Быть дома
Северус медленно шёл по платформе, неуклюже раскачиваясь и не смотря никому в лицо. Как же не хочется, никогда не хочется! Возвращаться домой всегда было сложно.Она опоздала, снова. Наверное, из-за очередного скандала с отцом. Не то чтобы Северус нуждался в ком-то, кто отвёл бы его домой. Ему уже было шестнадцать, и он мог добраться из Лондона домой самостоятельно. Но он знал, что для матери это едва ли не единственный способ выбраться из дома, посмотреть на людей и редкий повод ненадолго избавиться от криков и угроз того животного, который называл себя его отцом. Поэтому Северус покорно ждал маму, слоняясь по шумному вокзалу Кингс-Кросс, старался не натыкаться на магглов и безразлично наблюдал за их вечной суетой.Мама была спокойна, как всегда, но смотрела на него внимательнее обычного, по одному выражению его лица понимая, что этот учебный год выдался особенно нелёгким, и поправила сбившийся воротник его рубашки, пряча в этом жесте отсутствие приветственных объятий.Они покинули вокзал в молчании, удивляясь вечернему солнцу, слабые лучи которого прорывались сквозь черноту двух пар глаз.Северус смотрел на отражение своей матери в стекле автобуса. Несчастье словно захлопнуло что-то в её душе, закрыло её навсегда. И угрюмый вид, и нервно сжатые ладони говорили о том, что в её голове блуждали безрадостные мысли. Он видел, что она обеспокоена чем-то и хочет поговорить с ним, но не может найти нужных слов. Северус посмотрел на её ободряюще. На бледном лице Эйлин показалась слабая улыбка.— Я приготовлю тот тёплый суп, который ты любишь.В этом обещании не было ничего особенного, но она сказала, что приготовит суп именно для него. На самом деле, больше тепла, чем от тёплого супа, Северус не получал ни от чего иного в родительском доме. Но никакие слова не могли согреть его лучше.Это был один из тех моментов, когда мама показывала, что, несмотря на всю свою грубость, несмотря на отстранённость, несмотря на холодную пустоту, боль и печаль, которая, казалось, пропитала насквозь всю её жизнь, она оставалась на его стороне, любила его, заботилась о нём. Северус посмотрел на улицу за окном. Автобус въехал в рабочий квартал, где среди тёмных крыш мрачным пятном маячила фабричная труба, выпуская вверх клубы вонючего серого дыма. Эйлин посмотрела на сына, лицо которого контрастно выделялось на фоне серого пейзажа за окном, и ей захотелось заплакать. Она так и не научилась выражать свою любовь, и её сын был тем, кто больше всего страдал от этого — её любимый мальчик, сидящий рядом. Эйлин пообещала себе, что сварит для Северуса самый вкусный тёплый суп, который когда-либо готовила.Они вышли из автобуса, и багаж трансфигурировался в небольшие пакеты. И когда они поднимали вещи, их руки случайно соприкоснулись. В неловком подобии объятия Эйлин и Северус продолжили свой путь по дороге, идущей вдоль грязной канавы, и в их чувствах друг к другу стало чуть больше света и тепла.