Розовый, розовый, розовый...
20 ноября 2022, 08:53
Немецкая Drama Queen — Рихард Цвен Круспе и его одновременно счастливый и несчастный возлюбленный — Тилль Линдеманн (с недавнего времени Вернерович), живут вместе, подумывают о законном браке, но всё не решаются.
Рихард редко мучил себя подобного плана размышлениями, он любил жить этим днём, не планируя ничего дальше, чем на неделю, и это уживались в нём вместе с дисциплинированностью.
А вот Тиллю нравилось думать о свадьбе, совместной жизни, свадебном путешествии, и том, что из этого следует. Он проживал всё это, иногда делился идеями с любимым, который всегда встречал эти рассказы с большим интересом.
-… Вот! А потом мы с тобой поехали в Мюнхен!.. — снова Линдеманн рассказывал что-то Рихарду.
— Да-да-да! А потом пойдём с тобой в дорогой ресторан и будем делать вид, что мы очень крутые, богатые и вообще сливки общества! — несмотря на то, что Круспе уже много-много лет был самыми нежными сливками, он никак не отпускал себя, ночующего в парке.
— Ты и есть очень крутой, богатый и вообще самый лучший, — фронтмен «Rammstein» поцеловал руку гитариста. — Мы ещё столько всего сделаем с тобой, м-м-м… — Тилль отвлёкся от фантазий, обнимая Рихарда.
Линдеманн про себя удивлялся, что его милый ещё ничего не отмочил, не пошутил, не посмеялся. Неужели он нормально, без насмешек принял его слова?
Не тут-то было!
— Тилльхен, любовь моя, — позвал он.
— Так!.. Обращение, объятия, нормальное поведение весь день… Что ты хочешь? — прищурился Тилль.
— Помнишь ты встречался с Лободой?
— Я не встречался с ней, а просто фотографировался и получал неплохое бабло. Я просто пошёл немного заработать, а не мутить с ней.
— Ага, её дочь Тилльда тоже способ заработать.
— Я понятия не имею, от кого она залетела и что за бред с именем. Я не любил её.
Рихард вздохнул.
— Слушай, не надо оправдываться, я всё прекрасно знаю, я не об этом хотел поговорить… — начал Рихард.
— Серьёзно? Дело в том, что ты как раз ничего не понимаешь. Я поехал поднять бабла, Рике.
— Хорошо-хорошо, я попросить хотел!..
— У нас ничего не было, понял ты? «хорошо-хорошо» твоё ничего не значит.
— Мои слова ничего не значат?! — взвился Рихард, отстраняясь.
— Нет же! Я о том, что… Ну, «хорошо-хорошо», ты сказал, но на самом деле не хорошо. Я просто, Рич, люблю тебя и хочу, чтобы ты был спокоен, не сомневался в моей любви и верности. Помнишь я привёз тебе гитару Пола Стенли? Это было после фотосессии с Лободой. Понимаешь, к чему я?
Круспе вскинул брови и потëр ладони.
— Хорошо. Теперь я, может быть, скажу, что хотел?
Тилль кивнул, сложив руки на груди.
— У неё была шуба розовая. Она нужна мне.
— Что, прости? — усмехнулся Тилль.
— Мне нужна шуба твоей бывшей.
Линдеманн лишь вздохнул, опуская руки, а потом вышел из комнаты в коридор.
— Ну и куда ты, эй! — протянул Круспе, глядя на Тилля, который надевал куртку, а после стал отсчитывать деньги в кошельке.
— К бывшей.
Линдеманн ушёл, оставив телефон дома. Рихард не понял, он ушёл потому что обиделся? За шубой? Развлечься к Лободе? В бар? Куда он пропал?
Круспе решил лишний раз не переживать, но когда день стал клониться к ночи, он заволновался. Хотелось позвонить, написать сообщение, поговорить, извиниться за эту бредовую просьбу, но не было возможности.
«Так, ты вернёшься, и всё будет хорошо».
Рихард подумал, что если выпьет снотворных и проспится, то утром окажется, что всё это лишь показалось. Или любимый просто приедет и всё будет как раньше…
Но нет, утром ничего не изменилось, а Тилль так и не вернулся. Рихард стал паниковать, потому что даже после самых жутких ссор, они всё равно всегда возвращались друг к другу и мирились в тот же день. А теперь?
— Нет, он поехал за шубой. За шубой поехал, — твёрдо решил Рихард, заваривая крепкий чай.
Весь день он ходил по квартире, борясь с паникой, уверяя себя, что Тилль поехал за шубой или просто потрахаться с Лободой, да насрать, главное, чтобы вернулся. И он же вернётся? Они поедут в Мюнхен и будут есть в дорогих ресторанах, где гренка стоит 10 ⍷…
— Будет всё хорошо, — сказал он тихо, кутаясь в кофту Линдеманна, глядя на тучи, которые всё сгущались и сгущались за окном.
***
Было за полночь, когда входная дверь тихо открылась. Круспе вскочил с кровати и побежал в коридор. — Тилль! — радостно воскликнул он. — Да-да. Рич, я хотел побыстрее, но тут такое дело было, рейсы, вся херня. Я привёз, — он повернулся к Рихарду и показал ему нечто большое в чёрном чехле. — Это?.. Линдеманн кивнул и рывком снял ткань, показывая пушистую розовую шубу. — Боже, Тилль, — Рихард мягко улыбнулся, склоняя голову набок. — М? — Линдеманн тоже заулыбался, повесив шубу на крючок, подошёл к Рихарду. — Я заслуживаю поцелуй? Рихард вспомнил все свои переживания и толкнул вокалиста в грудь. — Пощёчину ты заслуживаешь! Пропал куда-то ещё и телефон дома оставил! Ты чего?! Тилль всë же подошёл к любимому гитаристу и крепко-крепко, как только мог, обнял его и, целуя в щëки, пробубнил: — Это был романтический подвиг! Ну, ты рад? Рихард выпутался и стал рассматривать новую шмотку (по-другому это никак не назвать). — Тилльхен, любовь моя, — он коварно улыбнулся. Линдеманн уверовал и прочитал про себя с десяток молитв на латыни, пока спрашивал «что?» — У нас скоро тур. Ты должен выступить в этом! Хих. Тилль осмотрел шубу, потом своё Солнце и неуверенно кивнул. Всё было ради группы и эпатажа. Рихард совсем разулыбался, показывая, что Тилль прощён и снова его любимый дядька. — Ну, какой дядька-то? — запротивился Линдеманн, стоило Рихарду сказать об этом. — Маленький твой мальчик, м?.. — Маленький мой мальчик, — кивнул Рихард, заключая любимого в крепкие объятия. — Я скучал по тебе, спасибо, что вернулся…