Милый/Сексуальный

Волнуется ли Сону? Странный вопрос для человека, который привык волноваться всегда. Возможно, немного больше нормы. Он вообще не злопамятный человек, не мстительный и никогда ни на кого не мог долго обижаться, делать что-то на зло тем более. И что подтолкнуло решиться на такой шаг, непонятно даже ему самому, но пути назад нет. Что сделано, то сделано, а он уже на пороге квартиры своего друга. Друга, которому он сегодня будет со вкусом и оттяжкой доказывать кое-что и капать на нервы. Ну, парень надеется хотя бы удивить его. Просто накануне произошёл неприятный инцидент, который и заставил парня сильно обидеться и даже заморочиться из-за слов старшего. Все началось с их незапланированного шопинга. Почему бы двум друзьям, которые решили прогуляться по торговому центру, не посетить пару брендовых магазинов? И хоть позволить себе даже какой-то несчастный платок из подобных бутиков Сону не мог, но с радостью мерил красивые вещи и представлял, как скоро он сможет позволить себе без проблем купить ту или иную. Выпрыгивая из примерочной, как гордая лань, парень стремительно подошёл к огромному зеркалу в пол с ярким освещением, оценивающе рассматривая себя. Он подобрал своему телу замечательный голубой пуловер и светлые брюки. Образ получился нежным и простым, повседневным, но очень нравился Сону, ведь полностью соответствовал его вкусу. Вдоволь накрутившись, Ким обернулся к лучшему другу, привлекая его внимание к себе. — Джей хен, — позвал парень, вытягиваясь в полный рост и чуть сжимая пальцами свою талию, пытаясь сделать её ещё более заметной на фоне широких плеч и круглых бёдер. Пытаясь казаться красивее. — Ну как? Джей оторвался от телефона, в котором переписывался со своими одногруппниками, как раз зазывая всех знакомых на небольшую вечеринку в его квартире на эти выходные. Брови старшего немного поднялись, взгляд скользнул по напряжённой фигуре друга от копны пушистых волос, до мысков белых кед, и не задержавшись долго где-либо, снова упал в телефон. — Мило, — протянул негромко парень, занимаясь своими делами. Сону оскорбленно надул губы, опуская руки по швам и сутулил плечи. — Серьёзно? Просто мило? — не впечатлявшись ответом, спросил Ким, медленно приближаясь к хену на узком диванчике. — А как же умопомрачительно красиво, невероятно хорошо, — Чонсон начал улыбаться с чужого нытья, но показательно продолжал игнорировать Сону, который уже нависал над ним, случайно пробегаясь глазами по переписке Чонсона. Он ничего не читал, вырвал лишь пару слов и сразу перевёл глаза на лицо друга, — супер сексуально. — Хах, — на последней фразе Джей не выдержал, поднимая насмехающийся взгляд на младшего, — сексуально? — переспросил он, снова очерчивая Сону глазами, будто сканируя его фигуру. — Что не так с моей сексуальностью? — наивно спросил Сону, округляя глаза и складывая руки на груди. — С ней ничего, ведь её нет, Сонуя, — все ещё со смехом ответил Джей, откидываясь на спинку дивана, пока Сону вытягивал лицо в удивление. — Что ты имеешь в виду? Нет сексуальности? Сону не сексуальный? Это каким образом могло почудится Паку?! Обидеться бы на него прямо в этот момент, но разузнать смысл его слов хотелось больше. Что это значит? — Ты, Сону, какой угодно: милый, очаровательный, наивный, нежный, но не сексуальный. От таких слов Сону потерял собственные. Загрузка на его лице не продвинулась дальше, застряв на середине. Парень не мог понять, почему он не сексуальный в глазах хена. Или он для всех не сексуальный? Как вообще это видно, значит ли, что у него нет харизмы, привлекательности? Он не красивый, его лицо и тело не хотят? — Но почему? — как маленький спросил Сону, теряясь в своих эмоциях: ему хотелось расплакаться прямо здесь и сейчас или донести обиду до дома, чтобы потом врубить в наушниках песню с самым грустным смыслом и лежать как тряпочка. Джей отмахнулся, ничего не ответив, и лишь отвесил не особо искренний комплимент его красным щекам, которые неожиданно хорошо сочетались с нежным цветом пуловера. Возвращался в примерочную Сону с самым грустным выражением лица в мире и пропавшим настроением на почти всю неделю вперёд. Слова Джея не могли выйти из его головы. Не сексуальный. Сону конечно понимал, что сексуальность она проявляется в каких-то определённых вещах и быть всегда таким, это немного кринжово, но не мог поверить, что в нем подобного не прослеживалось. Никем или только Джеем — непонятно, но грузился Ким все сильнее. Он начал более придирчиво смотреть на себя в зеркало и перебирать свои привычки и одежду, которую надевает на себя в свет к людям. Он любит комфорт, софт и практичность. Едва ли в его гардеробе можно найти что-то кожаное или откровенное, но разве эротичность человека проявляется через одежду? Вот его друг Джей сексуальный для Сону до безумия. И совсем не потому, что он носит футболки и рубашки с глубоким треугольным вырезом. Джей сексуален, когда кусает губы и рвёт свою пухлую нижнюю до вертикальной ранки по центру. Она всегда у него кровоточит и бросается во внимательные глаза Кима очень сильно. Сексуален и его чуть хрипловатый заниженный голос, которым он любит объяснять Сону какие-то непонятные для него вещи или рассказывать что-то, что совсем не заводит по своей тематике. Он невероятно сексуальный даже когда просто сидит широко расставив длинные ноги, откинувшись на спинку дивана и смотрит в свой телефон. Если бы Сону делал фотографию старшего каждый раз, когда считает его сексуальным, у него, вероятно, был бы уже третий том альбома с невероятно горячими фотографиями. Неужели Джей хен не замечает чего-то подобного за ним. Нет, конечно, хен не должен, они ведь друзья и Пак всегда говорит, что Сону милый, но… милый?! Всего лишь милый? Едва ли милых людей хотят страстно поцеловать или грубо прижать к стене. Разве милых людей хотят так дико и страстно, как сам Ким иногда хочет своего старшего друга. Милых людей тискают за щёки, умиляются с них и обнимают, словно мягкую игрушку, но точно не шепчут пошлости в ухо и не хватают за бёдра, отрывая ступни от земли. А Сону хочет, мечтает, что когда-нибудь кто-то поступит с ним так же страстно и горячо, захочет его так сильно, что до поплывшей крыши. А теперь оказывается, что он даже не сексуальный! Стоя перед зеркалом, Сону все ещё не мог понять почему? Все стратегически сексуальные места (предполагаемые Кимом) у него в порядке. И ключицы острые, а если чуть плечами повести, то с такими углублениями, что воды набрать можно; и фигура хорошая, покажите ему ещё такого же пропорционально плавного и изящного человека. А его губы, как не хотеть их?! Сону почти с истерикой у зеркала не может поверить, что его губы не хотят укусить, поцеловать или увидеть на более объёмных частях чужого тела. Почувствовать мягкость и вкус. Стоит ли вообще говорить про вид сзади, про его сочный зад и красивый разворот плеч. Конечно, он и не ходит по улице в одном белье, в котором себя и рассматривал, но неужели этого не видно?! Нет, Джей хен явно что-то попутал. А доказать его ошибку Сону решил самым коварным способом. Привселюдно. Вечеринка у хена это то мероприятие, на которое Сону был приглашён в числе первых. День, который он ждал с нетерпением. Так Сону не готовился ни к одному своему празднику. Половину сбережений глупо пустил на новую одежду. Он не сильно изменил своему вкусу, но всё-таки то, что он решился надеть, значительно меняло его образ. И так, вот Сону стоит в обычных скинни джинсах голубого цвета, которые хорошо подчёркивают его ноги и круглый зад. Он в небесного цвета кардигане на больших пуговицах с треугольным вырезом, что визуально удлиняет и так красивую шею, открывает отличный вид на крылья ключиц. Блестящие розовые губы, как яркое пятно на лице. Сону нанес на свои и так обворожительные «глаза сирены» красивый макияж и убрал волосы с лица. Да, он был уверен, что он сексуален и ему едва ли нужно было оголяться ещё больше или вызывающе краситься. Он был сексуальным и без этого, но раз для лучшего друга это оставалось незаметным, Сону решил показать себя в более откровенном виде и не одному Паку. Короткий звонок, глубокий вдох и дверь, за которой уже слышно тихие басы от песен и чёткие звуки шагов. Ему открывает не Джей, но парень, которого Сону тоже хорошо знает. Ли Хисын — учится в их универе, но на два курса выше, чем Сону и на другом направлении. Журфак, если он не ошибается. Ли Хисын теряет весёлую улыбку и упирается в его грудь голодным взглядом, словно там уже написано приглашение на его имя, пока Сону старается сдержать свою ухмылку. — Привет, хен, я пройду? — Ли не сразу отвечает, кивает ему несколько раз, бегая ошеломленным взглядом по немилому лицу и точно провожает глазами его повиливающие бёдра, пока Сону идёт в прихожую, где эпицентр шума. Конечно, когда он заходит музыка не останавливается, все глаза не оказываются на нем и кто-то эпично не упускает стеклянный стакан, но без внимания он точно не остается. Все, кто сумели обратить внимание на нового гостя, мило ему улыбаются и обводят глазами, конечно, эти взгляды останавливаются и на особо аппетитных частях тела парня и, Сону понимает, что давно не получал такого внимания. Возможно, стоит чаще выходить из зоны комфорта и напоминать, что он не только милый. А почему бы и нет? Джея среди знакомых лиц пока что нет, но Сону и не ищет его, радо приветствует одногруппников и ребят, с которыми он знаком. Обычно Сону не шибко тактильный, но раз сегодня его образ такой, он позволяет множеству рук пройтись по своей талии и первый раскрывает объятия для знакомых. — Шикарно, — даже шепчет Джейк, тычась носом в его шею, чтобы ближе понюхать аромат туалетной воды, которую носит Сону. Про которую они и завязали разговор, после короткого приветствия в виде объятий. Это шикарно, потому что это на мне, — крутится на языке, но Сону не успевает сказать фразу старшему, потому что замечает друга. Джей идет с кухни, в его руках картонные коробочки с пивом, а на губах застывшая улыбка. Секундное замешательство не остается для Сону незаметным и он не отрывая глаз от чужих удивленных, тянет носиком тропический аромат с предплечья Шима, пока тот продолжает трещать на ухо о происхождении его духов. Сону кивает, оценив запах и тоже отвешивает лестный комплимент на ухо другу, придерживаясь пальцами за внушительный бицепс той руки, которая обняла его талию. Они расходятся по разным углам, игриво улыбаясь друг другу, а Сону поджимает пальцы на ногах от внимательного взгляда, который точит его тело, как вода камень: медленно, но беспрерывно. Махнув Джею головой, Сону обходит диван, на котором негде и яблоку упасть, медленно приближаясь к другу. — Ты пригласил много моих знакомых, Дже-я — первым делом замечает Сону, осознанно кусая губы и прикасаясь к шее и проводит пальцами по четким линиям ключиц, привлекает внимание ещё сильнее. Вот только вопрос, куда смотреть: на пухлые аппетитные губы цвета сочной малины или привлекательные объёмные кости. — А? — это выглядит смешным для Сону, его потерянный вид и непонимание того, что происходит. Разве он так изменился в глазах хена, что смог превратить его в это. В эту бесформенную массу, с потерянным видом и стеклянными глазами. Казалось, что вот-вот и Чонсон пустит слюни на его мягкую блестящую кожу, которую Сону практически не показывал, все время скрывал за рубашками и свитерами. Но он ведь почти не изменился с того дня в магазине, когда узнал о своей непривлекательности… Все такой же голубой верх, светлый низ, все те же губы, ничуть не прибавили в объёме, Сону лишь обильнее блеск нанёс. Все те же внимательные хищные глаза, разве коричневый карандаш мог придать им сексуальности, если её нет? Возможно, это у старшего проблемы с глазами, ведь Сону сексуален каждой своей частью тела. Другой вопрос: хочет ли он быть таким для каждого. Сегодня он хотел быть таким для Чонсона. Что-то доказать, самоутвердиться или просто проверить реакцию? Этот вопрос уже без ответа, но Сону почти в голос смеется с бегающих по его телу глаз. Глаза зеркало души, так ведь? Тогда по ощущениям и наблюдениям Сону, душа Джея хочет его в очень плохом смысле. — Говорю, что соскучился по хенам, — Сону тянется рукой за бутылкой пива, осторожно вынимая ту из коробочки, при этом наклоняясь к груди Джея чересчур близко и смотрит снизу. Контакт глазами это тоже сексуально. Как Джей мог считать его милым, если Сону так делает каждый раз. Смотрит на него внимательно и хитро, разыскивает вечно в коньячном блеске глаз истинные чувства старшего. Они расходятся по разным углам, Джей занимает кресло, рядом с ним Сонхун и Джейк, а Сону садится на диван к Чонвону и Хисыну, оказываясь буквально зажатым между ними. В любой другой день, он бы сбежал от давки куда-то на пол или даже вот на подлокотник к Джею, ведь с хеном у него не было панического страха прикосновений, но что не сделаешь ради шоу, которое должно продолжаться. Да, Сону самоутверждается за счёт этих липких взглядов и едва ли чувствует стыд. Чонвон — ангел по праву руку, щебечет ему о сложностях первого курса, жалуется на преподавателей и пьянеет уже после первой бутылки пива, становится прилипчивым жуть. Но как Сону может отказать самому младшенькому в их компании, когда Вон кладёт свою голову ему на плечо и гладит рукой бедро слишком близко к паху, но невинно. Хисын же словно демон во плоти, не стесняется притупить взгляд ему под глубокий вырез кардигана и общается с ним только путём перешептывания, обязательно касаясь губами его ушка и иногда шеи, ведь пьет уже давно соджу и теряет прицел. И Сону в этот момент чувствует себя просто прекрасно не из-за обильного внимания друзей, а от того, что эти глаза на нем. Одна пара глаз не перестаёт сканировать его тело так чертовски долго, что становится даже неудобно. У Сону непонятная дерзость на языке и хочется нагло спросить: «что не так, Чонсон хен», но он не спешит открыто насмехаться, лишь позволяет Джею заглотить наживку. Он пришел сюда доказать, что не милый, но начал какую-то непонятную игру «накали Пак Чонсона до предела и сведи его с ума». И ему нравится ход этой игры, раз уж на то пошло. Горячее внимание пожирает его голые участки кожи, а раздевающие взгляды облизывают закинутую ногу на ногу. Сону знает, что на его ноги можно молиться, и на благо мира, носит не облегающее, но… все для хена. Вечер в компании друзей проходит для Сону быстро, а вот чувство странной эйфории и страстного томления держится в его груди долго, до того самого момента, пока ему не понадобилось в туалет. У него никто не спрашивал куда он, мало ли зачем, да и при том, что уже все по раз двадцать посещали уборную, ведь алкоголь уходил не бутылками, а коробками. Сону не пил много, выпил вначале бутылку пива и растягивал одну бутылочку соджу уже второй час, а пришёл в туалет чисто для того, чтобы перевести дыхание и поправить свой макияж. Главное нанести на губы больше блеска, ведь от прошлого раза не осталось и следа. Он хотел отдохнуть от чужих рук, побывавших на всех частях его тела, он не препятствовал липким касаниям, поэтому нельзя винить гипертактильного Чонвона и пьяного Хисына, ещё иногда прилипчивого Джейка, который обязательно появлялся с ним рядом, стоило кому-то из соседей Сону отойти. Но ни одни руки так не ощущались, как взгляды Чонсона. Это было острое, словно горький перец, внимание и Сону его хотел все больше и больше. Вряд ли то, что он желал на самом деле, можно отнести к дружеским вещам, но так уж получилось, что поделать. Время на туалет уже подходит к концу, а вот желания возвращаться в шумную компанию нет никакого. Возможно, никто не заметит, что он пропадёт ещё на полчасика, устроив себе передышку. Прошмыгнув в спальню Джей хена, Сону с блаженным стоном валится на его кровать и включает прикроватную лампу, которая приятно освещает почти всю комнату мягким жёлтым светом. Вытягиваясь прямо на кровати старшего, Сону ощущает какое-то приятное чувство в груди, ведь атмосфера комнаты Джея всегда влияла на него очень хорошо. Запах с постельного старшего знакомый, успокаивающий, а сама ткань мягкая и прохладная для горячей кожи на пояснице и чуть порозовевших щек. Он бы с удовольствием провёл здесь весь оставшийся вечер и ночь. Сону сейчас хочет лишь обновить ленту инстаграма или полистать твиттер и уснуть сладким сном, но его планы нарушает всплывающее сообщение. «Ты как, все нормально?» Гласит сообщение от Джей хена и Сону прочитав его, смахивает окошко, коварно улыбаясь. Сумасшедшая идея сама его находит и, первым делом, открыв переписку со старшим, Сону нажимает на видеозапись передней камеры. — Я в полном порядке, хен, можешь прийти и убедится сам. Вживую, — с дерзкой улыбкой говорит Сону, снимая себя сверху. Пересматривая короткое видео послание, он в первую очередь обращает внимание на чуть вздернутый подбородок, прикрытые глаза и чересчур раскрытый ворот кардигана. Создаётся впечатление, будто вырез стал ещё глубже, хотя это лишь ракурс. Просмотрел, но без ответа. Это не расстраивает Сону, ведь он буквально чувствует, что просто так Джей это не оставит. И он прав… В уединённый мирок между ним и интернетом врываются неожиданно и без стука, вряд ли кто-то мог так беспардонно, как он, бродить по чужой квартире и прятаться по углам или спутать спальню, которая расположилась намного дальше, с туалетом, поэтому то, что неожиданным гостем оказывается Джей неудивительно. Ну, не гость, конечно, раз в свою спальню пришёл, но ведёт себя похоже. Топчется на пороге, рассматривает парня на своей кровати, словно впервые его видит. Словно решается на ещё один шаг внутрь. — Хен? — Да, — кивает Джей все же закрывая за собой дверь и поворачивая замок, — пришёл убедиться вживую, Сонуя, — глаза его в этот раз блестят по другому: с неприкрытым интересом, охотничьим азартом и пьяной страстью. Сону не успевает придумать ничего: ни вопрос, ни ответ, как на него налетает старший. Нависает над ним, как скала, снова своими глазами красивое тело облизывает и устраивает свое колено между ног Сону. Сону надеется, что его поза и мимика достаточно прозрачные для любимого хена, который не будет тормозить и пойдёт дальше. Трахнуть друга звучит в голове Чонсона странно, а вот трахнуть Сону — в самый раз, потому что трахнуть Сону хотят все. Как минимум каждый в его квартире, но порочность подобного все ещё останавливает Пака, хоть и его от этой затеи разделяет буквально один шаг. — Что такое, Чонсон хен, все ещё не достаточно сексуален, чтобы ты что-то сделал? — Сону смотрит в глаза, потом на чужие губы и снова в глаза. Достаточно прозрачный намёк? Рывок назад, бегающие глаза и его судорожный вздох. Сону думает, что все, на этом игра и закончилась, а он, вроде, проиграл, потому что Джей дал заднюю, но тот лишь тянется за забытым на быльце кровати полотенцем, и пока Сону ещё не пришёл в себя, вытирает краем чужие губы. На удивление в больших глазах и вопросительный полу вздох, Пак в самые губы с размазанным по ним блеском поясняет: — Не люблю вкус помады. То, что вечер закончится так — для Сону неожиданность, но он совсем не против, потому что вливается в поцелуй пылко и страстно. Следует ритму Джея и гладит его шею красивыми пальцами, — кстати, ещё одна невероятно сексуальная часть его тела. Они кусаются и смеются прямо друг другу в губы от абсурдности ситуации, пока колено Чонсона уже упирается в ширинку Сону и трётся медленно. — Хен, мы бросили остальных, — не то чтобы Сону прям переживал за общих знакомых, но не выглядит ли это странно? Ушёл сначала он, а через десять минут Джей, теперь их нет и, вероятно, некоторое время не будет. — Не маленькие, разберутся, — коротко ответил Чонсон и дрожащими пальцами начал расстегивать пуговицы на кардигане Сону. Парню повезло, что их всего три, ведь этот неожиданный тремор вряд ли бы справился с большим количеством. Сону не был против, какой-то малюсенький процент алкоголя все же действовал на него или это опьянение от такого поведения старшего, но все загоны по поводу их долголетней дружбы быстро отошли на второй план. Дружба ли, если Сону без силуэта Чонсона не может кончить последние полгода. Другой вопрос: как к этому отнесётся хен? Ему просто в кайф в некой степени запрещённая близость или ему алкоголь вскружил голову, а Сону оказался слишком доступным, или просто наплыв, о котором он захочет завтра забыть. Сону бы думал дальше, но тяжело, очень тяжело его пустой голове, пока Чонсон вылизывает его грудь и играет с сосками, а руками пытается вытряхнуть его из узких скинни. Как бы пригодились его привычные шаровары, но они же милые. Сону не знает, что хочет конкретно сейчас, но действует уверенно, когда толкает старшего в грудь и валит спиной на кровать. Чонсон смотрит удивлённо, но не сопротивляется, кусает губы, когда руки Сону ласкают пах через джинсы и развязывают ремень. Возбуждение уже заметное и становится все крепче с каждым нежным движением чужой руки. Джей скулит, когда Сону вбирает головку в рот и гладит пальцами напряжённый живот под футболкой. Его ладонь гармонично смотрится на чёрной макушке и Сону позволяет сразу же управлять собой, двигая головой вверх-вниз и придерживаясь за бёдра Чонсона. Уж кто из них и милый, так это Пак, почти плачущий от невероятных ощущений и сладкой неге, растекающейся по телу, как массажное масло. По стенкам его желудка, словно бьют крыльями бабочки и перебирают тонкими, как ворсинки, лапками, а все мышцы натягиваются с приятной болью. Оттянуть бы этот момент подольше, но Сону неожиданно так хорош в минете, что хочется закричать об этом на всю квартиру. — Блять … — хнычет Чонсон, когда язык снова проходится по всей длине, а Сону после целуется с головкой. Милый леденец для милого Сону, так ведь? Не то чтобы Ким не понимает по тому, как дергаются бёдра Чонсона и по его голосу, что приходит конец тягучей пытки старшего, за которой стоит наслаждение, но почему-то намеренно не убирает лицо и позволяет испачкать себя, лишь прикрывая глаза. Всё-таки сперма попадает в большей мере на губы и подбородок. Сону приподнимает свое лицо и медленно проводит пальцем по вязкой консистенции на губах. — Хен, смотри, это получше помады? — язык проходится по влажным губам и кончикам пальцев, а Чонсон падает в своих грязных желаниях еще ниже. Отплатить Сону тем же хочется так сильно, что Чонсон не брезгует сорвать поцелуй с его губ уже через секунду, как Сону облизывается полностью, словно объевшийся кот. Солоноватый привкус на сладком Сону неожиданно хорош, а кожа спины под горячими пальцами гладкая и нежная. Стоит ли опорочить её красными пятнами или оставить светлое полотно девственным? — Мы будем продолжать? — спрашивает Сону, ведь навязчивая мысль, что в любой момент их могут потревожить и найти, грызёт его изнутри. Он не настолько потерялся в эмоциях и похоти, чтобы спокойно пережить ситуацию, в которой его могли застукать за таким. Одно дело приносить удовольствие Чонсону и совсем другое — предстать в таком виде перед другими. — Да-а…? — почти умоляюще просил Пак, срывая кардиган, который в его глазах уже давно ненужная тряпка, ведь Сону от него прятаться не нужно точно. — Но другие… — Сону вздыхает из-за череды мокрых поцелуев на своем теле: на светлой коже груди и длиной шее, на многострадальных ключицах. Пальцы младшего начинают приятно перебирать немного отросшие волосы на затылке и аккуратно давить на кожу головы. — Им не до нас, — отрезает Пак и Сону больше ни о чем не спрашивает, ведь он снова оказывается спиной на кровати, а над ним нависает Пак. Помните о желании Сону делать фото каждый раз, когда Чонсон для него сексуальный? Сейчас ему бы понадобился профессиональный фотоаппарат и свободная карта памяти, ведь фотка была бы за каждую секунду их страстного времяпрепровождения. Если честно, Сону думал, что Джей из тех парней, которые ставят на колени к себе задом и дерут быстро и жёстко, вызывая плачь и болезненные стоны, вот только Чонсон целует его так нежно и мокро, что коленки дрожат и дышать нечем. А его большие ладони ощущаются словно перьевые кисточки по всему телу, щекотно и тепло, и очень приятно. Сону не против просто всю ночь вот так лежать под старшим и целоваться с ним до боли в губах, но Чонсон спускается ниже. Каждый сантиметр оголенной кожи получает ласку и внимание, а Сону прикрывает глаза для остроты ощущений. Эти чёртовы скинни наконец-то оставляют его ноги и Пак быстро закидывает левую к себе на плечо, кусая и целуя внутреннюю часть бедра. Поведение Чонсона такое, будто он всю жизнь мечтал об этом теле и сейчас настало то время, когда он может исполнить все свои тайные желания. У Сону уже появляются вопросы, ведь вряд ли одноразовый секс происходит так. Разве так обожают и жаждут? Разве можно это сравнить с эмоциональным приливом, с пьяным угаром? Они же однозначно сейчас занимаются любовью. Для Сону это точно так. — Как далеко я могу…? — отрываясь от дрожащих бёдер, спрашивает Чонсон снова нависая своим лицом над чужим. У Сону слёзы на ресницах крепко сжатых и губы в тонкую полоску от тягучих острых ощущений, которые старший на него обрушил. Как можно осторожностью и лаской так верно довести до удовольствия? — Сону-я, все нормально? Мокрые дорожки из уголков лисьих глаз до висков тормозят Джея и он кладёт ладонь на покрасневшее лицо. — Просто… оч-чень хорошо, — заикаясь, произносит Ким и промаргивается, пытается столкнуть влагу. — Как далеко… — Сону вспоминает первый вопрос, задумываясь. Не то чтобы он хотел сделать то, на чем обычно завязывается каждый сюжет гей порно, ему хватает поцелуев и трения кожи о кожу. Хватает объятий и осторожных поглаживаний, но если Чонсон хочет… Стоит ли отдать ход событий в руки Джея и сыграть вслепую или диктовать свои правила? — Может не сильно… не сейчас? — спрашивает Сону, немного сжимаясь, словно боится, что Джей отторгнет его желания. — Хорошо, как скажешь, — сразу кивает Пак, целуя приоткрытые губы и снова гладит пальцами тёплую кожу, покрытую мурашками. И больше Чонсон ничего не спрашивает, целует снова и снова, лижет языком его скулы и губы, руками гладит бока и играет на рёбрах, словно на струнах гитары. Красивую, спокойную и нежную мелодию. Касается кончиком языка розовых сосков, вызывая томные вздохи и закидывает прекрасные ноги к себе на бёдра и за спину. Они сливаются телами так крепко и тесно, что Сону не понимает, где заканчивается он и начинается Чонсон, когда просовывает руку между ними и соединяет их плоть. Сону мягко и с осторожностью ласкает их члены, пока его губы снова и снова терзает Чонсон и это запредельно хорошо для обоих. Когда они меняют для удобства позу, в которой Чонсон привалился спиной к изголовью кровати, а Сону сидел верхом на его бёдрах, занимаясь их возбуждением, ручку двери резко задергали. — Эй, Дже-ей, — пьяный голос Сонхуна за дверью заставил Сону застыть на теле старшего, испуганно выкатив глаза, а Джея резко натянуть на обнажённого парня сбитое рядом покрывало. И только укутав фарфоровую кожу младшего, вид которой являлся запрещённым для практически всех людей: ягодицы, поясница, обнимающие его бёдра и совершенно порнографический вид сзади, Пак вспомнил, что закрыл дверь. — Ты здесь? Молчаливые гляделки не продлились между любовниками дольше, чем вторая попытка Сонхуна попасть в комнату. — Ч-что? — прочистив горло, крикнул Чонсон, прижимая смущённого Сону к себе и закрывая его плечи пледом так же. Жутко не хотелось, чтобы Сону был открыт даже когда кто-то посторонний просто говорил. Ощущение, что Сонхун мог видеть уязвимость, которую показали лишь ему. — Ты чего спрятался? — спросил Хун и по звуку, вероятно, привалился к двери. — Устал, плохо стало… я сплю, — придумывая на ходу, прокричал Джей, продолжая гладить бёдра сидящего на нем парня, гонять острые мурашки и успокаивать напряжённого друга. — Пиздюк, — полупьяно пробурчал Пак и вроде как по звукам собирался уйти. Даже, наверное, ушёл, позволив Джею снова зацеловать мокрую шею, покрытую нетерпеливыми красными пятнами, но наглый нарушитель спокойствия, как оказалось, все ещё был за дверью. — А Сону не видел? — услышав свое имя, Ким обернулся к двери, словно мог увидеть своего старшего. Джей скривил губы, чувствуя ревнивые волны по телу от имени своего друга из уст одногруппника и от реакции самого Сону. — А он тебе зачем? — не удерживает себя от прямого вопроса, чуть сильнее сгребая руками тонкую талию вместе с покрывалом на ней. Игривый укус за челюсть заставляет Сону снова посмотреть на Джея и, улыбнувшись, продолжить гладить их члены двумя ладошками, крепко соединяя плоть. — Я наконец-то напился до такой конд… конд-тдикции, — не сумев выговорить, Хун сделал паузу и не заморачиваясь, продолжил, — что решился к нему подкатить. Сону выкатил глаза, удивленно взглянув на Джея. — Ну-у-у, ты знаешь, — для ясности добавил Сонхун, было ощущение, что он закатил глаза и махнул рукой, якобы очевидная для Пака старшего вещь. — Ты что-то знаешь и не сказал мне? — еле слышно прошептал Сону на ухо хена. Если он правильно понимает, то одногруппник Джея хочет с ним провести время и… показать симпатию? Он и не подозревал о том, что вызывает у Сонхуна интерес, по крайней мере никогда подобного не замечал. Или, возможно, это стукнуло ему в голову недавно, хотя звучал он так, будто долго на это решался. Джей скривил нос недовольно, не собираясь отвечать на вопрос Кима, оставляя ещё один более болезненный засос на изгибе плеча. Заметный очень сильно с первых же секунд, такой, который не уйдёт, как большинство других на следующее утро. — Он спит, — крикнул Чонсон чуть зло и раздраженно, вызывая этой реакцией прозрачную довольную улыбку на губах Сону. Одноразовый секс, да? Какой дурак после этого поверит в безразличие Чонсона к нему. Лишь друг? Сону теперь больше интересует вопрос, как давно Чонсон в него влип. Первее, чем он в старшего или недавно? — Спит? Где? Я не видел его, — Сонхун имел в виду то, что не видел младшего в гостиной на диване, где скрутились Чонвон и Джейк, вырубившись после активных разговоров и обильного количества алкоголя. Не видел его и с крепким орешком Хисыном (будет падать с ног, но он именно тот за кем останется последняя рюмка, ведь утро без похмелья и головной боли для слабаков), который продолжал кидать в себя шоты с Бомгю на кухне Джея, экспериментируя с «горящими» напитками из явно неприкосновенного шкафчика (кот из дома - мыши в пляс). И в туалет чтобы тот уходил не видел, там сейчас заперлись девчонки, общие подруги, якобы носик припудрить, но бог знает, что они там делают. Может он не все осмотрел, комнаты потайные в этой квартире появились, что ли? — Со мной, — не выдержал Пак, заставляя Сону удивленно вздохнуть и приоткрыть от шока рот. — Ты чт-… — запнулся Сону, но Джей посмотрел ему в глаза и снова громко сказал. — Сону спит рядом со мной, так что прости Хун, попытай удачу с другими. Сону закусил губу, с одной стороны это было грубо, ему даже жалко Сонхуна стало, он бы хотел поговорить с хеном серьёзно по этому поводу, но слова Чонсона перевернули его сердце миллион раз в секунду. Молчание затянулось, но вряд ли Ким помнил, что за дверью Сонхун, пока его глаза были в плену глаз старшего, которые так и говорили «мой». Сонхун сказал что-то наподобие «окей, извиняюсь, не буду мешать», Сону едва ли мог различить в его тоне смех, ведь эта лавина чувств снова обрушилась на него. — Спит рядом со мной, — оторвавшись от раскрасневшихся губ, чётко повторил Чонсон. И Сону улыбаясь кивнул, целуя первый. Вот и доказал свою сексуальность. Конечно, вряд ли Чонсон что-то понял из его показательного выступления, но выводом вечера Сону очень даже доволен.