Апофеоз, или рисунок на рунах собственного

Монстр долго искал понятие того, кто он. Он продолжал бессмысленно бродить, но каждый кого он спрашивал, угрожал ему, вцеплялся ему в глотку. Монстр боялся спрашивать, он начинал обходить стороной странные тени. Однажды монстр встретил странную сущность, она была ни большой, ни маленькой, но в отличие от стольных, та сущность сама заговорило с ним. « Что ты ищешь?»- Спросило его существо. Монстр не знал, что ему стоит говорить, монстр боялся, что существо может его обидеть. «Что же ты ищешь?» Вновь спросило его существо. «Скажи мне, я помогу тебе это отыскать.» И монстр поверил существу. «Я ищу себя, что такое «Я»?» Спросил монстр у существа исущество задумалось, оно долго смотрело на монстра, и испепеляло его взглядом, существо искало ответ. «Я не знаю что ты такое.» – Ответило монстру существо, «я совсем не знаю, что ты такое». «Как же мне это понять?» Монстр плакал, он зарылся в свою вонючую, лохматую шкурку и начинал не то рычать, не то шипеть, но то был плач монстра. «Не плачь», ответило существо, «хочешь я дам тебе мудрости, тогда ты сможешь понять, что ты такое?» «Хорошо, я приму твою мудрость.» И Существо начинало ныть и кричать, биться в адском пламени, а монстр смотрел на существо и понимал истинную мудрость. «Так вот, что я такое», сказал монстр, поняв это он осознал, что по сути и является сущностью. Монстр продолжал путь дальше и дальше, став сущностью, он смог его понять, он смог говорить с ним, и каждое движение существа было его движением. Монстр подружился с существом внутри себя и заплакал, сожалея о содеянном, тогда существо сказало монстру. «Если ты будешь сожалеть, ты станешь злом, но если ты улыбнешься и поймешь, что все правильно, ты останешься добром.» Тогда монстр принял себя, принял свое существо и то, что он сожрал сущность, приняв это монстр стал добром, он понял, что ему нужно делать. Монстр теперь знал куда ему нужно идти. Монстр продолжил свои путь. * * * Он с самого детства читал эту книгу, легенда о апофеозе, легендарном кубке с собранием демонических душ. Сотни жителей ада собирал церковник в тот кубок, носивший название апофеоз, раз за разом, душонка за душой, демоны были пленены. Они выли, царапались о стенки того отвратительного сосуда, а церковник был рад, что может разом уничтожить всю нечисть, церковник желал построить град без тьмы, град только для чистых душ и апофеоз был жертвоприношенижертвоприношением для града того. Чем больше церковник путешествовал, чем больше запирал внутри сосуда зла и демонов, тем увереннее об был в великолепии того града. Мечта церковника была совсем близко. У церковника была жена, она носила под сердцем ребенка и ребенок тот должен был стать светлейшим властителем града того. Церковник был несказанно рад, ангелы сами благословили церковника для построения светлейшего града, его дитя должно было стать прославленным, но чем больше переполнялся апофеоз, тем больше в нем разрасталась тьма, чем сильнее росла тьма, тем быстрее возникали узоры на сосуде, узоры которых никто не прочел. Эта легенда нравилась ему, он читал ее от корки до корки, снова и снова, эту историю показал ему Такума Ичиджоу. Нет, Такума Ичиджоу рассказывал ему эту историю. Зачем он рассказывал? Куда ему на самом деле двигаться? Куда ему идти? Сосуд апофеоза дрожал в егоруках, бился и пульсировал. А он словно заведенный повторял один и тот же вопрос. Куда ему идти? - Скажите, Такума Ичиджоу. «Закончи дело и отправляйся в последний путь, ты же помнишь.» Заклинанием звучал тихи любимый голос. - Мне туда направится? * * * Канаме не впервые был в гостиной дома семьи Кирию, он уже был здесь, и ту их первую встречу ему не за что не забыть. Семья Кирию сидела на большом диванчике и пила чай, мать Зеро, как две капли воды похожая на близнецов, постоянно улыбалась, а вот отец выглядел, словно суровый военный, удрученный опытом и уставший от жизни. Канаме рассмотрел фарфоровую чашку в руках и отпил глоток, обжигающая жидкость чая приятно щекотала нервы и Куран подготовился к довольно сложному разговору. Ичиру сидел в кресле, левее столика с чаем и неотрывно смотрел в экран плазменного телевизора так,словно там было гораздо интереснее чем окружающая его действительность. Семья Кирию, казалось была отдалена друг от друга, им была безразлична действительность. - Так о чем вы Канаме Куран, хотели нас спросить? Первым начал разговор Кирию Сайто. Некоторое время Куран молчал и следил за тем, как женщина слегка отодвигается от мужа. - Расскажите мне кто такой Такума Ичиджоу? Я хочу знать о нем все. Ичиру громко цыкнул, явно демонстрируя свое отвращение к данной теме. Но похоже Сайто был не против выложить все карты на стол, он тяжело вздохнул, смирил жену странным, тяжелым взглядом и начал повествование. В двенадцать лет у Зеро участились психопатические приступы, казалось мальчик медленно сходил с ума. Он устраивал драки в школе, он угрожал одноклассникам, докучающим его и однажды, даже сам ударил преподавателя, после того инцидента Кирию необходимо было лечение. Семейным советом было решено о том, что они отправят Зеро к психологу. Такума Ичиджоу был молодым начинающим докторам, едва начавшим работать в больнице, но уже ходили слухи, что доктор весьма компетентен в этом деле. Зеро сопротивлялся, ребенок утверждал, что абсолютно здоров, но не смотря на протесты, к утру Зеро был доставлен в больницу. Ичиджоу встречался с Зеро наедине, никто не был свидетелем тех странных встреч между малолетним ребенком и молодым доктором. Такума говорил о том, что пациент должен быть уверен в том, что информация услышанная доктором от пациента останется конфиденциальной. Это было главное условие, но как выразился Сайто Кирию их это не волновало так, как после посещения сеансов, Зеро вел себя гораздо спокойнее, мальчик тихо сидел у себя в комнате. Доктор же утверждал, что ребенок полностью здоров, но сеансы не прекращал. Постепенно в Зеро стали проявляться фанатичные приступы зависимости,Каждый день он рвался в больницу, он готов был часами, днями беседовать с Такумой, а в глазах виднелся блеск восхищения. Зеро мог говорить только о Такуме, Зеро утверждал, что только Ичиджоу- сан может понять его. Канаме не нравилось то, что ему говорили, но он продолжал слушать, ему просто необходимо узнать личность Такумы Ичиджоу, только для того, чтобы совершить преступление, к которому он постепенно начинал готовиться. Он просто желал избавиться от того, что владеет его собственностью, ему нужно знать, что Ичиджоу такое, как он управляет Зеро, и насколько быстро необходимо уничтожить сию преграду. Тем временем, Кирию Сайто продолжал рассказ. – Мы наводили справки о докторе, насколько мы знали у него была еще молодая жена, кажется, в браке они состояли не больше трех лет, мы видели ее, она была красавицей, как же ее звали.... Сайто запамятовал. - Мария. - Добавила за негожена. - Точно, Мария Куренай, у них был маленький ребенок, дочка двух лет, может четырех. Такума Ичиджоу занимался совместными приемами, исследовал массовую психику людей. Он писал по этой теме эссе и даже, кажется практиковал. У Зеро ни раз был совместный прием с пациентами, с которыми проводились те самые тренинги. Кажется теми двумя пациентами были Сенри Шики и Римма Тойя, один страдал пороком сердца с отсутствием эмоцией, а вторая суицидальными наклонностями, я не знаю как это говорилось у доктора, но для меня так. Два года назад приемы резко прекратились, и мы больше ничего не слышали о Такуме Ичиджоу. Больше ничего интересного от родителей Зеро, Куран даже не смог услышать, они сказали, что неожиданно приемы прекратились, а сам Зеро даже не упоминал о психологе, в свою же очередь чета Кирию не пытались найти доктора, и оставили это на выбор их старшего близнеца. Но Куран намеревался выяснитьвсе и до конца, уже у себя в квартире он звонил друзьям отца, расспрашивал о человеке по имени Такума Ичиджоу, но вроде бы кто- то, да упоминал о нем, но это всегда было лишь вскользь. Кто- то говорил о том, что это был довольно замкнутый человек, кто- то вспоминал, что он постоянно имел привычку стучать пальцами по столу, кто- то вспоминал факты из его биографии, что- то вроде он жил не в Японии, а в Германии, но никто не рассказывал Курану о существенных вещах, казалось Такума Ичиджоу оставался некой загадкой для общества. Благодаря связям отца, Канаме нашел старый кабинет Такумы Ичиджоу, в клинике которой он работал до неожиданного увольнения и поездки в Нагойо. Из себя клиника не представляла ничего серьезного, можно сказать штатское заведение. Кабинет абсолютно пустовал, в нем был лишь дубовый столик, находившийся возле окна, неподалеку у двери, стоял черный, обтянутый кожанкой диванчик. Сам кабинет казался очень маленьким и неудобным, простыеуже обшарпанные белые стены, кажется коричневый линолеум на полу. В таком месте не мог работать одаренный человек, так для себя решил Куран. Он осматривал ящики в столе в попытках найти что- то такое, что даст ему наводку, молодая девушка, сейчас присматривающая за помещением, обеспокоено следила за коридором, так чтобы их не застали за неприятным. Верхние шкафчики были пусты, Куран склонился к нижнему отделению шкафа, и заметил что- то белое, торчащее из ножки стола, присмотревшись он понял, что это фотография, со странными приписанными к листку цифрами. Повертев в руках фотографию он, наконец, решился взглянуть на Такуму Ичиджоу. На посеревшем от времени фото, виднелось то самое окно, на заднем плане стоял растрепанный пепельноволосый ребенок, который косился не на камеру, а на человека, что улыбался в объектив, и слегка при обнимал хрупкое дитя за плечи. Это и был Такума Ичиджоу, Куран был увеуверен, а в ребенке он признал юного Кирию Зеро. Человек на фотографии действительно был привлекателен, в этом Куран просто и не стал бы сомневаться, он чувствовал, что у Зеро был вкус, но в то же время, человек на фото был слишком идеален, он казался чем- то не реальным, созданием не из этого мира, так бы выразился Каин? Это был зеленоглазый блондин, в аккуратных прямоугольных очках, он улыбался, но та улыбка казалась печальной, странная печаль сквозила в самой ауре доктора. Аккуратная прическа, слегка длинноватых светлых волос, обрамляла круглый овал лица с легка заостренным подбородком. Тонкие брови были приподняты, так будто человек на фотографии о чем- то размышлял. Доктор был достаточно высок и опрятен, но под полами белого халата не возможно было судить худощав был Ичиджоу, или напротив, в меру упитан, Но самое удивительное было то, что Зеро, казалось было спокойно рядом с Такумой Ичиджоу, тот странный блеск ваметистовых глазах, до этого Канаме ни разу не видел у Зеро такого взгляда. На оборотной стороне фотографичной бумаги стояли цифры, как Куран догадался, то был номер телефона, возможно самого Такумы Ичиджоу. «367-98-00». Уже у себя на квартире, Канаме листал томики с токийскими номерами, его взгляд бегал из стороны в сторону и, наконец, он нашел нужный адрес, теперь Канаме Куран знал где раньше жил Такума Ичиджоу. … Куран стоял у дверей здания, и по записи на почтовом ящике, что находился на калитке, он догадался - Такума Ичиджоу до сих пор проживает, именно по этому адресу. Сомнений не возникло и в тот момент, когда он нажал на кнопку звонка и услышал приятный женский голос. - Мария Куренай, слушаю? Пауза. - Я могу поговорить с вами? Вновь тишина и повторный звонок. Чуть позже он услышал тихое шарканье хаори и слабые звуки женских ножек. Ему навстречу вышла красивая, пепельноволосая женщина с пронзительными серыми глазами, заметив молодого человека, она подозрительно напряглась, но все же выдавила из себя улыбку. - Чем я могу быть вам полезна? Спросила она, с секунды Канаме молчал, а потом ответил. - Я хочу поговорить о Такуме Ичиджоу- вашем муже, как я понимаю. Женщина сжалась, чуть отошла назад и побледнела. - Я.... Начала, запинаясь она... * * * - Скажи, Зеро почему он ушел раньше нас? Бледная Римма не была похожа сама на себя, она осунулась, блеск в ее пронзительных синих глаза попросту погас, казалось девушка уже давно что- то решила для себя, что- то такое во что не втягивала его. - Потому, что так нам сказал Такума- сан, ты же помнишь. На лице Зеро возникла слабая улыбка, Римма в который раз отметила, что такой улыбкой встречал ее лишь один человекиз ее прошлого, но казалось, сейчас он вновь сидел перед ней, человек которому она могла довериться. Девушка наклонила голову, поправила за ушко растрепанные пряди волос и кивнула сама своим же внутренним мыслям. Она отвела взгляд от Зеро, но все же чего- то ждала, она ждала того, что сейчас он ей скажет. - Мы не может забыть наше обещание, я тоже выполню договоренность, как только закончу его наказ. - А я значит уйду следующей?! То был не вопрос, то было утверждение, лично ее решение. - Зеро, можно я тебя обниму? Он кивнул, девушка приблизилась к нему ближе. Кирию чувствовал легкий запах сакуры от ее волос, она наклонила голову и ткнулась лицом ему в торс, она тихо плакала, ее плечи дрожали, но то были слезы благодарности, она благодарила его за поддержку и за то, что он позволяет ей исполнить лишь ее волю. - Спасибо. Шептала она. И снова и снова повторяла одно и тоже.- Спасибо, Спасибо, Спасибо. Зеро не двигался с места, казалось он замер в дверях ведущих в его спальню, его взгляд скользил по гладким перилам лестницы, а спина уперлась в косяк двери, но девушка вновь утыкалась ему в грудь и снова плакала. - Спасибо. - Не за, что. - Я благодарна, что Ичиджоу- сан всегда с нами. - Я тоже, мы несем его волю с собой. - Спасибо. Ты так на него похож. - Да, ведь мы с ним понимаем друг друга так же, как и ты понимала Сенри. - Спасибо. * * * Римма смотрит в окно, там где простирается сад, перед ее взглядом одна и та же картина- мертвое бледное тело, открытый рот от нехватки воздуха, мертвый Шики, тот кого она любила. Она кажется еще недавно чувствовала его тепло, кажется еще вчера они целовались, нет, то было лишь легкое касание губ, напоминающее поддержку. Она слышит голос Шики, оншепчет и почему- то смотрит в сторону ночного неба. - Знаешь, Римма, как тут тепло, я встретился с ним. Она тянет руку, но ловит лишь призрачный образ дорого ее сердцу человека, образ вновь тает и девушка вздрагивает. Она слышит, как дверь в спальню Кирию Зеро закрывается, ее друг лег спать, теперь она вновь одна. Она слышит странный шум, девушка спускается в прихожую, в холл, оттуда доносятся шумы, так будто кто-то ведет сам с собой монолог, но Зеро ушел, она слышала скрип и хлопок двери на втором этаже. Голоса приглушены, лишь изредка она понимает, что говорит женщина. Она подходит ближе, голоса на миг смолкают и вновь доносятся со стороны кухонного пролета. Неуверенной поступью девушка заходит внутрь. Темно. Пахнет сыростью, она прикрывает глаза и прислушивается, ее собственной сбивчивое дыхание, шум электроприборов, а потом тихий смех и грохотание чашек. Она резко распахивает глаза, в серости кухонного пейзажа она видит, сидящуюза столом девушку, длинные темные волосы взлохмачены, белая длинная ночнушка, буквально сливается с бледной монотонностью кожи девушки, незнакомка сидит за столом и продолжает вести меж внутренний монолог, стакан в ее руке изредка подрагивает, но девушка начинает тихо смеяться. Ее тело при этом без подвижно, она не может двигаться, тогда, как стакан бренчит. Почему все совсем не так? Римма замирает в проеме, она загораживает единственной доступный свет в кухню, и прислушивается. Почему то ей кажется, что в монологе незнакомки она поймет, что- то совсем новое. - Так не может продолжаться. Что я должна делать, ждать той тропы или уйти сама? Пауза, бормотание прекращается, и кажется силуэт пытается встать, но у него не выходит, он будто прибит к стулу и все, что ему остается сидеть без подвижно на одном месте. Но слышится не то стон, не то вздох. - Я совсем не могу ждать, тут слишком темно и пусто, меняэто пугает. Я знаю как пойти нужной дорогой. - Проводи и меня! Кажется, то сама Римма крикнула в пустоту, но девушка, что сидела за столом либо совсем ее не слышала, либо сделал вид. Она будто продолжала именно с того конца на котором остановилась сама. - Но сейчас темно, путь закрыт, мне расчистить путь? Меня накажут. Действительно будет ужасно больно. Больно. Удар в груди, лихорадочно стучит сердце, Римма боится этого слова, Римма ненавидит это словно, боль всегда окружает Римму, больше ничего, вечная пустота и боль. Только Шики был ее спасителем. - Но боль плата за путь по ту сторону. – Отведи меня к нему! То Римма опять кричит силуэту, но он лишь несуразно дергается в сторону, и начинает трястись. Рима слышит как глухо скрепят половицы пола от раскачиваемого стула, а тень продолжает трястись так, будто исполняет странный танец, при эточитая слова некой молитвы. - По ту сторону холодно. По ту сторону одиночество, по ту сторону спасение. - Твердит силуэт. - Все равно отведи меня туда! Римма вскидывает руками, она уже кричит, ее голос эхом отдается в тишине помещения и кажется, силуэт, наконец замечает ее, бледно желтые глаза тени уставляются на нее, в их горит безумство и странные отголоски покоя, тень издает шипение, похожее на кошачье, тень начинает извиваться на стуле, и она падает на пол, Римма вновь кричит. - Веди меня! Требует Римма, а тень буквально сходит с ума. Снова шипение, слившееся с утробным рычанием, стул превращается в щепки, а тени кувыркаясь в безумных приступах по полу, наконец, поднимается на ноги. Эта девушка довольно высока, худощава и уродлива, шатаясь словно по кайфом, она медленно приближается к Тойе, ее желтые глаза странно пульсируют во тьме и кажется Римма начинает чувствовать слабость в теле, так будто. то они с тенью поменялись местами и тень теперь может двигаться, тогда как сама Римма лишена всяческих физических свойств. - Ты уверена?- Шепчет тень. Римма вновь кричит. - Покажи мне дорогу по ту сторону, я просто должна найти его. Смех. Тьма и странный шепот, - Тогда делай то, что я тебе скажу.