Трудно быть Ангелом

      Азик, все еще не двигаясь, внимательно изучал взгляд юноши, пытаясь понять, насколько тот вообще в адеквате сейчас находится и насколько сильно его могло разъебать с двух с половиной бутылок пива. По его подсчетам, разум еще не должен был окончательно покинуть тело пристально смотрящего на него блондина.       — А не пожалеешь потом?— вкрадчиво поинтересовался парень, переводя взгляд на слегка приоткрытые губы, затем возвращая на огромные, обрамленные светлыми ресницами, глаза.       Тот, секунду подумав, ответил:       — Если честно, я не очень понимаю, что сейчас чувствую. А я хочу понять.       Брови Азика непроизвольно взлетели вверх.       — Понять что?       — Все,— немного заплетаясь, краснея (хотя куда уж больше) пробормотал Даня.       Все еще не понимая, про какое «все» говорит сгорающий от смущения, но полный уверенности юноша напротив него, Азик понимал, что сам уже на грани, и лишь последние капли рассудка визжали ему в голове, что этот маленький ангелочек вообще не понимает, что хочет, и потом это им обоим сильно может аукнуться.       — Мурзилка, я последний раз спрашиваю. Ты точно этого хочешь? Дороги назад уже не будет.       Даниэль, внимательно слушая каждый слог, вылетающий изо рта его собеседника, вместо ответа снова потянулся и неумело чмокнул алые губы напротив, немного отстраняясь и заглядывая в глаза наемника, пытаясь понять, дошел ли до него смысл жеста.       Но ему не о чем было переживать: жест был весьма очевидным и понятным.       — Что ж, покажу тебе, как это делают взрослые люди,— растекшись в дьявольской ухмылке, прошептал в самые губы оторопевшему юноше Азик, хватая одной рукой его за горящую шею, притягивая к себе, и накрыл своими губами.       Сначала он лишь слегка сминал то нижнюю, то верхнюю губу Дани, ожидая реакцию на такой детский и легкий поцелуй, которая не заставила себя ждать. Глаза блондина дрогнули, закрываясь от смущения, он коротко втянул воздух через нос и сам подался вперед, пытаясь скопировать движения наемника.       Осклабившись прямо в поцелуе, красноволосый властно провел языком по нижней губе ангелочка, зарываясь рукой в золотистые мягкие кудри и чувствуя, как юноша вцепился обеими руками в его черную футболку, не зная, куда их деть.       — Ты можешь потрогать меня, если хочешь, детка, тут нечего стесняться,— выдохнул наемник прямо в губы поддрагивающему блондину и снова провел языком по губам, слегка прикусывая нижнюю, отчего юноша дернулся всем телом.       Продолжая сминать губы ангелочка, Азик не торопился с увеличением напора, ожидая, когда парень немного привыкнет и что-то сделает с этими своими до невозможности сексуальными руками, на данный момент все еще сжимающими его футболку.       Даниэль, утопая в новых, абсолютно неизведанных ощущениях, услышав комментарий красноволосого, вздрогнул и аккуратно отпустил смятый предмет одежды, обвивая дрожащими руками длинную шею парня, слегка задевая пальцами линию роста волос.       От этого легкого прикосновения Азик довольно заурчал и чуть сильнее прикусил губу, сразу же начиная ее зализывать и немного усиливая напор.       Даню конкретно вело от всего: от пальцев, массирующих голову, от горячего языка и легких укусов, от которых губы, казалось, становились в сто раз чувствительнее и наливались кровью. Он чувствовал, что ему уже этого недостаточно: он хочет большего, поэтому, копируя жест наемника и зарываясь в коротко стриженные красные волосы, он, вздохнув, податливо приоткрыл свой рот, впуская горячий язык Азика.       Наемник, хищно оскалившись, прошептал:       — Хороший мальчик,— и проник в так эротично приоткрытый ротик своим языком, обводя ряд ровных зубов и обвивая чужой язык, показывая, как можно, как нужно.       Вместе с этим, он второй рукой схватил юношу за талию, максимально прижимая того к себе, отчего блондин издал тихий сдавленный полустон. От этого звука Азика пробила дрожь, сладкое предвкушение горячим комом собиралось внизу живота, требуя хоть какого-то внимания, но торопиться он не мог. Он покажет этому юному мальчику, что такое взрослый поцелуй, и как от него можно поехать крышей, ибо он сам, чувствуя неловкие попытки копировать его действия, чуть ли не как кот мартовский урчал от удовольствия.       Вцепившись окрашенными ногтями в такую соблазнительно талию через тонкую футболку, Азик позволил блондину проникнуть языком ему в рот, показывая, как правильно, наводя и подстраиваясь под неловкие и до дрожи эротичные попытки скопировать движения языка.       Что ж, либо мастер был слишком хорош, либо ученик талантливый попался, но Даниэль схватывал все на лету, все теснее прижимаясь к парню и уже обеими руками зарываясь в его волосы, вызывая этими жестами у наемника довольное утробное рычание.       С чмокающим звуком слегка отстранившись, парни начали активно хватать спасительный воздух ртами, не убирая рук с тел друг друга. Даниэль наконец осмелившись приоткрыть веки, встретился с глубокими, полными страсти, черными глазами напротив. Опустив взгляд на губы, все еще тяжело и возбужденно дыша, юноша прошептал:       —…вау….— на большее у него просто не было сил.       Хищно улыбнувшись, Азик слегка чмокнул опухшие алые губы, одновременно медленно забираясь ладонью под футболку тяжело дышащего блондина, оглаживая подтянутую грудь и ключицы.       — Нравится? — вкрадчиво спросил красноволосый, глядя в мутные глаза напротив, в которых уже и радужку-то, практически, видно не было.       —…н-нравится,— сорвавшимся на тихий стон голосом ответил Даниэль, когда помимо теплой руки, оглаживающей его под футболкой, почувствовал горячие губы на своей шее.       —А-азик…погоди..— слегка отталкивая наемника за плечи, испуганно прошептал Даня.       Нехотя отрываясь от соблазнительно покрытой родинками шеи, Азик перевел взгляд на это красное чудо:       — Что такое? Тебе не нравится? Мне остановиться?       — Н-нет, я…— юноша, сгорбившись, смущенно прикрыл ладонями лицо, пытаясь глубоко вдохнуть,— мне все нравится, я просто….       Слегка приподняв лицо парня за подбородок, красноволосый оставил целомудренный поцелуй на дрожащих губах Даниэля и пронзительно взглянул в омут серых глаз.       — Я не сделаю ничего серьезного. Просто сиди и получай удовольствие, ладно?       Всхлипнув, Даниэль кивнул, неловко улыбнувшись, и потянулся вперед за более серьезным поцелуем. Кажется, ему очень нравится целоваться. Точнее, ему очень нравится целоваться с Азиком. И он очень старался сделать так, чтобы наемник тоже почувствовал это.       Дав юноше то, чего он так хотел, и усмехнувшись прямо в поцелуе, красноволосый продолжил руками блуждать по спрятанному под одеждой голому торсу Дани, в какой-то момент слегка щипнув за один из сосков. Реакция не заставила себя ждать: охнув, парень дернулся всем телом, разрывая поцелуй и ошарашено глядя на него.       — Сними футболку, а то неудобно,— проигнорировав удивленный взгляд, Азик потянул полы только сегодня купленной футболки вверх, открывая взгляду вид на подтянутую молочную кожу, окропленную россыпью родинок, и нежные розовые соски.       Избавившись наконец от осточертевшей футболки, наемник начал покрывать шею юноши мягкими поцелуями, параллельно оглаживая трясущееся и ведущееся от каждого прикосновения тело. Он гладил каждый его миллиметр, прислушиваясь к тяжелому дыханию, изучая, когда оно сбивалось больше обычного, в поисках более чувствительных мест.       Даниэль не мог нормально дышать, не мог думать, в голове была лишь пустота и переполняющее чувство удовольствия, а также возникающий внизу живота трепет. Когда Азик, не отлипая от такой соблазнительной шеи юноши, «случайно» коснулся пальцами напрягшегося под бермудами члена, Даня, распахнув глаза, всхлипнул и слегка приподнял бедра навстречу аккуратному прикосновению.       — Блять…Мурзилка, ты слишком сексуальный,— выдохнул куда-то в облюбованную им шею Азик, тяжело дыша и еле сдерживаясь, слушая тяжело сопение сверху.       Юноша, трясясь от впервые ощущаемого сильного возбуждения, закусил губу и с тихим стоном, держась одной рукой за плечо наемника, опустил вниз вторую руку и сдавил свой изнывающий от неудовлетворения член сквозь сдавливающую его ткань. Заметив это, Азик с хитрой ухмылкой на лице аккуратно убрал бледную руку, переплетая удивительные цепкие пальцы со своими. Поднявшись к лицу, в котором читалось удовольствие, затуманенное жаждой удовлетворения, влажно поцеловал, вылизывая каждую губу по отдельности, проникая в податливый ротик и свободной рукой оглаживая бока в успокаивающей манере, выбивая из юноши новый тихий стон.       — Азик…я-я, я больше не могу терпеть, я сейчас взорвусь,— прохныкал, выгибая брови, Даниэль, прямо в рот наемника.       — Детка, все нормально,— с этими словами красноволосый начал покрывать лицо юноши невесомыми поцелуями, отвлекая их обоих от разгорающегося в паху ощущения,— позволишь мне сделать тебе приятно?       Вкрадчивый шепот пускал по телу блондина стаю мурашек, разгоняя желание прижаться еще теснее: кожа к коже, лицом к лицу, Даниэль абсолютно потерялся во всех этих ощущениях, ведомый лишь руками и губами наемника. Коротко кивнув, Даня приоткрыл слегка мокрые от переизбытка чувств глаза и выжидающе посмотрел на Азика.       От этого покорного и до дрожжи в пальцах и сжатой челюсти невинного взгляда, красноволосый был готов кончить в эту же секунду. Пряча свое перевозбужденное состояние за оскалом, он еще раз прошелся языком по опухшим рубиновым губам и прошептал:       — Привстань на колени, так удобнее будет.       В очередной раз вздрагивая от пошлого голоса над ухом, Даниэль послушно привстал на коленях, опираясь трясущимися руками о плечи повторяющего его движения наемника. Тот же, на секунду нехотя убрав руки от такого соблазнительного и желанного тела, полез в одну из прикроватных тумбочек за тюбиком лубриканта. Эмоции эмоциями, а испортить все в самый неподходящий момент парню совсем не хотелось.       Возвращаясь к разгоряченному телу напротив, Азик с жадностью впился сначала в губы юноши, который, не ожидав такого напора, громко охнул прямо в поцелуе, а потом проложил дорожку поцелуев по подбородку, слегка его прикусывая, опускаясь все ниже, всасывая дрожащий кадык, и одновременно до мучительного медленно расстегнул ширинку новых песочных шорт, приспуская их вместе с трусами.       Когда налитая кровью головка члена наконец была освобождена из давящих шорт, Даниэль с протяжным стоном вцепился в плечи наемника, впиваясь коротко постриженными ногтями в хлопковую ткань черной футболки.       Блять, от этого до мурашек сексуального стона хотелось забить на все и просто трахнуть его прямо здесь и сейчас, до потери сознания и трясущегося в судорогах тела, лишь бы еще раз услышать этот ласкающий слух томный голосок ангелочка.       Из последних сил сдерживаясь и прикусив до крови губу, Азик вылил обильное количество лубриканта на ладонь, после чего, не переставая вылизывать до жути соблазнительную нежную кожу шеи любовника, на пробу проскользнул ладонью по всей длине ствола, смазывая его и задерживаясь на основании.       Даниэлю показалось, что его тело начало терять равновесие от волны нахлынувшего возбуждения, из-за чего ноги предательски задрожали, а руки под громкий вскрик вцепились мертвой хваткой в надежно подставленные плечи Азика. Он уже был на грани. Это ощущалось совсем не так, когда он сам в темноте под одеялом пытался себя удовлетворить.       Этот вскрик вызвал в груди наемника новый трепет, с которым он принялся более активно водить рукой по трепещущему члену, но вскоре снова замедлился, чтобы не дать Даниэлю кончить раньше времени. Ему хотелось заставить ангелочка запомнить этот день на всю жизнь. Запомнить его.       В какой-то момент горловые стоны юноши сменились на тихий, поскуливающий голос:       — А-азик…подожди…я…— блондин, слегка толкая наемника в грудь, потянулся рукой к черным спортивным шортам,— я-я хочу тебе тоже…сделать…приятно а-ах—       Азик от этого голоса на секунду совершенно забылся, сильно сжимая сочащуюся головку, вырывая из горла Дани новый стон.       — Любой каприз, Мурзилка,— хрипло в самые губы ответил ухмыляющийся наемник, слегка толкаясь бедрами к опускающейся горячей руке, отчего Даниэль, внимательно наблюдающий за этим эротичным плавным движением, прикусил губу. Спустив спортивные штаны, Азик, затаив дыхание от предвкушения, придвинулся максимально близко к бедрам Даниэля, отчего их члены соприкоснулись, вызывая у обоих новую волну дрожи.       Красноволосый перехватил влажной от лубриканта ладонью дрожащую руку блондина и направил вниз, туда, где две возбужденных плоти касались друг друга. Когда ловкие пиздатые пальцы юноши обхватили сразу оба ствола, Азик, не выдержав, с утробным рычанием уткнулся куда-то в основание шеи юноши, положив поверх его руки свою ладонь, направляя, показывая, как будет приятнее им обоим.       У Даниэля от этого звука закололо на кончиках пальцев ног. Резко вздохнув, он начал аккуратно двигать рукой под руководством накрывавшей его татуированной ладони. Ощущения были совершенно новыми, неизвестными, но до жути приятными. Он слышал, как тяжело начинал дышать ему в шею наемник, что подстегивало менять темп, копируя то, что сам парень делал ему пару мгновений назад.       — Бляяядь,— с протяжным стоном выругался красноволосый,— ускорься, ты меня в могилу сведешь, детка.       Желая угодить обоим, Даниэль чуть сильнее сжал органы, ускоряя темп. Обе головки с хлюпающим звуком то появлялись, то пропадали в сомкнутых пальцах рук, сопровождаемые тихими стонами парня, уткнувшегося ему в шею, от чего Даню совсем повело. В глазах помутнело, и на секунду ему показалось, что он сейчас потеряет сознание. Они цеплялись друг за друга, удерживая от падения, и тяжело дышали в унисон, предвещая накатывавший пик наслаждения.       В какой-то момент Даня почувствовал, что воздух резко покинул лёгкие, все тело накрыла судорога, а в глазах начали мерцать тысячи звёзд, от чего он резко запрокинул голову, вскрикнув:       — Б-боже!       И с протяжным стоном излился во все еще продолжающие двигаться руки, попадая на гладкий живот и черную футболку наемника.       Зашипев, тот резко ускорился, усилив хватку на пальцах блондина, весь затрясся и кончил, на эмоциях вгрызаясь в многострадальную шею.       Ноги Даниэля уже не держали, и он без чувств уткнулся головой куда-то в плечо парня, тяжело дыша.       — Можно просто Азик,— ухмыльнувшись, прохрипел парень, пошло лизнув красную ушную раковину Дани.       Аккуратно придерживая утопающее в первом оргазме тело юноши, Азик примкнул к приоткрытым опухшим губам, смахивая пальцами слегка подступившие капли слез с длинных ресниц.       — Это только демо-версия, Мурзилка,— промурлыкал он в алые зацелованные губы и аккуратно уложил обмякшее тело на диван.       Раскрасневшийся Даниэль лежал с абсолютно мутными глазами и тяжело дышал, ни на что не реагируя. Блять, какой же это был охуенный вид.       Запечатлев на подкорках памяти этот момент, Азик наклонился к лицу юноши и прошептал:       — Пошли на кровать хоть ляжем, там поудобнее будет.       Вернув на место многострадальные трусы и обтерев теперь уже мятой белой футболкой голый торс парня от их общей спермы, наемник помог блондину на ватных ногах доползти до просторной кровати. Уложив это чудо, он еще некоторое время просто наблюдал, как бездонные серые глаза скрывались под тяжелыми веками, а Даниэль расслаблялся, постепенно погружаясь в сон.       Красивый. Пиздецки красивый. Ухмыльнувшись собственным мыслям и поняв, что если продолжит так и дальше смотреть на это чудо, то новый стояк будет ему обеспечен, наемник нехотя лёг на противоположную сторону кровати, обхватил поперек живота уже дремавшего юношу и заснул под тихое сопение где-то на уровне груди.