Оближи меня как леденец

      Подростковые годы старшей школы всегда отличались массовыми вечеринками и яркими красками в жизни людей. Вечеринки без повода, куча алкоголя и полный отрыв.       Об этом думал Чонгук, когда собирался на очередную вписку в компании малознакомых друзей его одноклассника. Казалось бы, ничем неприметный парень, а отрывается как настоящая дива, зажигая толпу и собирая коллекцию поклонников, один из которых мог стать интересным развлечением на ночь. Он никогда не был паинькой, хоть и был одним из лучших учеников. Его не заботили оценки, не заботил рейтинг учеников или будущее. Чонгук обожал жить риском и моментом. Сыграло ли хоть раз ему это не на руку? Вряд ли. Приятных приключений на задницу точно хватало.       На пороге неизвестной Чонгуку квартиры стоит девушка, на лице которой косметики больше, чем штукатурки на подъездных стенах. Блондин хмыкает, пряча в карман телефон, в котором проверял точность адреса, и знакомится с хозяйкой вечеринки, слабо улыбаясь и проходя внутрь. Праздник в самом разгаре и уже кто-то успел нажраться. Ничего нового, ничего сверхъестественного. Музыка бьет по ушам из огромных колонок домашнего кинотеатра, подключенных к ноутбуку, облака дыма от кальянных затяжек растягиваются туманом по навесному потолку. Люди разошлись по своим привычным компашкам, обсуждая итоговые экзамены, из-за которых и случилось сие торжество.       Чонгук проходит к свободному месту на диване, цепляя пальцами бутылку пива со стола и раздвигая широко ноги, чтобы максимально сузить какому-нибудь наглецу лишнее пространство между ним и подлокотником. Зачесывает волосы назад, здороваясь со своими одноклассниками, что отзывается от небольшой компании улюлюканьем и радостными писками девочек. Еще бы это самого Чона интересовало… — Слышал, сегодня пригласили студентов из сеульского. — Сону наклоняется максимально близко к блондину, делающему глоток пива, почти крича предложение ему на ухо. — Как думаешь, есть шанс с кем-то познакомиться? — Пара бутылок водки, игра в бутылочку и ты уже потащишь кого-то на второй этаж. Или я не прав? — Чонгук громко смеется, обращая внимание на своего лучшего друга, приобнимая за шею. — Плюс, на тебе сегодня моя счастливая рубашка. Все будет заебись.       Сону довольно кивает, чокаясь с парнем горлышками бутылок, и удобно откидывается на спинку дивана, ставя ногу на обивку. Чонгук всегда любил вечеринки и интересные знакомства. Его обычная жизнь не такая интересная, какой он может ее сделать всего за одну ночь. Секс без отношений, состояние кайфа после нескольких крепких шотов и ни одной мысли о завтрашнем дне или будущем, которое уже не за горами. Экзамены уже сданы, осталось лишь отправить табели в университеты и ждать ответа о зачислении. Не то чтобы переживания как-то касались самого Чона, но дома уже много лет вопросы о его учебе — единственная тема для разговора с семьей. Раздражает и неимоверно злит, но ничего с этим не поделаешь. Кто же знал, что родители Чонгука будут думать об этом чаще, чем о его тусовках?       Бутылки с пивом заканчиваются, компании более активно начинают кричать и танцевать. Чонгук мешает себе отвертку в большом бумажном стакане и поднимается с нагретого своей задницей места, начиная любимую программу обхода квартиры. Он подходит ко всем знакомому, здороваясь, перебрасываясь парочкой фраз и уходя к следующей кучке людей. Походка совпадает с битом музыки, передвижения Гука похожи на своеобразный танец, а после начинаются настоящие. Плавные движения меняются резкими, он зачесывает волосы, откидывая голову назад и пьяно улыбаясь в потолок, теряясь в толпе комнаты и в то же время выделяясь среди всех вокруг. На него направлены взгляды из всех углов зала, но внимание привлекают глаза парня, сидящего ровно на том месте, где сидел сам Чонгук с час назад. Он следит за каждым движением блондина, держа чупа-чупс за щекой, натягивая кожу конфетой.       Чонгук его раньше не видел. Из другой школы, наверное, или один из студентов. Вот тебе и приключение на сегодняшнюю ночь. Он ухмыляется, смотря в ответ и скрывая улыбку за стаканом с алкоголем. Интересно. Чону очень интересно, когда реакция в виде такой же ухмылки появляется на лице незнакомца.       Волна телом с закрытыми глазами, рука поднимается по торсу к шее. Чонгук с закушенной губой снова смотрит в ту же точку, из которой на него смотрели в ответ. Брюнет перекатывает конфету во рту, пихая локтем кого-то рядом, скорее всего, своего друга, и кивает в сторону танцующего парня. Видимо, интересуется на кого засмотрелся.       Чонгук продолжает свою игру, скрываясь от темных глаз в толпе, наливает себе еще водки с соком, находя рядом с кухней Сону, болтающего с девушкой из параллели. Разговор с парочкой был не долгим, ведь к блондину подходит синеволосая незнакомка. Неловко заправляет прядь длинных волос себе за ухо и поднимает на него взгляд. — Все собираются играть, идемте? Десять минут в раю. — Она сжимает в пальцах горлышко пивной бутылки, тут же отводя глаза в сторону.       Либо девушка слишком скромная для таких игр, либо ей нравится Чонгук. Скорее второе, ведь не каждого зовут в такие игры без общей поддержки компании. Парень улыбается и кивает, направляясь к диванам, где люди уже охотно спорили каким образом будут разбиваться на пары. — Не проще ли просто крутануть бутылку? — Громко спрашивает Чон, прося кивком головы убавить громкость музыки у парня за ноутбуком.       И снова он чувствует на себе этот взгляд. От него мурашки по коже и приятное тепло по телу разливается. Как же интересно. Как же хочется… — Отличный вариант. — Незнакомец, смотрящий на Чона, ухмыляется, соглашаясь на привычный исход игры.       Бутылочка всегда работала безотказно. Без нее ни одна игра на вечеринках не проводится.       Чонгук садится на пол напротив интересующего его парня, упираясь позади себя рукой в паркет. Томно отводит взгляд к своему другу, сидящему чуть дальше, показывая кого он сегодня заберет на оставшийся вечер. А может и вовсе его интереса хватит только на пару минут игры. Тут уже не угадаешь.       Десять минут в раю всегда была самой увлекательной игрой на каждой вечеринке. За это время можно успеть сделать многое, хоть некоторые и стесняются более открытых и откровенных действий кроме обычных поцелуев. Забираешь в пустую комнату человека, на которого указала бутылка, и делаешь с ним, что хочешь. Чонгук обожает эти моменты, ведь после его выбора раундов больше не делают. Все это знают.       Игра идет медленно, все выпивают и засекают на таймере нужное время, а у блондина уже горит все внутри от предвкушения. Он нервно облизывает губы, слыша приглушенный хруст карамели напротив себя, царапает ногтями паркет, стараясь не смотреть в ту сторону, откуда донесся звук. Еще рано.       Сону выходит из комнаты для игры, утаскивая с собой незнакомую студентку, попавшуюся ему по воле судьбы, под общее улюлюканье толпы. С каждым ходом людей становится все меньше и оставшимся это только на руку. Теперь очередь Чонгука выбирать себе партнера.       Он лениво тянется к бутылке, отставляя стакан на забитый мусором стол, и закручивает ее легким движением пальцев, не отводя взгляда. Рано. Бутылка крутится быстро, бренча по паркету и начиная постепенно замедляться. Последние несколько оборотов. Ставки сделаны. Ставок больше нет.       Чонгук поднимает взгляд на того самого парня, сидящего напротив. В приглашающем жесте манит к себе пальцами, видя как языки темного пламени загораются в чужих глазах. Он не против в этом пламени сгореть за те десять минут, в которые им никто не будет мешать. Парень поднимается на ватных ногах с пола, все также пристально следя за объектом своего интереса, который словно зверь наступает, с каждым шагом становясь все ближе.       Таймер в голове запускает десять минут, когда блондин оказывается прижатым к закрытой двери безлюдной комнаты. Приглушенный свет, приглушенные звуки по ту сторону стен. Чонгук тут же впивается в губы парня поцелуем, чувствуя сильную хватку на своей талии. Они на вкус как карамельный апельсин. Приторно сладкий. Брюнет всасывает его язык в свой рот, шумно выдыхая и издавая тихий рык, когда Чон залезает к нему в штаны, сжимая полувставший член через нижнее белье. Он игриво кусает нижнюю губу в поцелуе, когда его дергают за волосы, чтобы откинуть голову. Блядство.       Чонгук открыто стонет, кусается и сосет язык парня, также задевая его зубами. Сжимает пальцами влажную головку. Тесно, неудобно. И его понимают без слов. Поцелуй разрывается с громким чмоком и шумным дыханием обоих. Губы блестят от слюны и остатков чупа-чупса, который Чонгуку пришлось проглотить в конце. Он вытаскивает руку из чужих штанов, широким движением языка проходится по руке, смотря в темные глаза и считывая реакцию на такую игру. Одобряет.       Штаны обоих быстро соскальзывают до колен, чужое крепкое тело вжимается в тело прижатое к двери. — Как тебя зовут? — Хриплым голосом на ухо.       Цепь длинной сережки звенит от резкого движения откинутой головы, когда Чонгуку ставят засос и зализывают его языком. Прижимаются губами к пульсирующей венке, выпирающей дорожкой на тонкой шее. — Разве это важно? — Дерзкий ответ с полустоном. Глаза в глаза, чужая рука в его трусах уже плотно обхватывает ствол в кольцо, но Чонгук хочет не так. — Меня можешь звать Хан.       Чон усмехается, дергая парня на себя за резинку трусов. Стаскивает их, беря в такое же плотное кольцо чужой член, ловя губами шумный выдох. — Ближе, Хан.       Они оба обхватывают стволы руками, прижимаясь друг к другу вплотную. Так гораздо удобнее. Тело к телу, кожа к коже. Поцелуй повторяется, пока рука одного сжимает руку второго на членах. Движения резкие, быстрые и ощущаются так остро, что хочется кричать от удовольствия. Голова кружится от того, насколько в комнате не хватает лишнего кислорода. Воздух накаляется, становится горячим с каждой секундой. Нечем дышать.       Чонгук задыхается от этого парня. Целует глубже, снова засасывая язык партнера, скулит в поцелуй, наращивая темп и сам толкаясь в собственную руку, создавая еще большее трение кожи о кожу. Как же он этого хотел. Брюнет также стонет в ответ, толкается навстречу, сильнее сжимая руку блондина и двигая своей в том же темпе, который задают. Сегодня не он ведет ситуацию. В этот раз он позволит вести другому. И плевать, что тот даже не удосужился представиться. Хан и так знает имя того, кто сейчас так чувственно прогибается в пояснице, с каждым движением бедер ударяясь затылком о деревянную опору сзади. Он упирается свободной рукой в стену, прижимаясь еще ближе, хотя, казалось бы, ближе уже некуда. Снова разрывает поцелуй, оттягивая с силой нижнюю губу Чонгука зубами. На языке чувствуется привкус собственной смазки и крови, а все внимание обращается на лицо напротив. Длинные светлые прядки спадают на глаза, отчего их приходится убрать за ухо, запрокинутая голова и приоткрытые губы. Частое дыхание ласкает слух, тихий полустон заставляет член заинтересованно дернуться, когда Чонгук забывает о том, что он дрочит обоим и значительно сбавил темп. — Быстрее, давай.       Чонгук приоткрывает глаза, смотря на Хана, сухо сглатывает и ускоряется, поджимая пальцы на ногах от удовольствия и сильнее вжимаясь в дверь, чтобы не упасть. Ноги предательски дрожат от подступающего оргазма. Его хватают за шею, давят, усиливают хватку на стволах. Пальцы неприятно липкие, каждое движение вызывает хлюпанье естественной смазки, слышное сквозь стоны и шумное хриплое дыхание.       Чон издает последний стон, замирая на несколько секунд, прогнувшись в спине до максимума. Закатывает глаза, слыша такой же стон, но на тон ниже. Они оба продолжают двигать руками и бедрами. Медленно, тягуче, пока пачкают друг другу одежду брызгами спермы.       Чонгук снова учится дышать, но получается из рук вон плохо, ведь его снова целуют. Больно, с напором, сталкиваясь зубами. Он мычит в чужие губы, сжимая головки членов, когда его руку отпускают. Хан сжимает с силой задницу парня, отрывая того от двери и вжимая в себя. Чонгук не останавливается и чувствительная после оргазма головка от излишней стимуляции начинает неприятно саднить. Брюнет терпит все до последней капли, пока изучает языком полость чужого рта. Еще несколько секунд и все вокруг замирает. Хан отстраняется дальше, шумно дыша и облизывая прокушенные губы. Смотрит в красивые глаза, мутные от алкоголя и оргазма, ведет языком по пальцам, испачканные в их сперме.       Чонгук свой интерес утолил. Чонгуку нужно уйти как можно быстрее, чтобы не сгореть в этом парне окончательно. Всего десять минут в одной комнате, а ему уже страшно от какого-то странного и непонятного чувства, заставляющего покрываться мурашками все его тело, остывающего после страстного порыва и взаимной дрочки.       Он дергает головой, убирая ненужные мысли, и быстро натягивает штаны вместе с трусами, покидая комнату в спешке и непонятном для него состоянии тревоги. И с чего бы вдруг?       Для Чонгука на сегодня вечеринка закончилась. Счет игры 1:1. Сможет ли он взять реванш? Конечно же нет. Они никогда больше друг друга не увидят.

***

      Так думал Чон ровно неделю, собирая документы для университета. Все это время Хан не вылезал из его головы, а картинки прошедшего вечера продолжали будоражить тело каждую ночь. Нет, он не влюбился, просто это все слишком странно и непонятно… Чонгук не хочет с этим разбираться. Вечер закончился и о брюнете стоит забыть, вот только… — Твою мать.       Хан стоит напротив его школы, снова перекатывая леденец от одной щеки к другой во рту. Опирается поясницей на раму своего мотоцикла, скрестив руки на груди и смотря с ухмылкой на Чонгука. Час от часу не легче.       Чонгук шокировано смотрит на парня, после поскорее пытаясь стереть это глупое выражение лица и поднимая чуть выше подбородок. Гордость превыше всего. Он чувствует себя загнанным зайчонком, сокращая расстояние между ними. Хочется коснуться. Снова услышать тот хриплый голос и почувствовать вкус сладкой конфеты на языке. И не только. Неужели он сам идет в клетку к хищнику, который так правильно смотрится в кожаных штанах, обтягивающих мощные бедра. — Какого хуя ты тут забыл? — Он недовольно фыркает, стараясь не опускать взгляд на губы Хана, но получается это просто ужасно. Слишком красив. — Чон Чонгук, я так понимаю? — Брюнет изгибает бровь, усмехаясь, подходит ближе, тут же хватаясь за чужую талию через ткань широкой толстовки и прижимая к себе. — Неделю назад ты вел себя более заинтересованно.       Чонгук возмущенно вскидывает голову, упираясь руками в накачанную грудь, чтобы оставить хоть какое-то расстояние между ними. — Откуда ты знаешь мое имя? — Не трудно было догадаться, что дрочила мне сама королева школьных тусовок. Но мне подсказал твой друг. Сону, кажется.       Если бы его друг был рядом, он бы точно его уже убил. Настоящий предатель. — Ты мне не интересен. Это была просто игра. — Чонгук врет, отводя взгляд. Пальцы Хана цепляются за подбородок парня, возвращая внимание того на свои глаза. Стук леденца о зубы отзывается странным зарождающимся возбуждением где-то внизу живота. — Врать ты не умеешь, но сделаю вид, что поверил. Как насчет еще одного раунда, но уже в моей квартире? Что ты теряешь? Прокатишься на байке, я вылижу твою задницу. Не ломайся.       Чонгук смотрит на Хана, пытаясь противиться собственной реакции тела, но впервые хочется согласиться. Слишком соблазнительно, заманчиво. Возбуждение нарастает с каждой секундой, проведенной так близко рядом с этим парнем. Чонгук явно свихнулся, раз хочет согласиться на данную авантюру. В тот вечер он чуть с ума не сошел от всего того, что смог испытать от простой дрочки, а что может случиться сегодня? — Допустим я согласен.       Хан довольно улыбается, наклоняя голову и смотря на собственноручно оставленные синяки на шее Чонгука под воротом толстовки. — Допустим? — Большой палец ведет по прокушенным губам, покрытым грубыми корочками засохшей крови.       Чонгук ухмыляется, чувствуя дрожь собственного тела и напряжение тела Хана. Видит удивление и тот же огонь, как и неделю назад, в глазах напротив, когда произносит единственное свое желание: — Оближи меня как леденец.