Когда-то мы были драконами (с 15 главы)

"Волчица" – неподходящее место для волчицы, по крайней мере, для четвероногой разновидности. Каракка была большим судном, глубоким и широким, а от носа до кормы длиной не уступала любой военной галере. Тем не менее, Нимерия могла пробежать с квартердека на бак и обратно за считанные секунды. Не то чтобы лютоволчица беспокоилась, подумала Арья. Когда погода стала холоднее, Нимерия свернулась в клубок, прикрыв нос хвостом, делясь драгоценным теплом тела с Призраком. Оба волка могли отдохнуть в каютах, но предпочли свежий воздух квартердека. Призраку было лучше на холоде и ветру. Белый волк оставался настороже, красные рубиновые глаза внимательно наблюдали за командой Зимнего городка и маленькими пташками. Мальчики и девочки часто посещали квартердек, приносили еду с камбуза, передавали сообщения команде, несли вахту у штурвала и помогали с парусами и навигацией. В ответ Джон отплатил им уроками – многими довольно необычными. — Семь кругов ада, Сноу. Здесь достаточно холодно, чтобы заморозить яйца обезьяны. Сколько еще? — Сандор Клиган был закутан в тяжелые меха и толстую шерсть. Пес держал десятифутовый шест из ясеня. Наверху, на валу, были установлены три полых латунных стакана – полусферы, прикрепленные к вращающейся металлической лопасти. — Вы находитесь не в том положении. Четт, определи направление ветра, — сказал ее брат. Карие глаза мальчика заблестели от возбуждения. Четт держал большую катушку с петлями белой бечевки, обернутыми вокруг цилиндра. Свободной рукой он подбросил ромбик из тонкой малиновой ткани, прикрепленный к кресту из железного дерева. Налетел порыв ветра и унес подношение, а Четт быстро выпускал все больше и больше шнура. Толпа детей ахнула, когда воздушный змей взлетел высоко в небо, выше мачт каракки. Пес поднял шест вверх, встав перпендикулярно направлению порывистого ветра. В тот же момент Джон перевернул маленькие песочные часы, и коричневый песок просочился через горлышко. Одна латунная чашка была выкрашена в красный цвет, и ребята из Зимнего городка подсчитывали движения, пока устройство вращалось на сильном ветру. — Тридцать три оборота, милорд! — крикнул Джерри, когда осело последнее зернышко. — Мы уже закончили? — Сандор стиснул зубы. — На сегодня. Мы повторим это завтра и в ближайшие дни, — сказал Джон. — Четт, запиши, что ветер дует с востока на северо-восток. — Можем мы еще немного посмотреть за воздушным змеем, мейстер? — взмолился мальчик из Зимнего городка. — Конечно. Нас ждет хороший ужин после долгого рабочего дня. Пусть кто-нибудь принесет еду и питье на квартердек. И что-нибудь теплое для Клигана, — Джон любезно ответил. Матросы носили котлы со свежеприготовленным рагу из столовой. Арья понюхала вареную соленую говядину, лук, картофель и сливы, тушенные в пиве и бульоне. Не было ни тарелок, ни вилок, и еду ели с твердым печеньем и хлебом. Клиган проигнорировал еду и направился прямиком к горшочку поменьше – подогретому пряному вину с гвоздикой, корицей и спиралью лимонной цедры. Клиган удовлетворенно причмокнул губами, прихлебывая горячий напиток. — Сноу, почему ты измеряешь ветер? — спросил Пес, осушив свою кружку. — Я хочу понять, откуда он дует, — Джон улыбался, когда воздушный змей танцевал в небе, ветер поднимал его все выше, а смеющийся Четт с помощью других детей держался за катушку. — Железнорожденные знают. Ветер дует с востока, — сказала Аша. — Он везде дует с востока на запад? — скептически спросила Арья. — Не на зеленых землях, но это происходит на большинстве из Четырнадцати морей. Здесь, в Студеном море, холодный воздух дует с востока. Пассаты на Летнем море также дуют на восток. Вот почему плавание в Йи Ти затруднено. Мы боремся с ветром, когда идем на восток, так что добраться до Кварта и Нефритового моря нелегко, — ответила Аша. — "Морской Змей" много раз плавал на восток, как вам скажет Векс, — сказал Джон. — И то, что ты говоришь, не совсем правда. В холодных водах ветер дует с востока на северо-восток. Близ Соториоса восточный ветер дует с востока на юго-восток. — Что это значит? — спросила Арья. — Я полагаю, что это как-то связано с жарой. Жара может изменить воздух точно так же, как штормы случаются в Узком море осенью, но не весной. Ветер – это не фиксированная вещь, но если мы сможем его предсказать, то сможем использовать его силу. Корлис Веларион хорошо знал ветры. Это сделало его величайшим мореплавателем, которого когда-либо знал наш мир. — Никто не может по-настоящему познать море. На Железных островах говорят, что Штормовой Бог сражается с Утонувшим Богом до тех пор, пока все зеленые земли не покроются водой. Железнорожденные будут править до тех пор, пока нас не утащат вниз, чтобы мы служили в водных чертогах Утонувшего Бога, — сказала Аша. — Штормовой Бог? Я думал, это было в духе Баратеона. Разве там не было сумасшедшего старого короля, который утверждал, что женат на богах и является Последней Бурей? — сказала Арья. — Дюрран Богоборец. Король, который построил Штормовой предел, когда Первые люди пришли в Вестерос. Дом Баратеонов женился на своей линии восемь тысяч лет спустя. Все эти истории довольно причудливы, как легенда об Азоре Ахае. Сказки из Века Героев рассказывались для прославления великих домов и объяснения природных явлений. Притязания Штормового Короля на божественность примерно так же обоснованы, как Утонувший Бог, завоевывающий мир, — сказал Джон. — Но давным-давно у железнорожденных действительно были обширные владения в реках и вдоль Закатного моря. Везде, где люди чувствовали запах соленых брызг или слышали плеск волн, баркасы совершали набеги и требовали дань. Дядюшка Мокроголовый утверждает, что когда море становится неспокойным, вздымаются волны и поднимается ветер, Утонувший Бог просыпается и посылает кракенов завоевывать зеленые земли. — Утонувший Бог не имеет ничего общего с волнами и ветрами. Волны вызываются ветрами, дующими над поверхностью воды. И Утонувший Бог не создавал железнорожденных. Железнорожденные придумали своего бога, чтобы оправдать свое мародерство. Существуют великие тайны и загадки, которые еще предстоит разгадать, и силы, которые мы не понимаем. Завоевание не входит в их число. Мужчины жаждут власти и богатства. Нам не нужны монстры, которых можно обвинить в нашей жестокости. — Простите, Ваша Светлость, — капитан железнорожденных выглядела искренне любопытной. — Разве завоевание – это не история дома Таргариенов? Огонь и кровь – это не слова мира. Без ваших монстров Железный трон никогда бы не был выкован. Драконы могли бы принести эру мира, но было пролито много крови, чтобы объединить Семь Королевств. — Когда я говорю о монстрах, я не думаю о волках, кракенах, львах или драконах. Нет зверя более жестокого, чем человек, и в каждом человеке есть чудовище внутри него. Иногда монстр побеждает. — Не иногда, — Аша фыркнула. — Эурон родился монстром. Он убийца родственников и палач, как и многие старые короли Железных островов. Вы знаете, почему жрецы Утонувшего Бога перестали призывать к королевскому поединку? Уррон Грейайрон положил конец традиции, когда привел своих воинов с топорами на холм Нагги. Он убил всех капитанов, тринадцать королей соли и скал и большинство священников и пророков, собравшихся на спор. После этого они назвали его Красной Рукой. — И в чем смысл этой истории? — спросил Джон. — Никто не получил корону добротой. Забудь о чести, если хочешь завоевать Железный трон. Твои враги прибегнут к обману и вероломству. Тайвин Ланнистер дважды находил предателей, чтобы предать Север. Что он будет делать теперь, когда знает, что ты законный наследник? — Я не буду Урроном с поличным. И я не стану мясником, как Тайвин, или сумасшедшим, как Эурон. Король должен быть чем-то большим, чем тот, кто захватывает власть окровавленными руками, — сказал Джон. — Красивые слова, но герои и девы побеждают только в песнях. Вороний Глаз – это чудовище. Лучше быть жестоким и черствым, чем позволить Эурону победить тебя. Если ты упадешь, пощады не будет. Может быть, ты и не против смерти, но как насчет твоих братьев и сестер? А как насчет парней из Зимнего городка? Лорд Тайвин содрал бы с ваших волков шкуру живьем, чтобы сохранить власть. — Я не очень забочусь о власти, и меня нелегко заманить в ловушку, — торжественно сказал Джон. — Но я никому не позволю причинить вред моим друзьям и семье. Я не боюсь проливать кровь. Я буду защищать и вознаграждать своих сторонников и союзников, но мои враги познают мой гнев. Никто не нападает безнаказанно на дракона или лютоволка. — Хорошо. В мое отсутствие дядюшка Эурон будет коронован Королем Островов. Он объявит себя Сыном Морского Ветра и заявит, что даже ветры и море повинуются ему. Эурон планирует захватить весь Вестерос – Ланниспорт, Хайгарден, Арбор, Старомест и даже Королевскую Гавань. От Стены до Дорна Вороний Глаз будет претендовать на все как на добычу. — Твой дядя может болтать все, что ему заблагорассудится. Пиратство работает, когда короли слабы, а люди разделены. Север отбил множество вторжений железнорожденных. В следующий раз пощады не будет. Правление Эурона будет коротким и кровавым. Вороний Глаз может сжечь несколько городов и украсть несколько морских жен и рабынь. За каждого потерянного мужчину, женщину или ребенка мы с Роббом убьем во много раз больше на Железных островах. Ты должна надеяться, что это будет Робб. Он менее мстителен, чем я. — Джон прав. Север не позволит кальмарам снова напасть. Мы отсечем вас от ваших кораблей и перебьем всех железнорожденных, прежде чем вы вернетесь к своей дерьмовой куче камней, — яростно сказала Арья. Аша усмехнулась. — Клиган был прав. Вы, Старки, – кровожадная шайка. Это хорошо. Слабые союзники бесполезны. Я была бы рада видеть Эурона мертвым, а еще больше рада стать новым Капитаном Кораблей. Флот каракк помог бы мне править железнорожденными. Как ваша покорная слуга, Ваша Светлость, — капитан слегка насмешливо поклонилась, но улыбка на ее лице смягчила любую насмешку. Арья молчала, пока мальчики из Зимнего городка доедали свой ужин, и спустила воздушного змея, когда солнце начало садиться за горизонт. Она скормила Нимерии немного вареного мяса и съела хлеб, размягченный в густом рагу. Арья подождала, пока Четт не вернулся со свечами. По ночам Джон учил Ашу и детей пользоваться дальномером и секстантами, чтобы ориентироваться по луне и звездам. Прежде чем этот урок начался, Арья потянула его за руку, чтобы поговорить наедине. — Она играет с тобой. Аша хочет настроить нас против Эурона, — сказала Арья. — Конечно, она хочет. Эурон – ее соперник за контроль над железнорожденными и лидерством в ее доме. Но это не сильный аргумент, сестра. Вороний Глаз обратит свой взор на Север, или он будет грабить другие земли. Я наследник Железного трона. Даже если бы это было не так, я не хочу, чтобы Эурон бесновался, убивая и насилуя в Семи Королевствах. — Чем Аша отличается? Она возглавила рейд против Темнолесья. Все эти кальмары – пираты и воры, — Арья не простила Теона за то, что он превратил свой плащ, или железнорожденных за их нападения. — Разница заключается в степени. Эурон – особенно мерзкий монстр, капитан, который вырывает языки у своей команды. Аша хочет власти, но она не садистка. Худшие монстры – это те, кому все равно, сколько невинных умрет, чтобы укрепить свое положение. Есть много людей, которые рады извлекать выгоду из человеческих страданий или закрывать глаза на зверства, совершаемые в их пользу. — Как Тайвин Ланнистер. Он убил Эйгона и Рейнис, чтобы Роберт женился на его дочери. Он разграбил Речные земли, чтобы наказать мать за арест Беса, — сказала Арья. — Тайвина Ланнистера уважают за силу и хитрость, но он освободил Гору, чтобы жечь, насиловать и убивать. Бравые Ребята – отвратительные существа, но Тайвин нанял их, чтобы терроризировать простых людей. Человек, отдавший приказ совершить преступление, так же виновен, как и его подчиненные. Это лучший аргумент для короля – служить правосудию и обеспечивать соблюдение законов, чтобы таким людям, как Тайвин и Бейлиш, не сходили с рук их преступления. — Так ты собираешься сражаться за Железный трон? Чтобы защитить нашу семью и воссоединить Семь Королевств под одним знаменем, как твои предки, — спросила Арья. — На самом деле я не хочу быть королем, — Джон отрегулировал одно из двух зеркал секстанта. Лучшим временем для осмотра были сумерки, достаточно светлые, чтобы был виден горизонт, но достаточно темные, чтобы ясно видеть звезды. — Я бы предпочел исследовать новые места и вещи и путешествовать в далекие страны. Есть дела поважнее, чем иметь дело с жадными высокородными и интригами Королевской Гавани. Но в жизни мы часто не получаем того, чего хотим. — Мы сами создаем свою жизнь, — яростно сказала Арья. — И сейчас мы отправляемся в новое далекое место. Мы встретим новых людей, и они, возможно, поддержат тебя в восшествии на Железный трон. — Браавос не так уж далеко. Это ближе к Белой Гавани, чем к Королевской Гавани. Мы не знаем, как нас примут. Железный банк заботится о Железном банке. Для них не имеет значения, кто сидит на троне, главное, чтобы им платили. — Якен Х'гар сказал, что Железный банк может тебе помочь. — Не совсем так, Арья. Он сказал, что Железный банк может быть опасным врагом и что у них есть власть создавать и свергать королей. Х'гар также намекнул на ценные секреты, известные банкирам. Но это не значит, что они будут делиться. — Что мы будем делать, если они поддержат Железный трон? — сказала Арья. — Я предпочел бы выяснить это, чем быть удивленным высадкой наемников на наши берега. Мы должны относиться к миру таким, какой он есть, а не таким, каким мы хотели бы его видеть. Лучше выискивать врагов, чем позволять проблемам разрастаться, — Джон взъерошил волосы Арьи. — Мы не должны быть мрачными. У нас есть корабль, команда и мир приключений. Давай будем смелыми и поплывем к неизведанным водам и берегам, о которых и не мечтали. — Я думала, мы едем в Браавос, — дерзко ответила Арья. Она всмотрелась в оптический прицел, измеряя угол между луной и Полярной звездой, как учил ее брат. Луна двигалась по ночному небу в цикле из двадцати семи дней. Джон считал, что небесные объекты следуют по сложному, но механическому пути. Зная лунный угол, ожидаемое положение Луны и точное время, навигатор мог рассчитать долготу и широту с точностью до нескольких миль. По крайней мере, такова была теория Джона, и для ее подтверждения потребовались бы годы и множество измерений. Она надеялась, что у ее брата будет время, чтобы однажды корабли могли плавать на большие расстояния в неизвестность и быть уверенными в своем местоположении. Арья отбросила свои страхи и сосредоточилась на секстанте.

***

Браавосийцы гордились своими зданиями. Город, восстановленный из болот, а топи ценили каждый дюйм его земель. Каменщики построили заостренные кверху арки, летящие контрфорсы, высокие ребристые своды, которые освободили место для больших витражных окон. Улицы и водные пути были застроены домами, расположенными так близко, что они опирались друг на друга, и шустрый ребенок мог перепрыгивать с купола на двускатные крыши даже в наполовину затопленных районах города. Было несколько исключений из этого правила. Дворец Морского владыки стоял особняком, на вершине Пурпурной гавани, предназначенной для кораблей браавосийцев. Храмы на Острове Богов также были разделены, чтобы поклоняющиеся разным божествам не столкнулись или, что еще хуже, не были обращены из своих сект. Наконец, был Железный банк со штаб-квартирой в Лунном пруду, в конце Акведука. Железный банк не был самым большим, богатым или таинственным зданием в Браавосе. Храм Лунных Певиц, огромная глыба белоснежного мрамора, увенчанная огромным серебряным куполом, был больше и датировался основанием Тайного города. Дворец Морского владыки излучал огромное богатство, с экзотическими зверинцами и роскошными украшениями – богато украшенными лестницами, фресками на стенах, картинами, мозаикой и статуями, – которые обновлялись каждым правителем, стремящимся начать свое правление с нового искусства и великолепия. Что касается секретности, Черно-белый дом был открыт для публики, но мало кто осмеливался выйти за пределы собственно храма, в темный лабиринт туннелей и переходов. Беллегера Отерис много раз бывала в Железном банке. Черная Жемчужина, первая своего имени, королева пиратов и контрабандистка, была хранительницей ключей, с хранилищем, набитым драгоценностями от покровителей и поклонников. Сегодня она была здесь не для пополнения или снятия средств. Ее пригласила маленькая седовласая женщина. Они ждали в большом вестибюле перед мраморной дверью, отмеченной символом двух золотых треугольников, соединенных наподобие песочных часов, с двумя руками, вытянутыми влево и вправо там, где треугольники сходились, ладонями вверх. Старуха постучала посохом по полированному белому полу. — У тебя были еще сны, сладкая? Беллегера плохо спала уже много лун. — Да, мадам Лунная певица. Я вижу драконов, летающих над городами, стенами и полями. Есть много кораблей, готовящихся к бою. Кровь и тела в воде, огонь и дым в воздухе. — Бедное дитя. Пророчество – это ужасный дар. Если они верны, то мало надежды избежать катастрофы. А если они ложны, то ты разоблачена как лжец, — сказала старуха. — Какой из трех драконов чаще всего является в твоих снах? — Черно-красный. Тень от его крыльев простиралась от одного берега реки до другого. Старуха вздрогнула. — Он больше, чем Черный Ужас. Говорят, дыхание Балериона было таким горячим, что песок превращался в стекло. Такой зверь разрушил бы наши храмы, сжег наш флот и превратил бы Тайный город в груду пыли и пепла. — Конечно, Браавос не будет сражаться с драконом. Что хорошего может из этого получиться? Этот город построен на торговле, а не на войне, — в ужасе воскликнула Беллегера. — Никогда не сомневайся в глупости людей, — мрачно сказала старуха. — В Эссосе есть три дракона, и они своенравные существа. Трехглавый дракон Эйгона и его сестры-жены могли бы работать вместе. Эти драконы, скорее всего, будут танцевать. И когда драконы танцуют... — Люди горят, — Беллегера закончила мысль. Эссос был избавлен от разрушений Танца, но все знали, что происходит, когда драконы сражаются друг с другом. — Не волнуйся, дитя. В тебе есть капля крови Таргариенов. Драконы хорошо обращаются с бастардами, пока те не идут на войну. Но ради Браавоса ты должна рассказать держателям ключей о своих видениях. Железный банк не убьет тебя за то, что ты сказала правду. Беллегера не была уверена в этом, но старуха предлагала некоторую защиту. Даже Железному банку пришлось прислушаться к Лунным певицам. Их провели в большое, похожее на пещеру помещение с восемью большими дверями из черного дерева с каждой стороны. Давным-давно в такой комнате могло храниться огромное сокровище, разделенное на несколько подземных помещений, запертых для владельцев ключей-основателей. Теперь помещение было почти полностью пустым, и в дальнем конце стоял только один длинный каменный стол с гравировкой. Золото и серебро были предоставлены взаймы с целью получения прибыли, и теперь уверенность черпалась не из хранилищ, а из обещаний банкиров. За столом сидели трое мужчин, чопорно одетых в простые коричнево-серые одежды. На стенах висели прекрасные пурпурные плащи из соболя и горностая, а также фетровые шляпы без полей. Свет от украшенных драгоценными камнями фонарей, установленных на стенах, отражался от зеленого мраморного пола. — Добро пожаловать в Железный банк. Пожалуйста, сядьте, — Сказал Орсо Ипато. Банкир был одет в серое, с серьезным лицом, слегка нахмуренным и длинным носом. — Лунная певица Алия. Вы просили об этой встрече. Старуха коротко кивнула банкирам, когда они сели на холодную мраморную скамью. — Я говорю по вопросам, важным для Браавоса. Это леди Беллегера. — Черная Жемчужина известна нам, — сказал серый человек, его темные глаза были холодными и недружелюбными. — Тогда я должна просто позволить ей рассказать эту историю, — сказала жрица. — У меня было видение после того, как я выпила кубок вечерней тени. Я видела трех драконов, летящих под звездами. Там было великое поле битвы вооруженных людей – дотракийцев, андальских рыцарей, эссосских наемников, копейщиков, лучников, арбалетчиков. Там было много кораблей – от шестовых лодок до военных галер. Я видела львов, волков и золотого кракена на парусе. Так много погибло, включая детей, торговцев и простых людей. И над всеми ними были драконы. — Таков путь войны. Люди умирают. Женщины тоже, и дети. Мы, жители Железного банка, видели много войн. Это не имеет к нам никакого отношения. На войне короли и магистраты должны занимать больше. До тех пор, пока победитель платит долги, Железный банк будет одалживать их золото. — Но сражение было не в Семи Королевствах. Дотракийцы не пересекают соленую воду. Это было в Эссосе. Там были пурпурные паруса из Браавоса, сфинксы и гарпии, а также огромный дракон, летящий над Ройной. Это был ужасный зверь с кроваво-красными глазами и огромными черными крыльями... — Это может быть захватывающая история с героями и злодеями, королевами драконов, которые разрывают цепи, и скрытыми принцами на Севере. Здесь мы предпочитаем более простые истории, с меньшим количеством красок и большим количеством цифр. Мы считаем монеты, налоги и проценты по нашим кредитам. Железный трон одолжил миллионы золотых драконов. Наш приоритет – убедиться, что долг погашен в полном объеме. — Железный банк решил поддержать Ланнистеров, — сказала жрица. — Война не имеет для нас значения, — возразил Орсо. — Золото, одолженное Железному трону, делает это. Ланнистеры всегда платят свои долги. Лорд Тайвин понимает важность денег. — Старый Лев поклоняется золоту и власти, точно так же, как Железный банк. Утес Кастерли был построен на золотых приисках. Дом Ланнистеров был бы немногим лучше без золота, — старуха фыркнула. — Какое значение имеют камни и золото? Старый Лев стар. Драконы молоды. Вы ожидаете, что наши корабли переживут драконий огонь? Зачем делать врагов из драконов? — Беллегера вскрикнула. — Я согласна с Леди, — заявила жрица. — Драконы с возрастом становятся сильнее и свирепее. Время на стороне Таргариенов. — То, чего старикам не хватает в силе, они восполняют хитростью. Хитростью можно выиграть войну так же легко, как золотом и мечами. — Что ты нам не рассказываешь? — резко сказала жрица. — Что ты знаешь такого, что придает тебе уверенности в Железном троне? Серый человек бросил на нее настороженный взгляд. После быстрого разговора шепотом с двумя другими посланниками Орсо повернул обратно. — Эта новость станет известна через два дня. Железный трон назначил награду за Джона Сноу. Миллион золотых драконов за его голову или доказательство смерти. Миллион золотых драконов! Это было поразительное количество. Беллегера считала себя состоятельной, у нее была роскошная прогулочная баржа, инвестиции в торговлю, корабли и землю, а также драгоценности, хранящиеся в банке. Миллион драконов – это невообразимое богатство даже для знатных семей Браавоса. — Убийство за деньги – неужели браавосийцы не более чем убийцы по найму? Лучше продать свое тело, чем душу, — с презрением сказала старуха. — Если человек убивает другого за десять серебреников, он головорез. Если он убивает ради замка, значит, этот человек – лорд. Но миллион золотых драконов – этот человек считался бы государственным деятелем, магистром или, возможно, королем. Эти головные деньги могут показаться уродливыми, но это просто война в другой форме. — И вы планируете получить прибыль от этой награды? — спросила жрица. Орсо, казалось, был удивлен этим обвинением. — Железный банк не убивает людей. Но если миллион драконов попадет в нашу казну, то это золото будет выдано взаймы, возможно, обратно Железному трону по справедливой ставке. Золото есть золото, мадам. Оно должно циркулировать. — Многие в Браавосе почувствуют отвращение, — сказала Беллегера. — Таргариен спас наш город. Морской владыка и его сын благодарны принцу Деймону. Как и капитаны, ряженые, куртизанки. На Острове Богов священники возносят благодарственные молитвы за эликсир. — Благодарность священников длится недолго. Многие могут восхищаться Джоном Сноу. Чтобы убить его, нужен только один. Когда он умрет, любому восстанию против Железного трона придет конец. — Драконов трудно убить, — сказала старуха. — Даже молодых. У него нет армии – пока. У него нет последователей – пока. Он еще не встречался со своей тетей, которая родила драконов из камня – пока. Что ты будешь делать, когда это изменится? — Северная армия была расформирована. Дейнерис Таргариен далеко. Где бойцы Джона Сноу? Какие драконы у него сейчас есть? Гонка не всегда для быстрых, а битва – для сильных, но это лучший способ делать ставки, — сказал Орсо. — Вы приняли свое решение. Эта жажда золота подвергнет опасности всех нас. Тайный город предназначался не только для накопления богатства. Браавос когда-то был маяком свободы, местом, где рабы и невольницы могли сбросить свои оковы. Теперь мы ничем не лучше других городов Эссоса, где богатство равно власти, — сказала Лунная певица. — Миледи, на карту поставлено больше, чем вы думаете. Награда, предлагаемая Железным троном, не совсем то, чем кажется. Плохо использованный долг – это ловушка, в которую достаточно легко попасть, но трудно выйти. Мы заработаем больше, чем все золото Семи Королевств. Мы будем иметь власть над королем и железной хваткой удерживать Вестерос в течение долгого времени. — Значит, вы не просто жаждете золота. Ты тоже хочешь власти, — сказала Лунная певица. — Мы всего лишь слуги Железного банка. Интересы банка совпадают с интересами Браавоса. И если это приходит с большим богатством и властью, то так тому и быть. Мы не устанавливали эту награду. Мы не посылаем людей убивать Джона Сноу. Но если это произойдет, то почему банк не должен получать прибыль? Браавос не стал богатым, отказавшись от возможностей. Вина за смерть Джона Сноу падает на его убийц и Железный трон, а не на Железный банк. — Он еще не умер, — возразила Беллегера. — Все люди должны умереть. Никто не живет вечно, особенно принцы-драконы. Пламя, которое горит в два раза ярче, сгорает в два раза быстрее. И этот Таргариен горел очень ярко, — сказал Орсо.

***

Каждый большой замок имел свой собственный уникальный характер, зависящий от хода истории и темперамента нынешнего правителя. Тирион был лучше всех знаком с этим Утесом. Утес Кастерли был высечен в огромном каменном холме, выступающем в Закатное море. Могучий замок, от пещер и туннелей до сторожевых башен с людьми, возвышался над Ланниспортом, как лев в покое, обозревающий свои владения. Лорд Тайвин требовал постоянного порядка и эффективности, так что Утес был достаточно великолепен, чтобы принимать королей, и слишком силен, чтобы подвергаться нападению. Ни один другой замок не был таким неприступным или величественным, как дом его семьи. Харренхолл был непристоен по размерам и масштабам, но мрачен и разрушен. Штормовой предел был силен, и его трудно было штурмовать, но у крепости была только одна мощная башня, вздымающаяся к небу подобно разъяренному кулаку. Винтерфелл был крепким и без украшений, обычный замок для равнинного Севера. Чем меньше будет сказано об Орлином гнезде, тем лучше. Тирион не наслаждался пребыванием в Небесных камерах или ветрами, завывающими через Лунную дверь. Красный замок не шел ни в какое сравнение с Утесом Кастерли. Замок был меньше, в нем постоянно кипела работа, поскольку лорды и дворяне приезжали играть в "игру престолов", приводя с собой толпы слуг, оруженосцев и охранников. И шпионы, подумал Тирион. Красный замок, как и вся Королевская Гавань, был ульем интриг, где каждый работяга был рад поделиться секретами, проданными тому, кто больше заплатит. Это, в сочетании со склонностью короля Роберта к выпивке, еде и турнирам, превратило замок в хаотичный беспорядок, поскольку охотники за состоянием, мужчины и женщины, роились вокруг правящих оленей, как гончие и ястребы на охоте. Его отец намеревался все это изменить. Тайвин планировал привнести в Краснай замок больше благопристойности и дисциплины. Придворных заменили людьми, поклявшимися в верности Утесу Кастерли, слуг предупредили о суровой цене предательства, шпионов вырвали с корнем, а стражники в замке носили красное, а не золотое. Тирион не придирался к действиям своего отца. Он бы попробовал то же самое. Однако была проблема – Красный замок не была Утесом, а Десница не был Королем. Джоффри ощетинивался при любых попытках контролировать свои действия. Король знал лучше, чем пытать кошек или пороть слуг до смерти, по крайней мере, пока Тиреллы наблюдали. Джоффри мог быть Баратеоном только по названию, но у него был характер и упрямство оленей, а также львиная гордость. Только на прошлой неделе он приказал утопить Донтоса Холларда в бочке с элем после того, как рыцарь появился пьяным во дворе. Потеря жалкого сота ничего не изменила, но таково было отношение Джоффри ко всем своим подданным. Король был особенно вспыльчив по отношению к речным жителям. Тирион присутствовал на многих встречах Тайвина и Джоффри, где требовалось наказание для мятежных лордов. — Я хочу их головы! — завизжал король. Его племянник был очень храбр, когда Старки были за тысячу миль отсюда. — Мы не можем разграбить каждый замок в регионе, ваша светлость. Это спровоцировало бы Простор и заставило бы речников просить помощи с Севера. Дороги открыты, города восстанавливаются, вдоль Трезубца царят торговля и порядок, — сказал Тайвин с легким раздражением. — Твое милосердие заставляет Железный трон выглядеть слабым! Речные лорды вернутся к Старкам и этому ублюдку. Сожгите замки дотла и отдайте земли новым лордам, преданным Короне. — Риверран, Дарри и Харренхолл привязаны к Железному трону. Ни один король не может захватить каждый замок или наказать каждого лорда. Эйрису нравилось сжигать своих знаменосцев. Эйгон Завоеватель был милосерден к своим врагам. Один из них положил начало династии, которая просуществовала почти триста лет. Другой покончил с его домом. Лучше править людьми, чем пеплом, — в голосе Тайвина послышалось раздражение. Его отец много раз повторял этот разговор. Урок был довольно простым. Хороший правитель требовал как кнута, так и пряника. Джоффри, если не считать случайных побоев Роберта, никогда не знал кнута и был слишком жесток и туповат, чтобы раздавать какие-либо пряники, даже те, которые мало чего стоили трону. Речники были непокорны, но дальнейшее насилие только усилило бы их немалое негодование. Нестабильность на Трезубце помогла бы их врагам, лишив Корону золота и людей. Его злобный племянник был настоящим тупицей. Тирион постиг эти концепции в гораздо более молодом возрасте, не проводя часов с лордом Тайвином, обучаясь правлению.

***

Сегодня не было ни заседания суда, ни Малого совета. Капли дождя барабанили по крыше Кухонного замка, стекая в цистерны и бочки. У простого люда все еще были обязанности, но рыцари не могли тренироваться во дворе, и мало кому из высокородных нравилось подниматься и спускаться по скользким от дождя ступеням. Он с нетерпением ждал обеда из горячих яиц с маслом, поданных на теплом хлебе с чесночной колбасой и ежевичным джемом. Тирион напевал веселую мирийскую мелодию, когда увидел знакомую светлую шевелюру возле судомойки. — Томмен! Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен быть в крепости Мейгора? Пухлый мальчик покраснел. — Я избегаю мейстеров. Я бы предпочел провести время со своими дядями, чем читать какой-нибудь старый и скучный свиток. Тирион усмехнулся. Со смертью Пицеля график обучения королевского двора пришел в замешательство. С другой стороны, Джоффри и Томмен никогда не были очень прилежными, в отличие от их гораздо более умной сестры. Он взял с подноса свежеиспеченные яблочные пироги, покрытые золотистой розочкой меда. — Мы поделимся этим. Подожди, твои дяди – ты уже видел Джейми сегодня? — Дядя Джейме взял меня покататься верхом в Королевский лес. Мы видели мать-олениху, олененка и кроликов, — радостно сказал мальчик. Рот Тириона отвис, когда он проглотил ломтик яблока, подслащенный медом и сыром. — Джейме? Кататься верхом по лесу? Разве сегодня утром не шел дождь? — Да, дядя. Но Джейме сказал, что немного воды не должно беспокоить рыцаря. Он спросил о моих уроках и писал ли я Мирцелле. Он сказал никогда не слушать Джоффри. Тирион тяжело сглотнул. Это были прекрасные слова для отца сыну, но его брат никогда не проводил время со своими детьми. Джейме не мог рисковать задавать вопросы о том, почему у всех троих были золотые кудри и изумрудно-зеленые глаза, не тогда, когда Роберт был жив. Олени ушли, но все еще были Тайвин и Джоффри. Если бы Джейме признал, что дети Серсеи были результатом их кровосмесительной связи, ему пришлось бы адски поплатиться. Дерьмовый шторм, который поглотит всех Ланнистеров. — Как ты думаешь, мне следует больше тренироваться во дворе? — Томмен болтал без умолку. — Я мог бы стать воином, как дядя Джейме. Я достаточно взрослый, чтобы служить оруженосцем у рыцаря королевской гвардии или воспитанником у лорда. В бою Томмену никогда не сравниться с сиром Робертом Брэксом или Силачом, но дело было не в этом. Рыцарь, который никогда не демонстрировал доблести на турнире, все равно мог стать уважаемым, как сир Киван. Серсея никогда бы этого не допустила, поскольку его сестра хотела держать всех своих детей под каблуком. Очень жаль. Воспитание в Западных землях укрепило бы уверенность Томмена и позволило бы ему познакомиться с другими мальчиками его возраста. — Я уверен, что ты был бы великим рыцарем. Ты мог бы даже путешествовать по Семи Королевствам, как сир Дункан Высокий. — Он был рыцарем изгороди. Я не думаю, что мне было бы хорошо спать в живой изгороди, — сказал Томмен. Тирион усмехнулся. Некоторые рыцари были настолько бедны, что спали под живыми изгородями, которые росли вдоль переулков Семи Королевств. Лорд Тайвин презирал таких людей, считая их немногим лучше нищих, а зачастую и вовсе бандитами и разбойничками. С другой стороны, его отец нанял таких паразитов, как Гора и сир Эмори Лорх, чтобы выполнять его приказы. Богатство имело мало отношения к порядочности. — Где Джейме? Он не проводит спарринг во дворе. Томмен указал в окно на группу вязов и тополей. Дождь продолжал лить, капли образовывали ручейки, которые соединялись в потоки, ищущие путь к ступеням и зданиям внизу. Тирион схватил тяжелый шерстяной плащ и выбежал наружу. Красный замок был построен после Эпохи Магии. Замок был внушительным, построенный как подходящее жилище для династии Таргариенов, чтобы заменить первоначальный деревянный форт, но ему не хватало колдовства, которое возвело Хайтауэр, Драконий Камень и Штормовой Предел. Божественная роща Красного замка была достаточно приятной, целый акр вязов, ольхи и тополей, но без чардрева в качестве сердцевинного дерева. Вместо этого Тирион обнаружил Джейме лицом к огромному дубу, толстые ветви которого были увиты красными лианами дымной лозы. Ветви могучего дуба служили некоторым укрытием от проливного дождя. Короткие ноги Тириона слегка пульсировали от ходьбы. Кроме его брата, никто другой не был настолько глуп, чтобы добровольно выйти под дождь. Джейме стоял в белых эмалированных доспехах, простой белый щит без украшений опирался на ствол. Руки его брата в латных перчатках были сложены вместе на поясе, а белый плащ развевался на ветру. — Ты начал поклоняться деревьям? Дурная привычка, которую можно перенять у северян. — Тирион, что ты здесь делаешь? — Джейме отвел взгляд от дуба. — Я волновался. Какой сумасшедший едет верхом во время грозы, а потом остается под ливнем? — Этот дождь не так уж плох, — пренебрежительно сказал Джейме. — Погода была хуже, когда я охотился на разбойников в Королевском лесу с сиром Эртуром Дейном. Я пришел сюда, чтобы подумать. Ты превозносите важность ума, поэтому я подражаю твоим привычкам. — Как однажды сказал великий философ, лучший способ созерцать жизнь – это с буханкой хлеба, кувшином вина и красивой женщиной. Вот почему я лучше всего работаю в борделе, а не под дождем, — острота Тириона вызвала улыбку и тихий смешок. По крайней мере, его брат не превратился в Ланселя. Их двоюродный брат был жалкой фигурой – серолицый, мрачный, изможденный, с всклокоченными волосами, ослабленный постоянным постом. Ланнистер в власянице был не Ланнистером, а обычным воробьем. Джейме всегда будет Золотым ребенком Тайвина, за которым мужчины пойдут в бой. Его брат сменил свои богато украшенные золотые доспехи на белые королевской гвардии. Вопрос был в том, какой король. — Я сомневаюсь, что бордель мне подошел бы. Я думал об ошибках своего прошлого. Убегаю из Утеса Кастерли, чтобы присоединиться к Королевской гвардии, нарушаю свои клятвы, не провожу время со своими тремя детьми... — Кое в чем из этого не было твоей вины, Джейме. Наш отец мог прогнать кого угодно, а ты был околдован Серсеей. Тебе было всего шестнадцать, когда ты присоединился к белым плащам. — Это была моя вина. Мы больше не мальчики. Я сделал свой выбор, и каждый был дерьмом. Я служил Безумному Королю. Я переспал с нашей сестрой. И я никогда не был отцом. Я только предоставил семя. Я никогда не держал детей на руках, когда они были младенцами. — Не мучай себя прошлым, — легче сказать, чем сделать. У него были свои собственные призраки, а именно мальчик с Севера с золотыми волосами и зелеными глазами и его низкородная и невинная жена. Куда ходят шлюхи? Тиша не была шлюхой, пока Тирион не сделал ее таковой. — Я не мучаюсь, — спокойно сказал Джейме. — Я совершил свои ошибки, и я же искуплю их. Раньше я служил не тому королю. Я могу изменить это сейчас. — Ты слишком торопишься. Возможно, мы никогда не узнаем, женился ли Рейгар на Лианне. Сноу может попытаться заманить тебя присоединиться к нему, но это настроит тебя против Дома Ланнистеров. Он может не захотеть занять трон или даже умереть, так и не добравшись до Королевской Гавани. Джейме покачал головой. — Я предложил Сноу свой меч, а он отказал мне. Я бы с радостью сдержал свое обещание Рейгару охранять его детей. Сначала я думал, что это потому, что я недостоин. Цареубийца, человек без чести, белый плащ, который подвел своего Серебряного принца. Но потом я понял, что это было совсем не то послание. — Что сказал Сноу? — спросил Тирион. — Чтобы мои поступки были верны моим клятвам. Быть храбрым. Быть справедливым. Чтобы защитить молодых и невинных. Я был рыцарем полжизни и не оправдал этих слов. Я хочу вернуть свою честь. Деймон Таргариен не считал меня недостойным. Он сказал мне подняться и стать лучшим человеком. — Сладкие слова. Но что, если тебе придется сражаться со своей семьей за Железный трон – против твоих детей? Чего же тогда стоит твоя честь? — предупредил Тирион. — Я рыцарь. Должно ли рыцарство быть легким? Турниры, пиры и девицы, падающие в обморок, чтобы даровать мне свою благосклонность? Некоторые вещи стоят того, чтобы ими пожертвовать. Я умру рыцарем, — Джейме поднял щит и пошел прочь, белый плащ отяжелел от дождя. Тогда Тирион понял, что они потеряли его брата. Лансель был одурманен Верой, септонами и Семиконечной Звездой. Джейме выбрал другой путь, но он был не менее слеп. Немногие рыцари соответствовали рыцарскому идеалу. За честь и справедливость приходится платить определенную цену, как узнал Нед Старк в Великой септе Бейлора. Его брат дал много клятв за эти годы – быть рыцарем, быть солдатом королевской гвардии, защищать детей Рейгара. Иногда клятвы становились чем-то большим, чем слова и привычки. Иногда клятвы превращались в цепи, которые были слишком тяжелы, чтобы их можно было разорвать.

***

Знать Дорна собралась в тронном зале Башни Солнца, под куполом из золота и свинцового стекла. Утренний свет проникал сквозь разноцветные окна на два высоких стула на возвышении. Принц Доран сидел справа, на коленях у него было красно-золотисто-оранжевое шелковое одеяло. На спинке его седла красовалось копье Мартелла, инкрустированное золотом, а левое было выполнено в форме пылающего ройнийского солнца. Помимо дизайна, стулья были одинаковыми по размеру и высоте. Мирцелла однажды спросила Тристана, сидела ли его мать, леди Мелларио, рядом с принцем, когда Дом Мартелл принимал знаменосца. Он заметил, что ни один супруг никогда не сидел в кресле Нимерии. До того, как принцесса высадила свой флот на реке Зеленокровной, Мартеллы были мелкой семьей, находящейся во власти дома Айронвуд и других мелких королей. Десять тысяч кораблей были полны женщин, детей и стариков, но они сражались с пиратами и работорговцами в Соториосе и Летнем море. С рыцарями Мартелла и знаменосцами Нимерия из Найсара объединила Дорн, отправила шестерых королей на Стену, родила пятерых детей и установила законы и обычаи Ройнара в течение тридцатилетнего правления. За тысячу лет никто не заслужил того, чтобы сидеть на ее троне. Каждый великий дом отправил своего представителя в Солнечное Копье. Некоторые уже были в Дощатом городе, чтобы присутствовать на поминках Верховной матери, но еще больше пришло с известием о возвращении Оберина Мартелла. Рыцари и лорды хотели услышать историю непосредственно от Красного Змея – как чума распространилась в Королевской Гавани, что сделал или не сделал Железный трон и почему северянин приплыл в Девичий Пруд и создал лекарство, которое ответило на их молитвы. Мирцелла уже много раз слышала эту историю от Сареллы, Эдрика и других Песчаных Змеек. Нимерия, которая почти сдалась, неохотно делилась своим испытанием, но Тиена и Обара говорили свободно. Сегодня именно Красный Змей покорил толпу, завершив счет драматическим взмахом. — После пира принц отплыл обратно на Север до восхода солнца. Он оставил эликсир, образцы плесени и свитки с инструкциями по приготовлению лекарства для капитанов кораблей и Тиреллов. На следующее утро мы отплыли домой на "Коричном ветре", отправив воронов в Солнечное Копье. Элегантный седовласый мужчина в огненно-красном и ярко-желтом встал. Хармен Уллер был лордом Пекла и хорошим отцом Красного Змея. — Мой принц, чего хочет этот принц Деймон или Джон Сноу? Каковы его намерения относительно Дорна и Железного трона? — Он, должно быть, Таргариен. Мальчик сумасшедший, — мешался лорд с песочными волосами. — Этот эликсир стоит больше, чем на вес золота. Если бы он отказался поставлять лекарство в Королевскую Гавань, Тайвин Ланнистер мог бы быть мертв. Какой здравомыслящий человек стал бы спасать своих врагов? — Закрой свой рот, Фаулер, или я покажу тебе, что такое безумие на самом деле, — Хармен потряс кулаком, прежде чем успокоиться. — Мой брат, сир Ульвик, его жена и старший сын заразились чумой от торговца на Серноводной. Мейстер Моллен дал им маковое молоко и вино мечты, но на шее и руках появились черные пятна. Тем не менее, через день после приема эликсира мой брат и его семья были вылечены. Как мы можем отплатить за такой подарок? — Лорд Уллер, я знаю Джона Сноу. Он не хочет ни золота, ни серебра. Подарки в виде специй, драгоценных камней, шелка, ткани и стали не будут иметь значения. Он любит вино и хорошую еду, но Джон не расточитель, который пьет и проедает свою жизнь впустую, —казала Сарелла Сэнд. — Тогда что можно сделать? — седовласый мужчина ударил себя сильной правой рукой в грудь. — Королевский дар никогда не бывает бесплатным. Мы оказываем услуги нашим сеньорам и взамен получаем земли, титулы и блага. Я не скряга, который живет на благотворительность. Это оскорбляет мужское достоинство. — Принц спас мне жизнь, но отказался от какой-либо награды. Все, о чем он просил, – это чтобы мне стало лучше, и чтобы я пила и ела, чтобы восстановить свое здоровье. Он не требовал никаких благ, и я бы дала все, что он попросил, — сказала Нимерия. — Джон Сноу не просил клятв верности, по крайней мере пока. Однажды это может измениться, но сейчас мы должны назвать его другом, — сказала Сарелла. — Друг? — Хармен нахмурился. — Я никогда не встречал этого человека. Джон Сноу вам ровня, миледи? Может ли кто-нибудь в этом зале утверждать, что он или она равны потерянному принцу Таргариенам? — Не имеет значения, что мы утверждаем, — мягко сказал Доран Мартелл. — Если Сноу хочет предложить нам свою дружбу, то мы должны согласиться. Это не тот человек, который интригует или продает сплетни ради прибыли. Он не предъявляет к нам никаких требований. — Но дружба предъявляет свои собственные требования, мой принц. Грядет война. Драконы заберут Железный трон у львов и ложных оленей. Что будет делать Дорн? Призовем ли мы наши копья? Отправимся ли мы в Королевскую Гавань, чтобы отомстить за Элию, Эйгона и Рейнис? Как может Дорн стоять в стороне, пока мальчик получает корону? — потребовал лорд Уллер. Пекло был известен во всех Семи Королевствах по одной причине. Через десять лет после того, как Эйгон начал завоевание, королева Рейнис и Мераксес были убиты, когда железная стрела скорпиона попала в правый глаз дракона. Таргариены несколько раз сжигали крепость дотла и убили подряд четырех лордов Пекла. В Дорне была поговорка: "Половина Уллеров наполовину сумасшедшие, а другая половина еще хуже". Лорд Хармен жаждал войны и хотел отплатить Джону Сноу кровью. Кровью моей семьи, Мирцелла знала. Они обвиняют львов в последней войне. — Робб Старк еще не созвал свои знамена. Чтобы собрать армию на Севере, требуется много лун, и приближается зима. Прежде чем Деймон начнет свой поход на юг, у нас будет достаточно информации. Лучше подождать и посмотреть, каких союзников соберет этот принц, прежде чем мы направим наши силы, — сказал Доран. — Мы что, должны ждать и ничего не делать? — Хармен усмехнулся. — Дорн тоже большое место, мой принц. Чтобы поднять нашу полную боевую мощь, также потребуется время. Прошло семнадцать лет с тех пор, как у Трезубца пролилась дорнийская кровь. Штормовые земли слабы. Предел послал своих лордов преклонить колени в Королевской Гавани. Мы все стремимся отомстить за принцессу Элию. — Я не забыл убийство моей сестры или ее детей. У нас есть солдаты, дислоцированные на Принцевом перевале и Костяном пути. Как только они будут развязаны, армии уже нельзя будет отозвать назад. Маленькая искра может разжечь большой пожар, и мы не знаем, когда и где разгорится пламя. Есть шаги, которые необходимо предпринять, но я понимаю гнев Дорна. — Ты понимаешь, мой принц? Ты уверен? — сказал лорд Уллер. Вопрос повис в воздухе, когда в комнату вбежал невысокий, лысый и толстый мужчина. Калеотт был способным целителем и верным приспешником, который служил принцу десятилетиями. Мейстер прошептал несколько слов, и принц сделал быстрый жест Оберину. Через несколько мгновений Красный Змей отпустил другого высокородного, прежде чем небрежно обнять Эдрика Дейна. Комната была пуста, прежде чем капитан стражи выдвинул кресло на колесиках с мягкими бархатными подушками и колесиками из черного дерева и железа. Двумя сильными руками Арео Хотах перенес принца со стула на стул. Мирийское одеяло сползло, обнажив опухшие и покрасневшие суставы. Ноги и ступни были мягкими и бесформенными, и принц сильно прикусил губы, чтобы не закричать. Мейстер осторожно положил одеяло на колени Дорана, прежде чем дать наперсток с бледной жидкостью. Мирцелла узнала в нем маковое молоко, смешанное с крепким вином и водой. Двадцать гвардейцев Мартелла сопровождали принца до солярия, пятеро шли впереди, пятеро сзади, остальные по бокам. Старшие Песчаные Змейки, Тристан и Арианна последовали за капитаном, в то время как Оберин сопровождал Мирцеллу и Эдрика. Они подождали, пока Калеотт удостоверится в комфорте принца, прежде чем вручить записку, помеченную личным гербом Джоффри – щитом, разделенным на золотой и малиновый, с оленем в черной короне слева и свирепым золотым львом справа. Два символа, казалось, сражались. На столе из золотистого дерева стояли две миски с оливками, зелеными и фиолетовыми, а также серебряный поднос с лепешками, сыром и нутовой пастой. Аромат нарезанных кровавых апельсинов, острый и сладкий, наполнил воздух. Слуги налили в чашки крепкого вина и лимонада. Доран внимательно прочитал письмо, прежде чем поморщиться и передать его Оберину. Как только стражники и служанки покинули комнату, Арианна не смогла сдержать своего любопытства. — Что говорит ворон? — Железный трон объявляет Джона Сноу предателем Короны и лишает его жизни за убийство Петира Бейлиша. Король Джоффри заплатит миллион золотых драконов за его голову или доказательство смерти, — Оберин сплюнул. — Сноу не убивал Петира Бейлиша. Бейлиш пытался убить Сноу, а также сжечь башню и украсть эликсир, — возмущенно сказала Нимерия Сэнд. — Правда никогда не имела значения для королей. Награда в миллион драконов выведет на чистую воду многих убийц, — Оберин ответил прямо. — Твоя семья, Маленький Львенок, виновата в этом, — прошипела Нимерия Мирцелле. — Твой дедушка убил нашу тетю и королевских кузенов. Твоя мать – королева-регентша Железного трона. Твой брат сидит на троне и приказывает убить человека, который спас мне жизнь. Ты должна заплатить! Эдрик Дейн встал между Песчаной Змейкой и ее целью. — Она не виновата в указе Джоффри. Принц Деймон не стал бы наказывать ее за преступления Ланнистеров. — Как ты можешь быть уверен? — спросила все еще сердитая Нимерия. — Потому что я служил ему в Речных землях. Я провел последние шесть лун в Винтерфелле, прежде чем отправиться в Девичий Пруд с принцем. Уолдер Фрей был отвратительным существом, но его дочери и внучки остались невредимы. Они вышли замуж за знаменосцев Старка и получили владения на землях Болтонов. Джоффри Дурнорожденный должен быть наказан за свой заговор, а не леди Мирцелла. — Джоффри Баратеон подписал ворона, но это явно работа лорда Тайвина, — сказал Доран. — Он счастлив использовать грабителей и головорезов до тех пор, пока он может утверждать, что его руки чисты. Тайвин знает, что принц Таргариен представляет смертельную угрозу для дома Ланнистеров. — Я посоветовал ему идти прямо на Королевскую Гавань. Пусть чума разгуляется среди львов. С несколькими домами из Королевских земель и быстрой женитьбой на мечах у Сноу было бы достаточно людей, чтобы оцепить город. Он мог бы занять Железный трон, — сокрушался Оберин. — Драконы прокладывают свой собственный путь, и этот план приговорил бы многих к смерти. Джон Сноу не кровожадный человек, — сказала Сарелла. — Люди все равно умрут. Короны не завоевываются без крови. Вы не убедите Ланнистеров отказаться от Железного трона с помощью Великого Совета. Тайвин – это много чего, большинство из них мерзкие, но никто не считает его дураком. Даже дракон может умереть от яда или ножа в спину, — сказал Оберин. — Тогда мы должны защитить его. Как может дом Мартелл стоять в стороне и ничего не делать, в то время как этот принц может быть убит? Дядя, дай мне армию. Позволь мне поехать на север, — сказала Нимерия. — Куда ты пойдешь, племянница? В Винтерфелл? Смогут ли дорнийские мечи и копья остановить убийцу лучше, чем стражи Старков? Сноу может быть в безопасности на Севере, но к югу от Перешейка какой-нибудь рыцарь или лорд может убить его, как это почти сделал Бейлиш. Боги жестоки. Планы принцев и королей могут пойти наперекосяк, как песок на ветру в пустыне. Сноу лучше пока держаться подальше от Ланнистеров. Доран Мартелл выглядел усталым и полным сожаления, как будто бремя правления было слишком тяжелым, чтобы его вынести. Он был принцем Дорна всего три года, прежде чем вспыхнуло восстание, и его семья в Королевской Гавани была убита. Ее мать утверждала, что Мартеллы были слабыми и ленивыми, больше лаяли, чем кусались, и всегда тявкали о том, что они змеи. Мирцелла поняла, что это было нечто большее. Принц хотел отомстить, но его заговоры не принесли плодов. Сдастся ли он или удвоит свои усилия? — Принц Деймон не останется на Севере из-за указа из Королевской Гавани. Почему он должен это делать? — сказал Эдрик. — Он будет готовиться к грядущим войнам, ища союзников за пределами Севера. — Королева Драконов. Джон будет искать королеву Дейнерис и ее трех драконов, — поняла Сарелла. — Это означает, что он отправится в Эссос. И убийцы будут искать его там. Эдрик пожал плечами. — Возможно, миледи. Я не знаю его планов, но он не отступит перед угрозой смерти. Золото и цифры сами по себе не выигрывают сражения. Север доказал это в Речных землях. Пусть Ланнистеры замышляют все, что им заблагорассудится. Монстры не всегда побеждают, — сказал Эдрик.

***

Красный замок не был создан для комфорта. Когда Эйгон приказал своим оружейникам выковать трон из тысячи мечей, Завоеватель сказал: "Король никогда не должен сидеть спокойно". Это было справедливо и для всех остальных в замке, и не из-за предательства или интриг. В Красном замке было холодно, темно и сыро. Как и большинство великих цитаделей, крепость была построена высоко на холме с видом на гавань, выдерживая сильные ветры и проливные дожди из залива Черноводной. Даже короли-драконы не могли позволить себе стекло в больших количествах, поэтому большинство окон представляли собой узкие проемы, закрытые ставнями или занавесками, чтобы пропускать свет и воздух – холодный порывистый воздух, теперь, когда долгое лето прошло. Как любили говорить Старки – "Зима близко". Тирион знал, что ему повезло по сравнению с большинством. Его помещения в Кухонном замке были просторными и проветриваемыми, их согревал постоянный огонь, разжигаемый для приготовления пищи. Только крепость Мейгора была лучше оборудована для борьбы с холодом, и там ему пришлось бы общаться со своей семьей. Он мог терпеть Серсею в небольших дозах, но Джоффри стал еще более наглым. Королю нелегко было отказать, даже сильной рукой. На данный момент вспышки гнева были направлены против речников. Речные лорды преклонили колено, но их верность была в лучшем случае сомнительной. Уолдер Фрей и Петир Бейлиш были мертвы, и никто другой не был подходящим кандидатом на назначение новым верховным лордом Трезубца. Король утверждал, что Речные земли принадлежат ему по праву завоевания. Как и Королевские земли, речные лорды должны заявлять о верности напрямую, а не через стража или великий дом. Джоффри потребовал, чтобы речные лорды принесли свои клятвы лично. Он намеревался провести большой турнир в Королевской Гавани в честь своего восшествия на Железный трон. Там король искоренит предателей и разоблачит заговоры северян. Тириону не нужен был дорогостоящий турнир, чтобы ответить на эти вопросы. Никто не хотел видеть Джоффри королем, но восстание еще не началось, главным образом потому, что Семь Королевств все еще восстанавливались после последней войны. Конечно, если бы в Септе Бейлора было отрублено еще несколько голов, это могло бы измениться. Тирион направился в Большой зал. Тронный зал представлял собой море шелка, стали и золота. Младшие лорды были одеты в яркие ткани сиреневого, бирюзового и лилового цветов, в то время как Тиреллы были одеты в зеленое и золотое, а Ланнистеры – в золотое и красное. Над ними, среди колючек, лезвий и шипов, сидел Джоффри. Железный трон выглядел еще более неудобным, чем раньше. Кузнецы и алхимики сделали все, что могли, чтобы удалить обугленный шлак, но стул был искорежен диким огнем. Король был одет в малиновый камзол из тончайшего самита и алую мантию, инкрустированную золотыми завитками. На его голове покоилась корона из красного золота, усыпанная рубинами и черными бриллиантами. Исчезли оленьи рога Баратеонов. Эта корона подошла бы Эйгону Недостойному – огромная, тяжелая и показная. Она была слишком велика для головы Джоффри, но его племянник никогда не позволял здравому смыслу или скромности диктовать свое поведение. Лорд Тайвин сидел за столом совета с вдовствующей королевой Серсеей. Тирион наблюдал, как его отец взял на себя руководство двором. Рыцарь Путеводной был награжден прекрасным боевым конем и комплектом пластинчатых доспехов за хорошую службу. Пограничный спор между Пантами и Свиным рогом был урегулирован к удовлетворению обоих лордов. Корона покроет расходы на ремонт септы в Солончаках, разграбленных северянами. Ходатайство дома Риккер о расширении доков в Сумеречном Доле было отклонено. Тирион должен был признать, что его отец был хорош в управлении. Тайвин казался справедливым, даже несмотря на то, что и высокородные, и простые люди знали, что за этим скрывается железный кулак. Суд проходил гладко, пока не вышел последний проситель. Бледного, одутловатого мужчину с мясистым лицом и дряблыми щеками поддерживали двое сыновей, слишком юных, чтобы быть рыцарями. — Лорд Уильям Мутон из Девичьего Пруда, — объявил глашатай. Сидящий на троне Джоффри очнулся от своего оцепенения, свирепо глядя на дрожащего аристократа. — Лорд Мутон. Вы обвиняетесь в сговоре с предателем Джоном Сноу. Как вы признаете свою вину? — резко спросил Тайвин. — Я не имею никакого отношения к Сноу, — робкий человек заикался. — Меня заперли в башне и освободили только тогда, когда он уехал на Север. Джоффри, пошатываясь, поднялся на ноги. — Лжец. Ты – лорд Девичьего Пруда! Почему ты не приказал своим охранникам арестовать этого ублюдка? Уильям в отчаянии посмотрел в сторону Тиреллов. Сир Гарлан взял замок с пятью тысячами человек, но лорд Мутон не получит ни помощи, ни утешения из Простора. — Ваша Светлость, я никогда не видел Джона Сноу. Я сдался. Мои охранники были бы перебиты и... — Что насчет лорда Бейлиша? — спросил Тайвин. — Ты видел, как Джон Сноу убил Петира Бейлиша? — Ваша Светлость, я видел только четыре стены своей камеры. Я не помню, чтобы даже знал, что Бейлиш был в Девичьем Пруду, — Мутон взмолился к Деснице. Господь забыл, что королем был Джоффри, а не Тайвин. Это была ошибка, которую допустили многие в суде. — Пребывание в черных камерах может освежить твою память. Две недели, и вы, возможно, вспомните больше о Джоне Сноу и его преступлениях, — Тайвин ответил. — Нам не нужны две недели, — заявил Джоффри. — Если вы не скажете нам, чего мы желаем, тогда вам не нужны ваши титул и земли. Измена никогда не останется безнаказанной в мое правление. Ты и твои сыновья пострадаете за это. — Ваша Светлость, пожалуйста, пощадите меня, — Мутон съежился. — Я ничего не мог сделать против них. — Мне начинают надоедать твои жалкие стенания. Считай, что тебе повезло, что я не отрублю головы и твоим детям тоже, — сказал Джоффри. — Сир Джейме, принесите мне его голову. Джейме Ланнистер шел между плачущей семьей и троном. Покрытая белой эмалью чешуйчатая кольчуга была отполирована до зеркального блеска, а рука его брата покоилась на эфесе его длинного меча. — Нет. — Что ты имеешь в виду? Ты – солдат королевской гвардии. Ты служишь королю, — Джоффри вскрикнул. — Я служу законному королю – Деймону Таргариену, сыну принца Рейгара и Лианны Старк. Он – истинный наследник, — Джейме снял свой белый плащ и бросил ткань на крутые ступени. Тирион посмеялся бы над ошеломленными лицами своего отца и сестры, но это было смертельно серьезно. Одеяние развевалось и цеплялось за шипастую сталь по бокам трона. — Не будь дураком, — позвал Тайвин резким голосом, нарушая короткое молчание. — Предатель! Убейте его! Убейте его сейчас же. Я приказываю, — Джоффри взвизгнул, сердито хлопнув себя по рукам, и снова закричал от боли, когда его рука задела острый металлический клык. Малиновый цвет камзола стал темно-красным, когда кровь запачкала правый рукав. — Мама, — мальчик плакал и выглядел слабым. Золотые плащи последовали за Серсеей, когда она бросилась обнимать своего сына. И Джейме, и Тайвин были по-прежнему каменны, а Старый Лев кипел от злости на свою проблемную семью. Испуганный Джоффри, пошатываясь, спустился по ступенькам, едва избегая колючек и лезвий, оставляя за собой кровавый след. Его племянник выглядел как потерявшийся маленький мальчик, чьи проступки были разоблачены. Его брат стоял гордо, как рыцарь из песен. Сир Джейме Глупый, вздохнул Тирион. В Большом зале все начали перешептываться, когда Королевская гвардия увела своего бывшего лорда-командующего прочь. Джейме мирно ушел, даже не взглянув на Серсею или Джоффри, поскольку кровь продолжала капать на некогда белый плащ. Примечания автора: В эпоху парусов корабли, кажется, достигают 150 футов в длину. Длина кораблей составляла 65 футов, длина шестеренок варьировалась от 50 до 80 футов. Дромоны (военные галеры) Древнего Рима также достигали высоты 150 футов! Возможно, это был максимальный размер из-за гаваней, бухт и портов, или какой-то закон физики означал, что у кораблей были конструктивные проблемы после определенного момента. Морские песочные часы использовались еще в 14 веке для определения времени. Водяные часы, также известные как клепсидра, были намного старше, но плохо функционировали в море, учитывая качку и тряску лодки. Только в 1761 году был создан настоящий морской хронометр, родоначальник точных часов с очень сложными пружинами и механизмами. Воздушные змеи появились в других частях света, прежде чем попасть на Запад. Большинство историков отдают должное Китаю, но вполне возможно, что он был изобретен многими культурами. Европейцы впервые узнали об этом из рассказов Марко Поло. В 1714 году британский парламент принял закон, разрешающий присуждать премию в размере 20 000 фунтов стерлингов за определение долготы с точностью до половины градуса. Главным получателем был Джон Харрисон, создавший первый морской хронометр. Однако Тобиас Майер был математиком, который вычислил лунные таблицы, используемые большинством навигаторов. Это заняло пять лет, и Майер был блестящим математиком и астрономом. До середины 1800-х годов для расчетов использовались лунные знаки с секстантами. Архитектура очень похожа на Венецию до эпохи Возрождения. Дворец Морского лорда сродни дворцу дожей. Дож был избран пожизненно олигархией купцов и дворян. По сути, капиталисты командовали в Венеции и могли ограничить власть дожа. Что касается того, что банк узнал о вознаграждении раньше других в Браавосе, то это была обычная практика для финансовых проблем. История заключается в том, что Ротшильды использовали сеть почтовых голубей для торговли государственными облигациями на новостях о поражении Наполеона. Эта история может быть апокрифической, но у семьи была информационная сеть между Лондоном, Франкфуртом, Парижем, Неаполем и Веной. Золото должно циркулировать - это простой намек на то, как работают банки. Независимо от того, идет война или мир, банк взимает свою пошлину. "Гонка не всегда для быстрых, а битва - для сильных, но это лучший способ делать ставки". имеет два источника. Эти слова приписываются Хью Кио, спортивному писателю начала 20-го века и любителю скачек. Эта фраза воспроизводит библейский отрывок из книги Екклесиаста 9:11, в котором отмечается, что время и случайности случаются со всеми. Лунные певчие изначально были порабощенными жрицами Джогос Наи. Джогос нхай, вероятно, основаны на хунну, учитывая историческую борьбу с йи Ти. Будучи беглыми рабами, лунные певцы скорее поддержали бы свободу, чем более серый Железный банк. "Пламя, которое горит в два раза ярче, горит в два раза дольше". Оригинальная цитата приписывается Лао-цзы, но в поп-культуре она больше всего связана с Bladerunner, когда голова Тирелла обращается к Лерою. Скала расположена на Гибралтаре, мысе, возвышающемся над входом в Средиземное море. Высота Гибралтара превышает 1000 футов, поэтому это грозная крепость. Многие места в Вестеросе связаны с реальной историей. Винтерфелл выглядит как замок, принадлежащий Дому Йорков. Острота Тириона в адрес Джейме взята из Омара Хайяма. Он был персидским поэтом, математиком и философом, который написал Рубайят, который включает в себя стих "Кувшин вина, буханка хлеба и ты". Без сомнения, Тириону понравилось бы стихотворение, прославляющее виноград. Дарение подарков - это большая часть средневекового мира. Французские короли тратили значительную часть налогов на то, чтобы вернуть подарки своим лордам. Обмен подарками проходил по определенному протоколу, где взаимность должна была быть в определенных рамках. Монгольская империя зависела от подарков ханов своим военачальникам для обеспечения лояльности. "Половина уллеров наполовину сумасшедшие, а другая половина еще хуже". Когда Арианну сажают в тюрьму за заговор, в результате которого чуть не погибла Мирцелла, она обдумывает, к какому лорду обратиться, который мог бы освободить ее. Она отвергает уллеров, потому что они слишком опасны. Север - самое большое королевство, занимающее, возможно, треть от общей площади Семи королевств. Конечно, вы могли бы возразить, что земли за Стеной огромны, но они представляют собой полную загадку. Дорн и Рич являются двумя следующими по величине по площади, хотя Рич гораздо более плотный и густонаселенный. Предположительно, в Штормовых землях, Коронных землях и Западных землях проживает такое же количество людей, но меньше квадратных миль, чем в Дорне. Сюжет Дорна в сериале испорчен, но это понятно, учитывая противоречивые мотивы Мартеллов и отсутствие Квентина и фальшивого Эйгона. Книга Дорана колеблется между беспокойством о том, сколько людей погибнет на войне, и попытками продвинуть запутанный и многогранный план мести - выдать Арианну замуж за Визериса, отправить Квентина к Дейенерис и поддержать фальшивого Эйгона. Фраза о том, что планы принцев идут наперекосяк, взята из разговора с Арианной. "Монстры не всегда побеждают" - это отсылка к мыслям Сансы после того, как Джоффри отрубил голову ее отцу. Хотя это признак ее пробуждения, это также вопрос ненадежного рассказчика. Учитывая ее вину в смерти Неда Старка, вы не можете принимать ее слова полностью за чистую монету. Если бы вы это сделали, вам пришлось бы превратить ее в монстра, чтобы выйти победителем из "игры престолов". Замки были довольно неприятными. Они были построены высоко в качестве оборонительной крепости. У них было плохое освещение и санитарные условия. Изготовление стекла - старая технология, но слишком дорогая для чего-то большего, чем бусы и кубки. Это делает огромные витражи в церквях еще более поразительными. К 1700-м годам стекло стало достаточно дешевым, чтобы его можно было широко использовать в окнах в Англии. Инстинкты Джоффри, стремящегося захватить Речные земли, верны. История английского средневековья - это короли, утверждающие свою власть над могущественными лордами. Были разные способы сделать это, но если лорд напортачил, захват их замков был хорошим способом укрепить власть. Конечно, если лорд станет достаточно могущественным и отчаявшимся, он может заполучить иностранных союзников и свергнуть короля! Это объясняет, почему Тайвин хочет сохранить статус-кво на данный момент. Консолидация власти менее опасна, если Старки выбыли из игры. Сцена в тронном зале во многом заимствована из главы Сансы после битвы при Черноводной, где Джоффри объявляет о своей помолвке с Маргери Тирелл. Несколько рыцарей Штормландии заявляют, что Станнис - законный король, а Джоффри - мерзость, рожденная в результате кровосмешения. Джоффри действительно порезался на Железном троне, и он действительно плачется своей матери. Я думаю, что это было опущено из телешоу, но сцены в "Доме дракона" с Визерисом, истекающим кровью на троне, вернули это обратно. "Измена никогда не останется безнаказанной" - вот что говорит Джоффри перед тем, как отрубить голову Неду Старку.