И тебе это вовсе не снится...

      На совещании стоял привычный бедлам — Сусин со Ждановым активно спорили, тыча карандашами в разложенный на столе план котлована. Двое прорабов и геодезист, которых один Денис планировал поставить на новый объект, действительно пытались вникнуть в суть, остальные ковырялись в своих бумажках, проверяя и перепроверяя все ли выполнено и собрано. Арбенина не прислушивалась к разборкам главного инженера со своим замом, изучая документы, принесенные прорабами. Некоторые возвращала на доработку, другие подписывала и откладывала в отдельную стопку рядом с собой. Все чаще она поглядывала на часы — в этот раз совещание определенно затягивалось. Время уже перевалило за семь вечера, сквозь панорамные окна просматривалось поменявшее тон голубизны небо и насыщенное, с уходом в оранжевое солнце. Весна в этом году пришла рано, накрыла город мягким, нежным теплом, окунула в зелень и раскрасила яркими красками цветущих деревьев, кустов и клумб.       — Мальчики… — не выдержала Арбенина, когда обсуждение завернуло на очередной круг. — Давайте зайдем на объект, сделаем съемку, возьмем пробы и по результатам будем решать.       Сусин рухнул на свой стул и кивнул. Жданов недовольно насупился, пожевал губы, планируя возразить, но в итоге тоже коротко кивнул.       — Начинайте с разбивки, и пусть Макаров съемку сделает. Ась, договор с заказчиком и смету мне на стол, я еще раз пробегусь, — альфа поднялась, хлопнула ладонью по внушительной стопке бумаг. — Это вам на доработку, — и ухмыльнулась от страдальческих стонов большинства присутствующих.       Уже уходя она услышала, как оба Дениса и назначенные прорабы уже начали обсуждать, кого тащить на объект. Она не сомневалась в этой парочке — они свою работу знали, всегда справлялись с поставленными задачами, несмотря на сложности и трудности, и почти никогда ее не подводили. Зайдя в кабинет и забрав оттуда очередную стопку документов от диспетчеров и договоров по аренде и негабаритным перевозкам, Диана спустилась в гараж и зависла взглядом на мотоцикле. Погода баловала, да и добраться на нем до дома будет быстрее. Переодевшись в раздевалке и утрамбовав все из портфеля в рюкзак, Арбенина натянула шлем, аккуратно вырулила из гаража на проспект и почти сразу ушла на КАД, мгновенно ускоряясь. Сейчас ей все время хотелось поскорее вернуться во Всеволожск.       В доме на удивление было тихо — Лиза вместе с Захаром планировали на сегодня ежемесячные закупки и, должно быть, еще не вернулись. Оставив шлем и куртку в коридоре, а рюкзак закинув по дороге к себе в кабинет, Арбенина отправилась на поиски жены. Света обнаружилась в зале в компании детей. Зависнув в дверном проеме, женщина с улыбкой залюбовалась идиллией. Артем, стоя на коленях перед журнальным столиком и сосредоточенно высунув язык, выводил символы в нотной тетради, лежащей на столешнице, в то время как Марта возила по паркету большой самосвал, то и дело пытаясь врезаться в ноги брату.       Словно почувствовав ее присутствие, омега подняла голову — ее взгляд был будто зависший в другом измерении. Несколько секунд она смотрела на жену, словно не веря своим глазам, но потом все-таки сморгнула и широко улыбнулась.       — Привет! Ты раньше, чем я ждала!       — Приехала на мотоцикле, чтобы не стоять в пробках, — пояснила Диана, проходя и отложив на потом странный взгляд Светы. Потрепав на ходу сына по торчащим во все стороны кучеряшкам, она присела на диван, тут же заключая омегу в свои объятия и коротко, но многообещающе целуя в губы.       — Удивительно… Такая идиллия, даже не дерутся, — хмыкнула она, покосившись на детей.       — Пока не дерутся, — поправила ее Света, акцентируя на первом слове. — Но Мартишка активно провоцирует.       — Не сомневаюсь! — фыркнула альфа, глянув на дочь, которая к этому моменту успела отползти вместе со своей техникой к противоположенной стене, где стоял такой же большой игрушечный экскаватор и валялись разноцветные, разномастные пластиковые кубики от разных конструкторов. И теперь она грузила их экскаватором в кузов.       — Как твой день? — тихо поинтересовалась Диана, уткнувшись носом в висок жены и глубоко втягивая ее терпкий аромат полыни с легкими цветочными нотками и поглаживая ладонью коленку. Омега вздохнула и прильнула ближе.       — Бодро. Учебный год подходит к концу, все мечутся в попытках все сдать и исправить! Куча бумажек! Конкурсы! Все как всегда. А вот в саду на Марту опять жаловались.       — Дралась?       — Да, побила девочку, которая отобрала у Темки фломастеры. Мне кажется, что в ее понимании колотить брата может только она, — хихикнула Света.       — Вполне себе логично! — усмехнулась Арбенина и снова покосилась на дочь.       Та уже нагрузила полный кузов, перевезла самосвал в другой угол, где, по всей видимости, находилась стройплощадка: возвышались башни из еще одного конструктора, кусок автодороги, какие-то непонятные запчасти и стоял автомобильный кран. Разгрузив свой самосвал, Марта почесала макушку, поднялась и потопала в их сторону. Деловито захлопнула перед носом брата нотную тетрадь. Мальчишка вначале ошалело заморгал, нахмурился и повернулся к ней, намереваясь высказать свое возмущение.       — Идем строить, — потребовала младшая Арбенина и, вцепившись в его запястье, потащила за собой так резво, что он еле успел подняться с коленок и только каким-то чудом не споткнулся и не улетел носом в паркет по пути. Диана почувствовала, как любимая напряглась, внимательно следя за малышней. Она знала, что Света старалась не вмешиваться в отношения детей, а так же знала, что Темка часто прибегал к мамочке жаловаться на сестру. Недаром же он был ее любимчиком.       Глядя, как двойняшки совместными усилиями возводят очередное сооружение, ее почему-то вдруг снова забеспокоил тот взгляд, которым встретила жена. Альфа потерлась носом о висок Светы и, почувствовав, как нервно забилась венка, спустилась ниже, поцеловала в щеку и выдохнула на ушко:       — Цыпленок…       — Ммм? — омега оторвалась от лицезрения детей, развернулась лицом к Диане, и та вновь перехватила туманный, словно ушедший куда-то вглубь себя, штормовой взгляд.       — Свет, — выдохнула альфа, — все в порядке?       — Почему ты решила, что что-то не так? — Света облизнула губы и потянулась за поцелуем, но Арбенина слегка отстранилась.       — Когда я пришла, ты так странно смотрела на Мартемок, а потом на меня… Так, как будто не узнавала.       — Дин, — вдруг нервно облизнулась Сурганова, — у тебя бывали приступы дежавю?       Диана отрицательно покрутила головой и, вопросительно вскинув бровь, уставилась на жену.       — Мне кажется, я раньше уже видела это… — пробормотала Света, слегка вздрогнув. — Почти все точь-в-точь… Они также играли… И ты вот такая же пришла…       Альфа, почувствовав несколько нервозное состояние любимой женщины, сжала ее похолодевшие пальцы в своих ладонях, начиная осторожно растирать.       — Расскажешь?       — Да нечего там рассказывать, — Сурганова как-то резко расслабилась, улыбнулась Диане, чмокнула в щеку, шепнула на ушко, проникая ладонью под рубашку: — Такая же невозможно красивая… Скоро приедут Лиза с Захаром. Давай сплавим им Мартемок и сбежим?       Арбенина, почувствовав, как низ живота наливается негой предстоящего преобразования, коротко выдохнула и уткнулась носом в шею жены, с шумом втянув любимый запах, который почти в одно мгновение стал гуще, насыщенней, ярче.       — По-моему, мы недостаточно им платим… — чтобы хоть как-то отвлечься, пробубнила альфа, — За то, что они ещё и с нашими спиногрызами возятся.       Света хихикнула, слегка поелозилась и откинула голову, подставляя под поцелуи наиболее чувствительные участки.       — А кто виноват в том, что Марта в качестве нянь воспринимает только их, да ещё мамулечку? — пробормотала она.       Из угла, где копошились дети, раздался недовольный писк Артема. Высвободившись из сильных рук, омега соскользнула с дивана и направилась к детям — кажется, там назревал небольшой конфликт. Прирожденный технарь Марта безуспешно пыталась подтянуть к своим играм и брата. Тот подчинялся, но ему быстро становилось скучно, возможно еще и потому, что у сестры не получалось подробно объяснить, что она от него хочет. Должно быть, ей казалось, что все и так понятно! Но Темке было совершенно непонятно! Глядя, как жена успешно разруливает противостояние «физиков» и «лириков», Арбенина хмыкнула: кажется, дочь все-таки пойдет по ее стопам. А Артем — совершенно точно маменькин сынок, только в музыкалку, тем более, что для своего возраста он уже достаточно уверенно пытался пиликать на скрипке…       …За окном послышался гул мотора, и альфа расплылась в хищной улыбке: смена прибыла, а значит она сможет сейчас украсть любимую женщину. А зарплату бетам надо бы действительно пересмотреть. Особенно Лизе! Как она выдерживает ее, а теперь ещё и мелких — загадка!       Спустя десять минут счастливая Марта уже умчалась к Захару помогать проектировать обещанный им домик на дереве, а Артем с радостью перебазировался на кухню к Лизе вместе со своими нотными тетрадями и планшетом. Убедившись, что на ближайшие несколько часов дети пристроены, Диана немедленно потянула Свету наверх, при этом отобрав у нее тосты с арахисовой пастой, которые Канунникова успела сделать детям.       — Но… — попробовала возмутиться омега, с грустью глядя на надкусанный кусок. — Они же съедят все…       Закатив глаза, женщина просто развернула жену в сторону двери и подтолкнула.       — Ты невозможна! Как вы, омеги, можете столько есть и при этом не поправляться? Даже я бы уже ни в одни двери не влезла! — ворчала она, поднимаясь и с наслаждением слушая задорный смех жены впереди.       Стоило ей только закрыть двери спальни на третьем этаже на замок, как Света тут же оказалась в ее объятиях. Прильнула всем телом, жарко и глубоко целуя — на ее губах все еще чувствовался сладковатый, ореховый привкус. Музыкальные пальчики мгновенно занялись пуговицами на рубашке. От вещей избавлялись торопливо, быстро, обеим хотелось чувствовать друг друга кожа к коже как можно скорее. Диана на мгновение прикрыла глаза от удовольствия, когда, прижимая к себе обнаженную омегу, упала на постель. Запах жены привычно дурманил, от него кружилась голова, и тело покрывалось мурашками! Кончики пальцев покалывало от желания касаться этой нежной, бархатной кожи. Жар внизу живота усиливался с каждым мгновением — со Светой ей никогда не требовалось много времени, для преобразования. Омега сводила с ума с первой встречи! Каких усилий воли ей всегда стоило, чтобы контролировать себя рядом с ней! Изображать надменное равнодушие, когда больше всего хотелось обнять ее, уткнуться носом в волосы на макушке и дышать…       — Дин… — услышала она капризный голос любимой сверху. — О чем ты думаешь? — омега упиралась ладонями ей в плечи и смотрела с подозрением, чуть-чуть обиженно поджимая губы. Диана тут же встряхнула головой. Одним движением она перевернулась, подминая ту под себя. Приподняла голову, любуясь: разметавшиеся по черным простыням пшеничные кудри смахивали на работу великого художника; потемневшие серые глаза были как штормовое море, в котором она жаждала тонуть, и чуть приоткрытые, уже влажные губы, что так и манили к себе…       — О тебе! Всегда только о тебе! О том, как люблю тебя! И хочу! — заверила альфа, наклоняясь и сминая губы требовательным поцелуем.       Омега сражалась за первенство яростно и страстно и победила — ее язык ворвался в рот и принялся тщательно изучать. Короткие ногти царапали спину, сжимали плечи, оставляя покрасневшие отметины от пальцев. Света прижималась лобком к низу ее живота. Диана знала, что сейчас надо просто взять омегу, утолить ее первое острое, болезненное желание, а потом уже можно насладиться по-настоящему. И та тоже это знала и ждала, когда закончится преобразование, чтобы спустя мгновение обхватить Диану бедрами и прижать к себе сильнее.       — Динечка… — проскулила Света и сладко выдохнула от первого проникновения. Арбенина застонала и замерла на мгновение — омега всегда была горячей, влажной и тугой.       — Любимая… — прошептала альфа в приоткрытые губы. — Любимая моя!       С той самой течки, когда Диана в первый раз овладела этой женщиной, она совершенно отчетливо поняла — пропала, теперь ей была нужна только Света. Всегда! Покрывая поцелуями и легкими укусами шею жены, она начала двигаться: поначалу медленно, но быстро увеличивая темп. Утопая в густом, терпком аромате жены, наслаждалась ее возбуждением и желанием. Тем, как та вскидывала бедра навстречу, принимая каждый толчок; как сильнее сжимала колени вокруг; как до синяков впивалась пальцами в плечи. И тем, как с каждым мгновением ее стоны все больше становились похожи на всхлипы…       По лёгкой дрожи внутренних мышц Арбенина почувствовала, что жена близка к оргазму, и сделала еще несколько глубоких сильных толчков, прижимаясь лицом к шее, жадно вдыхая аромат любимой. Со стоном Света выгнулась ей навстречу, сильнее сжимая коленями. Проведя языком по шее, Диана легонько прихватила зубами мочку уха. Нехотя скатилась на кровать рядом, утягивая омегу с собой и пытаясь уложить сверху. Та тут же недовольно завозилась. Даже вне течки Света была весьма требовательна в сексе, и случившееся могло ее только раззадорить, но не удовлетворить.       — Только не говори, что тебе нужна передышка, — ехидно проворчала омега и весьма ощутимо и болезненно выкрутила пальчиками возбужденный сосок. Диана зашипела, в отместку шлёпнув жену по заднице.       — Не хулигань, сейчас займусь тобой всерьез, — заверила она.       — Обещание, обещание… — пробурчала Света, сползая поцелуями между грудей альфы ниже, пальцы же продолжали сжимать и выкручивать соски.       Она залезла языком в пупок, чуть прикусила нежную кожу над. Диана прикрыла глаза в предвкушении, запустила пальцы в мягкие волосы Сургановой и слегка надавила. Но омега не торопилась — лишь лениво целовала лобок. И только когда Арбенина начала настойчиво направлять ее, шире разводя ноги, она вздохнула и сползла ниже. Провела язычком между влажных складок, но намеренно не касалась возбужденного клитора. С губ Дианы сорвался разочарованный вздох. Она знала — Свете нравилось ее дразнить, провоцировать, доводить до исступления, до полной потери контроля.       — Светик… пожалуйста… — взмолилась альфа и услышала довольный смешок. И почти сразу же, Сурганова жарко выдохнула ей в промежность, приникая губами.       Все мысли немедленно вылетели из головы — все ее существо сконцентрировалась на этих прикосновениях. Омега вылизывала Диану жадно, проникала языком внутрь, так глубоко, как могла. Переключившись на клитор, она облизывала его, обхватывала губами, полностью вбирала в рот, с наслаждением посасывала. Альфа, сжимая волосы на затылке жены, прижимала ее к себе ближе, легонько толкала бёдрами навстречу. Даже не пыталась сдержать громкий стон, когда Света вошла в нее сразу двумя пальцами. Жаркий плен ее рта и глубокие, резкие движения лишали рассудка. Мир вокруг сузился до этих ощущение, а потом взорвался. Прижав омегу к себе еще ближе, Арбенина выгнулась и распласталась на матрасе. Тело было будто желе, не было сил двигаться. Вот теперь, как бы не ерничала и не ехидничала жена, ей совершенно точно нужна передышка. Единственное, на что ее хватило — это легонько потянуть Свету за волосы к себе и ответить на поцелуй, чувствуя собственный вкус на ее губах. После, несмотря на первоначальный боевой настрой, Сурганова устроилась у нее под боком и лениво начала поглаживать низ живота.       — Вот теперь мне точно нужна передышка… — пробормотала альфа, поймав ее ладошку и притянув к своим губам.       Поцеловала середину ладони, а потом прижала к своей груди. Света самодовольно хмыкнула, немного повозилась и очень быстро засопела, пристроив голову на плече. А Диане, несмотря на приятную усталость, спать не хотелось, да и бет скоро надо было спасать от детей, а самих мелких попробовать уложить спать. Правда близнецы предпочитали, чтобы это делала Света, могли даже закатить истерику, но сегодня им все-таки придется смириться с ней.       Прикрыв глаза, она уткнулась носом в волосы на макушке любимой и жадно втянула ее терпкий аромат. Сурганова пахла невозможно вкусно. Они были женаты уже пять лет, и все равно чувствовать ее рядом для Арбениной было самой большой наградой. Она никогда ни с кем не испытывала ничего подобного. Даже с Анжеликой… А ведь когда-то альфе казалось, что ни одна омега не сравнится с ней, не будет пахнуть вкуснее — клубникой с взбитыми сливками, так приторно сладко…

***

…Анжелика была старше ее лет на десять, преподаватель в институте. Диане льстило внимание столь взрослой, эффектной омеги к ней, ещё школьнице — носатой, голенастой, скуластой, ничего из себя не представляющей.       Она появилась у них в школе, на часе профориентации, когда пришла рассказывать о местном техническом ВУЗе. Увидев, как Анжелика входит в класс — высокая, светловолосая, в окружении этого крышесносного запаха, Диана впервые почувствовала, как тесно стало в штанах, и весь урок просидела красная, как рак, боясь даже поднять глаза.       А потом сама нашла омегу в институте, отловив между парами. Кусая губы, полыхая ушами, она что-то несла про свою любовь к технике и ещё какую-то чушь. Согласна была даже говорить о философии, в которой ни черта не смыслила, лишь бы Анжелика ещё хоть немного постояла рядом, окутывая своим сладким запахом. Стыдясь возбуждения, Диана как могла ниже оттягивала край толстовки, и боялась поднять глаза. Но женщина неожиданно ухватила тонкими, длинными пальцами ее за подбородок, заставляя посмотреть на нее, дернула уголками точеных губ и просто сказала: «Пойдем…»       «Вот и случился первый секс! " — ошалевшая от того, что это произошло, и организм ее не подвёл, Арбенина сползла на пол и так и сидела, прислонившись спиной к парте, не сводя глаз с омеги, которая, как ни в чем не бывало, приводила себя в порядок. Когда Анжелика предложила им встречаться, Диана, не задумываясь ни на секунду, ринулась в омут первой любви.       Короткие встречи, которых казалось катастрофически мало. Жаркий, страстный секс… В течку Анжелика не сдерживала себя, оставляя отчетливые отметины на шее и плечах девушки, которыми после Арбенина невозможно гордилась. Она была готова ходить в майке везде, наплевав на погоду, и гордо ловить на себе завистливые взгляды других альф, особенно одноклассниц.       Отрезвление произошло неожиданно: в тот день омега с холодностью в голосе объявила, что ждёт ребенка, и больше никаких встреч. Дальше было хуже: в ответ на слова Дианы, что она уже любит этого ребенка, и как только закончит школу, они поженятся, Анжелика лишь скривила в усмешке губы и бросила:       — Неужели ты думаешь, что моему ребенку нужен родитель, который из себя ничего не представляет? Малолетка, школьница? Да, и кстати, даже забудь о его существовании — он только мой и моего будущего мужа. Ты мне нужна была только для того, чтобы забеременеть. Пытаться признать отцовство даже не советую — суд все равно будет на моей стороне.       Арбенина до последнего не верила ее словам, но спустя пару месяцев ей принесли повестку. На суде ей было озвучено решение: она не имеет никакого права не только общаться с будущим ребенком, но даже приближаться к нему. В тот же вечер, сперев у матери-альфы бутылку коньяка, она впервые в жизни напилась. Гитара, ее любимица, сыграв колыбельную для ребенка, которого она никогда не увидит, навсегда осела пылиться в шкафу. Анжелика же после этого уволилась из института и с мужем — высокопоставленным чиновником-бетой — уехала из Магадана.       После такого, как Диане казалось, жестокого обмана, внутри все заледенело. Как в тумане, при заботливой поддержке родителей, она смогла закончить школу. И чтобы ей ничего больше не напоминало, решено было отправить ее учиться на другой край страны. С ее достаточно хорошими баллами в аттестате на выбор были Москва или Питер. Девушка выбрала второе — этот город всегда ей нравился.       И если морально она смогла прийти в себя, то в душе так и осталась пустота. Очень долгое время, несмотря на желания организма, она не могла встречаться ни с кем, полностью уйдя в учёбу, находя то одну подработку, то другую, лишь бы максимально загрузить себя, чтобы не оставалось ни времени, ни сил на рефлексирование. Постепенно стало легче, и Диана решила, что больше никогда не позволит себе пасть жертвой чар какой-нибудь омеги. Никогда!       Она научилась контролировать себя: никаких эмоций, привязанности — только секс. В какой-то момент, альфа поняла, что ей нравится играть с омегами, как кошка с мышкой, часто давая надежду на что-то большее, чем разовый секс или встречи во время течки, но с условием использования контрацептивов — она не хотела повторения пройденного. После встреч потом резко обрывая любые контакты. Так она не теряла контроль и чувствовала себя в какой-то степени отомщенной. Тем более, так не приходилось тратить время на бессмысленные отношения и сконцентрироваться на достижении других целей. Она должна была стать успешной! Слова Анжелики навсегда засели занозой в душе…       Время шло… Бизнес разрастался, приносил доход, и, казалось, вроде все наладилось, когда случился второй удар — во время взрыва на карьере погибли ее родители. Как она это пережила — Диана сама не помнила, все было, как в тумане. Даже когда с таким трудом налаженному бизнесу грозил полный крах, она не почувствовала ничего. Попытки Сусина привести ее в чувства так же не давали никакого результата. Ей было плевать! Казалось, что стоит продать все и уехать куда-нибудь на Север, на очередную стройку века — с ее опытом, оператором спецтехники, она не сомневалась, найти работу будет не проблема. Чтобы вокруг не было ничего, только холодная природа и такая же холодная и понятная техника, которая никогда её не подводила, не предавала и не причиняла боль.       Все изменилось с появлением Марты — спустя более двадцати лет дочь нашла ее сама. Первый раз, увидев ее на пороге дома, Диана решила, что это пьяный глюк, настолько альфа была похожа на нее в молодости. Ей не нужен был тест ДНК, чтобы убедиться, что это именно ее дочь. Но та все-таки настояла на нем, чтобы не было никаких сомнений. Марте не нужны были ее деньги, она и так относилась к «золотой молодежи». Ей просто хотелось узнать Диану, хотелось просто общаться. Она специально поступила в магистратуру в Питере. Пришлось собраться и приходить в себя. Было сложно, но дочь была рядом. Она приводила Арбенину в чувство после очередного срыва, тащила в офис и заставляла работать.       Марта вникала во все дела, параллельно успевая заканчивать магистратуру. Дочь ездила с ней по стройкам, училась управляться с экскаватором-погрузчиком. В гараже частенько зависла внизу, наблюдая за ремонтом техники. И именно она настояла на открытии нового направления — негабаритных грузоперевозок, предоставив целый бизнес-план. Неожиданно в жизни Дианы появился близкий человек, и ее стало интересовать что-то помимо бизнеса. Это было непривычно и здорово! Арбениной даже не верилось, что у нее есть дочь. Марта подхватывала ее идеи на лету, подкидывала свои. Они могли долго спорить о перспективах того или иного направления: на стороне старшей был опыт, на стороне младшей — финансовое образование. Диана даже шутила иногда: «Вот ещё несколько лет, передам тебе все дела, а сама пойду работать экскаваторщиком к тебе же…»       Но ее мечтам не суждено было сбыться — жизнь решила испытать ее на прочность в очередной раз. Ночная трасса — мокрая после дождя, встречка, и Марта за рулём. Они вдвоем возвращались с крупного объекта в Ленобласти. У Ларисы были выходные, а Диана слегка выпила на деловой встрече и не рискнула вести сама. Арбенина отделалась парой царапин, а Марта скончалась на месте.       «Больше не осталось ничего…» И никого… Жить ей тогда не хотелось. Арбенина почти не помнила похорон. Только то, что шел дождь. Такой привычный Питерский дождь… Она сжимала в руках большой букет кремовых роз. Анжелику, прилетевшую на похороны из Владивостока вместе с мужем, она даже не видела. Диане в общем-то было плевать на бывшую большую юношескую любовь. Только когда та швырнула в нее цветы и заорала, она вздрогнула и вскинула голову.       — Это ты виновата! Ты!!! — женщина пыталась вырваться из рук немолодого беты и наброситься на нее. Сощурившись, альфа с трудом узнала в ней Анжелику. — Да будь ты проклята! Ты забрала у меня дочь!       Диана равнодушно смотрела на омегу, которую любила до беспамятства и которая заморозила ее душу, а та продолжала бросать ей в лицо упрёки и обвинения, напоследок выплюнув.       — У меня хотя бы была дочь, а у тебя? Кому ты нужна?       — Моему будущему ребенку! — прохрипела Диана, почти молниеносно приняв решение. — Который у меня будет, а у тебя уже нет…       Бережно положив на могилу букет, она ушла, слыша, как за спиной истерические крики Анжелики сменяются рыданиями.       Идея, пришедшая неожиданно, требовала осмысления и тщательного планирования, но общий результат должен быть один: ребенок будет только ее! Для начала необходимо было найти суррогатную мать, подходящую ей по всем параметрам. Обговорить с юристом договор, продумать каждый пункт, чтобы для матери ее ребенка там не осталось ни малейшей лазейки, потому что в вопросах детей судебные органы всегда были на стороне омег. С бетой альфа могла побороться за опеку, с омегой — без шансов.       В Биобанке ей предоставили несколько омег, чей генетический код максимально совпадал с ее, а это почти девяностопроцентная вероятность, что ребенок будет альфой. Пробив каждую из них через свою СБ, она выяснила, что только одна настолько отчаянно нуждалась в деньгах, что скорее всего согласится на ее предложение! Осталось только одно: быка надо брать за рога именно сейчас, когда он находится в полной растерянности. Из досье, собранного на Сурганову Светлану, она узнала многое: семья, образование, друзья, вплоть до вкусовых предпочтений, но не учла один единственный момент. Саму себя! Стоило ей увидеть эту мелкую, худющую, растрепанную, со своим острым носом похожую на подбитого птенца омегу на пороге кабинета своего старого знакомого ещё по Магадану Валерия Тхая, как сердце ухнуло куда-то вниз. С огромным трудом ей удалось демонстрировать полное равнодушие при разговоре с омегой, как можно незаметнее втягивать ее терпкий, полынно-цветочный запах. Она смотрела в эти глаза, в которых бушевали темные воды Финского, и тонула. И даже если бы Света отказалась от столь странного предложения, Арбенина сделала бы все, чтобы заполучить ее. Провести с ней ночь, а лучше течку, чтобы остудить внезапно возникшее желание. Но та согласилась…       Поселить омегу у себя было решено еще до знакомства, Лиза должна была приглядывать и докладывать ей. Но внезапно находиться рядом с Сургановой под одной крышей оказалось сложнее, чем Диана предполагала. Ее запах манил и сводил с ума, внезапно вспыхнувшее желание только усиливалось, и Арбениной ничего не оставалось делать, только как можно реже бывать дома. К счастью, работы всегда было много, и даже если она стала проводить на базе больше времени, чем раньше, обращать на это внимание, кроме Канунниковой и Сусина было некому. Вот только терпкий, чуть резкий аромат полыни, с легкими медово-цветочными нотками, будто преследовал ее. Казалось, им было пропитано в доме все, он цеплялся даже к ее вещам. И она, чувствуя себя полной дурой, иногда в офисе прижималась носом к собственному плечу, чтобы попробовать уловить этот терпкий аромат, исходящий от ткани.       Сурганова, к счастью, и сама предпочитала не встречаться с альфой, отсиживалась в комнате на чердаке или проводила время на участке. Чем уж ей так приглянулась эта маленькая комната с косыми стенами и окнами в пол, для Дианы осталось загадкой. Захар так же доложил ей, что омега облюбовала дальнюю беседку, которой почти никогда не пользовались. Канунникова следила за распорядком дня, питанием и приемом витаминов молодой женщины и обо всем докладывала ей. Пальцева отвечала за все передвижения той вне коттеджа, которых было немного.       Арбенину поначалу слегка удивило то, насколько легко и быстро Света адаптировалась к своей так резко и радикально изменившейся жизни, а потом наблюдая, как та внимательно читает письмо от нового лечащего врача матери, и как ее лицо преображается с каждым словом, поняла — та просто устала. Переживания за мать, бесконечные поиски денег на ее лечение, работа, стресс и напряжение вымотали ее, и сейчас, находясь буквально под опекой, омега позволила себе, наконец-то, выдохнуть и расслабиться.       Столкнувшись одним вечером с Сургановой во дворе, Диана была удивлена и немного насторожена — та, определенно, ее поджидала. Но за ужином постепенно подозрительность отпустила: Света и правда выглядела заинтересованной, глядя с таким, почти детским, очаровательным любопытством. С ней было настолько уютно и хорошо, что в какой-то момент, наблюдая за тем, как омега режет мясо на маленькие, аккуратные кусочки и распределяет их и овощи по тарелке, мелькнула дикая мысль, что она бы была не против ужинать так каждый вечер. И тут же встряхнула головой, прогоняя ее прочь: «Ты ей даже не нравишься!» Между ними нет ничего личного — только бизнес. И несмотря на это, течку Арбенина ждала с предвкушением. Она наконец-то даст себе волю: оттрахает омегу, надышится ею. Но были и определенные опасения: удовлетворить омегу для нее не проблема, но заполучив ее наконец, получится ли вернуться к этому напускному равнодушию? Ей придется постараться! Потому что между ними ничего нет и быть не может — только договор…       Приближение течки Диана почувствовала, кажется, даже раньше, чем сама омега. Горьковатый запах полыни стал более отчетливым, густым, он окутывал ее, стоило только зайти в дом. От него кружилась голова, и постоянно ощущалось легкое возбуждение — даже в шестнадцать с Анжеликой такого не было. И по странному стечению обстоятельств, наступление течки совпало с датой, на которую была назначена операция у матери омеги, и та заметно нервничала. А, может быть, и наоборот: раньше времени течка у Светы началась именно из-за переживаний. Чувствуя определенное беспокойство, альфа сама набрала Новосибирск. Но лечащий врач заверил ее, что у больной Сургановой хорошие показатели, и операция, несмотря на сложность, вполне себе рядовая для их центра. К тому же они будут использовать какой-то новый, щадящий наркоз. Беспокоиться не о чем!       Отложив телефон, Арбенина почти собралась немедленно поехать домой и сообщить об этом Сургановой лично, заключить ее в свои объятия, уткнуться носом в волосы на макушке и утонуть в этом запахе. Тихо шептать, что все пройдет хорошо, и чувствовать, как омега успокаивается. Но остановила себя — как минимум такое поведение с ее стороны будет очень странным, Света не ждет его. Но в тот день она все равно вернулась домой раньше — позвонила Лиза, ту обеспокоило состояние ее подопечной. Обсудив с Денисом только самые экстренные вопросы, Арбенина свалила на него стопку подписанных документов для развоза и умчалась домой.       Диана осторожно поднялась на третий этаж и, стараясь не шуметь, открыла дверь. Омега во сне свернулась в позу эмбриона, тихо всхлипывая. Нахмурившись, альфа тут же прошла в комнату и присела рядом. Несмело коснулась пшеничных кудряшек ладонью, Света снова всхлипнула.       — Тише, все хорошо, — пробормотала женщина, наклоняясь и с наслаждением втягивая аромат омеги. — Все будет хорошо, птенчик… — заверила она.       Быстро скинув вещи на пол, она улеглась рядом и, осмелев, притянула к себе Свету, крепко прижав к своему телу. Продолжая нежно гладить ее волосы, Арбенина тихо себе под нос напевала написанную когда-то колыбельную. Вскоре Сурганова полностью расслабилась, задышала глубоко и ровно. А ночью началось…       У Дианы было много женщин — и омег, и бет, но ни с одной из них у нее не было такого единения. Даже Анжелику она никогда не чувствовала так остро. Когда Света отключилась, Диана, пялясь в потолок, лениво поглаживала волнистые светлые волосы женщины. Ныли и саднили отметины, оставленные омегой на шее и плечах, сердце все никак не могло успокоиться и до сих пор сдавало марафон. Но больше всего мучали мысли…       Эмоции, которые внезапно вызывала в ней омега, пугали. Она была уверена, что Анжелика навсегда привила ее от чувств. Неужели нет? Но поддаваться было нельзя: чувства всегда только мешают, делают слабой. А чувства к омеге — подчиняют. А ей нельзя быть слабой. Поэтому, как бы сладко и маняще не пахла эта омежка — у них есть договор, и именно ему она будет следовать. Бизнес и ничего личного! Только как не сойти с ума, находясь рядом со Светой следующие девять месяцев?       Арбенина прижала омегу ближе к себе, и, зарывшись лицом к волосам, глубоко вдохнула терпкий полынный аромат. Когда закончится течка, ее желание обладать ею тоже притупится. Она давно не малолетка, которая не способна справиться с собой. У нее отличная выдержка. Все получится, главное сосредоточиться на цели — на ребенке, альфе, который будет только ее…