Тихо-тихо сказку напевая...

На улице кружился снег. Это был один из тех предрождественских дней, когда Петербург, наряду со всеми европейскими столицами, начинал сиять тысячами свечками, сверкал ёлочными игрушками и наполнялся смехом горожан. Все: дворяне, купцы, промышленники — покупали подарки, готовились к празднику да и просто веселились. Совсем юные гимназисты-первоклассники кидались в друг друга снегом, а умудрённые возрастом чиновники беззлобно усмехались, вспоминая себя в их возрасте. В Царском Селе маленький Алексей, будущий Советский Союз, сидел за подарками. — Для Мама, — в юношеских ладошках оказался серебряный кулон с фотографией самого Союза. На обратной стороне была французская надпись, выгравированная мастером: «Мама, я тебя люблю!», — для Папа. Для Мэри, для Петрушки. Союз долго перебирал подарки, вспоминая, для всех ли всё приготовлено, — А где для Алёши?! — мальчик заозирался по сторонам, ища фигурку ангела. Это был маленький ангелок размером не больше, чем с палец, но он его сделал сам! Сам связал белую тунику, сам сделал крылья и нимб, сам. И вот так потерять! К счастью, маленькая игрушечка нашлась на дне коробки. Всё. Есть точно всё, осталось дождаться, когда позовут к ёлкам.

*** Вечером, в Сочельник, в гостиной, совсем рядом с банкетным залом, уже собралась толпа детишек. Нетерпеливо тараторила девятнадцатилетняя Аляска, пытаясь доказать что-то Ольге Николаевне. Та в долгу не оставалась, тоже что-то объясняя с обилием жестов. Двенадцатилетний Финляндия мерил комнату строевым шагом, чинно убрав руки за спину и украдкой посматривая на дверь. Российская Республика, которой исполнилось всего десять, торопливо отстукивала по подлокотнику какую-то мелодию, активно поддерживая беседу о подарках с Великими Княжнами Анастасией и Татьяной. Алексей и его тёзка, тоже Алексей и тоже Цесаревич, фантазировали о странах и путешествиях. СССР представлял себя храбрым капитаном, открывающим новые дали и земли, а Лексей — правителем, в чьё время случится это большое путешествие, и добавлял, что будет лично встречать лучшего друга и братца из плаванья. К их разговорам прислушивались многочисленные кузины и кузены всех возрастов. Им, как и всем, тоже не терпелось получить свои подарки. Раздался звон колокольчика. Дети бросились к открытым дверям толкаясь и силясь пройти первыми. Зал… сиял! Огромный, длинный, сверкающий мириадами свечей, он привлекал ребячье внимание своей помпезностью и какой-то магией, которая обычно происходила здесь. Уйма ёлочек, возвышавшихся над столами, мерцала от свечек и украшений. Еловый запах, казалось, чувствовался каждой клеточкой. Мальчики и девочки наперегонки побежали к своим подаркам. Кто-то уже издалека видел и вопил во всё горло, что этот рояль или эта сабля — именно то, о чём он мечтал. Союз подбежал к своему столику с подарками и принялся заворожённо рассматривать каждый предмет. Конфетки и дорогой шоколад, флейта и игрушечные солдатики, картины и мундиры — всё цепляло детское внимание. Но Лёша всегда любил кого-то радовать. Он осмотрелся. Невдалеке стояла его Мама и вела мирные речи со своей фрейлиной. — Мамá! Маменька! — женщина оглянулась. Ребёнок сорвался и побежал что есть сил. В ручках был кулончик — его подарить! Обрадовать! — Маменька! Это вам! — Империя разулыбалась и наклонилась, чтобы посмотреть что-то поблёскивающее. — Какая красота… — русская надавила на украшение и оно раскрылось, демонстрируя гравюру и надпись. — Ох, дитя моё! Мальчика заключили в объятия и подняли на руки. Маленькие щёчки вмиг оказались расцелованы. Даже носик не оказался незамеченным. Малыш уткнулся в мамино плечо и захихикал. — У меня тоже для тебя есть подарок. Смотри-ка, — Союз повернул голову и увидел маленькую шкатулку с ключиком. Она вся была в эмалевых рисунках экзотических птичек: павлинов, фазанов, канареек и даже тех, имён которых Алексей не знал. — Поверни ключик несколько раз, а потом открой. Кроха покрутил ключик и поднял крышку. Раздался мелодичный звон, под который танцевала маленькая серебряная птица. Мальчик зачарованно смотрел за маленькими па, открыв рот. Его мама улыбалась и с большой любовью глядела на сына, поглаживая по белокурым кудряшкам. — Спасибо! Эта птичка такая красивая… прямо как вы! — РИ рассмеялась, целуя его в макушку. Малютка расслабился и от удовольствия зажмурился. — Что, Лёшка, понравилась шкатулка? — к паре подошёл муж Империи, Эраст. — Понравилась, Папá! Там птичка очень красиво танцует и поёт! Надо повернуть ключик и открыть крышечку! — Это же прекрасно, мальчик мой, — отец взял из рук жены ребёнка и посадил к себе на плечи. — Высоко, сынок? — Высоко-высоко! Я выше всех! — Вырастешь, авось, Маменьку перерастёшь! — Перерастёт, перерастёт, куда ж он денется? — засмеялась Маргарита и добавила. — Может, даже Британию перерастёшь. Этот супостат тот ещё гигант. СССР ответно засмеялся и посмотрел вокруг. Вон Машенька, сестра его, сидит на коленях Александры Фёдоровны и читает какую-то книжку. Невдалеке Сергей Александрович собирает дорогу вместе с Цесаревичем Алексеем. Аляска играла мелодию на подаренном рояле, а старшие княжны веселились и танцевали. — Дядя Ники! — вон Финляндия весело окликнул Императора, держа в руках шпагу. — Защищайтесь! — Ох, Петрушка-проказник, принимаю твой вызов! — мужчине кинули шпагу, и начался шуточный бой. Союз взял в ручки шкатулку и завёл её снова. Какой же праздничный вечер да без музыки?