйки с оттенком темно-синего сапфира. Ее крылья, шипы на спине и ее изогнутые когти ледяного цвета. Под крыльями у драконихи россыпь черных чешуек. Раньше Мракокрад не обращал внимания, что у на половину ночной и на половину ледяной драконихи находится под хвостом, но сейчас… Половые губы вульвы, как и её язык, черного цвета, но что же находится за ними? Что за нектар она в себе скрывает? Она также вкусна, как и Ясновидица? Нет, Мракокрад был уверен, что она даже вкуснее, все же родная кровь. Как хорошо член будет чувствоваться внутри нее? Эти ощущения будут также приятны, как и с Ясновидицей, но только по-другому. Все же это запретная любовь. Но в конце концов, Мракокрад с отвращение выкинул мысли из головы. Одно дело, когда он занимается любовью с отцом, а другое дело с сестрой. Однако Мракокрад помнил и об Вдумчивом, и в его глазах быстро росла ревность. Только Мракокрад мог сделать свою сестру счастливой! Когда они двигались вместе, их тела были скользкими от пота и возбуждения. Артик не мог не задастся вопросом, как они закончили этим? Это было неправильно, очень неправильно, и все же он не мог остановиться. Сначала член Арктика был холодным, но по мере того, как он продолжал тереться по внутренней части склизкой и влажной половой щели сына, пенис начал нагреваться и ему стало тепло. Мракокрад не сдерживался и стонал, показывая, как ему хорошо, когда ледяной член отца выполнял быстрые фрикции. Он хорошо чувствовал, как шипы, которые терлись о его собственный член, стали теплыми от трения, кроме того от них постоянно появлялся сильный разряд, что оглушал Мракокрада нескончаемыми разрядами удовольствия. Кровь кипела и заставляла горячий твердый член чувствовать возбуждение, тем самым находящийся внутри половой щели ствол пытался выбраться наружу, но ночной дракон не позволял этому случиться, отчего сам акт удержания стал невыносимо приятным явлением, но требующий выброса. От жара и возбуждения член становился больше и тверже, из-за чего пространство внутри половой щели стало меньше, но от этого секс стал намного интимней, чувствительней и ближе. Это сыграло только в положительную сторону, потому что в своих мыслях Арктик сказал: «Как узко! Как хорошо! Как тепло! Прямо как внутри его матери!» Мракокрад был в экстазе, удовольствия от того, что его наполнил ледяной член отца, было больше, чем он мог вынести. Когда он почувствовал приближение оргазма, он закричал от удовольствия, его тело забилось в конвульсиях под телом ледяного самца. Арктик продолжал вонзаться в него, его собственный оргазм нарастал с каждой секундой. Тело Мракокрада дрожало от удовольствия, когда он собирался кончить. Тот момент, когда терпеть стало невыносимо, произошел мощный выброс, от которого ночной дракон будто на краткий миг покинул тело и оказался в теле отца, что продолжал трахать сына, представляя на его месте жену. Белая жидкость вырвалась из пениса и заполнила все пространство внутри половой щели, а также измазала пенис отца спермой, который все еще работал в щели сына. Мракокрад ещё никогда не чувствовал ничего похожего, и теперь он понял, как же приятно получать удовольствие. Теперь было понятно, почему Ясновидице так нравится, когда ею овладевают. На самом деле это очень приятно, когда мощный самец берет инициативу и использует тебя. Арктик заревел, почувствовав, как внутренние стенки самца сжимаются вокруг него, и это ощущение подтолкнуло его к краю. Кроме того, внутри стало необычайно тепло и влажно. Он толкнулся еще несколько раз, прежде чем кончить и ощутить всё мощь выбросившегося из себя напряжения и стресса. Его ледяной пенис запульсировал и выпустил холодный белый крем внутрь сына. Две жидкости смешались, а отец и сын на короткое время обрели мощную эмоциональную связь, которая вышла за пределы их физических тел. Удовольствие от их запретной страсти было неоспоримо, но последовавшие за этим чувство вины и стыда были столь же сильны. Когда эйфория от их оргазма прошла, Арктик вышел из щели самца. Он посмотрел вниз на своего сына, видя смесь их жидкостей, капающую из его щели, и почувствовал, как его захлестнуло чувство стыда. — Что мы наделали? — прошептал Арктик, его голос был полон раскаяния. — Мне жаль, отец, — мягко сказал гибрид. — Я просто хотел, чтобы ты вновь почувствовал себя счастливым. — ночной дракон посмотрел на своего отца, его глаза были полны понимания — Все в порядке, отец. Мы оба хотели этого, и нам обоим это нравилось. Просто это не то, что мы должны делать снова. Ледяной дракон вздохнул, зная, что он был добровольным участником их запретной страсти. Арктик кивнул, чувствуя, как его охватывает чувство облегчения. Он знал, то что они сделали, было неправильно, но он также знал, что почувствовал связь со своим сыном, которую никогда раньше не чувствовал. И ему это понравилось. Арктик, получив удовлетворение, вышел из комнаты. Он еще не знал, что это был их первый, но далеко не последний раз. Мракокрад прекрасно знал, что отец будет долго скучать по Люте и испытывать сексуальную неудовлетворенность. Гибрид был категорически против того, чтобы отдать отца другой самке или самцу, потому что гибрид должен лично позаботиться о том, чтобы отец был счастлив. Если бы только Мракокрад мог вернуть маму домой. Тогда семья стала бы еще крепче. Ясновидицу и Арктика можно было вычеркнуть из списка, остались только его лучший друг Глубин и эта противная Индиго. Гибрид определенно не хотел видеть Индиго среди друзей и приближенных, но Глубин… На секунду Мракокрад вспомнил о ком-то еще. Если он только что занимался любовью со своим отцом, то почему бы не сделать то же самое со своей сестрой? Любовью нужно делиться.