В гости на чай и наше прошлое

      Оливер сидел в студии и пристально смотрел на Ландерса, который, злобно сверкая глазами, настраивал гитару. «Как интересно нас свела жизнь… Сначала общага, потом подработка, теперь группа».       Настроив гитару и подсмотрев табы, Ридель, отобрав у Тилля кофе, погрузился в печальные воспоминания о том, как Ландерс, встретив соседа на первой репетиции, попросил забыть о прошлом и «дурацких» шутках. «Вот как? Как?! А главное зачем… Мне же так нравилось шутить с тобой, а тебе, вроде бы, тоже».       Как бы Ридель ни старался хотя бы разузнать о причине, у него не получалось. Оставалось только ждать, когда Пауль напьётся, они останутся одни, и Оливер снова нападёт на него. «Так просто я не отстану!» — решил он когда-то.

***

      Наступил день, на который басист возлагал большие надежды. Его день рождения. Группа собиралась в выходной, чтобы как следует напиться и весело провести время.       Все понимали, как тяжело Риделю будет разгребать завалы после вечеринки, поэтому решено было ехать в клуб. Со стриптизёршами, шоколадным фонтаном, пенной вечеринкой (не только о шампанском), мерцающим танцполом и кучей друзей и друзей друзей группы.       Встретившись с именинником, все его крепко разобнимали, вручили деньги и подарки.       Тилль незаметно вручил ему пакетик с непонятными бусинками, пояснив, что это экстази. — Для весёлого времяпровождения, малой.       Кристоф набор струн и бутылку пива, намекая на тот самый концерт.       Флаке набор чая и раритетную книгу о божествах.       Рихард бас-гитару, мило улыбнувшись. — Будешь самым крутым с самой крутой гитарой. Иди обниматься! — он полчаса не отпускал Оливера, покачиваясь из стороны в сторону.       А Пауль кроме денег ничего не подарил. — Не смог придумать. Прости. Обязательно компенсирую!       Оливер пожал плечами. Он не сказал этого, но самым лучшим подарком было бы согласие Пауля поехать с ним домой после пьянки.       Удивительно, но первыми в хлам напились Кристоф и Рихард. Обсуждая девушек и то, как им не везёт с отношениями, эти двое уже танцевали недовальс под американский альт-рок, крепко обнявшись. «Милашки» — сказал Тилль, обращаясь не сколько к Риделю, сколько к самому себе.       Оливер же терпеливо ждал, когда будет возможность уйти. И при этом культурно!       Ближе к часу ночи он не выдержал и решил найти пьяного Ландерса. Тот откручивал пилон, чтобы устроить драку, как он сказал «Dance Dance Revolutione, блядь» с Круспе. -Ладно… — протянул Оливер, неловко улыбаясь. Ему правда хотелось посмотреть на это.       Пауль справился с поставленной задачей и через несколько минут уже тыкал шестом в Круспе, всё ещё обжимающимся с Кристофом. — Э-э-эй! — обиделся Рихард.       Пауль бросил своё орудие массового поражения и побежал в сторону Риделя, махая ему руками, чтобы тот что-нибудь сделал. «Господи…» — только и подумал басист.

***

      Пауль вытащил друга из клуба и засмеялся. — Ай, бля-я-я… Как я его?!       Ридель молча наблюдал за ним, улыбаясь. — Так, ладно. Поехал я домой. И так режим ни к чёрту, а тут ещё и пьянка. Я потом помру, — Ландерс взял телефон и стал что-то искать. — Давай отвезу тебя? — предложил Ридель.       Пауль покосился на Риделя. — Ты не пил?.. Я не верю, что ты в свой день рождения не бухал!       Оливер покачал головой. — Я в сам день рождения набухался, а сегодня нет. Кристоф меня потом развлекал, — он немного смутится и широко улыбнулся.       Пауль немного подумал и согласился, чтобы Ридель отвёз его домой.

***

«Ура-ура! Даже не думал, что всё может быть так хорошо!» — думал басист, заводя машину. — Слушай, Пауль, — он решил действовать. — Ты помнишь общагу? — Ага, жесть. — Ты… Ну, ты часто заваривал мне чай. Мы классно общались, шутили, гуляли. — Да, и договорились это не обсуждать, — оборвал Ландерс. — Я так скучаю без этого. Сколько лет прошло, а? Пауль?       Хирше молчал, глядя в своё окно.       Ридель сник. Он думал, что будет полегче разговорить пьяного Пауля, оказавшись с ним наедине. Нет тут-то было.       Оливер привёз ритм-гитариста к его дому и остановил машину. — Всё, пока. Спасибо, что пришёл на вечеринку, — сказал он, барабаня пальцами по нижней части руля. — А чай? Пойдём пить чай! — позвал Ландерс.       Ридель недоверчиво покосился на него. — Играть с чужими чувствами очень нехорошо… Пауль фыркнул и, обойдя машину, вытащил Оливера из салона. — Пойдём, сладкий.       Басист был готов прослезиться от накативших воспоминаний и эмоций, но для этого было слишком рано.

***

      Дома Пауль сразу убежал на кухню. Оливер же осмотрелся. «Женские туфли…» — Поль, где красные туфельки, которые стояли тут? — А? А! Да мы расстались с ней. Забей.       Оливер пришёл на кухню. — Почему? — Да потому что пошла она. Сказала, что я чмо и так далее, что группа — это самое важное, что есть в моей жизни и если мне так угодно, то пошёл я нахер. Ой, вернее не нахер, а ебаться со своим Вайт Фэлконом. Хотя у меня леспол, — он многозначительно показал пальцем на Оливера. — Фэлкон я видел у Рихарда! Хотя, может это был намёк?       Ладнерс звонко рассмеялся, но Оливер прекрасно знал этот смех. Этот жест.       Басист подошёл к Хайко и крепко обнял, не спрашивая разрешения, ничего не говоря. — Блядь, я просто не понимаю… Разрываюсь «между и между», ну неужели я правда такой херовый? — спросил Ландерс, сводя руки под лопатками Риделя. — Солнце, я Вайт Фэлкон.       Хирше громко усмехнулся, а потом, всхлипнув, сильнее прижался к другу. — Сука, ебаная блядь… Как я её ненавижу… Она такая же, как все предыдущие. Когда я найду себе девушку? «У меня Кристоф, я понятия не имею, что делать с девушками» — хотел сказать Оливер, но промолчал. Их отношения со Шнайдером были чем-то очень странным для обоих музыкантов. «Приеду домой, а он там ждёт меня, наверное. Он же ко мне поехал? Надеюсь. Мне надо будет многое с ним обсудить…»       Оливер хотел узнать, почему Пауль оттолкнул его, но в итоге ему пришлось успокаивать пьяного плачущего друга. В любом случае он проводил с ним время — это радовало.       Когда Хирше успокоился, он разлил чай по чашкам и пригласил Риделя к столу. — Я знаю, что ты хотел поговорить. Насчёт холода или как там это? В общем, я без понятия, что произошло, просто я решил, что если буду металистом, то буду и бру́талом. И эти шутки… Тем более это было бы на публику… Чëрт, в моей голове всё было так логично, а теперь я говорю об этом, и такой бред слышу.       Ландерс потёр виски. — Идиот… Грëбаный идиот, — ворчал он.       Оливер смотрел на ритм-гитариста и, даже спустя несколько лет, видел в нём того беззащитного маленького мальчика, который целовал его в висок, называл милым, предлагал потрахаться и просто помочь с курсачом. Которого он неподдельно, искренне любил.       Раньше… — Пауль, ты прости меня. Я не… Я не знаю за что. Просто извини.       Ландерс поднял голову. — Вот и я не знаю. Не неси чепуху!       Снова воцарилось молчание. Через несколько минут Ридель не стерпел. — Я поехал домой. Рад был помочь, пообщаться, поддержать. Спасибо за чай. — Оливер! — окликнул Пауль, когда басист уже вышел из кухни. «М?» — послышалось из коридора.       Хайко поспешил в коридор и застал басиста, уже стоящего в дверном проёме. — Нет, ничего…