Екатерина Космодемьянская

      Оставить болеющего шестилетнего ребёнка с Северусом было не самой хорошей идеей с самого начала. Нарцисса до последнего сопротивлялась, но Люциус смог переубедить жену, уверяя, что всё будет хорошо.       — Хорошо вам отдохнуть, — Северус кратко поцеловал белобрысое чудо в щёку и поспешил в лабораторию.       — Может, всё-таки возьмём её с собой? — не унималась Цисси. — Ребёнок погреется на солнышке — быстрее поправится.       Но, в очередной раз леди Малфой отказали, аргументировав это тем, что Екатерина не выдержит трансгрессии на такое большое расстояние.       К сожалению, опасения Нарциссы подтвердились. Северус заработался и совершенно забыл о дочери, которая сейчас как никогда нуждалась в его внимании.       — П-Папочка, — босые ножки затопали по холодному мрамору. — Где ты?       Высокая температура давала о себе знать: девочку шатало из стороны в сторону.       — Мисс Малфой, — перед малышкой появился Добби. — Вам нельзя вставать, — пискнул домовик. — Хозяин Люциус убьёт меня.       — Где папа? — откашлявшись, спросила Екатерина.       — Мистер Снейп у себя в лаборатории…       — П-позови его, п-пожалуйста, — взмолил ребёнок, припав на колени.       Добби трусливо поджал ушки, но просьбу хозяйки исполнил.       — Не послушная девчонка! — разжалось яростное шипение с другого конца коридора. — Велено было лежать в постели!       — П-Папочка, мне плохо, — сжалась Екатерина, ожидая подзатыльника.       Северус сжалился над дочуркой и, подхватив лёгкое тело на руки, прижал к себе.       — Что болит? — совершенно не проявляя каких-либо эмоций, спросил мужчина.       — Всё, — размыто ответила девочка, обняв папу за шею.       Снейп подметил, как колотит ребёнка, но так и не понял: боится ли его дочь, или температура поднялась до критической отметки.       — Ты принимала зелья?       — Н-нет, — честно прошептала Малфой.       Северус уже было хотел накричать на неразумное существо, но решил уточнить:       — Почему?       — Папа не разрешает м-мне пить л-лекарства самой. О-он сказал, что т-ты меня п-полечишь.       Зельевар застыл на месте, позволив себе погладить малышку по спинке.       «Ты меня полечишь» — пронеслось у взрослого в голове. «Мерлин, я мучал малышку, заставляя ждать своего прихода…»       Вернувшись с дочерью в комнату, зельевар сел на постель, призвав градусник.       — Я с-сама, — девочка дрожащими ручками перехватила градусник.       — Давай я поставлю, — Северус забрал магловский прибор для измерения температуры и установил на своё место, прижав руку ребёнка к телу.       — П-прости меня, п-пожалуйста, — всхлипнула Малфой, уткнувшись носом в родительский сюртук, боясь, что папа сильнее начнёт ругаться.       А может, вовсе уйдёт и оставит её одну, пока она не поправится.       — За что? — поднял бровь Северус.       — Я доставляю т-тебе слишком м-много проблем.       Мужчина только крепче прижал к себе ребёнка.       «Доченька… Почему виноват я, а винишь ты себя?»       Как и предполагал взрослый, температура малышки пересекла отметку в сорок градусов. Северус, не мешкая, споил ребёнку необходимые зелья, уложив обратно в постель.       — Кушать хочешь? — этот вопрос был очевиден, но Северусу всё-таки хотелось знать на него ответ.       — Нет…       — Не хочется, потому что температура высокая. Сейчас спадёт, и захочешь, — прочитал лекцию отец.       — Ты м-можешь идти, — прошептало болеющее создание, повернувшись на бок.       — Прогоняешь?       — У тебя много работы… Т-тебе она важнее меня… — малышка попыталась накрыться одеялом, но взрослый не дал этого сделать.       — Не накрывайся, хуже сделаешь, — проворчал Северус. — А насчёт работы… Она может подождать.       — Ты побудешь со мной? — не веря в происходящее, уточнила Малфой.       — Да.       — И р-ругать не будешь?       — Зависит от твоего поведения, ребёнок.