Итальянская мафия, снег, чудо и разборки

Когда Осаму вернулся на кухню его уже ждал ужин, бокал виски и вина на столе, а также Чуя, который находился в просто превосходном настроении. Мясо с рисом, ничего необычного. Изюминку добавлял человек, сидящий напротив Дазая. Эти голубые глаза, которые так манили и притягивали к себе, а ярко рыжие волосы, которые, казалось, горели, привлекали внимание. Из-за всех событий, произошедших раньше, шатен ел на автомате, и когда он начал есть воздух, все еще пиля взглядом Чую, его парень не смог удержаться и рассмеялся. Заливистый смех разносился по всей кухне. Когда Дазай осознал, что происходит, он тоже не смог удержаться от улыбки. – Чуя приковал к себе все мое внимание. – Осаму, если ты думаешь, что я не заметил, что ты на меня смотришь жадным взглядом, то ты очень уверен в себе, – не без смешка произнес рыжеволосый. После переглядок первым не удержался Осаму и, встав со своего места, подошел к стулу Накахары, поцеловав Чую. При этом встав в очень неудобную позу. Но жаркий поцелуй прервался так же резко, как и начался, со стороны детской послышался крик. – Я схожу посижу с ним, может заснет, – со вздохом произнес голубоглазый, потому что он тоже хочет хоть какой-то близости со своим парнем. И, прихватив бокал с вином, он вышел с кухни, направляясь к новоиспеченному сыну, который пока что доставлял только проблемы. Как хорошо получилось, что за десять минут покачиваний колыбели и напеваний колыбельной у него получилось усыпить маленькое чудовище. И теперь, уже с почти выпитым бокалом, он может вернуться к своему партнеру и продолжить то, что они начали. Вернувшись на кухню, его поразило то, что она была убрана, а тот, кто это сделал, курил сигарету, облокотясь на подоконник. – О, он заснул? – Да, я сам удивлен. Не поделишься сигаретой? – Могу только так, – Дазай сделал затяжку и вовлек рыжика в новый бурный танец языков. Дым проникал в легкие, и эти ощущения были прекрасными. Накахара закинул свои руки на плечи Осаму, который подхватил любовника, чтобы с наименьшими потерями донести до кровати и положить любимое тело. Не обошлось и без того, что рыжий стал целовать очень чувствительную шею шатена, так что младший не сдержался и прижав рыжего к стене начал грубо и долго его целовать. Это только разжигало Чую и заставляло вздохи слетать с его уст. Только они все же не должны забывать про маленького человечка, которого они смогли уложить не без божьей помощи. Спустя много поцелуев и засосов они смогли раздеться и теперь Дазай покрывал метками бедра Накахары, одновременно с этим растягивая его. Когда от рыжего стали слышны довольно громкие и развратные стоны, Осаму припал к любимым губам, но даже так стоны продолжали вырываться. Закончив с растяжкой Дазай, вспомнил какая рыжая бестия громкая. – Чуя, может мы тебе кляп оденем, чтобы ты Иори не разбудил? – Осаму, ты не офи… – но договорить ему не дали и застегнули красный кляп, непонятно откуда вообще взявшийся. – Вот так вот лучше – с улыбкой произнес шатен, а после поцеловал парня в щеку. Дазай очень изголодался по любимому телу, так что он закрепил своей рукой руки Накахары, при этом зацеловывая вздымающуюся грудь, соски и чутка покусывая выпирающие ключицы. А эти кубики пресса были превосходными. Но когда у Чуи наконец получилось расслабиться, Осаму подставил свой член к растянутому отверстию и, не самым приятным движением для Накахары, вошел. Дождавшись небольшого кивка от Чуи, Дазай начал медленно и осторожно двигаться, хотя ему хотелось намного грубее и сильнее. Он смог осуществить свою цель, и тогда даже через кляп стали слышны постанывания. А позже, когда разрядка была близка, Осаму понял, что смотреть на губы, которые ты не можешь поцеловать, словно пытка, поэтому, под конец сняв кляп, он не удержался от того, чтобы поцеловать своего любимого, заглушая этим громкий стон. Лежа рядом и переводя дыхание, они, пожалуй, до сих пор не понимают родителей, которые планируют детей, ведь даже сексом нужно заниматься относительно тихо, чтобы маленькое чудо не проснулось. По итогу, когда они уже начали засыпать в обнимку, они услышали плач. – Осаму, иди ты, я просто не смогу сейчас встать. – Но Чуя, ты же лучше всего его укладываешь. – Предлагаешь снова его принести к нам? – Хорошо, я пойду и постараюсь уложить. Все же сон в обнимку с любимым, сколько бы он ни стоил, лучший, но вот просыпаться в девять утра, когда вы почти всю неделю не высыпались, это не лучшее. – Доброе утро, Осаму, – услышав характерные звуки из детской сказал Чуя. – Ну он же пока играет с драконом, значит можно еще поспать. – Нет, а то он потом начнет плакать. Давай сегодня ты пойдешь с ним поиграть, а завтра утром встану я? – Чуя… – Я уделю тебе время, и мы вместе досмотрим серию сегодня. – Это нечестно, – произнес Дазай, но все же встал из их теплой и такой любимой кроватки, поцеловал Чую и пошел к Иори играть с ним.

***

Их выходное утро проходило относительно тихо, тишину разбавляли разговоры из соседней комнаты и детский смех, но это не мешало спать. Наоборот, когда он слышал, что эти двоя хорошо проводят время, на лице Чуи появлялась счастливая улыбка, и на смену плохим мыслям приходило спокойствие. Все же Накахара никогда не думал, что пацан, которого он сбил с ног в Чаше, сейчас будет ему столь дорог, а еще у них появится ребенок. Конечно, он появился по воле случая, который растопил сердца самых сильных мафиози. Но даже если они еще не понимали весь прикол родительского счастья, они все равно были рады этому комочку неизвестности. А вдруг у него появится способность? Да нет, это бред. Но даже если это произойдет, Чуя будет рад и так или иначе он будет его беречь. Хоть сейчас он почти противоположного мнения, как и его парень, но они оба еще просто не заглушили свою гордость, которая очень часто лезет вперед них. Утро - прекрасное время, особенно когда ты встаешь ближе к обеду и видишь в детской двое заснувших, у Осаму при этом была бутылочка с едой для Иори в руках. Чуя усмехнулся, положил ребенка в кроватку и укрыл мафиози пледом, который лежал неподалеку, а сам же пошел делать обед-ужин, который они обязательно съедят вместе, как только все проснуться. А после будет вечер и ребенок, заснувший на руках у парней, которые вместе устроились досматривать серию.