Другая жизнь. Одинокий путь

***

      Он шел вперед так уверенно, будто у него была цель. Хоть и говорил накануне, что вовсе не знает, куда хотел бы податься.       «Куда глаза глядят…»       Металлически серый, отражающий хмурое осеннее небо, его взгляд смотрел на северо-запад.       Он стал произносить слова совсем редко. Только шел и шел вперед. С нечастыми остановками, почти без питья и пищи.       Конечно, он мог долго обходиться так. За десятки лет совершенствования его дух, душа, тело накопили серьезный потенциал, который на раз не израсходовать.       Но, кажется, именно это он и пытается теперь сделать…       «Задержался в дороге…»       Те брошенные Вэй Усянем вроде бы вскользь слова не шли у Лань Ванцзи из головы, заставляя тревожиться все сильнее.       «Неужели он правда хочет уйти следом за ней?.. Неужели собрался прекратить этот путь?»       Они шли малолюдными краями, избегая селений.       Ханьгуан-цзюнь следовал вместе с сяньшэном, уже не пытаясь что-либо выспросить у него, знал, что Вэй Усянь ничего не скажет. Лань Ванцзи лишь ждал и надеялся, что все же наступит переломный момент, что его настрой изменится.       Ночи становились длиннее, но нередко Вэй Усянь продолжал идти вперед даже в темноте. Он охотился, принося добычу для Лань Ванцзи, чтобы тот мог поесть и подкрепить силы. Сам же от еды по-прежнему отказывался, только играл иногда на флейте и позволял себе временами забываться сном после сосуда вина.       Они оставили за спиной большую Желтую реку и оказались в туманных предгорьях, где средь белых по зиме равнин разгуливал шалый ветер. — Ты как будто собрался забрести дальше края света, — проронил Лань Ванцзи, не ожидая и не получив, конечно, ответа.       Но все же его буквально осенило. Ведь ходят легенды, что в краю Иньских гор, у цепи Хэланьшань, небо и земля сливаются воедино. Поднявшись по отвесным стенам до самых ледяных пиков, можно заглянуть прямиком в тяньци…       Только все эти мифы выросли на том, что никому на самом деле не удавалось покорить горы, подходя к ним со стороны великой реки. Многие души завершили здесь земной путь и действительно возможно попали в первоисточник — отъявленные неудержимые смельчаки. — Хочешь заглянуть в тяньци? — рискнул прямо спросить Лань Ванцзи. — Ты все-таки понял, — подтвердил его догадку Вэй Усянь. — Почему ты ничего не ешь? — воспользовался вдруг выпавшей возможностью поговорить Ханьгуан-цзюнь. — Чтобы стать как можно легче. Горные пики во льду. Я не хочу сорваться, как… — Вэй Усянь чуть вздохнул. — Можем подняться туда на Бичэне, — предложил Второй Нефрит Лань. — Поднимемся. Но не до самых пиков. Там слишком холодно и ветрено. Ты подождешь меня ниже. Найдем укромное место в горах. — Я отправлюсь с тобой, — глухо отрезал Лань Ванцзи. — Мне тоже интересно взглянуть в первоисточник. — Ладно, — пожал плечами Вэй Усянь. — Но ты весишь больше. — Не беда, — заявил Ханьгуан-цзюнь.       Конечно, нормально питаться было куда более верным и нужным решением. Вэй Усянь за собой не замечал, однако в последние дни он начал спать гораздо дольше. В остальное время он двигался, как и раньше, но лишь потому, что пока он спал, Лань Ванцзи передавал ему духовные силы.       Засыпая крепко, сяньшэн не чувствовал, как его любимый человек пользуется моментом, чтобы прикоснуться к нему, обнять, поделиться теплом… утопить жажду прикосновений, которых уже долгое время совсем ему не доставалось.

***

      Ветреные межгорья оказались нелегким испытанием из-за заносов и постоянного мельтешения снега, частой перемены направления порывов свирепых вихрей.       Это было странно, склоны должны были прикрывать их. Но снег то летел в лица, то в спины, сыпался то с одного бока, то с другого.       К тому же световой день стал совсем коротким близилась самая длинная ночь года, дунчжи.       Оставалось загадкой, как Вэй Усянь ухитрялся держать направление в таких условиях.       Лань Ванцзи лишь шагал за ним, упрямо глядя ему в спину, хотя душа его по неведомым причинам уходила в пятки, а сердце бешено колотилось под вой неуемных ветров.       Посреди рокочущей и свистящей белой пустоты вдруг раздался его близкий голос: — Лань Чжань, что ты? Устал?       Ладонь опустилась на плечо Лань Ванцзи, чуть пожав. От этого его сердце забилось еще отчаяннее, ведь подобного внимания он был лишен уже очень долго. За один этот жест захотелось изо всех сил обнять его и держать, бодрствующего, а не спящего.       От в миг взметнувшихся чувств, у Ханьгуан-цзюня голова совсем пошла кругом.       Вэй Усянь поймал его растерянный взгляд, чуть приподнял брови: — Потерпи немного? Здесь наверняка найдется какое-нибудь укрытие. Не такая уж и глушь. Отыщем кров. Отдохнем. Согреемся. Я непременно найду для тебя. Идем? Еще малость…       Уговаривая так, сяньшэн перехватил Ханьгуан-цзюня за запястье и спешно потянул за собой, продолжая что-то говорить.       Тот послушно шел с ним, прислушиваясь к обрывкам слов, уносимым пургой и ветром.       Через некоторое время Вэй Усянь действительно нашел дом. А точнее — небольшую хижину.       Ему бы удивиться одиноко стоящему пристанищу. Но в метель было не разобрать, есть ли рядом, поблизости или в отдалении, еще дома, жилые или пустующие.       Этот, доставшийся им, был, похоже, оставлен. Может быть даже недавно и ненадолго. Вэй Усянь рассудил, что в любом случае в такую непогоду хозяин жилища в гостеприимстве им не откажет.       Он провел Лань Ванцзи к подушечке для сидения возле очага, разогрел угли огненным талисманом. — Сейчас станет тепло. Хочешь поесть? У меня осталось немного. — Ты сам сказал, нужно стать легким. Пища не требуется. — Не будь так упрям? Если тебе нехорошо, еда и питье будут нелишними, — попробовал настоять Вэй Усянь. — Ты не ешь, и я не буду, — Лань Ванцзи оставался непреклонным. — Поедим вместе? — тут же нашел лазейку Вэй Усянь. — Я тут подумал, что быть слишком легким тоже не кстати, того и гляди унесет буйным ветром. — Ты правда поешь со мной? — Лань Ванцзи чуть запнулся. Вэй Усянь не питался нормально со дня кончины его любимой шицзе. — Конечно, — заверил тот, подвигаясь ближе. — И еще я согрею нам немного вина. Это помогает в холод.       Притянув к себе за плечи, Вэй Усянь крепко обнял его.       Лань Ванцзи прислонился к нему, испытывая горячечный внутренний трепет и все еще с трудом веря в реальность происходящего.