Другая жизнь. Одинокий путь

      

***

      Вэнь Хосин подхватил потерявшего сознание за плечи. Не решаясь прислонить его к себе, он так и озирался по сторонам в растерянности. Дух огня не мог оказать помощь сам и понимал, что звать по сути тоже некого. Кроме того он ощущал тяжесть ответственности и горечь вины за очередной промах. Инари же доверил ему важное дело. Сяньшэн только-только пришел в себя. Хосин счел, что лучше не медлить с тем, чтобы ввести его в курс дела, ведь не ясно, сколько он продержится в сознании. И все же он вовсе не стремился стать причиной очередного провала Вэй Усяня в темноту. Обычная темнота беспамятства была бы еще не худшим вариантом в его случае. — Цяньбэй? — раздалось от тропы.       Вэнь Хосин длинно вдохнул, смиряя себя. Как раз вовремя: трава под его взглядом уже начинала куриться и тлеть. Только один заклинатель называл его так. Больше никто никогда не использовал по отношению к нему это обращение. Удивительным образом вкупе с интонацией и тембром голоса говорившего это слово проносилось ледяным дыханием, приводя в себя, смывая избыток жара даже в самый горячий знойный день.       Быстро приблизившись, подле Вэй Усяня присел Лань Ванцзи.       Вэнь Хосин отодвинулся, давая ему место и было начал: — Ханьгуан-цзюнь, я… — Все будет в порядке, цяньбэй. Ничего, — перебил его заклинатель.       Хосин замолчал, поняв скрытую просьбу не отвлекать.       Лань Ванцзи прислонил Вэй Усяня к себе, взял за запястье, слушая пульс и опустил веки, стараясь поймать с ним общий ритм. Мысленно обращаясь к нему по имени, он начал потихоньку передавать духовные силы.       Губы Вэй Усяня чуть шевельнулись.       Лань Ванцзи погладил его по голове, посидел с ним еще немного, а потом бережно переместил его ближе к валуну, прислоняя спиной к камню. — Ханьгуан-цзюнь, вы не останетесь? — удивился Вэнь Хосин. — Я все рассказал. И про вас тоже. Точнее… Он понял сам.       Лань Ванцзи молча кивнул, поднимаясь. Уже выпрямившись, поблагодарил: — Спасибо, цянбэй. — Он принял все с пониманием. — Ему будет трудно увидеть меня сейчас, — сдержанно проговорил Лань Ванцзи. — Нужно время.       Вэнь Хосин не осмелился возразить. — Он скоро очнется, — заверил Ханьгуан-цзюнь, уходя.       У него не было сил признаться, что в действительности это он сам не может пока что смотреть своему самому близкому человеку в лицо. — Лань Чжань, — негромко позвал Вэй Усянь перед тем как очнуться. Едва открыв глаза, он принялся осматриваться, уверенный, что Лань Ванцзи только что был рядом с ним. — Он ушел, сяньшэн, — не смог скрыть от него Вэнь Хосин. — Сказал, что вам нужно время. — Вот как… — протянул Вэй Усянь, массируя висок. — Как вы? — обеспокоено уточнил дух огня. — Ничего. Нормально, — рассеяно ответил сяньшэн. — Вам лучше вернуться в грот. Снаружи становится слишком жарко. — Да. Хорошо, — согласился Вэй Усянь, но не двинулся с места.       Он все осматривал склон и долину, будто искал кого-то. — Сяньшэн? — позвал Хосин, пытаясь обратить на себя его внимание.       Наконец взглянув на него, Вэй Усянь увидел жест приглашающий подняться и идти вперед. Он подчинился. Едва он встал в полный рост и вышел из тени крупных валунов, подле которых они сидели, солнечные лучи немилосердно впились в черную ткань его ханьфу. Это было ожидаемо, но все еще слишком непривычно.       Вэй Усянь с трудом заставил себя сделать шаг вверх по тропе. Хотелось бежать прочь. Непонятно от чего, непонятно куда, зато совершенно ясно — к кому. Превозмогая себя, он поднимался по склону, однако у самого входа в пещеру не выдержал: резко развернулся и почти столкнулся с Хосином. Тот остановился, ничего не сказав, не пытаясь удержать, но и не давая дорогу. Перед этой неявной преградой Вэй Усянь одернул себя: «Он сказал, нужно время.»       Снова развернувшись, шагая под свод грота, обещающий прохладу, сяньшэн сжимал кулаки так, что ногти впивались в ладони. «Почему? Разве стал бы я обвинять и отчитывать тебя? Ты же был здесь. Ты первым пришел, едва я позвал. Неужели один только взгляд? Один жест. Что ты увидел? Почему избегаешь? Неужели не чувствуешь…»       Если бы Хосин не успел отвести полог входа, сяньшэн прошел бы его насквозь даже не заметив. Дух огня почел за лучшее не следовать за ним и остался в проходе, словно тень, безмолвная и чуткая, на случай если потребуется содействие. Их здесь слишком мало, удаляться нельзя.       Инари мгновенно устремил взгляд к Вэй Усяню, едва тот вошел. — Вэй Ин? — позвал он.       Сяньшэн посмотрел на него и остановился. Зажмурившись, потер переносицу, а, когда снова открыл глаза, ощутил окружающее более материальным и настоящим. Теплый свет фонарей, зелень одежд ками, который продолжал смотреть на него. Его черты, весь его облик и то, что он действительно здесь.       Когда отправил Лань Чжимина в Дун-ин, Вэй Усянь искал скорее предлог, чтобы остаться с Лань Ванцзи вдвоем и воплотить задуманное. Зная, что единственный ученик не уступит так просто, сяньшэн как следует все обдумал и построил достоверно обоснованные предположения. Но сам он за чередой бед и потерь, длящихся уже без малого год, утратил способность надеяться. По-настоящему, всерьез сам он не верил в то, что снова увидит Инари живым.       Приблизившись, Вэй Усянь опустился на пол возле кровати. — Как хорошо, что ты здесь.       С этими словами он положил голову на колени ками и невольно сжал в пальцах край его ханьфу.       Инари коснулся ладонью его затылка, чуть наклонившись. Лань Дэшэн вздрогнул, открыл глаза. Он так и сидел, прислонившись к плечу Инари, в полудреме. Байшао, переместился, лизнул руку сяньшэну. Тот вздрогнул. — Ничего, ничего, — негромко проговорил ками. — Расслабься. Позволь себе. Не сдерживай сердце. Не надо. Отпусти. — Шифу! — неожиданно громко раскатилось под сводом пещеры. — А-Шэн!       Вэй Усянь еще не успел осознать происходящее, а Лань Чжимин уже подбежал к нему, присел рядом, погладил по спине, позвав снова: — Шифу? Как ты?       Вэй Усянь поднял голову и повернул к нему лицо, все в слезах, хоть сам он и не сознавал этого. — Шифу…       Лань Чжимин крепко обнял его.       Учитель ответил ему тем же, наконец выдохнув: — А-Мин.       Все время пока Вэй Усянь спал, каждый рядом с ним пытался коснуться его сознания, поддержать, помочь вернуться в себя.       Трое заклинателей и трое духов сообща смогли в общих чертах верно оценить картину происходящего с Вэй Усянем после того, как ему досталась немалая часть сил Фэн Бо, повелителя бурь. Однажды взявшись изменить судьбу слишком уж выдающегося основателя Темного Пути, тот действовал изнутри и сила его продолжала действовать тем же образом, заставляя Вэй Усяня сталкиваться с самым дорогим в его сердце. Сталкиваться и терять.       Ханьгуан-цзюню временами удавалось разделить с Вэй Усянем его видения. Лань Чжимин же никак не мог достаточно приблизиться к сознанию своего шифу и переживал об этом. Лань Дэшэн не мог не заметить, как Лань Чжимин измотал и измучал себя. Тогда он и сказал ему, что среди них должны оставаться те, кого не касаются видения Вэй Усяня, иначе придя в себя, он не сможет ощутить разницу. К тому же разрываться между тяжело раненным драконом и сяньшэном — не дело. Лань Чжимин согласился, что это замечание справедливо. Во время того разговора Лань Дэшэн и пообещал ему, что обязательно найдет способ вернуть сяньшэна в реальность. Дав слово любимому человеку, он конечно не мог не сдержать его.       Инари соскользнул с кровати, тоже устроился на полу, обняв обоих заклинателей, после чего кивнул Лань Дэшэну. Тот присоединился. Не остался в стороне и Байшао. Так они и сидели, тесно прижавшись друг к другу все пятеро: трое заклинателей, ками и лисенок.       Наконец кроме прикосновений множества рук, Вэй Усянь ощутил и прохладную силу ками, вливающуюся в каждого из них. Здесь, на большой земле, Инари не мог прежде восстанавливать свой ресурс достаточно быстро. Если ему приходилось поддерживать кого-то, то всегда в ущерб себе. — Инари, довольно. Не трать слишком много, — спохватился сяньшэн. — По крайней мере не на меня. — Я в порядке, — отозвался ками. — Не беспокойся. Теперь я здесь уже не чужой. Мое нынешнее воплощение появилось в этих местах и благодаря тебе. — Хорошо. Но мне уже в самом деле лучше. — Доверься мне, Вэй Ин, — попросил Инари. — Ладно.       Только сейчас Вэй Усянь понял, что все его лицо мокро от слез. Он потерся щекой о плечо Лань Чжимина, стирая их, прежде чем поднял голову и спросил его: — Расскажи мне, как Ао-Гуан? Что можно сделать?       Целитель вздрогнул и отвел взгляд. — Дракон лежит на дне Цинхай возле Птичьего острова, — проговорил вместо Лань Чжимина Инари. — Да, — припомнил Вэй Усянь. — Вэнь Хосин сказал мне. — Мы не можем подобраться к нему, чтобы хотя бы осмотреть повреждения, — все же заговорил целитель из клана Лань. — А без этого… — Что с раной от Бичэня? — Почти не затягивается. Видимо восстановление его человеческого тела зависит от состояния основного. — Сколько у нас времени?       Лань Чжимин медлил с ответом. — Сколько?! — требовательно повторил Вэй Усянь. — Дней пять. Может меньше, — очень тихо проговорил целитель.       Сяньшэн вскочил на ноги. — Вэй Ин, пожалуйста, не горячись, — попытался вразумить его Инари.       Вэй Усянь развязал пояс, сбросил верхнее черное ханьфу. — Что ты намерен делать? — теперь ками надеялся хотя бы понять, что происходит. — В черном снаружи слишком жарко, — снизошел произнести сяньшэн и сложил ручную печать, призывая меч. — Что все-таки… — Осмотрюсь на месте. Может быть смогу добраться до него. — Вэй Ин, это море! Рядом с косой возле Птичьего острова одно из самых глубоких его мест! — Я знаю, что такое море. Если не смогу донырнуть, придумаю что-нибудь другое. Не сидеть же, черт возьми, сложа руки! — Ты прав. Хорошо. Отправляйся, — уступил ему Инари. — А-Мина с собой возьми. — Нет. А-Шэну нужна его поддержка. Займитесь им. Где Птичий я знаю.       Лань Чжимин было хотел возразить, но сдержался, проронив только: — Шифу, — Возьму Хосина в провожатые. Не беспокойся, — ответил на не успевшую прозвучать просьбу Вэй Усянь.       Не медля больше, он пошел прочь из грота. Полог входа отдернулся в сторону и вернулся на место. Дух огня последовал за ним без лишних слов, ведь весь произошедший внутри разговор он слышал.       Вэй Усянь встал на меч. Хосин пустился вперед, указывая путь. Оба держались ближе к земле. Дух огня стремительно стелился над травой подобно верховому пожару с той лишь разницей, что не обжигал собой пушистые колосья и распустившиеся цветы.       Едва они оказались на острове и Хосин указал точное место, Вэй Усянь отбросил ножны с мечом, скинул нижнюю рубашку и сапоги. Оставшись босиком в одних только штанах, он двинулся к кромке зеркально гладкой безмятежной воды. — Сяньшэн, он лежит глубоко, — напомнил Вэнь Хосин. — Я догадываюсь, — подтвердил Вэй Усянь.       Оставив попытки остановить его, дух огня присел подле брошенных вещей и принялся ждать.       Вэй Усянь нырнул раз, другой, третий. До его возвращения к поверхности времени проходило все больше. Он не выходил из воды, давал себе краткую передышку, сидя прямо на косе и нырял снова.       Когда после пятой попытки он все-таки вышел на берег, Вэнь Хосин понадеялся, что сяньшэн наконец отступился, но напрасно: тот, подобрав довольно увесистый камень нырнул снова.       Дождавшись его очередного возвращения и поняв, что и эта попытка была не последней, дух огня поспешил покинуть Птичий остров.