Апофеоз, или рисунок на рунах собственного

Монстр многое видел в своем странном путешествии. Он находил различные вещи, все это было лишнее и ему не нужное. Нечто все чаще стало спать, но порой, когда они говорили, те разговоры были о будущем. Проходили года, но как ни странно пейзажи, что видел Монстр ни капли не менялись. Стрелки часов стремительно неслись по циферблату, но небо все же, как было глубоко синим, так и оставалось таким. Чувства, что пережил Монстр в душе своей, менялись, но все же были они уже знакомы Монстру. Тогда совершенно неожиданно стал скучать Монстр. Остановился он возле небольшого ручья и устремил свой взор к небу. Там, в небе, вдруг заметил Монстр птицу, но птица та была диковина. Ее перьявыкрашены в красный, глаза птицы горели молниями, что в ночи светили, подобно звездам. Дивился на ту птицу Монстр, залюбовался ее изысканными оперениями, захотел поговорить с той птицей Монстр. Крикнул он в небо всего лишь одну фразу: - Птица, скажи от чего ты столь ярко светишь? Птица, что кружила в небе, вдруг опустилась неподалеку от Монстра, дернула крыльями и встрепенув головой, она уставилась на него своими черными бусинами. На мгновение приоткрыла клюв. - Скажи, почему ты выглядишь столь довольной этим умиротворенной миром? Вновь повторил свой вопрос Монстр. Только тогда Птица приблизилась ближе к Монстру и кольнула его своим клювом, понял Монстр, что Птица та счастлива от того, что хочет его крови она. Что Птица эта жадно утыкается ему в раненное плечо и пьет кровь, подобно тому, как орел клевал иссохшее тело Прометея. - Жалок ты, жалок, дай больше... Больше. Глубже впивался клюв птицы в тело Монстра, тогда в панике начал отбиваться от нее Монстр. Пытался отогнать он Птицу от себя, но она казалось, была гораздо сильнее его самого. Клюв причинял боль, тело немело и начинало ныть, сам же Монстр вдруг призвал Нечто к себе. В панике обратился он к своему любимому другу, надеясь, что тот сможет помочь и спасти его. - Что такое, Монстр?- Спросило Нечто. – Мне больно, Нечто. Я не хочу этой боли, что мне делать нечто? - Прими ее клюв, пусть иссушит она тебя! Вскричало Нечто и Монстр послушался. Опустился он на холодную Землю, прикрыл глаза и стал ждать. - Холодно, Нечто. - Еще немного, все пройдет, Монстр. Нечто обняло его, прикрыло своими сетями льда и тьма окутала очи Монстра, уснул он, посинел и стал лишь кожей и костями.Тогда оторопела Птица, недовольно оторвалась она от рук Монстра и уставилась на него, будто ожидая, что он начнет сопротивления и двинется. Но сколько бы не смотрела Птица на него, Монстр все так и лежал умиротворенный и иссушенный. - Вставай! Хлопала крыльями птица, яростно начиная кричать. Потом заходила она взад вперед, продолжая открывать клюв. - Вставай! Вставай! Но Монстр слушал лишь Нечто, что было внутри него. Он не слышал птицу и кажется, Монстр начинал умирать. - Иди вперед. Позвал его тот голос, странный голос неизвестного существа и монстр начинал исчезать, испаряться, подобно тому, как вода паром рвется к небесам. Обжег тот пар Птицу и закричала птица от боли, но глаза ее горели желанием допить кровь Монстра до конца. Но не могла Птица более коснуться Монстра, могла она лишь вопить. Тогда недовольная охотойПтица исчезал в небесах, оставив Монстра исчезать в воздухе... * * * - Странно, это все не то. Зеро не оглядывается на спящего Курана, он стремительно направляется в коридор, к зеркалу, что стоит неподалеку от двери. Наконец, мальчишка наклоняется и заглядывает в свое отражение, невольно он ударят ладонями о тумбочку и всматривается в свое собственное лицо. «Все как прежде, ничего не изменилось.» Суженные, аметистовые глаза, пепельные локоны, спадающие на лицо и что- то еще. Поправляя челку Зеро хмурится, когда мысли мощным потоком начинают одолевать его. «Мне просто нужно в этом убедиться.» «Мне необходимо найти источник своей тревоги.» Но в груди все сжимается, чувство чего-то плохого, противного и тошнотворного одолевает Кирию и он вновь ударяет ладонями о столешницу. - Что -то тут не так. Но что?«Канаме?» Его манера поведения, в последнее время, столь резко изменилась? Или звонок неизвестного абонента, которого он не знал? Да, верно, человек, позвонивший Кирию на днях назначил встречу в офисе Такумы Ичиджоу. Может это причина? - Зеро, почему ты не спишь? Зеро и сам не понимает почему он не поворачивается в сторону Курана. Нет не только, сжимая кулаки, от чего-то его трясет нервной дрожью, а губы сами раскрываются в простой и тошнотворной фразе. - Я не могу уснуть из-за тебя. На лице Курана отражается недоумение. - Да, я хочу причинить тебе боль и такую, поняв которую ты осознаешь, что я такое. Куран замирает, его усталый вид и бледное лицо не говорит ни о чем, и лишь надменная усмешка становится тем, что называют «ответом на вызов». - Знаешь, Зеро, что бы подчинить тебя, я просто позволю тебе причинить мне боль. Не так. Все не то.Не такого ответа, Кирию желает. Но все же почему боль , холодом струится в сердце? Отчего, вдруг кажется, что странное волнение лишь нарастает? Он же поступил так, как советовал Такума. Верно, его доводы ошибочны, он прогадал когда так открыто заявил о своих намерениях, но все же пусть будет так, он сделает Курану так больно, что тот потеряет все. Канаме Куран станет пустым и ничтожным... - Прости за вчерашнее. Зеро имел привычку не досказывать слова. - Возможно, ты думаешь, почему сейчас получил эту Смс, то знай, я просто хотел попросить прощения. «Соединение, голосовая почта.» Зеро никогда не пользовался телефоном, но в тот день что-то подвигло его записать свои тайные чувства, чувства, что он прятал от самого себя. - Я просто причинил тебе боль, поэтому сейчас... «Сообщение удалено.» Стакан виски уже не лезет вгорло, но все же Куран снова и снова наполняет его и иссушает до дна. Алкоголь плохо сказывается на нем, будит в нем чудовище, но он давно стал таким. Точнее, в тот день, когда ради одной цели пошел по головам. Вновь осушая стакан, он опускает перочинный нож с окровавленным лезвием на столешницу и взгляд его натыкается на бледную фигуру, что замерла у окна. На тело Кирию Зеро, вымазанного в своей собственной крови. На лодыжках у Зеро отметины от порезов, откуда еще сочится кровь. «Знаешь ли ты это? Это все твоя вина.» - Зеро, тебе не нужно больше бояться, я тут. Но тот кто истекает кровью, совершенно не слышит его. Кажется, он по другую сторону реальности. - Я не могу больше... Спасите меня... Спасите... Такума-сан.... Не досказанный мысли одного глупого мальчишки, витают по помещению, но больше его никто не услышит, теперь он верно, принадлежит лишь Курану. * * *Она правда, любила Акацки Каина. Акацки был тем редким человеком, что мог пробудить в ней хоть какие-нибудь чувства, помимо жадности к деньгам. Сначала Каин боготворил ее, она принимала его поступки и слова, как должное. А сейчас она прекрасно понимает, что все это годы она любила его. Потому-то и боялась потерять. Слезы... Рано или поздно, но все придет в норму. Некий рычаг в голове у человека нажимает на «стоп» и предупреждением отзывается в голове. «Ты должна двигаться дальше...» Говорит тогда рассудок. «Что для тебя важнее, деньги или глупые чувства?» - Деньги. Звучит ее уверенный ответ. Она двинулась вперед по жизненному пути. Подхватив сумку с вещами и поправив макияж на лице, Лука Соэн начала жизнь заново. Уверенной походкой она скользнула по жизни вперед, а там, в середине пути ее уже ждет другой мужчина. Онсреди апертометров богатого ресторана, среди бликов свечей и белоснежной скатерти, это ее новый вариант. Мужчина вертит в пальцах бокал с красным шердане 1986 года разлива и ожидает ее прихода. - Я опоздала, милый? Проговорила Лука Соэн. - Ты задержалась ровно на полчаса, но я все это время тебя ждал. - Ты такой внимательный, дорогой. Женщина склоняется над мужчиной и касается его губ своими. Тогда, в ее душе что-то запротестовало, но она отогнала сие мысли вон из своей головы. Ее трясло от отвращения, но она все равно натянула на себя счастливую улыбку. - Я прошу извинения, просто были ужасно большие пробки. - Ничего, главное ты пришла. Похотливый взгляд мужчины скользнул в глубокое декольте женщины и он усмехнулся. Она видела его взгляд, она испытывала омерзение, но все же она улыбалась, зная, что ей придется лечь с ним в одну постель. - Я так тебя понимаю, милая.Ты сегодня останешься у меня? Спросил старик, ненавязчиво. - Конечно я же так соскучилась по тебе. Лживый смех. * * * Дверь в кабинет Такумы Ичиджоу открыта, сквозь открытое окно проскальзывает порывы ветра и колышут занавески. Форточка, издает скрип и наконец, наступает странная, тоскливая тишина. Пыль со столов и мебели тщательно вытерта, на кристально чистом столике для документов стоят несколько фотографий. На одной из низ изображен пепельноволосый мальчик с удивлением взирающий в объектив камеры. На втором снимке мужчина в белом халате в обнимку с тем самым юношей из первой фотографии, кажется, что в глазах обоих отражается искреннее счастье. Третья фотография, тот же пепельноволосый мальчик, но уже в зале суда, рассерженный вид и бледность выдает в нем траур. Рядом со снимками билет на поезд Токио — Нагасаки. На нем стоит дата недельной давности.Раздается треск, то вдруг включается экран монитора ноутбука, что теперь находится рядом с фотографиями и на экране заставка, все тот же пепельноволосый мальчишка, что, кажется вовсе не видит человека снимающего его. Юноша смотрит куда- то вдаль, мечтательное выражение лица и приоткрытые губы свидетели того, что мечты его затянули вглубь Морфея. На на файле «тхт» стоит подпись. «Медицинская карта, Кирию Зеро.» Входная дверь издает неприятный скрип и в кабинет входит человек в белом халате, он останавливается возле стола и дотрагивается кончиком указательного пальца до фотографии. - Было весело.... Помнишь ли ты наши дни? Мужчина опускает голову, омут его светлых глаз скользит по мальчишке, что замер на фотографии. - Кирию Зеро. Губы складываются с фразу. Звучит рингтон, человек роется в карманах халата и вынимает сотовый, на дисплее высвечивается смс, которая гласит. « Я нашел его номер.» …. Отголоски прошлого. Несколько лет назад то было, сейчас же воспоминания стираются, словно рисунок выполненный мелом на асфальте. - Такума-сан, кто этот человек? В аметистовых глазах лишь вопросы. - Это мой старый приятель, точнее, можно сказать мой ученик и ты ему нравишься, Кирию - кун. - Бред, я не хочу с ним общаться. - Кирию-кун, значит. А ты интересный малый. В аметисте глаз неприязнь и вызов. «Ну почему же этот мальчишка так неразрывно связан с Ичиджоу?» Что его учитель не договаривает? Но стоит Такуме оказаться рядом с Кирию начать говорить или улыбнутся, как Зеро смущается и опускает взгляд в пол. Неужели это грубый и неприветливый мальчишка может так мило смущаться?Такума, позволь мне стать его лечащим врачом. В тот день он впервые поругался со своим учителем. Такума был против того, что бы кто-то другой руководил его пациентом. Ни раз он замечал больной, одержимый интерес доктора к своему пациенту и напротив, Кирию Зеро, не в меньшей мере был одержим Такумой Ичиджоу. Их обедняло что-то серьезное, но он тогда все никак не мог понять что именно. Пальцы бегают по кнопкам на телефоне, затем идут гудки и в скором времени по ту сторону телефонного аппарата звучит знакомый голос, но уже достаточно изменившийся за три года. - Слушаю. Кирию Зеро. Значит он все еще в Японии. - Кто говорит? Он слышит чужой голос и мужчина, что держит трубку недовольно хмурится. - Не знаю, Канаме отдай ! Слышится возня, а потом уже другой голос отвечает за Кирию. - Вы что-то хотели? - Я желаю поговорить с Кирию Зеро.Кто вы? Ему не нравится этот грубый баритон. - Я тень прошлого. Молчание, затем крики, спор, голос Зеро смешивается с голосом отвечающего, а потом идут гудки. Кирию Зеро, изменился? Но при повторном звонке ответит сам Зеро, юноша недовольно поинтересуется, что незнакомцу от него нужно, но стоил упомянуть адрес Такумы Ичиджоу, как голос в корне меняется. Зеро нервничает, желает встретиться. -Я приду. Я обязательно приду. Зеро не менялся все эти годы. Как только звучат гудки, Ханабуса Айдо откидывается в кресле брата и поправив очки вновь всматривается в фотографию еще юного Кирию. Интересно, как же ты изменился? Любимый пациент, помнишь ли ту аварию и ее последствия? - Я узнаю твой секрет. Шепчет начинающий доктор Ханабуса Айдо.