Misery's King

Две убывающие луны на темном, багряно-фиолетовом небе, изрезанном черными лучами звезд. В этом мире звезды не дают свет, а поглощают его. Ночь никогда не заканчивается. На самой высокой скале, выглядящей особенно неестественно в контрастном свете лун, вершина которой, кажется, достигает свинцовых пурпурных облаков, сидит одинокая фигура. Желтые рваные одежды развеваются от порывов леденящего ветра, их шелест соединяется с воем горного вихря, образуя странную хаотическую симфонию. Голова увенчана короной из острейших игл. А на лице - бледная маска, которую он поклялся никогда не снимать. Чернота в вырезах для глаз глубже черноты самих звезд. Он оглядывает свои владения. Кошмарный, безумный, искаженный мир. Каркозу. Одинокий король пустоты и хаоса. Ему не нужен дворец, а эта скала и есть его трон. С нее открывается вид на выжженную землю с полуразрушенными зданиями причудливого архитектурного стиля, и пустыню, простирающуюся до самой границы между землей и небом, где кроваво-алый горизонт пожирают своими щупальцеобразными лучами хищные звезды. Он перевел взгляд ниже, на расположенный недалеко от скалы водоем. Едва заметно подрагивая, в искаженном свете лун мерцала гладь озера Хали. Он мог смотреть на него часами, не отрываясь. Вспоминая, что когда-то все было иначе. Жизнь горестного властителя этого искаженного измерения однажды перестала быть бессмысленной. Кассильда была словно предназначена для другого мира. Но она же была единственной, кто смог понять самого Короля, и тогда он почувствовал, что в нем что-то изменилось. Но все это пронеслось как один миг, и он не смог уберечь ее. Слишком хрупкое и чистое создание для измерения, порожденного самым безумным ночным кошмаром. Тогда все изменилось во второй раз. Каркоза была обречена испить до дна яд боли и отчаяния своего неправильного бога. Он стер все живое с лица земли, ибо сама жизнь напоминала ему о ней. Он стал Королем страданий, обреченным вечно созерцать мертвые руины своего проклятого королевства.