Тайные помыслы

Скотт слишком много слышал за короткое время, чтобы такое можно было считать просто болтовней. Рядом с Винсентом он отдыхал так как его мысли были довольно быстрыми и они просто не читались словами. Они застревали где-то в самом начале сознания, где слов еще нет. Но оставаться с ним наедине для Скотта было достаточно опасно. — Скотти, пожалуйста, помоги с дельцем, — просительным тоном сказал Винсент. — Здесь такие крупные неприятности нарисовались, я и самому себе не верю что это так сложно. Неугомонно потирая руки, Винс притворно склонил голову набок и с рассеянным видом уставился на свою ногу, на которой, видимо, отражалась большая часть происходящего вокруг. Дорогой атласный костюм поблескивал в ярком свете люстры, и казалось, что Винсент сияет сам, каждый раз когда на него попадают лучи света. — Отвали, — ответил Скотт и постарался отодвинуться в тень. Он понимал, конечно, не сам Винсент просит о помощи, а его нелепые фантазии, но вдруг что-нибудь действительно серьезное и странное, связанное не с его собственной жизнью. — Скотти, пожалуйста! , — взмолился Винсент, приходя в возбуждение, такое же как и до этого, когда он представлял себе слежку за своим объектом исследования. Наверно, поэтому у Скотта было дурное предчувствие, он на секунду представил себе эту сцену во всех подробностях и тошнота подступила к горлу. — Отойди от меня! Постыдился бы о таком думать! — прошептал он и попытался вжаться в кресло поглубже, чтобы придать себе как можно больше защищённости. Однако в кресле было слишком тесно, наверняка здесь сидела целая компания таких же неприкаянных людей, дрожащих от страха и напряженно слушающих своего начальника. — А? Ты читаешь мои мысли сейчас? — весело спросил Винс и склонился к самому уху Скотта. — Правда? О чем я сейчас думаю? Мысли Винсента, словно тучи при урагане, проносились в сознании Скотта за очень короткое время и хотя в нем смутно угадывались детали и нюансы, понять что они значат было невозможно. Но все было и так ясно: Винсенту хотелось освободиться от цепей, а Скотту самому было страшно оставаться в этой тесной комнате, где так не хватало свежего воздуха. — Тебе тесно в комнатах библиотеки потому что ты привык к роскошным просторам? Нет, тебе неуютно потому, что тебя душит одежда? Винсент ухмыльнулся, наклонил голову и посмотрел Скотти в глаза. Тот отвел взгляд, испугавшись, наверное, не меньше, чем перед этим испугал себя сам. — Верно! Сейчас бы нагишом по дому походить! — восхитился Винсент. Как только мысли Винса коснулись сознания Скотта, он чуть не закричал от ужаса. Хоть ужас и был вызван каким-то образом именно мыслями Винсента, напряжение, вызванное в Скотте этими мыслями, никуда не исчезло. Он попытался сосредоточиться на чем-нибудь другом, но это оказалось невозможно — в пространстве мысли носились в немыслимом беспорядке, и эти бессвязные обрывки воспоминаний, калейдоскопом кружась в его уме, создавали такой шум, который мешал страху полностью сконцентрироваться. — А ну прекращай думать о похабщине! — тихо и грозно приказал Скотт. — Сосредоточься на делах! Винсент огляделся по сторонам, как бы в поисках подходящей к случаю цитаты. — Читать мысли очень непристойно, но сколько же у тебя возможностей! Чего только не увидишь и не услышишь! Буквально сегодня обломал «шалости» в библиотеке школьникам! Скотт вдруг разозлился и испугался одновременно. — Нечего таким заниматься в общественном месте! Прочь с глаз моих! Пока я тебе не всыпал. Винсент положил руку на колено Скотту. Не получив ожидаемой реакции, Винсент опустился ниже и еще раз провел ладонью по его ноге. Этот успокаивающий и даже нежный жест вернул Винсенту контроль над своими действиями, поэтому вместо того, чтобы снова приблизиться к Скотти, он приблизил губы к его уху и прошептал: «О чем ты думаешь? Я не умею читать мысли, но мне бы хотелось понять, о чем ты думаешь». На секунду Скотта словно пронзила молния, и он пошатнулся, но Винсента это не напугало. — Ты не знаешь о чем, просишь. Ты точно не хочешь читать мысли людей. Это очень не приятно… Винсент улыбнулся, но его глаза оставались тревожными и напряжёнными. В следующую секунду его правая рука схватила Скоттика за воротник и с такой силой сжала, что затрещали швы. Глаза Винсента на секунду словно сменили цвет. Они стали желтыми и холодными, а потом — превратились в два привычных затянутых льдом озера. Желудок библиотекаря поехал вниз и затрепетал, норовя выскочить наружу. Почувствовав, как его руки медленно разжимаются, Скотт вскрикнул. — Ай! Ты чего?! Удушишь же! Хочешь заставить меня напрягаться? Чтобы я нервничал? Мысли Винсента были абсолютно для него заблокированы, что очень смутило Скотта. Такого с ним раньше не случалось, ведь раньше Винсент делал специально все чтобы его было слышно как можно громче. — Прости! Мне жаль! — весело сказал Винсент, отпуская воротник. — Ты был так напуган и шокирован! Ха-ха! Люблю когда меня боятся! А почему ты не смеёшься? Не будь таким серьезным! Беспечный тон Винса казался немного странным — он что-то явно задумал. Наверно, продолжит мучить бедного библиотекаря? Впрочем, кто знает — в людях Скотту не особо везло. Скорее всего, если Винсенту захочется посмеяться над ним, можно будет улизнуть в дверь, ведущую в подсобку — никто его там не достанет, хоть это и сложно будет сделать, когда руки твоего мучителя вот-вот схватят. А затем он может добежать до спасительной черной лестницы, спуститься по ней, выйти на улицу, и потом, в чем-нибудь не очень себя выдавая, долго бежать по коридорам в сторону других дверей. Брошь с сапфиром на груди Винсента сверкала в свете ламп, пугая и притягивая. — Сапфир? По одной из версий оберегает от лжи. Откуда только такие деньги на такое? … Винсент мило улыбнулся, как бы слегка успокаивая собеседника. Хотя какой здесь может быть собеседник — комната-ловушка для редких посетителей. — Какая проницательность! Обереги стоят своих денег, но не каждому дано это понять. Тишина, наступившая в комнате после этих слов, показалась Скотти зловещей.